Лесные узоры

Бежит-вьётся лесная тропинка, вьётся-извивается, словно распустившаяся лента в тугой косе красной девицы. Куда бежишь, тропинка милая? За собой зовёшь в края дальние через лес тёмный, дремучий? А коли развилка повстречается, что делать надобно, направо ли идти, налево? Куда ни свернёшь – повсюду лес, тёмный, дремучий. Направо? Налево? Назад?
Возвращаться – обидно. Выбрать свою тропку – страшно: вдруг прогадаешь, заблудишься, и зубастые звери отыщут тебя да съедят, ни кусочка не оставив. Знать бы, что ожидает тебя там - впереди, но нет – не знаешь, и не дано никому такого знания.
А между тем темнеет. Кое-где мелькают ни на что не похожие тени, а верхушки деревьев о чём-то перешёптываются-переговариваются, словно затевают тайный сговор-оговор против маленькой девочки, которой предстоит сделать выбор: направо, налево или назад.
Скорее домой! Но что-то подсказывает ей: путь назад – вовсе не выбор, а всего лишь побег туда, где ничего нового сегодня уже не случится. Со слезами на глазах бежит она домой, укоряя себя за трусость, и за то, что когда-то зачем-то появилась на этот недружелюбный свет.
В лесу с каждой минутой становится всё темнее и темнее, тени мелькают то тут, то там, задевая стволы деревьев, а ветки так и норовят хлёстко ударить её по лицу.
Не выйти ей из леса, не выбраться. Очень темно и слишком страшно, чтобы она смогла найти дорогу домой. А тропинка, солнечным днём зазывающая в неведомые края, сейчас, ночью, сколько бы ни вилась, ни стелилась под ногами, приводит к одной и той же развилке, у которой всенепременно нужно сделать выбор.
Стемнело. Никого и ничего не видно: ни деревьев, ни теней, ни тропинки с её коварной развилкой, ни неба, с которого обычно мерцают и падают звёзды. Ничего. Себя она тоже не видит: ни ног, ни рук, ни тела. Исчезло всё, кроме страха, липкого и тягучего. Страха, который может поглотить целиком, без остатка. Исчезнуть? Поглотить? О, вот он – выбор! Прекрасный выбор! Быть никем, ничем, нигде…
?Где я? Меня поглотила тьма? Я исчезла? Что со мной стало?? - вопросы сыпались на неё откуда-то сверху, снизу, накатывали волнами справа, слева, острыми иголками норовили попасть в глаза.
Немного успокоившись, она ощутила колючий холод линолеума под босыми ногами, правой рукой нащупала обои, зеркало, дверцу шкафа и поняла, что посреди ночи стоит в тёмном коридоре квартиры на той же самой развилке: шаг – комната родителей, шаг – комната бабушки с дедом.
И ничего нельзя выбрать, ибо утром откроется страшная тайна, тайна, которую никому из них никогда нельзя говорить. Тайна любви и смелости. Но выбора нет: к кому пойти, если не простит никто?
Остаётся одно, раз и навсегда кем-то ей присуждённое – вернуться назад и никогда не делать никакого выбора.
Нет! Стоп!
Я иду к тебе, и мне сейчас сорок лет. К тебе, шестилетней, спешу на помощь я, взрослая женщина, оставившая все тёмные коридоры своего детства за спиной. Да, ты охраняешь свой страх, напоминая мне о том, что случится, если я сделаю выбор. Ты назойливо шепчешь мне об осуждении, отчуждении от любви и дружбы, одиночестве и боли. И я всё равно иду к тебе.
Я вижу тебя. Я чувствую, как тебе страшно. Я знаю, как тебе обидно. Я в самом центре твоей безмерной любви к людям, живущим рядом с тобой. Ты – это я, живая, смелая, красивая. Я - это ты, у которой впереди длинная, яркая, наполненная счастьем и любовью жизнь.
За мной! Прочь от темноты и страдания! Прочь от страха, пожирающего всё твоё существо! За мной, милая! К узорам лесных тропинок с их замысловатыми развилками, к сахарным конусам горных вершин, к закатам и рассветам, к любви, смелой и бессмертной!
Вперёд!