Коррозии и другие циклы
Интервью Николая Ларского парижской газете "Русская мысль". 1991 год.
- Мы встречались с вами в Москве год тому назад на вашей выставке "Коррозии". Мне показалось, что в ваших живописных работах заметен пессимистический взгляд на жизнь. Произошли ли какие-нибудь перемены в жизни художников вашей страны за последнее время?
- Вероятно, сейчас я не смогу ничего рассказать о творческом процессе у художника: это акт индивидуальный, скрытый от постороннего наблюдателя. Больше заметны внешние изменения. Новое время сняло тотальный партийный контроль над художниками, разрушило выставочную монополию, на которую претендовал официальный Союз художников.
Теперь возникают новые союзы, объединения, и любая творческая группа, обладающая инициативой, может устроить свою выставку. Персональная выставка перестала быть для художника событием исключительным, становится явлением нормальным и доступным. Доступность выставочного зала теперь определяется в рублях, которые художник должен заплатить за аренду помещения. Художник платит и должен продавать свои работы, чтобы зарабатывать.
Внутреннего художественного рынка в СССР нет - или почти нет. Есть попытки его создать. Возникли новые галереи, которые провели выставку-продажу ?Арт-миф?, устраивают выставки за рубежом, ищут там покупателя. Идет отток самих мастеров и их работ на Запад. Но пока художнику по-прежнему не дают возможности свободно распоряжаться своим трудом, его картины - заложники советской системы, ее произвола. Если художник хочет устроить свою выставку за рубежом, министерство культуры дает ему ?Разрешение? на вывоз пяти (!) авторских живописных и десяти (!) графических работ и указывает - ?Без цены?. Ничего не стоят, мол. Но главный таможенник в аэропорту Шереметьево преграждает дорогу: ?Не пущу картины! Плевать мне на разрешение министерства, у меня своя инструкция. Можно провозить только на тридцать рублей. Не пущу! Всё! А захочу - и пущу!?
Меня с двумя работами и разрешением на их вывоз, например, он не пропускал на самолет в Париж. Переубедило этого чиновника только то, что картины были репродуцированы в советском журнале ?Собеседник?, а журнал ему нравится. ?В не нашем журнале напечатаешь - не пущу!? - кричал вдогонку.
...и вот, наконец, Париж!
- Вы только что приехали сюда из Италии. Ваши планы в Париже?
- Здесь я веду переговоры с французскими художниками. Есть уже договоренность провести акцию ?Париж - Москва (художники Монмартра и художники Арбата)?. Выставки состоятся одна за другой - в Москве и Париже, художники приедут друг к другу в гости. В Париж я прилетел из Италии, но сложным образом - через Москву. В Италии участвовал в выставке четырех московских художников. Это был ответный визит; итальянцы сначала приезжали с выставкой по нашему приглашению в Москву, еще зимой. В Париж привез две картины: ?Грешный ангел? и ?Сын Земли?. Хочу их выставить на одном из Салонов.
- В Москве я видела, как ваши работы смотрели люди, они были неравнодушны к ним: одни ругали, другие хвалили. Как у вас возникла идея цикла работ ?Коррозии??
- В 1989-90 годах у меня прошли две персональные выставки в Москве.
Я показал свою живопись, сделанную за последние пять лет. Темы этих работ - человек, природа. На картинах мои впечатления, поиски художественного образа, отражающего наше время. Время распада, коррозии. Катастрофа сразу на двух полюсах - материальном и духовном. Крах природы, крах духовности в человеке. И это не случайно. Тоталитарная идеология проповедовала неограниченное всевластие человека над природой, победу над ней, неограниченное насилие над жизнью людей ради построения мифического ?светлого будущего?. Но я живу в настоящем и вижу: сейчас природа на краю гибели, а человек является частью природы, он зависит от неё. Распята природа, распят и человек. Они взошли на свою Голгофу. Об этом мои работы.
Сейчас я могу выставлять картины в СССР, их начали репродуцировать журналы. Но я помню свои первые, тогда еще ?неофициальные?, выставки в 1962-63 годах. Их долго ?не разрешали? и быстро закрывали. Трудно и тяжело для художника долгие годы быть закрытым от общения со зрителем, и я молю Бога, чтобы наше время не стало снова похожим на прежнее.
Вопросы задавала ЖАНИН ЭРОЛЬД
(газета "Русская мысль" № 3879. 17 мая 1991 г. Франция. Париж.)
"Современные Адам и Ева". Коррозия. Картина Николая Ларского. 1990 - 2012 г.г. холст, масло, 100х120 см
- Мы встречались с вами в Москве год тому назад на вашей выставке "Коррозии". Мне показалось, что в ваших живописных работах заметен пессимистический взгляд на жизнь. Произошли ли какие-нибудь перемены в жизни художников вашей страны за последнее время?
- Вероятно, сейчас я не смогу ничего рассказать о творческом процессе у художника: это акт индивидуальный, скрытый от постороннего наблюдателя. Больше заметны внешние изменения. Новое время сняло тотальный партийный контроль над художниками, разрушило выставочную монополию, на которую претендовал официальный Союз художников.
Теперь возникают новые союзы, объединения, и любая творческая группа, обладающая инициативой, может устроить свою выставку. Персональная выставка перестала быть для художника событием исключительным, становится явлением нормальным и доступным. Доступность выставочного зала теперь определяется в рублях, которые художник должен заплатить за аренду помещения. Художник платит и должен продавать свои работы, чтобы зарабатывать.
Внутреннего художественного рынка в СССР нет - или почти нет. Есть попытки его создать. Возникли новые галереи, которые провели выставку-продажу ?Арт-миф?, устраивают выставки за рубежом, ищут там покупателя. Идет отток самих мастеров и их работ на Запад. Но пока художнику по-прежнему не дают возможности свободно распоряжаться своим трудом, его картины - заложники советской системы, ее произвола. Если художник хочет устроить свою выставку за рубежом, министерство культуры дает ему ?Разрешение? на вывоз пяти (!) авторских живописных и десяти (!) графических работ и указывает - ?Без цены?. Ничего не стоят, мол. Но главный таможенник в аэропорту Шереметьево преграждает дорогу: ?Не пущу картины! Плевать мне на разрешение министерства, у меня своя инструкция. Можно провозить только на тридцать рублей. Не пущу! Всё! А захочу - и пущу!?
Меня с двумя работами и разрешением на их вывоз, например, он не пропускал на самолет в Париж. Переубедило этого чиновника только то, что картины были репродуцированы в советском журнале ?Собеседник?, а журнал ему нравится. ?В не нашем журнале напечатаешь - не пущу!? - кричал вдогонку.
...и вот, наконец, Париж!
- Вы только что приехали сюда из Италии. Ваши планы в Париже?
- Здесь я веду переговоры с французскими художниками. Есть уже договоренность провести акцию ?Париж - Москва (художники Монмартра и художники Арбата)?. Выставки состоятся одна за другой - в Москве и Париже, художники приедут друг к другу в гости. В Париж я прилетел из Италии, но сложным образом - через Москву. В Италии участвовал в выставке четырех московских художников. Это был ответный визит; итальянцы сначала приезжали с выставкой по нашему приглашению в Москву, еще зимой. В Париж привез две картины: ?Грешный ангел? и ?Сын Земли?. Хочу их выставить на одном из Салонов.
- В Москве я видела, как ваши работы смотрели люди, они были неравнодушны к ним: одни ругали, другие хвалили. Как у вас возникла идея цикла работ ?Коррозии??
- В 1989-90 годах у меня прошли две персональные выставки в Москве.
Я показал свою живопись, сделанную за последние пять лет. Темы этих работ - человек, природа. На картинах мои впечатления, поиски художественного образа, отражающего наше время. Время распада, коррозии. Катастрофа сразу на двух полюсах - материальном и духовном. Крах природы, крах духовности в человеке. И это не случайно. Тоталитарная идеология проповедовала неограниченное всевластие человека над природой, победу над ней, неограниченное насилие над жизнью людей ради построения мифического ?светлого будущего?. Но я живу в настоящем и вижу: сейчас природа на краю гибели, а человек является частью природы, он зависит от неё. Распята природа, распят и человек. Они взошли на свою Голгофу. Об этом мои работы.
Сейчас я могу выставлять картины в СССР, их начали репродуцировать журналы. Но я помню свои первые, тогда еще ?неофициальные?, выставки в 1962-63 годах. Их долго ?не разрешали? и быстро закрывали. Трудно и тяжело для художника долгие годы быть закрытым от общения со зрителем, и я молю Бога, чтобы наше время не стало снова похожим на прежнее.
Вопросы задавала ЖАНИН ЭРОЛЬД
(газета "Русская мысль" № 3879. 17 мая 1991 г. Франция. Париж.)
"Современные Адам и Ева". Коррозия. Картина Николая Ларского. 1990 - 2012 г.г. холст, масло, 100х120 см
Метки:
