Испокон

Крупицы земли под тесьмой травы.
Всевидящее Око смотрит в тиши,
Как удобрены костьми зёрна Любви,
Политые кровью, всходят из золы.

Поле ржаное дышащего хлеба
На руках реки в сарафане древа.
Но спит страна, рождённая раздорами древлян,
Вскормленная мужеством да пашнею славян.

Мечена секирой да басурманским зноем,
Днепровскою водою крещена Изгоем.
На челе клеймо княжеской темницы,
Колея на шее заморской колесницы.

Вьюгою воспета белыми стихами,
Согревала грудь за пазухой грехами.
Душами людскими в трепетную рань
Искуситель мира собирает дань.

И, как всегда, асфальтовая канитель
Беспутно вертит каруселью день,
Накрывает суетливой тенью проснувшийся город.
И за кремлёвским столом постукивают ложки,
А страна, ругаясь матом, подбирает крошки.
Кто жуёт с солью кукиш, кто-то давится суши, да совесть прячет за ворот.

Как всегда, пронырливым - набитая машна,
Потребителю послушному - сладкая лапша,
Кто-то душу спасает, кто на брюхе начищает награды да брошь.
Кто-то делает деньги, кто-то строит приют,
Кто-то с телесериалом обрёл свой уют,
А кого-то схоронит под бетоном коры земной дрожь.

Кто-то шепчет молитву, кто заучивает роль,
Кто-то выбрал в бригадиры - алкоголь,
А в святых местах собирается тусовка на карамельных крестах.
В кровавой ванной войн снова выкупался царь,
Тот, что идёт по трупам в рай, но как и в старь -
Тот, кто громче всех храбрится, призывая к войне, в бою притаится в кустах.

Далеко до Звезды.
Не легко Дойти.

Как всегда, Добро бродит в залатанных штанах,
Справедливость торжествует на похоронах,
А брезгливый вождь обращает людей в вошь сальной рекламой.
Кто дыханием своим греет чью-то ладонь,
Кто циничным сапогом топчет юный огонь,
Но беззубый старик существует, как и младенец, молочною манной.

Громкие приходы бесы наводнили,
За правое дело где-то левого убили,
Кто цепляется за жизнь, а кто-то горлу преградил верёвкой дорогу.
Как всегда, земля питается дождями,
Кто рисует цветы, а кто могильный камень,
А из времени ведра жизни вода всё вытекает понемногу.

Далеко до Звезды.
Не легко дойти.

Когда Солнце распинали на Пасху,
Апрельский снег расстреливал сказку,
Привыкшие к грязи, высохли глаза, в лёд обратилась слеза.

В этой древней круговерти мы теряем себя,
Трещит по швам верная броня,
Но вставая и падая, я бреду сквозь пургу на гору,
Туда, где была распята Вифлеемская Звезда.

Но как всегда, на кладбище дряблой зимы
Русые ручьи Девицы Весны
Омоет ветер молитвой Звезды, боль заклиная.

Испокон Кто-то так судил -
Бродить мне этим временем.
Да не в радость - не в беду
Я вовсе не тужил,
Что родился и прожил
На Русской Святой Земле!

Крошкою просфоры, корешком свечей,
Верой обними ладонями церквей.
Янтарною слезою по щекам скорбей
Не торопясь струится к Вечности елей.

27 февраля 2004 - Февраль 2005, Москва.