Я любила эту девушку...
Я любила эту девушку. Знаешь, как любят постоянно и крепко.
Она не была такой..нарочитой, хвастливой; она полностью заполняла мою пустоту, которую оставил мужчина.
Он не имел привычки объяснять. Вообще что-либо говорить. Он оставил нас. Меня и пустоту.
Я встретила её в толпе. Совершенно мельком, случайно. Она шла быстро, нет, она бежала, почти гналась. Я тогда запомнила её пушистые волосы. Они имели такой терпкий пожжённый запах. Как у травы, которую мы через пару дней курили в студии какого-то нелепого товарища.
Её так красиво звали тогда. Дарина.
Дарина. Дарина. Дарина.
Я выдавливала специально каждый раз звук ?ррр?, чтобы как-то привлечь её смех. Девушки так обычно не смеются. Задиристо и звонко, срываясь на хрипотцу. Как Йовович.
Щурилась. Да, она внезапно щурилась после смеха.
Она первый раз коснулась меня в метро. Толпы китайцев, душно. Сыро. У неё от холода были шершавые руки. Я тогда начала дико смеяться. Громко, до истерики. Я ждала этого. Я так ждала этого прикосновения.
Мы бродили по окрестностям Шанхая до следующего полудня. Не знаю над чем, но мы хохотали. Я гордо держала её руку, мол, этот Человек со мной!
Она утром настоящая. Самая. С ней я не могу спать до обеда, как привыкла. Мне хочется будить её. Касаться её оголенных плеч и смотреть.
Ровно год как я не встречала её. Она за несколько тысяч городов, лиц… Она гуляет там, смеётся поразительно и редко. Плачет и пишет мне. Высылает фото её радостных лиц, и ни на одном нет меня.
Я люблю эту девушку. Так, словно я шар, за 3 рубля, а она воздух, заполняющий меня время от времени.
Я уверена, что не прикоснусь к ней больше. Никогда.
И перестану любить её, когда обязательно встречу парня с внешностью Иисуса, который подарит мне красные розы. Она их любила. Я покупала эти цветы, и она смотрела на них, потом на меня и снова на них…это было диким возбуждением.
И даже если она прилетит, я не захочу. Зачем? Она ведь стала другой. Её тоже коснулась чья-то история. Такая же красивая и странная. Я люблю эту женщину…
Даррррина.
Она не была такой..нарочитой, хвастливой; она полностью заполняла мою пустоту, которую оставил мужчина.
Он не имел привычки объяснять. Вообще что-либо говорить. Он оставил нас. Меня и пустоту.
Я встретила её в толпе. Совершенно мельком, случайно. Она шла быстро, нет, она бежала, почти гналась. Я тогда запомнила её пушистые волосы. Они имели такой терпкий пожжённый запах. Как у травы, которую мы через пару дней курили в студии какого-то нелепого товарища.
Её так красиво звали тогда. Дарина.
Дарина. Дарина. Дарина.
Я выдавливала специально каждый раз звук ?ррр?, чтобы как-то привлечь её смех. Девушки так обычно не смеются. Задиристо и звонко, срываясь на хрипотцу. Как Йовович.
Щурилась. Да, она внезапно щурилась после смеха.
Она первый раз коснулась меня в метро. Толпы китайцев, душно. Сыро. У неё от холода были шершавые руки. Я тогда начала дико смеяться. Громко, до истерики. Я ждала этого. Я так ждала этого прикосновения.
Мы бродили по окрестностям Шанхая до следующего полудня. Не знаю над чем, но мы хохотали. Я гордо держала её руку, мол, этот Человек со мной!
Она утром настоящая. Самая. С ней я не могу спать до обеда, как привыкла. Мне хочется будить её. Касаться её оголенных плеч и смотреть.
Ровно год как я не встречала её. Она за несколько тысяч городов, лиц… Она гуляет там, смеётся поразительно и редко. Плачет и пишет мне. Высылает фото её радостных лиц, и ни на одном нет меня.
Я люблю эту девушку. Так, словно я шар, за 3 рубля, а она воздух, заполняющий меня время от времени.
Я уверена, что не прикоснусь к ней больше. Никогда.
И перестану любить её, когда обязательно встречу парня с внешностью Иисуса, который подарит мне красные розы. Она их любила. Я покупала эти цветы, и она смотрела на них, потом на меня и снова на них…это было диким возбуждением.
И даже если она прилетит, я не захочу. Зачем? Она ведь стала другой. Её тоже коснулась чья-то история. Такая же красивая и странная. Я люблю эту женщину…
Даррррина.
Метки: