Я ВИЖУ ЛЕС!

***

Я вижу лес!
Но где его деревья?
Разбросаны бродячих слов кочевья,
вокруг везде фрагменты странных снов,
и голос певчих птиц, и выкрики ослов.
Здесь сказки есть, фантастика и были.
А там вчера кого-то задавили.
Лежат его останки под катком.
А рядом с ним бутылка с коньяком,
который очень многие любили
и здесь с расплющенным неоднократно пили.
Но вот теперь с ним поступили так,
что он совсем не хочет пить коньяк.

О, боже мой! Что это за страна?!
Какие в ней века и времена?
Какой период, эра и эпоха?
Я вижу здесь поэта Архилоха.
А рядом с ним известный Еврипид,
солидно выпивший, расслабившись, храпит.
И тут же, здесь, обломки всяких ?танков?,
кусочков ?рэнга?, слэнга и касыд.
Невдалеке, на дереве висит
какой-то индекс местных инквизиций,
что запрещают дух пустых амбиций
различных непристойных чудаков,
критических терзателей стихов.

Вот вам страна такая.
Ой-ля-ля!
Здесь тусклое свеченье фонаря
с утра увидишь только лишь под глазом.
А разные поэты-босяки
себе приписывают шрамы, синяки,
следы душевных травм, сердечной боли,
что каждый испытал ещё в начальной школе.
Но память их надёжна и крепка.
Они несут её сквозь ?Бури и Века?,
которые их вовсе не согнули,
свернув им только пальцы в виде дули.

Пора сказать, что я здесь тоже был.
Вино и мёд неловко, жадно пил.
Всё по усам текло, но в рот не попадало,
поскольку ?рота? оказалось мало.
Таким меня природа создавала.
А вот другим не рот, а поддувало
она совсем бестактно отдала,
а кое-кому приладила хлебало!

Нет!
Не дразни гусей!
Они погубят Рим!
Весь Третий Рим,
а, может, и Четвёртый,
такой весь умный
и в пространствах распростёртый,
как Шварценеггером накачанный волдырь
весь мир не Богом созданных стихирь –
такой причудливый,
до слёз разнообразный,
безумно образный,
местами безобразный,
такой трудящийся и агрессивно праздный,
ленивый,
искалеченный,
больной,
в меня проникший болью головной!

***