Женщина Эроса

Хайбун для бывшей жены

безветренно так—
ветви голой березы
висят под углом-с

Стал готовиться к случайной встрече с бывшей женой, приговаривая, “А вот и Нюша идёт!” Но всё не было и не было её. Неделя за неделей пролетали как дни. Но вот уже очень холодным вечером в пятницу вижу—идет. Она самая. И без мужа. Но с собакой. Мощным догом. Она его внуком моим Соломоном называла, пока был молод.
А меня “псиной мерзкой” окрестила. Я у приятеля нашего Ильи спрашиваю: ?Почему она ко псу как к человеку относится, а меня как дворнягу третировала?? Илюха подумал и говорит, ?Потому что ты и есть дворняга, а Соломон—это человек.? Но ведь Cоломона-то судом выселили из девятиэтажки. А она, вишь, направляется с ним к себе, в кооперативную квартиру на шестом этаже. Жребий такой вытянули. Всё ржали: “Жеребьёвка жеребцов…”
В весе Нюшенька прибавила. Но всё равно ядрёная. И взоры мечет. Глаза у Нюши светлые. Злые. А были карими, брекекекекс.

?сам волкодав!?
Ну-с, батенька,
да у вас-то вши-с

Скомканно произнёс заранее подготовленную фразу. А она запальчиво: “Что это ты таким добродушным стал? Вот что любовь делает с человеком”. (Это она про мою подругу.) Готова сцепиться со мной.

“Любовь? Какая любовь? Почему любовь? Не любовь. Просто время, время прошло. Время,” говорю.

“А, время... Раньше ты избегал меня, а теперь вот...” Повернулась и пошла.

Я ей вдогонку: “А где Марианна?” (Марианна—это дочь наша. Хоть и замужем, а детей нет.)

“Где Марианна теперь? У тебя что ли?
“Я же тебе сказала—в Питере”.
“Ааа...”

бабочка пьёт-с...
отгибает ей крылышки
ветер заморский