Сопрут же!

Я ту густо наколотую кисть, словно лютейшую зверюгу отслеживал. Хищною тварью вилась она в тесноте, дышащей жароопасным июлем, маршрутки. Я даже её вероятную жертву сумел просчитать без труда.
Но гласно своё открытие обнаруживать не решился. А, как бы непреднамеренно, телом своим оградил преступное это движение.
– Девонька, – шепнул я на ушко владелице сумки, расписанной субтропическим лотосом, – у вас там портмане наверху, сопрут – не заметите как.
Названная столь необычно, очи ясны опустила чуток, плечиком повела, с лёгкой брезгливостью от незваного советчика отодвинулась и развернула от меня саквояж.

Расписная конечность, с упорством магнитной торпеды, стремительно преодолевала преграды по обходному маршруту.

– Милая девушка, – перешёл я на жаркую скороговорку, – да не шарахайтесь вы, а спасайте своё имущество, чёрт побери!

Миленькое, во всех отношениях, создание раздражённо задёрнуло змейку своего элитного саквояжа и, демонстрируя редкую стать, энергично протиснулось к выходу.

Я выдохнул облегчённо и тоже настроился выходить.

Как-то не получилось в тот раз. Мёртвою хваткой в геройское запястье моё впилась, вздувшаяся от напряжения, кисть.

Метки:
Предыдущий: Рождество и мы
Следующий: Перед отъездом