Глава 2. Гейделы живые машины-убийцы
Тарро попал в это место, открыв магический портал из родного Лесмера, спасаясь от жутких гейделов, одних из самых страшных и непонятных существ, когда-либо населявших весь Мир Трех Лун – Тримун. Такие создания не могли возникнуть в природе, их мог породить только больной, воспаленный разум. Нет, конечно, природа ухитрялась принимать порой причудливые и непривычные для человека формы, но даже самые странные из них были по-своему гармоничны, эти же создания, абсолютно неестественные и чуждые окружающей среде, словно являли собой квинтэссенцию всех страхов и фобий, когда-либо посещавших человеческий мозг. Все началось с того, что безумный маг из Деспериона, королевства Кровавой Луны, по имени Асфодель, проводил непонятные эксперименты на людях и животных с целью создания из них новой, смертоносной формы жизни. Неизвестно, каким именно ?экспериментам? подвергались несчастные жертвы опытов Асфоделя, но в результате их появились гейделы – бесформенные существа из волшебного склизкого вещества, напоминающего отвратительно пахнущее желе, с десятком пар странных выпуклых глаз по всему телу и огромными челюстями, торчащими из подобия рта в верхней части туловища. Гейделы не имели ни рук, ни ног, ни вообще каких-либо конечностей, но их кажущаяся бесформенной слизь могла принимать любые, порой самые причудливые формы, доводя до сумасшествия слабонервных. Эта слизь также светилась причудливым нереальным сиянием кислотного оттенка – говорили, что демоны из иных миров создали это сияние и одарили им созданий Асфоделя…Так это или нет, но именно оно давало гейделам иммунитет к Магии Стихий, а их бесформенные слизистые тела были абсолютно нечувствительны к боли, так как в них почти не было нервных окончаний, и не ведали усталости. Смертоносные челюсти гейделов разрывали на части любую, даже самую прочную, металлическую броню, в то время как их слизь была смертельно ядовитой и при попадании на кожу живого существа въедалась внутрь подобно едкой кислоте. Она разъедала и оружие, и броню, и любой металл. Гейделы могли плеваться своей слизью на достаточно далекое расстояние, в пределах нескольких метров. Любое оружие – мечи, копья, стрелы, даже камни катапульт – было бессильно против гейделов, так как их слизистая масса, даже разорванная на части, всякий раз могла собраться заново, причем делала это с феноменальной скоростью, обтекая подобно быстрому потоку воды любые препятствия. А кислотное мерцание, которое постоянно вспыхивало то тут, то там по всей поверхности их тел, могло ослеплять тех, кто долго на него смотрел. Во время восстания гейделов маги пытались задавить их крупными каменными блоками сбрасываемыми на этих тварей с огромной высоты, но любой такой объект взрывался в воздухе не касаясь их тел, и взрыв этот сопровождался потрясающей кислотной иллюминацией. Непонятно, откуда у кислотного мерцания взялись такие устрашающие свойства, не похожие ни на одно из существующих в Тримуне чародейств. С каким дьяволом заключил сделку безумный маг Асфодель, выпуская в мир Трех Лун порождений чудовищного кошмара, подобных которым никогда не видел Тримун на протяжении всей своей истории? Это, как и многое другое в истории гейделов, окутано непроницаемой завесой тайны, даже для других магов Деспериона, с которыми безумный маг не делился подробностями своего замысла.
Асфодель, бывший Верховным магом Деспериона, надеялся с помощью гейделов захватить власть в Тримуне – давняя и заветная мечта магов Кровавой Луны - да только старый безумец просчитался, явно недооценив созданных им зверюшек. Гейделы помимо вышеописанных неприятных свойств, обладали еще и своим собственным разумом, который, как сумели впоследствии выяснить маги, занимающиеся исследованием разума и его свойств, очень сильно отличался от человеческого. Например, имея высокоразвитый мозг и нервную систему, они почти не обладали причинно-следственным мышлением (у гейделов преобладало ассоциативное мышление, позволяющее им выстраивать свое поведение на основе разнообразных ассоциаций и аналогий, при достаточно развитой памяти), но часто были способны получать нечто вроде инсайтов, что позволяло им мгновенно ориентироваться в весьма сложных ситуациях. И хотя они практически не видели связи между причиной и следствием, гейделы тем не менее могли безошибочно принять верное решение в любой ситуации благодаря этим своим неведомо откуда получаемым озарениям. Сперва маги считали, что эти команды подает им Асфодель через кислотное мерцание. Но вскоре после создания гейделов придворным магам Деспериона, подчиняющимся лично королеве Кларисс, тоже могучей чародейке, удалось выяснить, что к таинственному сиянию гейделов Асфодель ваще не имеет никакого отношения. Все, что он сделал для разума гейделов – это запрограммировал его на абсолютную покорность своей воле посредством Связующего заклятья, которым в совершенстве владели маги Деспериона. При этом о странном разуме гейделов Асфодель не имел ни малейшего понятия – он дал им мозг барана! И феноменальный и уникальный интеллект гейделов оказался для Асфоделя не меньшим сюрпризом, чем для всех в Тримуне, и сыграл с ним злую шутку.
Устав от пристального внимания, которым маги Деспериона, а также гостившие в столице делегации из Лесмера и Телмера, окружили его созданий, и испугавшись что гейделов вот-вот могут вырвать из-под его власти и тем самым положить конец всем его долго вынашиваемым планам, Асфодель приказал гейделам уничтожить весь Совет магов Деспериона, а заодно и саму королеву Кларисс, и ее личную волшебную гвардию Терцейров – элиту темных волшебников. Это случилось в ночь накануне зимнего Солнцеворота, удачно совпавшего в этот год с новолунием Кровавой Луны. Воспользовавшись тем, что многие маги Деспериона были заняты в храмах Трех Лун на церемониях посвященных празднику, Асфодель выпустил гейделов из башни, где держал их, и отдал приказ покончить со всеми магами из Совета и с королевой Кларисс. Сотни гейделов ворвались в Храм Трех Лун прямо посреди торжественной церемонии и устроили там жестокое побоище. Маги не ожидали подобного святотатства и попросту не успели дать достойный отпор, в то время как гейделы, двигаясь невероятно быстро и плюясь ядовитой слизью, стремительно настигали их и мгновенно разрывали на части своими ужасными челюстями. Кое-кто из магов пытался бросать в них огненные шары или волшебные стрелы, но они не причиняли гейделам никакого вреда, как и любое стихийное волшебство. Некоторые маги успели воспользоваться против гейделов мощным оружием из арсенала некромагии - заклятием Мгновенной Смерти, которое в считанные секунды останавливало все жизненные процессы любого живого существа, и оно падало наземь горстью праха, столь же мгновенно и разлагаясь. И эти попытки оказались более успешными – ведь гейделы все же являлись живыми существами, пусть и созданными непонятной магией, а значит, могли умереть. Несколько гейделов растеклись по полу храма лужами слизи, но остальные растерзали магов прежде, чем те успели применить еще хоть одно некромантическое заклинание. Убивали гейделы и простых людей, бывших на церемонии вместе с магами. Крики ужаса обезумевших от страха и боли жертв и лужи крови, в считанные секунды залившие богато украшенное помещение храма, устрашили даже жестокосердного Асфоделя. Тогда маг приказал гейделам остановиться и прекратить побоище, оставив в покое последнюю группу, сбившуюся в кучу в дальнем углу храма и пытавшуюся соткать нечто вроде магического щита.
Однако произошло непредвиденное – опьяневшие от жажды крови монстры, получив приказ своего создателя, никак на него не среагировали, а продолжили избиение и в считанные секунды уничтожили последнюю группу магов, пройдя через их магический щит так, словно его и не было. Асфодель в ярости подбежал к ним, усиливая свое мысленное воздействие. Мысленная связь между гейделами и их создателем, подобно упругой струне, натянулась до предела, и затем резко оборвалась, в сопровождении невиданного всплеска кислотного мерцания по всей поверхности тел десятков чудовищ. Эта вспышка ослепила Асфоделя, и тут маг, оказавшись в полной темноте и почувствовав вдобавок разрыв связи со своими подопечными, по-настоящему испугался. Асфодель попытался быстро телепортироваться, но не успел – десятки мощных челюстей одновременно впились со всех сторон в его тело, и с диким истошным воплем верховный маг Деспериона прекратил свое существование, растерзанный своими же творениями.
Гейделы между тем, освободившись таким образом из-под человеческого контроля, принялись за тотальное уничтожение всего, что попадалось им на пути. Причем делали они это вовсе не тупо и бездумно, подобно стае диких животных. Покончив с советом магов и своим собственным создателем, гейделы ворвались во дворец, где находилась Кларисс и ее Терцейры. Королева Деспериона и ее элитный отряд магов, однако, уже были в курсе произошедшей в Храме Трех Лун жуткой бойни, и загодя телепортировались за пределы столицы, спасая свои жизни. Так что гейделы здесь остались ни с чем, но в ярости своей сокрушили до основания роскошный дворец королевы Деспериона…
А затем в их власти оказалась вся столица Дейшмер – ведь маги, охранявшие ее, почти все были мертвы, а королева и ее Терцейры бежали. И все жители столицы оказались в полной власти жутких монстров… Жертв было много. Люди гибли сотнями и тысячами. Против гейделов бессильно любое оружие, а сами твари, казалось, могли непрерывно орудовать своими челюстями в стремлении к единственной цели – убийству. Каковы же были мотивы этого тотального уничтожения чуждых им форм жизни, неизвестно до сих пор, но к цели своей гейделы стремились на удивление упорно и методично. Тысячи людей полегли этой роковой для Деспериона ночью, названной в Хрониках ночью Ужаса, горы трупов и реки крови наполнили улицы города, и смерть и разрушение стали единственными правителями столицы в сумерках утра.
Впоследствии говорили, что люди Деспериона понесли наказание за Единорогов, и Провидение позволило гейделам вдоволь утолить свою жажду крови в Десперионе неспроста. Правда, по Тарро это было не так – в уничтожении прекрасных и волшебных Единорогов повинны были лишь верхушка магов Деспериона и их королева-чародейка Кларисс. Но почему все жители столицы темных магов должны расплачиваться за преступления своих властей? Так или иначе, но бойню, которую устроили в Десперионе гейделы, удалось остановить, так как спасшиеся от резни маги Деспериона во главе с Кларисс привели с собой на помощь лучших чародеев из Леспериона, королевства Голубой Луны, и Тельмериона, Королевства Тайной Луны. Объединенные силы магов, среди которых был и отец Тарро, Дамин, ценой невероятных усилий и огромных потерь, смогли остановить чудовищ.
По злой иронии Судьбы, лишь Смерть и Свет – две почти что противоположности - могли уничтожить монстров. Только заклинания смерти, а также потоки чистого незамутненного света разили проклятых тварей. И в ход пошли все заклятия из арсенала некромантии и магии чистых энергий, которые были только известны магам трех королевств. Земля и даже небеса содрогались, люди боялись выходить из домов во время этой долгой и страшной битвы, хоть маги и обещали им чародейскую защиту. Гейделы научились уворачиваться от заклятий Света и Смерти, используя кислотное мерцание подобно магическому щиту, пытались травить магов слизью, разбрызгивая ее во все стороны, и ослеплять их своими жуткими кислотными фейерверками. Маги в свою очередь пытались обмануть гейделов искусством Иллюзий, но чудовища вскоре раскусили этот прием и перевернули его в свою пользу - сами стали принимать разные причудливые формы, обманывая и вводя в заблуждение противников. Силы, однако, были неравны, и, несмотря на свой феноменальный разум, невероятную живучесть, чудовищную силу и стремительность, а также непонятные устрашающие способности, гейделы были повержены. Несколько сотен их было уничтожено – причем после их гибели не оставалось практически никаких следов этих существ: магия смерти превращала гейделов в лужи слизи, лишенные кислотного мерцания, но по-прежнему ядовитые, а магия света просто аннигилировала их, так что не оставалось абсолютно ничего.
Пару десятков гейделов, однако, решено было оставить в живых, сковать парализующими заклятиями и заточить в цитадели Альдара в Лесперионе – одной из крупнейших тюрем Тримуна, в которой содержались только преступники-чародеи или опасные магические существа. Напрасно некоторые маги, в том числе и Дамин, отец Тарро, настаивали на полном уничтожении гейделов, так как эти существа слишком опасны, непредсказуемы и чужды миру Тримуна, как удалось выяснить на основании уже проведенных исследований магов Деспериона. Дебаты по этому вопросу шли целые сутки: сторонники сохранения гейделов в живых, среди которых была королева Деспериона Кларисс, приводили главным своим аргументом то, что непонятная угроза, исходящая от гейделов, должна быть всесторонне изучена, чтобы маги смогли понять, каким образом такая субстанция вообще могла быть создана, и что из себя представляет, в частности, феноменальный разум гейделов и их не менее загадочное кислотное мерцание. Маги Деспериона уже смогли выяснить некоторые подробности природы гейделов, говорила Кларисс, и с помощью своих просвещенных коллег из Тельмера и Лесмера они, безусловно, смогут полностью раскрыть эту тайну. Что же до опасности, исходящей от гейделов, то она легко может быть ликвидирована при помощи некромантии и магии света, к которым, как все видели, гейделы уязвимы. В Десперионе гейделам удалось застать магов врасплох, нападение было внезапным, а самих чудовищ – много больше. Небольшая же горстка этих существ, вдобавок скованная парализующими заклятиями, и находящаяся под контролем некромантов и магов света, не может представлять никакой опасности ни для кого. Речь Кларисс была грамотной и хорошо поставленной, многие вещи она говорила правильно, и сумела убедить большинство членов Совета.
Когда же Дамин заявил, что однажды гейделы уже вырвались из-под действия связующего заклятия своего создателя Асфоделя, а их кислотное мерцание и вовсе обладает непредсказуемыми свойствами, в частности умением отражать магию, его голос просто не был услышан, как и голоса немногих его сторонников. Любопытство зачастую берет верх над благоразумием, и не стоит, наверное, строго судить магов Тримуна за этот шаг. Совет принял решение заточить гейделов в Цитадели Альдара, чтобы изучить их природу и непонятные особенности их разума. А непонятного в природе гейделов, и правда, хоть отбавляй – например, сколько лучшие умы Тримуна ни бились, они не смогли понять тайну кислотного мерцания. Во-первых, неясно было, откуда это мерцание берется и чем порождается. Субстанция, составляющая желейную слизистую массу большей части тела гейделов, представляла собой нечто вроде соединения обычных для мира Тримуна веществ, сплавленных магическим образом между собой. Но ни одно из этих веществ само по себе не обладало таким сиянием, не было мерцание и следом заклятья – все чары, наложенные на гейделов Асфоделем, удалось снять более опытным магам, работавшим с этими существами, но кислотное мерцание с тел гейделов от этого не исчезло. И самое главное, неясно, как оно вообще было связано со всем организмом гейделов, который вполне успешно существовал без его помощи. Возникало ощущение, что гейделы – куски волшебной слизи, оснащенные органами чувств и мощными челюстями, прикреплявшимися к слизистому телу как к липучке, были как бы сами по себе, а кислотное, оранжево-зеленое неяркое мерцание, возникавшее периодически в любой точке их тел, существовало отдельно от них, подобно дополнительному организму. Ничего подобного никогда не наблюдалось ни у одного живого существа, населявшего мир Трех Лун. Похоже было, что это абсолютно чуждая Тримуну субстанция, дар извне, неведомо как попавший в руки Асфоделя.
В остальном гейделы были неплохо изучены: раскрыт был химический состав их ядовитой слизи, разъедавшей живые ткани и металлические поверхности подобно кислоте, и составлены рецепты магических противоядий против нее на основе щелочных соединений; были детально исследованы их смертоносные челюсти, которые представляли собой усиленное магией соединение нескольких самых прочных скальных пород Тримуна с вулканическим стеклом – обсидианом… Изучены вдоль и поперек были и повадки гейделов, и даже отчасти понят их разум. Правда, поняты были лишь те его части, которые являлись подобием примитивного инстинктивного мышления любого зверя. Здесь все было прозрачно – похоже на то, что Асфодель действительно дал гейделам мозг барана, лишь слегка усилив его магией. Но другая часть разума гейделов, ответственная за непонятные инсайты, представавшие как внезапные нервные импульсы в мозгу, возникающие словно бы ниоткуда, – так и осталась непонятой магами. Она словно тоже была чуждой им, тоже извне, как и кислотное мерцание гейделов…Связь с этим кислотным мерцанием была очевидной – все указывало на то, что именно оно и подавало эти странные импульсы в мозг гейделов. Но от кого исходили эти сигналы? И какие цели преследовали те, кто их подавал? На эти вопросы по-прежнему не было ответа. Похоже, что эти создания были не совсем из мира Тримуна, хоть и созданы чародеем этого мира.
Но понять, откуда явились к ним гейделы, маги так и не сумели, ибо спустя несколько лет после ночи Ужаса и заточения гейделов наступило новое эпохальное событие, которое в Хроники Тримуна попало как ночь Хаоса. Гейделы каким-то непостижимым для магов образом сумели сломать действие парализующих заклинаний, которые были на них наложены магами всех Трех Лун и, таким образом, сковывали чудовищ при помощи Древних Сил Тримуна, и освободиться. Но, освободившись сами, гейделы не пошли громить столицу Леспериона, как в предыдущий раз в Десперионе, а предварительно выпустили большую часть монстров и преступных колдунов, содержавшихся в цитадели Альдара. Разумеется, в столице Леспериона после этого началось форменное светопреставление, после которого люди перестали верить в несокрушимость цитадели Альдара.
Эта ночь для всех выдалась бессонной. Гейделы и освобожденные ими монстры были полны решимости превратить столицу Леспериона в муку, воспользовавшись покровом ночи, а освобожденные чародеи разрывались между желанием открыть порталы и бежать отсюда куда подальше, и помочь монстрам расправиться со своими недавними тюремщиками. Для гейделов же выбор был очевиден, никто из них и не пытался убежать и спастись: все они ринулись уничтожать спящих магов, на удивление хорошо определяя дома магов, отличая их от обиталищ знати или купцов. Но маги Леспериона тоже оказались не лыком шиты – почувствовав смертельную угрозу, они подняли шум на весь город – и волшебный и обыкновенный – в результате чего все воины и чародеи Лесмера повскакивали со своих теплых постелей, спешно мобилизованные для борьбы со страшным врагом. Поднят был и Тарро, молодой, но способный маг Лесмера, сын Дамина, искусный в магии Иллюзий и знакомый даже с запретной некромантией. Тарро, мгновенно оценив ситуацию и поняв, какую угрозу представляют гейделы для мирных жителей Лесмера, обратил все свое внимание на них и решил отвести от города угрозу. Тарро обрушил на гейделов простой Ветер Смерти, который почти не повредил монстрам, зато обратил их внимание на Тарро. Юноша не терял времени даром и тут же открыл портал, чтобы заманить туда гейделов. Юный маг рассчитывал прыгнуть в портал самому, чтобы за ним последовали гейделы, а потом, когда они окажутся далеко от Лесмера, вернуться через тот же портал и закрыть его, оставив там гейделов. Разумеется, потом лучшие маги Леспериона вернутся за ними. Однако Тарро не рассчитал двух вещей – во-первых, он открыл неточный портал, то есть он хотел, чтобы гейделы очутились как можно дальше от Лесмера, и его намерение отразилось в заклинании. Точное же место Тарро не успел назвать, а потому, прыгнув в портал, очутился в незнакомом ему месте – той самой бескрайней пустыне, в которой он сейчас находился. Второй просчет Тарро заключался в том, что на портал ушло слишком много его магической силы, и когда последние гейделы прошли через него, портал, перегруженный таким количеством существ, закрылся. Голубоватое призрачное сияние померкло, и Тарро остался один в незнакомой ему пустыне, а рядом с ним – два десятка разъяренных, смертельно опасных чудовища, мерцающих своим непонятным оранжево-зеленым сиянием.
Маг попытался открыть обратный портал, однако с ужасом понял, что ему не хватит на это сил – слишком много их он потратил на предыдущий портал и на Ветер Смерти. Положение было безнадежным, сил хватало разве что на призрачную Иллюзию, чем Тарро и воспользовался, воздвигнув перед собой иллюзорную каменную стену - пусть гейделы помучаются, разгрызая его призрачное творение, – а сам бросился бежать. Он надеялся, что этот нехитрый трюк даст ему достаточную фору, окружил себя отражающим жару заклятием и побежал по бескрайней пустыне, куда глаза глядят – лишь бы подальше от ужасных монстров, что остались за спиной. Иллюзия действительно помогла, но ненадолго – гейделы быстро разгрызли призрачные камни - вернее, им казалось, что они их грызут. Но время они на это и вправду потратили, как будто бы на самом деле боролись с настоящим камнем, – такова была сила волшебства Тарро. Но, справившись с иллюзорным препятствием, гейделы незамедлительно кинулись в погоню за своим настоящим врагом, безошибочно чувствуя его впереди. И погоня эта продолжалась уже несколько часов.
Иллюстрация - Руслан Хуадонов (https://vk.com/id192870365)
Асфодель, бывший Верховным магом Деспериона, надеялся с помощью гейделов захватить власть в Тримуне – давняя и заветная мечта магов Кровавой Луны - да только старый безумец просчитался, явно недооценив созданных им зверюшек. Гейделы помимо вышеописанных неприятных свойств, обладали еще и своим собственным разумом, который, как сумели впоследствии выяснить маги, занимающиеся исследованием разума и его свойств, очень сильно отличался от человеческого. Например, имея высокоразвитый мозг и нервную систему, они почти не обладали причинно-следственным мышлением (у гейделов преобладало ассоциативное мышление, позволяющее им выстраивать свое поведение на основе разнообразных ассоциаций и аналогий, при достаточно развитой памяти), но часто были способны получать нечто вроде инсайтов, что позволяло им мгновенно ориентироваться в весьма сложных ситуациях. И хотя они практически не видели связи между причиной и следствием, гейделы тем не менее могли безошибочно принять верное решение в любой ситуации благодаря этим своим неведомо откуда получаемым озарениям. Сперва маги считали, что эти команды подает им Асфодель через кислотное мерцание. Но вскоре после создания гейделов придворным магам Деспериона, подчиняющимся лично королеве Кларисс, тоже могучей чародейке, удалось выяснить, что к таинственному сиянию гейделов Асфодель ваще не имеет никакого отношения. Все, что он сделал для разума гейделов – это запрограммировал его на абсолютную покорность своей воле посредством Связующего заклятья, которым в совершенстве владели маги Деспериона. При этом о странном разуме гейделов Асфодель не имел ни малейшего понятия – он дал им мозг барана! И феноменальный и уникальный интеллект гейделов оказался для Асфоделя не меньшим сюрпризом, чем для всех в Тримуне, и сыграл с ним злую шутку.
Устав от пристального внимания, которым маги Деспериона, а также гостившие в столице делегации из Лесмера и Телмера, окружили его созданий, и испугавшись что гейделов вот-вот могут вырвать из-под его власти и тем самым положить конец всем его долго вынашиваемым планам, Асфодель приказал гейделам уничтожить весь Совет магов Деспериона, а заодно и саму королеву Кларисс, и ее личную волшебную гвардию Терцейров – элиту темных волшебников. Это случилось в ночь накануне зимнего Солнцеворота, удачно совпавшего в этот год с новолунием Кровавой Луны. Воспользовавшись тем, что многие маги Деспериона были заняты в храмах Трех Лун на церемониях посвященных празднику, Асфодель выпустил гейделов из башни, где держал их, и отдал приказ покончить со всеми магами из Совета и с королевой Кларисс. Сотни гейделов ворвались в Храм Трех Лун прямо посреди торжественной церемонии и устроили там жестокое побоище. Маги не ожидали подобного святотатства и попросту не успели дать достойный отпор, в то время как гейделы, двигаясь невероятно быстро и плюясь ядовитой слизью, стремительно настигали их и мгновенно разрывали на части своими ужасными челюстями. Кое-кто из магов пытался бросать в них огненные шары или волшебные стрелы, но они не причиняли гейделам никакого вреда, как и любое стихийное волшебство. Некоторые маги успели воспользоваться против гейделов мощным оружием из арсенала некромагии - заклятием Мгновенной Смерти, которое в считанные секунды останавливало все жизненные процессы любого живого существа, и оно падало наземь горстью праха, столь же мгновенно и разлагаясь. И эти попытки оказались более успешными – ведь гейделы все же являлись живыми существами, пусть и созданными непонятной магией, а значит, могли умереть. Несколько гейделов растеклись по полу храма лужами слизи, но остальные растерзали магов прежде, чем те успели применить еще хоть одно некромантическое заклинание. Убивали гейделы и простых людей, бывших на церемонии вместе с магами. Крики ужаса обезумевших от страха и боли жертв и лужи крови, в считанные секунды залившие богато украшенное помещение храма, устрашили даже жестокосердного Асфоделя. Тогда маг приказал гейделам остановиться и прекратить побоище, оставив в покое последнюю группу, сбившуюся в кучу в дальнем углу храма и пытавшуюся соткать нечто вроде магического щита.
Однако произошло непредвиденное – опьяневшие от жажды крови монстры, получив приказ своего создателя, никак на него не среагировали, а продолжили избиение и в считанные секунды уничтожили последнюю группу магов, пройдя через их магический щит так, словно его и не было. Асфодель в ярости подбежал к ним, усиливая свое мысленное воздействие. Мысленная связь между гейделами и их создателем, подобно упругой струне, натянулась до предела, и затем резко оборвалась, в сопровождении невиданного всплеска кислотного мерцания по всей поверхности тел десятков чудовищ. Эта вспышка ослепила Асфоделя, и тут маг, оказавшись в полной темноте и почувствовав вдобавок разрыв связи со своими подопечными, по-настоящему испугался. Асфодель попытался быстро телепортироваться, но не успел – десятки мощных челюстей одновременно впились со всех сторон в его тело, и с диким истошным воплем верховный маг Деспериона прекратил свое существование, растерзанный своими же творениями.
Гейделы между тем, освободившись таким образом из-под человеческого контроля, принялись за тотальное уничтожение всего, что попадалось им на пути. Причем делали они это вовсе не тупо и бездумно, подобно стае диких животных. Покончив с советом магов и своим собственным создателем, гейделы ворвались во дворец, где находилась Кларисс и ее Терцейры. Королева Деспериона и ее элитный отряд магов, однако, уже были в курсе произошедшей в Храме Трех Лун жуткой бойни, и загодя телепортировались за пределы столицы, спасая свои жизни. Так что гейделы здесь остались ни с чем, но в ярости своей сокрушили до основания роскошный дворец королевы Деспериона…
А затем в их власти оказалась вся столица Дейшмер – ведь маги, охранявшие ее, почти все были мертвы, а королева и ее Терцейры бежали. И все жители столицы оказались в полной власти жутких монстров… Жертв было много. Люди гибли сотнями и тысячами. Против гейделов бессильно любое оружие, а сами твари, казалось, могли непрерывно орудовать своими челюстями в стремлении к единственной цели – убийству. Каковы же были мотивы этого тотального уничтожения чуждых им форм жизни, неизвестно до сих пор, но к цели своей гейделы стремились на удивление упорно и методично. Тысячи людей полегли этой роковой для Деспериона ночью, названной в Хрониках ночью Ужаса, горы трупов и реки крови наполнили улицы города, и смерть и разрушение стали единственными правителями столицы в сумерках утра.
Впоследствии говорили, что люди Деспериона понесли наказание за Единорогов, и Провидение позволило гейделам вдоволь утолить свою жажду крови в Десперионе неспроста. Правда, по Тарро это было не так – в уничтожении прекрасных и волшебных Единорогов повинны были лишь верхушка магов Деспериона и их королева-чародейка Кларисс. Но почему все жители столицы темных магов должны расплачиваться за преступления своих властей? Так или иначе, но бойню, которую устроили в Десперионе гейделы, удалось остановить, так как спасшиеся от резни маги Деспериона во главе с Кларисс привели с собой на помощь лучших чародеев из Леспериона, королевства Голубой Луны, и Тельмериона, Королевства Тайной Луны. Объединенные силы магов, среди которых был и отец Тарро, Дамин, ценой невероятных усилий и огромных потерь, смогли остановить чудовищ.
По злой иронии Судьбы, лишь Смерть и Свет – две почти что противоположности - могли уничтожить монстров. Только заклинания смерти, а также потоки чистого незамутненного света разили проклятых тварей. И в ход пошли все заклятия из арсенала некромантии и магии чистых энергий, которые были только известны магам трех королевств. Земля и даже небеса содрогались, люди боялись выходить из домов во время этой долгой и страшной битвы, хоть маги и обещали им чародейскую защиту. Гейделы научились уворачиваться от заклятий Света и Смерти, используя кислотное мерцание подобно магическому щиту, пытались травить магов слизью, разбрызгивая ее во все стороны, и ослеплять их своими жуткими кислотными фейерверками. Маги в свою очередь пытались обмануть гейделов искусством Иллюзий, но чудовища вскоре раскусили этот прием и перевернули его в свою пользу - сами стали принимать разные причудливые формы, обманывая и вводя в заблуждение противников. Силы, однако, были неравны, и, несмотря на свой феноменальный разум, невероятную живучесть, чудовищную силу и стремительность, а также непонятные устрашающие способности, гейделы были повержены. Несколько сотен их было уничтожено – причем после их гибели не оставалось практически никаких следов этих существ: магия смерти превращала гейделов в лужи слизи, лишенные кислотного мерцания, но по-прежнему ядовитые, а магия света просто аннигилировала их, так что не оставалось абсолютно ничего.
Пару десятков гейделов, однако, решено было оставить в живых, сковать парализующими заклятиями и заточить в цитадели Альдара в Лесперионе – одной из крупнейших тюрем Тримуна, в которой содержались только преступники-чародеи или опасные магические существа. Напрасно некоторые маги, в том числе и Дамин, отец Тарро, настаивали на полном уничтожении гейделов, так как эти существа слишком опасны, непредсказуемы и чужды миру Тримуна, как удалось выяснить на основании уже проведенных исследований магов Деспериона. Дебаты по этому вопросу шли целые сутки: сторонники сохранения гейделов в живых, среди которых была королева Деспериона Кларисс, приводили главным своим аргументом то, что непонятная угроза, исходящая от гейделов, должна быть всесторонне изучена, чтобы маги смогли понять, каким образом такая субстанция вообще могла быть создана, и что из себя представляет, в частности, феноменальный разум гейделов и их не менее загадочное кислотное мерцание. Маги Деспериона уже смогли выяснить некоторые подробности природы гейделов, говорила Кларисс, и с помощью своих просвещенных коллег из Тельмера и Лесмера они, безусловно, смогут полностью раскрыть эту тайну. Что же до опасности, исходящей от гейделов, то она легко может быть ликвидирована при помощи некромантии и магии света, к которым, как все видели, гейделы уязвимы. В Десперионе гейделам удалось застать магов врасплох, нападение было внезапным, а самих чудовищ – много больше. Небольшая же горстка этих существ, вдобавок скованная парализующими заклятиями, и находящаяся под контролем некромантов и магов света, не может представлять никакой опасности ни для кого. Речь Кларисс была грамотной и хорошо поставленной, многие вещи она говорила правильно, и сумела убедить большинство членов Совета.
Когда же Дамин заявил, что однажды гейделы уже вырвались из-под действия связующего заклятия своего создателя Асфоделя, а их кислотное мерцание и вовсе обладает непредсказуемыми свойствами, в частности умением отражать магию, его голос просто не был услышан, как и голоса немногих его сторонников. Любопытство зачастую берет верх над благоразумием, и не стоит, наверное, строго судить магов Тримуна за этот шаг. Совет принял решение заточить гейделов в Цитадели Альдара, чтобы изучить их природу и непонятные особенности их разума. А непонятного в природе гейделов, и правда, хоть отбавляй – например, сколько лучшие умы Тримуна ни бились, они не смогли понять тайну кислотного мерцания. Во-первых, неясно было, откуда это мерцание берется и чем порождается. Субстанция, составляющая желейную слизистую массу большей части тела гейделов, представляла собой нечто вроде соединения обычных для мира Тримуна веществ, сплавленных магическим образом между собой. Но ни одно из этих веществ само по себе не обладало таким сиянием, не было мерцание и следом заклятья – все чары, наложенные на гейделов Асфоделем, удалось снять более опытным магам, работавшим с этими существами, но кислотное мерцание с тел гейделов от этого не исчезло. И самое главное, неясно, как оно вообще было связано со всем организмом гейделов, который вполне успешно существовал без его помощи. Возникало ощущение, что гейделы – куски волшебной слизи, оснащенные органами чувств и мощными челюстями, прикреплявшимися к слизистому телу как к липучке, были как бы сами по себе, а кислотное, оранжево-зеленое неяркое мерцание, возникавшее периодически в любой точке их тел, существовало отдельно от них, подобно дополнительному организму. Ничего подобного никогда не наблюдалось ни у одного живого существа, населявшего мир Трех Лун. Похоже было, что это абсолютно чуждая Тримуну субстанция, дар извне, неведомо как попавший в руки Асфоделя.
В остальном гейделы были неплохо изучены: раскрыт был химический состав их ядовитой слизи, разъедавшей живые ткани и металлические поверхности подобно кислоте, и составлены рецепты магических противоядий против нее на основе щелочных соединений; были детально исследованы их смертоносные челюсти, которые представляли собой усиленное магией соединение нескольких самых прочных скальных пород Тримуна с вулканическим стеклом – обсидианом… Изучены вдоль и поперек были и повадки гейделов, и даже отчасти понят их разум. Правда, поняты были лишь те его части, которые являлись подобием примитивного инстинктивного мышления любого зверя. Здесь все было прозрачно – похоже на то, что Асфодель действительно дал гейделам мозг барана, лишь слегка усилив его магией. Но другая часть разума гейделов, ответственная за непонятные инсайты, представавшие как внезапные нервные импульсы в мозгу, возникающие словно бы ниоткуда, – так и осталась непонятой магами. Она словно тоже была чуждой им, тоже извне, как и кислотное мерцание гейделов…Связь с этим кислотным мерцанием была очевидной – все указывало на то, что именно оно и подавало эти странные импульсы в мозг гейделов. Но от кого исходили эти сигналы? И какие цели преследовали те, кто их подавал? На эти вопросы по-прежнему не было ответа. Похоже, что эти создания были не совсем из мира Тримуна, хоть и созданы чародеем этого мира.
Но понять, откуда явились к ним гейделы, маги так и не сумели, ибо спустя несколько лет после ночи Ужаса и заточения гейделов наступило новое эпохальное событие, которое в Хроники Тримуна попало как ночь Хаоса. Гейделы каким-то непостижимым для магов образом сумели сломать действие парализующих заклинаний, которые были на них наложены магами всех Трех Лун и, таким образом, сковывали чудовищ при помощи Древних Сил Тримуна, и освободиться. Но, освободившись сами, гейделы не пошли громить столицу Леспериона, как в предыдущий раз в Десперионе, а предварительно выпустили большую часть монстров и преступных колдунов, содержавшихся в цитадели Альдара. Разумеется, в столице Леспериона после этого началось форменное светопреставление, после которого люди перестали верить в несокрушимость цитадели Альдара.
Эта ночь для всех выдалась бессонной. Гейделы и освобожденные ими монстры были полны решимости превратить столицу Леспериона в муку, воспользовавшись покровом ночи, а освобожденные чародеи разрывались между желанием открыть порталы и бежать отсюда куда подальше, и помочь монстрам расправиться со своими недавними тюремщиками. Для гейделов же выбор был очевиден, никто из них и не пытался убежать и спастись: все они ринулись уничтожать спящих магов, на удивление хорошо определяя дома магов, отличая их от обиталищ знати или купцов. Но маги Леспериона тоже оказались не лыком шиты – почувствовав смертельную угрозу, они подняли шум на весь город – и волшебный и обыкновенный – в результате чего все воины и чародеи Лесмера повскакивали со своих теплых постелей, спешно мобилизованные для борьбы со страшным врагом. Поднят был и Тарро, молодой, но способный маг Лесмера, сын Дамина, искусный в магии Иллюзий и знакомый даже с запретной некромантией. Тарро, мгновенно оценив ситуацию и поняв, какую угрозу представляют гейделы для мирных жителей Лесмера, обратил все свое внимание на них и решил отвести от города угрозу. Тарро обрушил на гейделов простой Ветер Смерти, который почти не повредил монстрам, зато обратил их внимание на Тарро. Юноша не терял времени даром и тут же открыл портал, чтобы заманить туда гейделов. Юный маг рассчитывал прыгнуть в портал самому, чтобы за ним последовали гейделы, а потом, когда они окажутся далеко от Лесмера, вернуться через тот же портал и закрыть его, оставив там гейделов. Разумеется, потом лучшие маги Леспериона вернутся за ними. Однако Тарро не рассчитал двух вещей – во-первых, он открыл неточный портал, то есть он хотел, чтобы гейделы очутились как можно дальше от Лесмера, и его намерение отразилось в заклинании. Точное же место Тарро не успел назвать, а потому, прыгнув в портал, очутился в незнакомом ему месте – той самой бескрайней пустыне, в которой он сейчас находился. Второй просчет Тарро заключался в том, что на портал ушло слишком много его магической силы, и когда последние гейделы прошли через него, портал, перегруженный таким количеством существ, закрылся. Голубоватое призрачное сияние померкло, и Тарро остался один в незнакомой ему пустыне, а рядом с ним – два десятка разъяренных, смертельно опасных чудовища, мерцающих своим непонятным оранжево-зеленым сиянием.
Маг попытался открыть обратный портал, однако с ужасом понял, что ему не хватит на это сил – слишком много их он потратил на предыдущий портал и на Ветер Смерти. Положение было безнадежным, сил хватало разве что на призрачную Иллюзию, чем Тарро и воспользовался, воздвигнув перед собой иллюзорную каменную стену - пусть гейделы помучаются, разгрызая его призрачное творение, – а сам бросился бежать. Он надеялся, что этот нехитрый трюк даст ему достаточную фору, окружил себя отражающим жару заклятием и побежал по бескрайней пустыне, куда глаза глядят – лишь бы подальше от ужасных монстров, что остались за спиной. Иллюзия действительно помогла, но ненадолго – гейделы быстро разгрызли призрачные камни - вернее, им казалось, что они их грызут. Но время они на это и вправду потратили, как будто бы на самом деле боролись с настоящим камнем, – такова была сила волшебства Тарро. Но, справившись с иллюзорным препятствием, гейделы незамедлительно кинулись в погоню за своим настоящим врагом, безошибочно чувствуя его впереди. И погоня эта продолжалась уже несколько часов.
Иллюстрация - Руслан Хуадонов (https://vk.com/id192870365)
Метки:
