Крысолов

Тебе известно то, что ведомо немногим,
Как мне понятно то, что многим не под силу.
Мерцанье городов - напрасные дороги.
И в сотни злобных ртов гордыня голосила.
И снова твой апрель задумчив и печален.
О нет, не говори, я всё пойму без слов.
Ну, что ж, купи свирель, мы едем в город Гаммельн,
Где музы не в чести, но важен крысолов.
За твой достойный труд, и лёгкий, и приятный,
За толпы серых крыс, что выстроены в ряд,
Тебе оплатят путь и в Гаммельн, и обратно,
Дадут похвальный лист и Эльзу посулят.
А Эльза так нежна, бела и благонравна,
Уж первая из дев - так первая из жён.
В Германии она себе не знает равных,
И образом её любой заворожен.
На что уж бабий род - любую примет серость,
Быть краше, чем она - тяжеле всех грехов.
Свирель и воздух в рот, как Гаммельну хотелось,
И крыс из Гаммельна уводит крысолов.
Наивная цена за эдакое чудо!
Ты крысам воспоёшь далёкие моря.
И ринется толпа - туда-туда отсюда
Твоей свирели вслед . Постой, а что же я?
А я, скрестивши лапки на груди,
Шагаю главной крысой впереди.
Смотри, не оступись, не упади
И в целости всю стаю доведи,
Где первою таможней дальних стран
Шумит и зеленеет океан,
А нет его - не страшно, мы надём
Другой ему подобный водоём.
Шагается и дышится легко,
А стало быть, уже недалеко,
Да вот же он, тронь лапою, проверь.
Спасибо вам, свирельщик и свирель!
Но что это, никак водоворот?
Мне воздуха уже недостаёт!
В агонии ощериваю рот,
А музыка зовёт, зовёт, зовёт...
Когда телами пруд наполнится донельзя,
Когда последний хвост умрёт на берегу,
Хоть грамоту дадут, зато откажут в Эльзе,
И тут я ничего поделать не смогу.
И Эльза в свой черёд заплачет у порога -
И годы не вернуть, и слёзы не унять.
Тебе известно всё, а это так немного,
Так ей известно то, что многим не понять.