Зона отчуждения. Общага
Только
перейдя порог своей квартиры он смог перевести дыхание.
Но он ещё долго стоял прислонившись лбом к железной двери, словно прислушиваясь -
не слышно ли на лестнице, за дверью, хриплого, смрадного дыхания общаги. Той общаги, которая вот уже больше четверти века преследует его.
- Бред! Ты сходишь с ума. Той общаги больше нет. Её не существует. Она осталась там, похороненной за толщей лет, - убеждал он себя, как убеждают ребенка , что привидений не существует, что это плод его воображения,
что он уже большой мальчик и стыдно спать при горящей лампе и с открытой дверью.
Он соглашался, закрывал глаза, но через минуту вздрагивал, открывал глаза и обшаривал взглядом темную
комнату, прислушивался, но слышал только стук своего сердца...
Он никогда не чувствовал себя свободным в толпе. Индивидуалист, затворник, нет он не сторонился людей, не боялся отношений, но социум этот бурлящий котел человеческих отбросов подавлял его. Понятие - коллективный разум, вызывало у него лишь сардоническую усмешку. Он то знал, что никакого коллективного разума в природе не существует. А есть - искусные манипуляторы и есть толпа, способная раздавить любого инакомыслящего . Толпа, не имеющая лица, не умеющая видеть дальше возведенный для нее стены.
Как и тогда, пятнадцать лет назад, эта толпа(общага) чуть не убила в нем его самого, когда он, пятнадцатилетним подростком приехал в этот город из тихого эстонского городка.
Он сразу же почувствовал, что общага не приняла его, как она захотела переделать его, превратить его в общее ничто .
Три года борьбы. Три года балансировки над пропастью, именуемой - дно. Три года обломанных ногтей, когда изо всех сил цепляешься за каменные края боясь сорваться в яму, из которой уже невозможно выбраться, не потеряв свою человеческую суть.
Наконец, он отошел от двери. Снял уличную одежду, автоматически включил чайник,
и, не дожидаясь пока тот вскипит,
принял душ . Сразу стало легче.
Налив в чашку черный кофе, прошел в комнату .
На столе, как всегда, царил беспорядок . Повсюду были разбросаны листы, в углу стола умирал наполовину засохший цветок, пепельница гордилась изобилием скрученных окурков .
Он сел в кресло, взял со стола первый попавшийся листок и стал читать . С минуту он читал, потом скомкал прочитанный лист и поставил, почти швырнул чашку на стол. Коричневая жидкость растеклась по столу, по бумагам. Он нервно вскочил, скомкал все листы и вместе с чашкой выбросил в помойное ведро.
Выйдя из дома и перейдя на другую сторону улицы, он вдруг почувствовал, что общага идёт за ним, садится вместе с ним в автобус, толкается в переходах метро...
Он ехал к своей девушке через весь город. Общага сидела в вагоне широко расставив ноги, дышала перегаром в затылок, толкала в плечо рюкзаком.
Он вышел у бензоколонки . Прошел метров триста до магазина, купил вина, затем подошёл к подъезду и позвонил.
Общага осталась сидеть на лавочке возле дома, потягивая пиво.
Она ждала. Она знала, что он вернется.
27 ноября 2019
перейдя порог своей квартиры он смог перевести дыхание.
Но он ещё долго стоял прислонившись лбом к железной двери, словно прислушиваясь -
не слышно ли на лестнице, за дверью, хриплого, смрадного дыхания общаги. Той общаги, которая вот уже больше четверти века преследует его.
- Бред! Ты сходишь с ума. Той общаги больше нет. Её не существует. Она осталась там, похороненной за толщей лет, - убеждал он себя, как убеждают ребенка , что привидений не существует, что это плод его воображения,
что он уже большой мальчик и стыдно спать при горящей лампе и с открытой дверью.
Он соглашался, закрывал глаза, но через минуту вздрагивал, открывал глаза и обшаривал взглядом темную
комнату, прислушивался, но слышал только стук своего сердца...
Он никогда не чувствовал себя свободным в толпе. Индивидуалист, затворник, нет он не сторонился людей, не боялся отношений, но социум этот бурлящий котел человеческих отбросов подавлял его. Понятие - коллективный разум, вызывало у него лишь сардоническую усмешку. Он то знал, что никакого коллективного разума в природе не существует. А есть - искусные манипуляторы и есть толпа, способная раздавить любого инакомыслящего . Толпа, не имеющая лица, не умеющая видеть дальше возведенный для нее стены.
Как и тогда, пятнадцать лет назад, эта толпа(общага) чуть не убила в нем его самого, когда он, пятнадцатилетним подростком приехал в этот город из тихого эстонского городка.
Он сразу же почувствовал, что общага не приняла его, как она захотела переделать его, превратить его в общее ничто .
Три года борьбы. Три года балансировки над пропастью, именуемой - дно. Три года обломанных ногтей, когда изо всех сил цепляешься за каменные края боясь сорваться в яму, из которой уже невозможно выбраться, не потеряв свою человеческую суть.
Наконец, он отошел от двери. Снял уличную одежду, автоматически включил чайник,
и, не дожидаясь пока тот вскипит,
принял душ . Сразу стало легче.
Налив в чашку черный кофе, прошел в комнату .
На столе, как всегда, царил беспорядок . Повсюду были разбросаны листы, в углу стола умирал наполовину засохший цветок, пепельница гордилась изобилием скрученных окурков .
Он сел в кресло, взял со стола первый попавшийся листок и стал читать . С минуту он читал, потом скомкал прочитанный лист и поставил, почти швырнул чашку на стол. Коричневая жидкость растеклась по столу, по бумагам. Он нервно вскочил, скомкал все листы и вместе с чашкой выбросил в помойное ведро.
Выйдя из дома и перейдя на другую сторону улицы, он вдруг почувствовал, что общага идёт за ним, садится вместе с ним в автобус, толкается в переходах метро...
Он ехал к своей девушке через весь город. Общага сидела в вагоне широко расставив ноги, дышала перегаром в затылок, толкала в плечо рюкзаком.
Он вышел у бензоколонки . Прошел метров триста до магазина, купил вина, затем подошёл к подъезду и позвонил.
Общага осталась сидеть на лавочке возле дома, потягивая пиво.
Она ждала. Она знала, что он вернется.
27 ноября 2019
Метки:
