Даша

?Это просто короткая история.
О любви простого мужчины и просто о любви женщины.
И…?


*
?Ибо в темноте -
там длится то, что сорвалось при свете?

(Иосиф Бродский (1940-1996) – ?Любовь?, 1971)



***

Было уже довольно поздно.
На перроне стоял человек и надеялся на последнюю электричку.
Он возвращался из компании – возвращался туда, где его никто не ждал.
Но мужчине после серьёзного застолья было всё ещё тепло и непременно хотелось кого-нибудь обнять.

Ему везло.
На единственной скамейке малюсенького перрона, освещённого нервно мигавшей лампочкой и круглой луной, сидела девушка, и совершенно ничего не боялась.
Она давно заметила бодрящегося мужчину, но небо было гораздо интереснее, и она смотрела вверх, глубоко вдыхая тихий воздух июльской ночи.
Девушка знала, что мужчина, как бы незаметно приблизившийся к ней, уже смотрит куда-то вглубь – а именно в глубокий вырез её белой кофты, но ей
было совсем не жалко, даже если бы кофты не было совсем.
Вверху были звёзды.

- Сейчас он спросит что-то, - подумала девушка. – Лучше бы он что-нибудь спел.

Но мужчина всё же спросил.

- Д-дашь, а? – сказал мужчина каким-то удивительным рывком, но всё же неожиданно тихо, и уставился коровьим взглядом так, что девушка ответила почти без паузы:
- Да.

Оба почему-то икнули и посмотрели на луну.

Потом они сидели в пустом вагоне, бесконечно, но плавно раскачивавшим их невесомые тела, и молча разговаривали.
Мужчина так и смотрел - насквозь, но теперь улыбался совершенно блаженной улыбкой трехлетнего засыпающего мальчика, объевшегося конфет,
а девушка сидела напротив и держала в обеими руками его тёплую ладонь у себя на колене, и тайно, когда ей казалось, что мужчина вот-вот моргнёт,
большим пальцем слегка поглаживала её тыльную сторону.
Он делал вид, что не замечает этого, потому что был уже абсолютно трезв, и твёрдо знал, что таких минут у него ещё никогда не было.
И не будет.

Сейчас им было, конечно же, по пути.

Потом они лежали, обнявшись и слегка дрожа, под толстым пледом и грели друг друга лишь открытыми глазами, потому что ставни были закрыты плотно,
и луна где-то там радовалась лишь сама себе.
Так они и проснулись, не сомкнув ни на минуту век, и не сказав ни слова.

Где-то на стуле пропикал будильник его наручных часов – то есть уже около шести, и нужно было снова зачем-то уходить куда-то в никуда.

- Как твоё имя? – спросил мужчина, стоя в проёме двери.

- Даша, - сказала она.
А потом, улыбнувшись, добавила: – Я знала, что ты уже забыл.


*

7 января 2011

***