Протокол
Я осознал… и ты мне помогла…
Но это было лишь начало осознанья,
А впереди туман непониманья,
И нелюбви болезненная мгла…
Я убегал в далёкие края,
Забыться думал в сотнях мелочей…
Но в каждой мелочи, любимая моя,
Мне виделась краса твоих очей…
И сердце надвое и натрое рвалось…
И выбраться казалось невозможно…
Тогда я к Богу обратился осторожно,
И наше исцеленье началось…
М.К. – эпилог
Он, тридцати семи летний мастер спецгруппы Сергей Оленин, спешил на работу. Надо было успеть собрать инструмент, проинструктировать людей, пободаться с главным инженером… и не забыть чайник, и микроволновую печь. Он не любил выезжать на объекты – всё кувырком: и режим питания, и работа в сжатые сроки, и домой никогда не привезут во время...
Вошёл в метро. К кассам стояли огромные очереди – начало месяца. Но его это не касалось – он всегда брал проездной на шестьдесят поездок и всегда вовремя. Положение обязывало не опаздывать. Поэтому на своей машине в будни не ездил.
Вошёл в вагон, притулился сразу у дверей, достал плеер, вставил в уши наушники, пустил любимую Смольянинову:
?В лунном сияньи
Снег серебрится
Вдоль по дороге
Троечка мчится…
Динь-динь-динь,
Динь-динь-динь –
Колокольчик звенит.
Этот звон, этот звук
Много мне говорит…?
Она вошла в Текстильщиках: алое пальто, алые губы, золотистые волосы, чёрные сапоги, чёрные перчатки, чёрная сумка… Было что-то ещё замечательное… кажется духи… да-да – именно духи… это изумительное сочетание ароматов гардении, сирени и ландыша, с обворожительной доминантой последнего…
Народу было много она встала рядом с ним, взялась за поручень… Ах, это чудное мгновенье…
?В одной знакомой улице
Я помню старый дом,
С высокой тёмной лестницей
С завешенным окном.
Там огонёк, как звёздочка,
До полночи светил…
И ветер занавесками
Тихонько шелестел…? - пела Смольянинова.
Он забыл обо всём на свете и краешком глаза держался этого благоуханного соцветия. А как иначе – не будешь же откровенно таращиться без всякой причины, да ещё на людях… Однако сердце его уже колыхалось в предчувствии: что-то будет… что-то будет…
И вот она достаёт книгу, открывает, закладка вываливается и падает ему на ботинок… Он нагибается, поднимает, подаёт ей… Глаза их встретились… Только Смольянинова смогла по достоинству засвидетельствовать глубину этой встречи:
?Мой костёр в тумане светит,
Искры гаснут на лету…
Ночью нас никто не встретит
Мы простимся на мосту...?
Всё случилось в первое же мгновение, остальное лишь протокол, который нельзя уже было не соблюсти.
-Спасибо.
-Не стоит. Но, думаю, стоит познакомиться… Вы не против?
-Удивительно, но нет…
-Сергей.
-Светлана.
Следующей остановкой объявили Кузнецкий Мост. Она стала готовиться к выходу, он затрепетал:
-Было бы непростительной ошибкой…
-Что Вы предлагаете? – ах, как она улыбалась…
-Вот моя визитка…
Она взяла карточку, глаза её увлажнились:
-Думаете, молодой женщине удобно первой звонить?
-Слушаю Вас… - он достал мобильник и приготовился записывать.
Поезд остановился. Он вышел вместе с ней, записал номер… Ах, как не хотелось расставаться… Он провожал её взглядом… Поднимаясь на эскалаторе, она обернулась, глаза их опять встретились… Это был последний пункт протокола. В наушниках, которые висели у него на шее, звучало:
?Помнишь ли ночь серебристую ясную,
Тихо к реке мы спустились вдвоём…
Песню любви я шептал тебе страстную
Счастье светилось во взоре твоём…?
Роман протекал очень красиво, легко и удобно. Она жила с мамой, которая была страшной непоседой: часто ночевала у подруг, а то и вовсе на неделю-другую уедет куда-нибудь к дальним друзьям или родственникам… Словом, она понимала, что дочери надо устраивать свою жизнь… И внуков… ей так хотелось внуков…
Он ни о чём не расспрашивал Свету, его не интересовало её прошлое, его интересовало их настоящее, которое было восхитительно. И она ни о чём его не расспрашивала, хотя её интересовало всё: и прошлое, и настоящее, и особенно будущее, ибо у неё был жених, который вот уже месяц, как получил уведомление об отставке.
Всё было хорошо, кроме одного – Серёжа так редко оставался до утра. Всё находились какие-то уважительные причины… какая-то чудовищная, нескончаемая производственная необходимость… какие-то немыслимо важные объекты, чайники, микроволновые печи, инструктажи… Она догадывалась… догадывалась… ей было тридцать, без малого…
И вот однажды глубоким вечером, глядя, как он надевает ботинки, она вдруг расплакалась.
-Что с тобой, Светик? – он прижал её к себе, стал целовать: губы, глаза, слёзы...
-Я беременна… - с трудом вымолвила она.
-От кого? Ой, прости, прости… прости… всё будет хорошо… всё будет хорошо…
Он не мог уснуть. Мысли роились, чувства рвали душу на части.
-Ну что ты всё ворочаешься? – спросила спросонок жена и прижалась к нему большим, горячим животом, в котором шевелилась новая жизнь.
Шёл седьмой месяц. УЗИ показывало девочку, и это обстоятельство радовало всех, ибо в соседней комнате, на двухъярусной кровати сопели мальчики, погодки.
-Спи… спи… На работе опять аврал… сроки поджимают, начальство торопит… опять пошли увольнения… Но ты не волнуйся – всё будет хорошо… всё будет хорошо…
Он поцеловал супругу в висок, поднялся с постели, пошарил ногами тапочки, не нашёл… пошёл босиком. Включил на кухне свет, посмотрел на часы, было около двух… Включил чайник, но глядя в чёрное, мерцающее огнями окно, вдруг передумал пить чай… достал из холодильника водки, солёных огурцов, колбасы, сыру…
Впервые в жизни ему не хотелось жить…
И умирать не хотелось…
Выпил рюмку, заел огурцом… на колбасу и прочее аппетита не было… Выпил ещё рюмку… лучше не становилось… Мысли путались, чувства теснили душу… Одна мысль обозначилась твёрже других. Он поспешно взял мобильник, набрал текст сообщения:
?Привет! Спишь??
Ответ последовал мгновенно:
?Нет. Думаю о тебе…?
?Мне очень плохо…?
?Отчего??
?Я виноват перед тобой…?
?В чём? В любви??
?Не знаю…?
?Скажи, любишь меня??
?Люблю! Очень люблю! Ты же знаешь…?
?И я тебя люблю! Поэтому дитя убивать не стану… Мама сказала: как-нибудь выходим… Она так радуется…?
?У тебя мировая мама.?
?Да, она у меня с понятием…?
?Я буду вам помогать… Я всегда буду рядом…?
?Спасибо. Ну, всё, Серёжа, ложись, а то тебе рано вставать.?
?Да-да… Спокойной ночи.?
Налил ещё рюмку, выпил – ?Господи, хорошо-то как!? Теперь уже поел и колбасы и сыру…
Убрал со стола. Выключил свет. На цыпочках прошёл в спальню. Осторожно лёг. Она повернулась к нему и прижалась большим, горячим животом, в котором шевелилась новая жизнь.
-Ты что, водку пил?
-Чуть-чуть… для сна… Спи… всё будет хорошо… всё будет хорошо…
10.01.12
00:00
Но это было лишь начало осознанья,
А впереди туман непониманья,
И нелюбви болезненная мгла…
Я убегал в далёкие края,
Забыться думал в сотнях мелочей…
Но в каждой мелочи, любимая моя,
Мне виделась краса твоих очей…
И сердце надвое и натрое рвалось…
И выбраться казалось невозможно…
Тогда я к Богу обратился осторожно,
И наше исцеленье началось…
М.К. – эпилог
Он, тридцати семи летний мастер спецгруппы Сергей Оленин, спешил на работу. Надо было успеть собрать инструмент, проинструктировать людей, пободаться с главным инженером… и не забыть чайник, и микроволновую печь. Он не любил выезжать на объекты – всё кувырком: и режим питания, и работа в сжатые сроки, и домой никогда не привезут во время...
Вошёл в метро. К кассам стояли огромные очереди – начало месяца. Но его это не касалось – он всегда брал проездной на шестьдесят поездок и всегда вовремя. Положение обязывало не опаздывать. Поэтому на своей машине в будни не ездил.
Вошёл в вагон, притулился сразу у дверей, достал плеер, вставил в уши наушники, пустил любимую Смольянинову:
?В лунном сияньи
Снег серебрится
Вдоль по дороге
Троечка мчится…
Динь-динь-динь,
Динь-динь-динь –
Колокольчик звенит.
Этот звон, этот звук
Много мне говорит…?
Она вошла в Текстильщиках: алое пальто, алые губы, золотистые волосы, чёрные сапоги, чёрные перчатки, чёрная сумка… Было что-то ещё замечательное… кажется духи… да-да – именно духи… это изумительное сочетание ароматов гардении, сирени и ландыша, с обворожительной доминантой последнего…
Народу было много она встала рядом с ним, взялась за поручень… Ах, это чудное мгновенье…
?В одной знакомой улице
Я помню старый дом,
С высокой тёмной лестницей
С завешенным окном.
Там огонёк, как звёздочка,
До полночи светил…
И ветер занавесками
Тихонько шелестел…? - пела Смольянинова.
Он забыл обо всём на свете и краешком глаза держался этого благоуханного соцветия. А как иначе – не будешь же откровенно таращиться без всякой причины, да ещё на людях… Однако сердце его уже колыхалось в предчувствии: что-то будет… что-то будет…
И вот она достаёт книгу, открывает, закладка вываливается и падает ему на ботинок… Он нагибается, поднимает, подаёт ей… Глаза их встретились… Только Смольянинова смогла по достоинству засвидетельствовать глубину этой встречи:
?Мой костёр в тумане светит,
Искры гаснут на лету…
Ночью нас никто не встретит
Мы простимся на мосту...?
Всё случилось в первое же мгновение, остальное лишь протокол, который нельзя уже было не соблюсти.
-Спасибо.
-Не стоит. Но, думаю, стоит познакомиться… Вы не против?
-Удивительно, но нет…
-Сергей.
-Светлана.
Следующей остановкой объявили Кузнецкий Мост. Она стала готовиться к выходу, он затрепетал:
-Было бы непростительной ошибкой…
-Что Вы предлагаете? – ах, как она улыбалась…
-Вот моя визитка…
Она взяла карточку, глаза её увлажнились:
-Думаете, молодой женщине удобно первой звонить?
-Слушаю Вас… - он достал мобильник и приготовился записывать.
Поезд остановился. Он вышел вместе с ней, записал номер… Ах, как не хотелось расставаться… Он провожал её взглядом… Поднимаясь на эскалаторе, она обернулась, глаза их опять встретились… Это был последний пункт протокола. В наушниках, которые висели у него на шее, звучало:
?Помнишь ли ночь серебристую ясную,
Тихо к реке мы спустились вдвоём…
Песню любви я шептал тебе страстную
Счастье светилось во взоре твоём…?
Роман протекал очень красиво, легко и удобно. Она жила с мамой, которая была страшной непоседой: часто ночевала у подруг, а то и вовсе на неделю-другую уедет куда-нибудь к дальним друзьям или родственникам… Словом, она понимала, что дочери надо устраивать свою жизнь… И внуков… ей так хотелось внуков…
Он ни о чём не расспрашивал Свету, его не интересовало её прошлое, его интересовало их настоящее, которое было восхитительно. И она ни о чём его не расспрашивала, хотя её интересовало всё: и прошлое, и настоящее, и особенно будущее, ибо у неё был жених, который вот уже месяц, как получил уведомление об отставке.
Всё было хорошо, кроме одного – Серёжа так редко оставался до утра. Всё находились какие-то уважительные причины… какая-то чудовищная, нескончаемая производственная необходимость… какие-то немыслимо важные объекты, чайники, микроволновые печи, инструктажи… Она догадывалась… догадывалась… ей было тридцать, без малого…
И вот однажды глубоким вечером, глядя, как он надевает ботинки, она вдруг расплакалась.
-Что с тобой, Светик? – он прижал её к себе, стал целовать: губы, глаза, слёзы...
-Я беременна… - с трудом вымолвила она.
-От кого? Ой, прости, прости… прости… всё будет хорошо… всё будет хорошо…
Он не мог уснуть. Мысли роились, чувства рвали душу на части.
-Ну что ты всё ворочаешься? – спросила спросонок жена и прижалась к нему большим, горячим животом, в котором шевелилась новая жизнь.
Шёл седьмой месяц. УЗИ показывало девочку, и это обстоятельство радовало всех, ибо в соседней комнате, на двухъярусной кровати сопели мальчики, погодки.
-Спи… спи… На работе опять аврал… сроки поджимают, начальство торопит… опять пошли увольнения… Но ты не волнуйся – всё будет хорошо… всё будет хорошо…
Он поцеловал супругу в висок, поднялся с постели, пошарил ногами тапочки, не нашёл… пошёл босиком. Включил на кухне свет, посмотрел на часы, было около двух… Включил чайник, но глядя в чёрное, мерцающее огнями окно, вдруг передумал пить чай… достал из холодильника водки, солёных огурцов, колбасы, сыру…
Впервые в жизни ему не хотелось жить…
И умирать не хотелось…
Выпил рюмку, заел огурцом… на колбасу и прочее аппетита не было… Выпил ещё рюмку… лучше не становилось… Мысли путались, чувства теснили душу… Одна мысль обозначилась твёрже других. Он поспешно взял мобильник, набрал текст сообщения:
?Привет! Спишь??
Ответ последовал мгновенно:
?Нет. Думаю о тебе…?
?Мне очень плохо…?
?Отчего??
?Я виноват перед тобой…?
?В чём? В любви??
?Не знаю…?
?Скажи, любишь меня??
?Люблю! Очень люблю! Ты же знаешь…?
?И я тебя люблю! Поэтому дитя убивать не стану… Мама сказала: как-нибудь выходим… Она так радуется…?
?У тебя мировая мама.?
?Да, она у меня с понятием…?
?Я буду вам помогать… Я всегда буду рядом…?
?Спасибо. Ну, всё, Серёжа, ложись, а то тебе рано вставать.?
?Да-да… Спокойной ночи.?
Налил ещё рюмку, выпил – ?Господи, хорошо-то как!? Теперь уже поел и колбасы и сыру…
Убрал со стола. Выключил свет. На цыпочках прошёл в спальню. Осторожно лёг. Она повернулась к нему и прижалась большим, горячим животом, в котором шевелилась новая жизнь.
-Ты что, водку пил?
-Чуть-чуть… для сна… Спи… всё будет хорошо… всё будет хорошо…
10.01.12
00:00
Метки:
