Владилен Кожемякин

ВЛАДИЛЕН КОЖЕМЯКИН
(1931 - 1984)

Иной живёт ни богу свечка
Да и ни чёрту кочерга,
Отгородив своё местечко
От всех – и друга, и врага.
Куда ни суньте,
Где ни выньте,
Такой нигде не пропадёт.
Унифицирован, как винтик,
К любой системе подойдёт.
Неповторимость, гениальность
Не обличат в нём чудака.
На всех, не верящих в банальность,
Он смотрит снизу свысока.
Страшась прослыть оригиналом,
Он вам с три короба наврёт,
Что счастье он находит в малом,
Что только он и есть народ.
А я живу ему не в милость
К друзьям – в добре,
К врагам – во зле,
Поняв свою незаменимость,
Неповторимость на земле.

Фотокарточка

?Фотокарточки не в моде?, –
Говорят ей без конца.
А у мамы на комоде
Фотокарточка отца.
Мама смотрит виновато,
Виновата без вины:
Эту карточку когда-то
Подарил он до войны.
Приняла, благодарила,
Говорила, что люблю,
И при этом подарила
Фотокарточку свою.
И когда его убили
На войне в конце войны,
Вместе с ним похоронили
Фотокарточку жены.
Ничего не позабыто,
Каждый долг исполнил свой –
Вместе с ним она убита,
Рядом с нею он живой.

* * *

Опять погибает Россия,
Огнём полыхают леса,
И птичьи ватаги косые
В чужие плывут небеса.

И там, где гремели по рощам
Во славу любви соловьи,
Лишь вороны что-то пророчат,
И клювы их в русской крови…

И ворон взлетает над рощей,
И клюв ему красит закат,
И ветер на дубе полощет
Листву, словно пёстрый халат.

Не топтаны, скошены травы,
Как хлебы, желтеют стога,
И поздняя зелень отавы
Готова уйти под снега.

И это мне как избавленье
От мрачных предзимних тревог.
С надеждою и изумленьем
Гляжу я на тонкий росток.

Смотрите, как, смел и упорен,
Он тянет из солнышка луч.
Нас тоже косили под корень,
Да корень глубок и живуч.

И снова вставала Россия
Отавой по талым лугам...
Как русую голову сына,
Я глажу траву по вихрам.

Первооснова

Слова – они и мёд, и чёрный дёготь.
Когда ж ни с тем, ни с этим не знаком,
И то, и это хочется потрогать
Младенческим бесстрашным языком.
Спасибо бабке! Не остерегала,
Любое слово языка не жгло –
Лишь за срамное только и ругала,
И то, когда не в дело слово шло.
Мой критик зря навостривает ушки:
Мол, что за бабка, где слова брала?
Да из первоисточников, как Пушкин!
Сама первоисточником была.
Была в девчонках первою певуньей –
Её запевок вам не перепеть,
А в старости – весёлой говоруньей,
И говорить ведь надобно уметь!
У бабки, помню, ноги летом стыли.
Ещё б она не знать язык могла,
Когда прошла босая всю Россию –
До встречи с дедом лапти берегла.
Без слов её чего б я нынче значил
Средь многих поэтических заик?
Потом уж я доучиваться начал,
А может быть, и портить свой язык…