Яссы - Дон. 12
ГЛАВА 12
Наконец Буг, наконец-то переправа, она далась нелегко.Паром, слава Богу, был, но вмещал на себе крайне мало техники. Решено было переправлять в первую очередь артиллерию.Долго, ужасно долго!Переправлялись до самого вечера, а тут ещё похолодало, пошёл снег.
- Полковника Войналовича ко мне! - приказал Дроздовский.
- Михаил Кузьмич,- обратился Дроздовский к подошедшему Войналовичу,- До ближайшего села мы не успеваем.Ночью не дойдём.Придётся останавливаться прямо здесь.
- В степи?- уточнил Войналович.
- Другого выхода нет,- подтвердил Дроздовский,- Передай приказ всем командирам рот: организовать костры, проверить личный состав на предмет обморожения.Если есть обмороженные - немедля в лазарет.Вам всё понятно?
- Да, но из чего костры-то?- спросил Войналович,- Мы в степи,вокруг ни единого дерева.
- Пусть рубят камыш,- Ответил Дроздовский,- Нам не одолеть ночной переход после такой переправы.
То тут, то там стали разгораться костры.В будке паромщика не успевали греть кипяток и заваривать чай.
* * *
ИЗ ДНЕВНИКА ДРОЗДОВСКОГО
16 марта, Александровка.
В ; двенадцатого, когда голова нашей колонны подошла к парому, уже началась переправа горной батареи; эскадрон был уже на левой стороне. Переправа тянулась долго — только в 6 часов переправил части, и началась переправа обозов.
Чем дальше к утру, тем становилось холоднее — усиливался ветер; грелись у костров из камыша, соломы, сухой травы и бурьяна — дров нет; в домике паромщика битком набито греющимися.
* * *
"Продержаться, продержаться до утра во чтобы то не стало,"- говорил себе мысленно Дроздовский,"- надо проконтролировать...Только бы не было обморожений".
- Михал Гордеевич, идите к костру,- позвал Дроздовского Ермолов,- На Вас шинель совсем мокрая, просушить надо.
Дроздовский присел рядом с адъютантом, сняв шинель и одев предложенный брезентовый плащ.От костра веяло теплом и чем-то до боли родным.
"Домом,"- наконец понял Дроздовский.Вот также в детстве по праздникам он вместе с отцом и старшей сестрой разводили костёр, пекли картофель.Господи, какой же он был вкусный, этот картофель! - "Хорошо бы сейчас..."
- Ваше благородие, погодите, я чего нибудь подложу,- послышался голос Ермолова.
Что это?Он задремал?Да нет, уснул.Этого ещё не хватало!Нельзя, нельзя спать!
- Нет, Вася, я не буду ложиться,- решительно заявил Дроздовский,- Пойду, проверю караулы.
- Михал Гордеевич, ну как же?- досадно развёл руками Ермолов,- Ложились бы.Караулы и я проверю.
- Нет, нет,- повторил Дроздовский,- Пойду.Ты отдыхай.
Всю ночь Дроздовский не спал, подходил то к одному костру, то к другому, интересовался настроением бойцов, проверял караулы - не спят ли?Казалось, у него внутри какая-то пружина, и она не даёт ему ни отдохнуть, ни успокоиться.
Выступили с утра.Погода стала ещё хуже.Казалось, вернулась зима.Дул холодный ледяной ветер, мороз усилися.Лошади скользили по образовавшемуся за ночь ледяному насту.Машины стали застревать в перемётах.Люди стали замерзать.Особо тяжело приходилось артиллеристам, мортирщикам.
- Михаил Гордеевич,- к Дроздовскому подошёл Войналович,- Худо, совсем худо.
- Что такое?- поинтересовался Дроздовский,- С кем худо?
- С мортирщиками,- ответил Войналович,- Там ведь половина юнцов, совсем мальчишки - кадеты, юнкера.Я подъехал, гляжу, они из последних сил лошадям идти помогают.Руки, ноги обмерзают.Как бы до греха не дошло, поморозятся, непривычные они.
- А мы привыкшие,- покачал головой Дроздовский,- Знали ведь куда идут.
- Миша,- Войналович перешёл почти на шёпот так чтобы рядом никто не слышал,- А ради чего всё это?Не ради них ли?Не ради молодости?Мы с тобой уже отрезанный ломоть, мы порох нюхали, мы такого навидались, не дай Бог!А им-то за что?
- Ты что, имв няньки нанялся?- вспылил Дроздовский,- Здесь армия, а не Институт Благородных девиц.
- Миша..,- Войналович пристально посмотрел Дроздовскому в глаза.
- Ат ты, чёрт! - выругался Дроздовский,- Ты монстра-то из меня не делай, не надо!
Он достал карту.
- Еланец далеко,- сказал Дроздовский глядя на нанесённый маршрут,- Придётся останавливаться ... вот, в Спасибовке и Петровавловке.Другого выхода нет.Но идти без привала, передай всем.
- Есть,- козырнул Войналович и крикнул,- Идём до Спасибовки без привала!
ИЗ ДНЕВНИКА ДРОЗДОВСКОГО
17 марта, Петропавловка.
С утра пурга; с выступлением задержались, и колонна двинулась только в 7; вместо 7. Ветер восточный — северо-восточный, холодный, гнал тонкую снежную пыль, резал лицо; коченели руки, отмораживались уши, лед нависал на усах и бороде, на ресницах и бровях… Дорогу плохо видно. Снег слепит чем дальше, тем больше. Идти очень тяжело, в особенности артиллерии и кавалерии — мерзнут руки и ноги. Мортирщики стонут, много добровольцев-полумальчишек — ясно, что 45 верст им было бы не под силу в таких условиях. Сократил переход, остановившись в Спасибовке и Петропавловке вместо Еланца.
Приходится выслушивать много жалоб, просьб о разборе разных хозяйств, о защите от одних и видеть злобу и косые взгляды других; иные бегут, только слыша о нашем приходе. Наши хозяева среднего достатка, боятся грабежей, лучшее имущество хранили в бочке в стоге соломы, при нас только вынули пересмотреть и проверить!
Сломалась на походе ось горной пушки — слава Богу, починили.
Наконец Буг, наконец-то переправа, она далась нелегко.Паром, слава Богу, был, но вмещал на себе крайне мало техники. Решено было переправлять в первую очередь артиллерию.Долго, ужасно долго!Переправлялись до самого вечера, а тут ещё похолодало, пошёл снег.
- Полковника Войналовича ко мне! - приказал Дроздовский.
- Михаил Кузьмич,- обратился Дроздовский к подошедшему Войналовичу,- До ближайшего села мы не успеваем.Ночью не дойдём.Придётся останавливаться прямо здесь.
- В степи?- уточнил Войналович.
- Другого выхода нет,- подтвердил Дроздовский,- Передай приказ всем командирам рот: организовать костры, проверить личный состав на предмет обморожения.Если есть обмороженные - немедля в лазарет.Вам всё понятно?
- Да, но из чего костры-то?- спросил Войналович,- Мы в степи,вокруг ни единого дерева.
- Пусть рубят камыш,- Ответил Дроздовский,- Нам не одолеть ночной переход после такой переправы.
То тут, то там стали разгораться костры.В будке паромщика не успевали греть кипяток и заваривать чай.
* * *
ИЗ ДНЕВНИКА ДРОЗДОВСКОГО
16 марта, Александровка.
В ; двенадцатого, когда голова нашей колонны подошла к парому, уже началась переправа горной батареи; эскадрон был уже на левой стороне. Переправа тянулась долго — только в 6 часов переправил части, и началась переправа обозов.
Чем дальше к утру, тем становилось холоднее — усиливался ветер; грелись у костров из камыша, соломы, сухой травы и бурьяна — дров нет; в домике паромщика битком набито греющимися.
* * *
"Продержаться, продержаться до утра во чтобы то не стало,"- говорил себе мысленно Дроздовский,"- надо проконтролировать...Только бы не было обморожений".
- Михал Гордеевич, идите к костру,- позвал Дроздовского Ермолов,- На Вас шинель совсем мокрая, просушить надо.
Дроздовский присел рядом с адъютантом, сняв шинель и одев предложенный брезентовый плащ.От костра веяло теплом и чем-то до боли родным.
"Домом,"- наконец понял Дроздовский.Вот также в детстве по праздникам он вместе с отцом и старшей сестрой разводили костёр, пекли картофель.Господи, какой же он был вкусный, этот картофель! - "Хорошо бы сейчас..."
- Ваше благородие, погодите, я чего нибудь подложу,- послышался голос Ермолова.
Что это?Он задремал?Да нет, уснул.Этого ещё не хватало!Нельзя, нельзя спать!
- Нет, Вася, я не буду ложиться,- решительно заявил Дроздовский,- Пойду, проверю караулы.
- Михал Гордеевич, ну как же?- досадно развёл руками Ермолов,- Ложились бы.Караулы и я проверю.
- Нет, нет,- повторил Дроздовский,- Пойду.Ты отдыхай.
Всю ночь Дроздовский не спал, подходил то к одному костру, то к другому, интересовался настроением бойцов, проверял караулы - не спят ли?Казалось, у него внутри какая-то пружина, и она не даёт ему ни отдохнуть, ни успокоиться.
Выступили с утра.Погода стала ещё хуже.Казалось, вернулась зима.Дул холодный ледяной ветер, мороз усилися.Лошади скользили по образовавшемуся за ночь ледяному насту.Машины стали застревать в перемётах.Люди стали замерзать.Особо тяжело приходилось артиллеристам, мортирщикам.
- Михаил Гордеевич,- к Дроздовскому подошёл Войналович,- Худо, совсем худо.
- Что такое?- поинтересовался Дроздовский,- С кем худо?
- С мортирщиками,- ответил Войналович,- Там ведь половина юнцов, совсем мальчишки - кадеты, юнкера.Я подъехал, гляжу, они из последних сил лошадям идти помогают.Руки, ноги обмерзают.Как бы до греха не дошло, поморозятся, непривычные они.
- А мы привыкшие,- покачал головой Дроздовский,- Знали ведь куда идут.
- Миша,- Войналович перешёл почти на шёпот так чтобы рядом никто не слышал,- А ради чего всё это?Не ради них ли?Не ради молодости?Мы с тобой уже отрезанный ломоть, мы порох нюхали, мы такого навидались, не дай Бог!А им-то за что?
- Ты что, имв няньки нанялся?- вспылил Дроздовский,- Здесь армия, а не Институт Благородных девиц.
- Миша..,- Войналович пристально посмотрел Дроздовскому в глаза.
- Ат ты, чёрт! - выругался Дроздовский,- Ты монстра-то из меня не делай, не надо!
Он достал карту.
- Еланец далеко,- сказал Дроздовский глядя на нанесённый маршрут,- Придётся останавливаться ... вот, в Спасибовке и Петровавловке.Другого выхода нет.Но идти без привала, передай всем.
- Есть,- козырнул Войналович и крикнул,- Идём до Спасибовки без привала!
ИЗ ДНЕВНИКА ДРОЗДОВСКОГО
17 марта, Петропавловка.
С утра пурга; с выступлением задержались, и колонна двинулась только в 7; вместо 7. Ветер восточный — северо-восточный, холодный, гнал тонкую снежную пыль, резал лицо; коченели руки, отмораживались уши, лед нависал на усах и бороде, на ресницах и бровях… Дорогу плохо видно. Снег слепит чем дальше, тем больше. Идти очень тяжело, в особенности артиллерии и кавалерии — мерзнут руки и ноги. Мортирщики стонут, много добровольцев-полумальчишек — ясно, что 45 верст им было бы не под силу в таких условиях. Сократил переход, остановившись в Спасибовке и Петропавловке вместо Еланца.
Приходится выслушивать много жалоб, просьб о разборе разных хозяйств, о защите от одних и видеть злобу и косые взгляды других; иные бегут, только слыша о нашем приходе. Наши хозяева среднего достатка, боятся грабежей, лучшее имущество хранили в бочке в стоге соломы, при нас только вынули пересмотреть и проверить!
Сломалась на походе ось горной пушки — слава Богу, починили.
Метки:
