8. Сладкозвучные речи Кольцо венков сонетов Ч. 6
АВТОР ВЕНКА СОНЕТОВ - ЛЕВ ПОЛЫКОВСКИЙ
1.
Плечи понуры, листы опустились,
След твой давно потерялся в дали
и словно солнце моё закатилось,
и потонули мои корабли.
Ты отзовись на мой зов вдохновенный,
дай лишь мне знак, что живёшь вдалеке
и ко мне радость вернётся мгновенно,
я перестану томиться в тоске.
Пусть не меня твоё сердце согреет,
но мне уверенность тоже нужна,
что твоё счастье опять пламенеет,
что ты с улыбкой как прежде дружна.
Грустью наполнен наш тщетный роман,
вьется по тропкам густея туман.
2.
Вьется по тропкам густея туман
и в моём сердце печально и смутно.
Ты – дитя счастья волшебных нирван,
Жизнь же моя и темна и беспутна.
Я в беспределе кочующих снов
сделал иллюзию главной утехой
и задыхаюсь от тяжести слов,
ты стала лишь неисполненной вехой.
Радость моя затерялась во мгле,
ведь невозможно её исполненье.
Нить естества оборвалась во мне,
давит тоскою души истощенье.
Тучи над чувством мятежным сгустились,
в свалках деревьев дни тьмою смутились.
3.
В свалках деревьев дни тьмою смутились,
замер природы тоскующий храм.
Липкие мысли в сознаньи роились,
слов бесполезных безрадостный хлам.
И ко всем бедам неведенье стало.
Где ты и как ты? – сверлило в мозгу.
В счастье твоё словно вера пропала.
Ну на каком ты сейчас берегу?
Не отвечаешь на письма знакомых,
занята видно нелёгким трудом.
И средь стремленья тропинок искомых
ты в беспросвете застряла чужом.
Ложным блаженством сейчас обуян,
тишь да покой после бурь как обман.
4.
Тишь да покой после бурь как обман
как истощенье надежд огнеликих.
Светит лишь чистой любви талисман,
пламенный отблеск томлений великих.
Если бы счастье пробилось сквозь мглу,
Я бы лелеял его как святыню
и не сидел как святоша в углу,
лишь предаваясь пустому унынью.
Я бы над мраком судьбы воспарил
птицей мятежной в волшебные выси,
радости светлой вершины открыл
и от мечты бы лишь только зависел.
Сердце помечу блаженства печатью,
страсти утихли, стволов ли объятья.
5.
Страсти утихли, стволов ли объятья
нам навевают пленительный сон.
Чувств вдохновенных пленительной властью
я как гипнозом волшебным пленён.
И мне казалось, что ты где-то рядом,
за поворотом душевной тоски
и провожаешь меня нежным взглядом,
что мы мечтою заветной близки.
Но оправданьем сердечного зноя
миф этот дивный, конечно, не стал.
И под давленьем сомнения роя
призрак печали опять заблистал.
Снова я в жуткой томления мгле,
душ ли сплетенье на талой земле?
6.
Душ ли сплетенье на талой земле?
Ветер ли шалый тревожит нас робко?
Счастье моё словно в чёрной дыре,
мысли гнетёт истощения пробка.
Выход их к милой смятеньем закрыт,
в дальних краях её голос не слышен.
Сколько смущенья и горьких обид
в этой мечты обескровленной нише.
Праздник ликующих радостных чувств
я отложил до несбыточных святок.
И средь страстей необузданных буйств
не навести уж привычный порядок.
В вечной тоске пред надежды зачатьем,
в смене сезонов лежит рваным платьем.
7.
В смене сезонов лежит рваным платьем
счастье в несбыточной дней кутерьме.
Грусти пустой необузданной властью
я заключён в расставанья тюрьме .
В самномбулическом призрачном танце
годы летят всё быстрей и быстрей.
И на лице в нездоровом румянце
мрак отразит неприкаянность дней.
Ищет мечта суете оправданье,
где-то затеряна жизни канва.
Правит над миром печаль и страданье
и словно эхо бездушны слова.
Сносит надежды как пух с тополей,
тонким узором сползающих змей.
8.
Тонким узором сползающих змей
чувств неприкаянных горечь сползает.
И в череде беспросветных идей
в счастье уверенность медленно тает.
Не по канонам блаженной судьбы
жизнь вся идёт в угасающем ритме.
Всюду потерь и страданий следы
и вся дорога в безбрежности рытвин.
Но сквозь тоску затухающих грёз
нежный росточек мечты прорастает,
щедро политый потоками слёз,
цветом волшебной красы полыхает.
Новая радость пронзительно гулка,
сложность воздушна узлов-закоулков.
9.
Сложность воздушна узлов-закоулков
и в затухающем рвении тьмы
нет уж томленья былого рисунка.
Это весна держит путь из зимы.
Ей надоели метель и морозы,
жаждет капели и солнца лучей.
Сквозь холода пробиваются розы,
словно журчит упоенья ручей.
И мой покой, паутиной покрытый,
ты всколыхнула сияньем очей.
Жизни плющом вдохновенье обвито
в поисках счастья заветных ключей.
Так мне желанен волшебный искус,
Женского сердца в нём розовый куст.
10.
Женского сердца, в нём розовый куст,
я испытал весь накал притяженья.
Без этой радости мир мёртв и пуст,
полон тоски и души напряженья.
Но, попадая в волшебную сеть,
Мигом теряю чувств зыбкие связи.
Хочется песни чудесные петь,
но словно я у красы на привязи.
Робости дух овевает волна,
путает мысли томительный трепет.
Словно бокал дорого вина
речь превратил без труда в детский лепет.
Дум неприкаянно-сладких шкатулка
где-то парит высоко в небе гулком.
11.
Где-то парит высоко в небе гулком
среди флюидов пленительных снов,
в тайных мечтах неземных закоулков
нежной любви благодатный альков.
Я до него дотянуться мечтаю,
но пролетают бесцельно года
и веру в сказку так быстро теряю,
рай исчезает в дали без следа.
День ожиданий сменяется ночью,
радость надежды – бесцельной тоской.
не понимаю загадку пророчью.
Видно удел мой печальный такой.
Помнит краса фейерверк дивных чувств
с лёгкостью скерцо она наизусть.
12.
С лёгкостью скерцо она наизусть
нам исполняет чудесные песни.
В них все оттенки пленительных чувств
и о любви вдохновляющей вести.
СлАдка печаль у неё под крылом
для потерявшего сон кавалера.
Уж не мечтает о рае былом
и ни к чему прежний быт и карьера.
Муза забрала все мысли его,
пленником стал необузданной страсти,
больше не жаждет уже ничего,
весь в её нежно-томительной власти.
Фея мечты творит бал этот гулкий,
помнит все такты весенней мазурки.
13.
Помнит все такты весенней мазурки
ветер весенний - предвестник весны.
Мчат вдоль небесной тропы сивки-бурки,
радости свет всем даря с высоты.
Чудные трели звучат на полянке,
птички свои подают голоса.
В танце кружатся девчонки-смуглянки,
фон голубой создают небеса.
В солнца лучах ты улыбкой сияешь,
рыжие кудри как факел горят.
Встречных парней красотой ослепляешь,
в струнку пред прелестью строятся в ряд.
Слышу вопрос из развёрзнутых уст:
светит ли солнце любви, где мир пуст?
14.
Светит ли солнце любви, где мир пуст
без красоты твоей необычайной?
Без ослепленья пленительных чувств
И без улыбки пронзительной тайны?
Где твоих чар незабывных исток,
праздник общенья с тобой словно чудо.
Трепетный счастья горит лепесток
я твоим вечным поклонником буду.
Стану лелеять о милой мечту,
Помнить её сладкозвучные речи.
Сказку очей твоих ясных прочту,
может быть, сердце от скорби излечит.
Словно во сне мысли птичкой забились,
плечи понуры, листы опустились.
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7157
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
Плечи понуры, листы опустились
вьется по тропкам, густея, туман.
В свалках деревьев дни тьмою смутились.
Тишь да покой после бурь, как обман.
Страсти утихли, стволов ли обьятья,
душ ли сплетенье на талой земле?
В смене сезонов лежит рваным платьем,
тонким узором слезающий змей.
Сложность воздушна узлов-закоулков
женского сердца, в нем розовый куст
где-то парит высоко в небе гулком.
С лёгкостью скерцо она наизусть
помнит все такты весенней мазурки.
Светит ли солнце любви, где мир пуст?
1.
Плечи понуры, листы опустились,
След твой давно потерялся в дали
и словно солнце моё закатилось,
и потонули мои корабли.
Ты отзовись на мой зов вдохновенный,
дай лишь мне знак, что живёшь вдалеке
и ко мне радость вернётся мгновенно,
я перестану томиться в тоске.
Пусть не меня твоё сердце согреет,
но мне уверенность тоже нужна,
что твоё счастье опять пламенеет,
что ты с улыбкой как прежде дружна.
Грустью наполнен наш тщетный роман,
вьется по тропкам густея туман.
2.
Вьется по тропкам густея туман
и в моём сердце печально и смутно.
Ты – дитя счастья волшебных нирван,
Жизнь же моя и темна и беспутна.
Я в беспределе кочующих снов
сделал иллюзию главной утехой
и задыхаюсь от тяжести слов,
ты стала лишь неисполненной вехой.
Радость моя затерялась во мгле,
ведь невозможно её исполненье.
Нить естества оборвалась во мне,
давит тоскою души истощенье.
Тучи над чувством мятежным сгустились,
в свалках деревьев дни тьмою смутились.
3.
В свалках деревьев дни тьмою смутились,
замер природы тоскующий храм.
Липкие мысли в сознаньи роились,
слов бесполезных безрадостный хлам.
И ко всем бедам неведенье стало.
Где ты и как ты? – сверлило в мозгу.
В счастье твоё словно вера пропала.
Ну на каком ты сейчас берегу?
Не отвечаешь на письма знакомых,
занята видно нелёгким трудом.
И средь стремленья тропинок искомых
ты в беспросвете застряла чужом.
Ложным блаженством сейчас обуян,
тишь да покой после бурь как обман.
4.
Тишь да покой после бурь как обман
как истощенье надежд огнеликих.
Светит лишь чистой любви талисман,
пламенный отблеск томлений великих.
Если бы счастье пробилось сквозь мглу,
Я бы лелеял его как святыню
и не сидел как святоша в углу,
лишь предаваясь пустому унынью.
Я бы над мраком судьбы воспарил
птицей мятежной в волшебные выси,
радости светлой вершины открыл
и от мечты бы лишь только зависел.
Сердце помечу блаженства печатью,
страсти утихли, стволов ли объятья.
5.
Страсти утихли, стволов ли объятья
нам навевают пленительный сон.
Чувств вдохновенных пленительной властью
я как гипнозом волшебным пленён.
И мне казалось, что ты где-то рядом,
за поворотом душевной тоски
и провожаешь меня нежным взглядом,
что мы мечтою заветной близки.
Но оправданьем сердечного зноя
миф этот дивный, конечно, не стал.
И под давленьем сомнения роя
призрак печали опять заблистал.
Снова я в жуткой томления мгле,
душ ли сплетенье на талой земле?
6.
Душ ли сплетенье на талой земле?
Ветер ли шалый тревожит нас робко?
Счастье моё словно в чёрной дыре,
мысли гнетёт истощения пробка.
Выход их к милой смятеньем закрыт,
в дальних краях её голос не слышен.
Сколько смущенья и горьких обид
в этой мечты обескровленной нише.
Праздник ликующих радостных чувств
я отложил до несбыточных святок.
И средь страстей необузданных буйств
не навести уж привычный порядок.
В вечной тоске пред надежды зачатьем,
в смене сезонов лежит рваным платьем.
7.
В смене сезонов лежит рваным платьем
счастье в несбыточной дней кутерьме.
Грусти пустой необузданной властью
я заключён в расставанья тюрьме .
В самномбулическом призрачном танце
годы летят всё быстрей и быстрей.
И на лице в нездоровом румянце
мрак отразит неприкаянность дней.
Ищет мечта суете оправданье,
где-то затеряна жизни канва.
Правит над миром печаль и страданье
и словно эхо бездушны слова.
Сносит надежды как пух с тополей,
тонким узором сползающих змей.
8.
Тонким узором сползающих змей
чувств неприкаянных горечь сползает.
И в череде беспросветных идей
в счастье уверенность медленно тает.
Не по канонам блаженной судьбы
жизнь вся идёт в угасающем ритме.
Всюду потерь и страданий следы
и вся дорога в безбрежности рытвин.
Но сквозь тоску затухающих грёз
нежный росточек мечты прорастает,
щедро политый потоками слёз,
цветом волшебной красы полыхает.
Новая радость пронзительно гулка,
сложность воздушна узлов-закоулков.
9.
Сложность воздушна узлов-закоулков
и в затухающем рвении тьмы
нет уж томленья былого рисунка.
Это весна держит путь из зимы.
Ей надоели метель и морозы,
жаждет капели и солнца лучей.
Сквозь холода пробиваются розы,
словно журчит упоенья ручей.
И мой покой, паутиной покрытый,
ты всколыхнула сияньем очей.
Жизни плющом вдохновенье обвито
в поисках счастья заветных ключей.
Так мне желанен волшебный искус,
Женского сердца в нём розовый куст.
10.
Женского сердца, в нём розовый куст,
я испытал весь накал притяженья.
Без этой радости мир мёртв и пуст,
полон тоски и души напряженья.
Но, попадая в волшебную сеть,
Мигом теряю чувств зыбкие связи.
Хочется песни чудесные петь,
но словно я у красы на привязи.
Робости дух овевает волна,
путает мысли томительный трепет.
Словно бокал дорого вина
речь превратил без труда в детский лепет.
Дум неприкаянно-сладких шкатулка
где-то парит высоко в небе гулком.
11.
Где-то парит высоко в небе гулком
среди флюидов пленительных снов,
в тайных мечтах неземных закоулков
нежной любви благодатный альков.
Я до него дотянуться мечтаю,
но пролетают бесцельно года
и веру в сказку так быстро теряю,
рай исчезает в дали без следа.
День ожиданий сменяется ночью,
радость надежды – бесцельной тоской.
не понимаю загадку пророчью.
Видно удел мой печальный такой.
Помнит краса фейерверк дивных чувств
с лёгкостью скерцо она наизусть.
12.
С лёгкостью скерцо она наизусть
нам исполняет чудесные песни.
В них все оттенки пленительных чувств
и о любви вдохновляющей вести.
СлАдка печаль у неё под крылом
для потерявшего сон кавалера.
Уж не мечтает о рае былом
и ни к чему прежний быт и карьера.
Муза забрала все мысли его,
пленником стал необузданной страсти,
больше не жаждет уже ничего,
весь в её нежно-томительной власти.
Фея мечты творит бал этот гулкий,
помнит все такты весенней мазурки.
13.
Помнит все такты весенней мазурки
ветер весенний - предвестник весны.
Мчат вдоль небесной тропы сивки-бурки,
радости свет всем даря с высоты.
Чудные трели звучат на полянке,
птички свои подают голоса.
В танце кружатся девчонки-смуглянки,
фон голубой создают небеса.
В солнца лучах ты улыбкой сияешь,
рыжие кудри как факел горят.
Встречных парней красотой ослепляешь,
в струнку пред прелестью строятся в ряд.
Слышу вопрос из развёрзнутых уст:
светит ли солнце любви, где мир пуст?
14.
Светит ли солнце любви, где мир пуст
без красоты твоей необычайной?
Без ослепленья пленительных чувств
И без улыбки пронзительной тайны?
Где твоих чар незабывных исток,
праздник общенья с тобой словно чудо.
Трепетный счастья горит лепесток
я твоим вечным поклонником буду.
Стану лелеять о милой мечту,
Помнить её сладкозвучные речи.
Сказку очей твоих ясных прочту,
может быть, сердце от скорби излечит.
Словно во сне мысли птичкой забились,
плечи понуры, листы опустились.
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7157
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
Плечи понуры, листы опустились
вьется по тропкам, густея, туман.
В свалках деревьев дни тьмою смутились.
Тишь да покой после бурь, как обман.
Страсти утихли, стволов ли обьятья,
душ ли сплетенье на талой земле?
В смене сезонов лежит рваным платьем,
тонким узором слезающий змей.
Сложность воздушна узлов-закоулков
женского сердца, в нем розовый куст
где-то парит высоко в небе гулком.
С лёгкостью скерцо она наизусть
помнит все такты весенней мазурки.
Светит ли солнце любви, где мир пуст?
Метки:
