крым-69
Трое в лодке, не считая собаки (Крым 1979) watch online
noodlemagazine.com
КРЫМ
Где ты, где ты?— ответа не слышу.\За веками проходят века.\Так над степью и над Агармышем*\Равнодушно плывут облака.. Юлия Друнина Старый Крым * Агармыш — Гора возле старого Крыма. (Примеч. автора.)
Крым Даже" порой казалось, что Крым — это остров на русской карте, -\а какие вина поспели к тому году!\Что там Шустов или ?Столовое N? 22??\И какую Господь погоду\ниспослал, не обижаясь на поэтов, юродивых и не помнящих своего родства, -\так вот, тогда они взяли за правило\по утрам уходить в горы.\
Арсений Ровинский
Стихи. Полоний
Стихи, пьеса
Опубликовано в журнале ?оюз Писателей, номер 17, 2018
Андрей:
Вы оба мелко мыслите.
Вы думали — убьём и свалим как всегда
по-тихому. Но здесь другое дело.
Не видите вы общую картину.
Задумайтесь, что будет, если мы
всё явно сделаем?
Как ты, Наташ, сказала только что —
?при всём честном народе, и в Вестминстере??
Публично, как рубили наши деды
на Лобном Месте яйца англичан и ляхов?
Поймите вы, ведь это лишь начало
великих дел!
Нам нужно уважать себя заставить.
То есть — их нужно уважать заставить нас.
Волнуюсь я, но вы и так
всё поняли.
Полоний, друг, ведь ты же не какой-то
?Полониус?, ты наш, родной,
братишка-сибиряк двести десятый —
ты должен разбираться
в геополитике.
Всё переменится,
всё это дело будет —
красивый знак грядущих перемен,
как залп Авроры.
А далее Маруся размагнитит
центр тяжести вселенной, сдвинет ось
земную
на два-три градуса всего — и всё, мы в дамках!
Мы будем высоки, русоволосы.
Крым будет наш — запомни этот твит.
Их спутники, радары и ракеты
бессмысленными станут, упадут
все вертолёты НАТО — и вся нечисть,
предатели, поставившие русских на колени, —
в аду сгорят!
Наташа (задумчиво):
Красиво получается.
(Смотрит на Полония.)
Оно, конечно, непонятно, но
заманчиво и, главное, по-русски.
Полоний:
Согласен я пожертвовать собой
ради такого дела
великого.
Василий Каменский (1884-1961)
Стихотворения и поэмы БП, 1966
В Крыму кофе*
На берегу над морем
В кофейне Черибан
Сижу я с черным горем,
Пью черный кофе – жбан.
А рядом весь взъерошенный
Бродячий музыкант,
Сидит, как гость непрошеный,
И смотрит на стакан.
В стакане зелье странное –
Качается крыльцо –
На руке трехгранное
Рубинное кольцо.
Мы оба молчаливые:
Одной судьбой живем.
И каждый день, тоскливые,
В кофейне кофе пьем.
Под нами море морится
В лазурных даленях,
А в сердце горе торится –
Как солнце в зеленях.
<1917>
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
Крымские сонеты А. Мицкевича У гробницы Марии Потоцкой
В краю весны, в садах Бахчисарая,
Увяла ты, как роза молодая;
Умчалось прошлое, как золотистый рой
Весенних мотыльков, – но мысль о нем с тобой.
Зачем блестят, загадочно мерцая,
В той стороне, где Польша дорогая,
Плеяды звезд? Иль взор огнистый твой,
Стремясь туда, зажег их над Литвой?!..
Литвинка! Я умру, по родине страдая…
О, пусть же здесь меня покроет прах земли,
Чтоб странники, твой холм могильный навещая,
Склонясь к тебе, здесь и меня нашли,—
Чтобы родной поэт, песнь о тебе слагая,
Припомнил и меня в садах Бахчисарая…
(Перев. Аполлона Коринфского)
НИКОЛАЙ ГОГОЛЬ
Коллективные шуточные стихотворения
I
И с Матреной наш Яким
Потянулся прямо в Крым.
II
Все бобрами завелись,
У Фаге все завились —
И пошли через Неву,
Как чрез мягку мураву.
III
Да здравствует нежинская бурса!
Севрюгин, Билевич и Урсо,
Студенты первого курса,
И прочие курсы все также.
Без них обойтиться как же! -
Не все они теперь в Петербурге:
В карете в Стамбул уехал один, другой в Оренбурге,
А те же, что прочих здоровьем пожиже,
Всё лето водами лечились, а зиму проводят в Париже.
Женились одни и в сладком дремлют покое,
Учители в корпусе двое,
Известный лгунишка бумаги в юстиции пишет, —
(Чорт его колышет! )[1]
Артистов, поэтов меж них есть довольно,
Читаешь, сердцу становится больно.
А те, что в гусарах, не храброго люди десятку —
Коней объезжают в манеже, гнут короля и десятку.
Ольга Ефимова Крымские каникулы
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 12, 2018
что сказать?
рай земной —
стрекоза
над волной,
солнца луч
смел и бодр.
камень круч,
зелень гор.
бирюзой
бьет извив,
на песок
повалив
белых брызг
бунтаря…
детский визг:
вот и я.
яркий свет
воздух рвет:
я в родстве
с рябью вод,
ветерком
озорным…
берег мой —
южный Крым.
* * *
Борис Чичибабин (1923-1994) Собрание стихотворений 2013
ЛЕСЯ В ЯЛТЕ{207}
Солгали греки, заповедав
?здоровый дух в здоровом теле?, —
а в мире не было поэтов,
покамест люди не болели.
И затвердившим с детства сгусток
и перл языческой морали
где брать пророков златоустых,
когда б страдальцы не хворали…
На краткий срок на диких скалах,
горюя осторонь от мира,
сложила два крыла усталых
над синью волн сестра Шекспира —
больная женщина с Волыни.
Ей даль нашлась и отозвалась,
где горечь хвои и полыни
с морскою музыкой мешалась…
В Крыму ютились караимы,
заблуды-греки и татары,
туда ж слетались побратимы
на звон студенческой гитары.
И дальний гул казацкой славы,
как будто дань добру и силе,
его кустарники и травы
в своем дыханье доносили.
С зеленых гор сползала дымка,
сияло море отовсюду,
и чутко Леся Украинка
сквозь боль прислушивалась к чуду.
В краю, где Пушкин и Мицкевич
лучились музыкой недавней,
ее застенчивая девичь
цветком таинственным цвела в ней.
Распятая туберкулезом,
от волн ждала добра и лада
и кротко радовалась лозам
налившегося винограда.
Но, как цветы на сеновале,
у чатырдагского подножья
заброшенная сыновьями
лежала слава запорожья.
И сердце задыхалось в полночь,
рвалось на родину немую:
?Зачем зовешь меня на помощь?
Тебя ль в судьбе моей миную?
Я тем горжусь, интеллигентка,
что с детства девочкой степною
живу заветами Шевченко
и кровной близостью с тобою?.
В ней пел напев, как степь, широкий,
стих возникал, певуч и четок.
В любви рождались эти строки,
и только любящий прочтет их.
Полям Волыни и Подолья
неслись в ночи ее молебны.
Во славу русского подполья
плела венок великолепный…
А мир был свеж, а жар был жесток,
и Крым был временной нирваной
для нервных ран, а самый воздух
шептал о вольности желанной.
Когда поэты занесутся
в своей провидческой замашке,
их почитают за безумцев
и запирают в каталажки.
Но Бог в душе, а не в железе.
Душа ж вотще в отчизну врыта…
За дар воздушный нашей Лесе
спасибо, южная Таврида.
<1983>
* * *
Борис Чичибабин (1923-1994) Собрание стихотворений 2013
СУДАКСКИЕ ЭЛЕГИИ{146}
2
Настой на снах в пустынном Судаке…
Мне с той землей не быть накоротке,
она любима, но не богоданна.
Алчак-Кая, Солхат, Бахчисарай…
Я понял там, чем стал Господень рай
после изгнанья Евы и Адама.
Как непристойно Крыму без татар.
Шашлычных углей лакомый угар,
заросших кладбищ надписи резные,
облезлый ослик, движущий арбу,
верблюжесть гор с кустами на горбу,
и все кругом — такая не Россия.
Я проходил по выжженным степям
и припадал к возвышенным стопам
кремнистых чудищ, див кудлатоспинных.
Везде, как воздух, чуялся Восток —
пастух без стада, светел и жесток,
одетый в рвань, но с посохом в рубинах.
Который раз, не ведая зачем,
я поднимался лесом на Перчем,
где прах мечей в скупые недра вложен,
где с высоты Георгия монах
смотрел на горы в складках и тенях,
что рисовал Максимильян Волошин.
Буддийский поп, украинский паныч,
в Москве француз, во Франции москвич,
на стержне жизни мастер на все руки,
он свил гнездо в трагическом Крыму,
чтоб днем и ночью сердце рвал ему
стоперстый вопль окаменелой муки.
На облаках бы — в синий Коктебель.
Да у меня в России колыбель
и не дано родиться по заказу,
и не пойму, хотя и не кляну,
зачем я эту горькую страну
ношу в крови как сладкую заразу.
О, нет беды кромешней и черней,
когда надежда сыплется с корней
в соленый сахар мраморных расселин,
и только сердцу снится по утрам
угрюмый мыс, как бы индийский храм,
слетающий в голубизну и зелень…
Когда, устав от жизни деловой,
упав на стол дурною головой,
забьюсь с питвом в какой-нибудь клоповник,
да озарит печаль моих поэм
полынный свет, покинутый Эдем —
над синим морем розовый шиповник.
1974,1982
Ольга Ефимова Крымские каникулы
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 12, 2018
Анечке и Руслану
Когда ломается хребет
Горбатой, звончатой волны,
Пляж, солнцем утренним пригрет,
Вздыхает: силы не равны —
Все, что на свет произвели
Летучий зюйд и тяжесть вод,
Твердь орошаемой земли
О серость гальки резко бьет,
Как торжествующий левит,
Прибой клокочет все мощней…
Барашек жертвенный лежит
На мокром алтаре камней.
Но ветер с новой силой вдаль
Погонит странниц голубых —
Отхлынет гордая вода,
Легко взовьется на дыбы,
Как смех ребенка, весела,
Слезы вдовицы солоней.
И чайка, гребень оседлав,
Качнется на крутой волне.
* * *
ДМИТРИЙ КЕДРИН
Воспоминания о Крыме
Не ночь, не звезды, не морская пена, —
Нет, в памяти доныне, как живой,
Мышастый ослик шествует степенно
По раскаленной крымской мостовой.
Давно смирен его упрямый норов:
Автомобиль прижал его к стене,
И рдеет горка спелых помидоров
В худой плетенке на его спине.
А впереди, слегка раскос и черен,
В одних штанишках, рваных на заду,
Бритоголовый толстый татарчонок,
Спеша, ведет осленка в поводу.
Между домов поблескивает море,
Слепя горячей синькою глаза.
На каменном побеленном заборе
Гуляет бородатая коза.
Песок внизу каймою пены вышит,
Алмазом блещет мокрое весло,
И валуны лежат на низких крышах,
Чтоб в море крыши ветром не снесло.
А татарчонку хочется напиться.
Что Крым ему во всей его красе -
И круглый след ослиного копытца
Оттиснут на асфальтовом шоссе.
1943
* * *
НИКОЛЬСКИЙ Натюрморт, пейзаж…
Опубликовано в журнале Иерусалимский журнал, номер 42, 2012
Он думает, что, упрятав в сейф и запомнив код,
вещь потом можно продать или завещать,
что, за язык засев и потратив год,
на нём можно заверещать.
Он думает, если надеть часы – узнаешь, который час,
что амфетамин победит печаль,
что склонить весы может любой из нас
(он нас, видимо, не встречал).
Он думает, что может женщиной обладать,
хотя его волосы начали облетать
и кожа стала приобретать
бледный оттенок старости и бессилья,
он говорит, что с собой в состоянии совладать
(а самого всегда пустяки бесили).
Говорит, что один и пять будет ровно шесть,
что вместо Карпат можно запросто ехать в Крым,
что можно выпить стакан воды, не утратив честь,
говорит, говорят (а мы так не говорим).
Он верит, что столица Америки – Вашингтон,
что в кармане есть у него для метро жетон,
он едет в метро, не жалея о прожитом.
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
Крымские сонеты А. Мицкевича Развалины замка в Балаклаве
Твердыня, бывшая на месте этих груд,
Неблагодарный Крым, была твоя ограда;
Теперь же в черепах гигантских здесь живут
Лишь гады подлые и люд – подлее гада.
Взойдем на башню вверх. Ищу следа гербов:
Вот в этой надписи, в забвенье – думать надо —
Покоится герой, гроза и страх полков,
Как червь, окутанный в листочек винограда.
Здесь грек ваял в стенах карниз афинский свой,
Авзонец укрощал отсель татар цепями,
И набожный хаджи певал намаз святой.
Теперь лишь коршуны летают над гробами,
Как в месте, где чума все обратила в прах:
Навеки водружен на башнях черный флаг.
(Перев. ***)
Олег ВАЩАЕВ НЕВА 2019
Интроверту, зачем по душам разговоры? Интернет для него как магнит.
Заходи, и откроется ?ящик Пандоры?.
Ждать не нужно — сейчас ?прилетит?.
Как на крысу реакция Гамлета, в стиле: так и быть, пропадай, золотой!
Раньше крымскому хану ?поминки? платили за мирской и церковный покой.
Силовик оборзел, отшатнулся сановник. Имиджмейкеры держат фасон.
Голосуют — за всех — вахтовик и надомник, и грядет сериальный сезон. Карнавал-маскарад, безобразная лажа. Нахватались чужого дерьма.
Бутафория крутится у Эрмитажа, а вокруг — долговая тюрьма.
Аркадий Суров СОТЫ 2017
Слово
***
Таврическая степь, унылое херсонье,
И - спрятанный в степях, и - полуостровной,
Непобеждённый штаб, по-воински бессонный,
Имперский гарнизон, любимый город мой!
Таврическая степь - камыш, фарватер, косы.
Мы - живы от реки, мы - степью крещены.
Земля и небеса, солдаты и матросы,
Пенька и полотно империи нужны.
Таврическая степь, ударь меня ветрами,
И летом обожги, и заморозь зимой.
И только ты и я, и только Бог над нами,
И - корабли в степи, и чайка за кормой.
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
Крымские сонеты А. Мицкевича Аю-Даг
Люблю, облокотясь на скалы Аю-дага,
Глядеть, как борется волна с седой волной,
Как, пенясь и дробясь, бунтующая влага
Горит алмазами и радугой живой.
Вот, словно рать китов, их буйная ватага
Бросается – берет оплот береговой
И, возвращаясь вспять, роняет, вместо стяга,
Кораллы яркие и жемчуг дорогой.
Так и на грудь твою горячую, певец,
Невзгоды тайные и бури набегают:
Но арфу ты берешь – и горестям конец.
Они, тревожные, мгновенно исчезают
И песни дивные в побеге оставляют:
Из песен тех века плетут тебе венец.
(Перев. С. Дурова.)
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
Крымские сонеты А. Мицкевича Переезд по морю
Волны растут; пир чудовищам моря открылся.
Вот на веревочной сетке матрос пауком
Вздернулся вверх, в паутину свою углубился,
В нитях, чуть зримых, висит он и смотрит кругом.
Ветер! Вот ветер! Надулся корабль, отцепился;
Стены валов восстают: он идет напролом;
Режет их, топчет, – взлетел, с ураганом схватился,
Бурю под крылья забрав, рвется он в небо челом.
Мысли, мечты тут, как парусы, я распускаю;
Дух мой над бездной, как мачты подъемлясь, идет;
Крик чуть раздастся – и в шуме веселом замрет.
Вытянув руки, я к палубе ниц припадаю:
Кажется, грудь моя сил кораблю придает;
Любо! Легко мне! Что значить быть птицей – я знаю!
(Перев. В. Бенедиктова)
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
И. Белоусов
Аю-даг
(Медведь гора)
Он шел из северных лесов
Равниной, солнцем опаленной,
И к морю Черному пришел
Усталый, утомленный.
И грудь косматую свою.
В глубь погрузил отрады полный,
И замер так… С тех пор его.
Ласкают моря волны…
ИННА ЛИСНЯНСКАЯ
Чем дальше в явь иду, тем больше снов....
Чем дальше в явь иду, тем больше снов.
В недавнем дне толку себя, как в ступке.
Мне вещи здесь понятней, больше слов,
Но меньше, чем поступки.
Зачем меня, о Господи, снабдил
Не каменной душой, а стекловидной.
Толкусь между отеческих могил.
Был белым синий Крым и красным был,
Теперь — желто-блакитный, —
Всего одним-то росчерком пера,
Всего одною беловежской пьянкой.
Чем дальше в лес, тем большая дыра
В недавнем пне с коричневой изнанкой.
6 апреля 2004
СВЕТА ВЕРШИНИНА
Судак
Полуостров Крым, город Судак -
Мир добра, тепла и свободы,
Не полюбит его только дурак,
Лишь слепой не восхитится природой.
Генуэзская крепость, Кипарисовая аллея,
Узкий пляж и Чёрное море,
Даже день здесь будто бы светлее,
Вода и горы вечно в каком-то споре.
Музей виноделия и тропа Голицына,
Гора Ай-Георгия и заповедный Алчак-Кай-
Это всё, как чудесные экспозиции,
Крымский дивный курортный рай.
Грот Эолова Арфа и мыс Меганом,
Храм Пресвятой Богородицы и гора Сокол -
Все это один уютный дом,
А крыша дома - небесный купол.
ВЛАДИМИР МАЯКОВСКИЙ
Польза землетрясений
Недвижим Крым.
Ни вздоха,
Ни чиха.
Но,
О здравии хлопоча,
Не двинулись
В Крым
Ни одна нэпачиха
И
Ни одного нэпача.
Спекулянты,
Вам скрываться глупо
От движения
И от жары —
Вы бы
На камнях
Трясущихся Алупок
Лучше бы
Спустили бы
Жиры.
Но,
Прикрывши
Локонами уши
И надвинув
Шляпы на глаза,
Нэпачи,
Стихов не слушая,
Едут
На успокоительный нарзан.
Вертя
Линяющею красотою,
Ушедшие
Поминая деньки,
Скучают,
С грустной кобылой стоя,
Крымские
Проводники.
Бытик
Фривольный
Спортом выглодан,
Крымских
Романов
Закончили серию,
И
Брошюры
Доктора Фридлянда
Дремлют
В пыли
За закрытою дверью *.
Солнцу облегчение.
Сияет солнце.
На лице —
Довольство крайнее.
Сколько
Силы
Экономится,
Тратящейся
На всенэповское загорание.
Зря
С тревогою
Оглядываем Крым
Из края в край мы —
Ни толчков,
Ни пепла
И ни лав.
И стоит Ай-Петри,
Как недвижный
Несгораемый
Шкаф.
Я
Землетрясения
Люблю не очень,
Земле
Подобает —
Стоять.
Но слава встряске —
Крым
Орабочен
Больше,
Чем на ять.
1928 г.
ЗИНА ЗАБОРСКИХ
Наш Крым
И пусть я в Крыму не была,
С его красотой не знакома.
Но это же наша страна
И на нем была наша корона.
Корона Великой страны
Веками наш Крым украшала
И поэтому мы не должны
Отдавать его в руки вандала.
Пусть цветет благодатный наш Крым,
Пусть народы всех стран приезжают.
И пусть будет он всеми любим
И сады его весь украшают.
* * *
БОРИС ЧИЧИБАБИН
Кириллу Ковальджи
Оснежись, голова! Черт-те что в мировом чертеже!{270}
Если жизнь такова, что дышать уже нечем душе
и втемяшилась тьма болевая,
помоги мне, судьба, та, что сам для себя отковал,
чтоб у жаркого лба не звенел византийский комар,
костяным холодком повевая.
Что написано — стер, что стряслось — невозможно назвать.
В суматоху и сор, на кривой и немытый асфальт
я попал, как чудак из романа,
и живу, как дано, никого за печаль не виня.
Нищим стал я давно, нынче снова беда у меня —
Лиля руку в запястье сломала.
Жаль незрячих щенят, одурели в сиротстве совсем:
знай, свой закут чернят, издеваясь, как черти, над всем, —
мы ж, как люди, что любим, то белим.
За стихов канитель современник не даст ни гроша.
Есть в Крыму Коктебель, там была наша жизнь хороша —
сном развеялся Крым с Коктебелем.
В городах этажи взгромоздил над людьми идиот.
Где ж то детство души, что, казалось, вовек не пройдет?
Где ж то слово, что было в начале?
Чтоб не биться в сети, что наплел за искусом искус,
суждено ль нам взойти в обиталище утренних муз,
добывающих свет из печали?
Есть в Крыму Коктебель, в Коктебеле — Волошинский дом,
и опять, как теперь, мы к нему на веранду придем,
до конца свой клубок размотавши, —
там, органно звуча, в нас духовная радость цвела,
там сиял, как свеча, виноград посредине стола
и звенела походка Наташи.
1992
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
И. Белоусов
Хребет Яйлы
Огня подземного властитель
Повел борьбу с морским царем, —
Громады камней раскаленных
Со дна он выдвинул с огнем.
Хотел он каменною грудью
На капли море раздробить,
Хотел его засыпать пеплом,
До дна в нем воду иссушить…
Велась и долго, и упорно
Стихий кровавая вражда.
Кто ж победителем остался, —
Огонь подземный, иль вода?
Сильны родством, любовью крепки
И в дружбе честны меж собой —
Соединились моря волны
Пред Яйлы каменной грядой,
А горы грозно отступили
И морю преградили путь…
С тех пор о берег плещут волны
И точат каменную грудь!..
***
ВАСИЛИЙ БЕТАКИ (1930-2013) ?МЕА? – двенадцатая книга стихов (2004–2006 годы) 2004 г.
На берег выйти можно:
Скалы тропу разжали.
Наверное, сходство ложно
С крымскими миражами,
Где белый ком тополиный
Ветром по склону таскало...
Над блеском слепого отлива
Солнце и черные скалы.
Бледно цветет вереск,
А в каменистых грядах
Басом ревет ветер,
Путаясь в темных прядях
Водорослей лиловых...
Что это вдруг тихо?
Солью прибоя снова
Скалам в ночи тикать.
В море текут речки
И не переполняют,
Снова к истокам прежним
Кто-то их угоняет.
Не говори о прошлом,
Будто бы лучше было –
Память в салат накрошит
Всё, чего не хватило,
Разве плетень – защита
Стаду перед волками?
Смех дураков трещит, как
Хворост под котелками...
Впрочем, о чём, зачем я?
Снова отлив – глянцем.
Солнце. Бретань. Кочевье.
Всюду быть иностранцем.
Когда-то ты был где-то...
Молчит, остывая, чайник –
Песня его спета.
Похоже, это – прощанье
С тем, чего больше нету,
И нет до него дела,
Здесь, на краю света,
Здесь, на песке белом...
* * *
Европейская поэзия XVII века (Антология поэзии - 1977) БВЛ ПОЛЬША
Перевод А. Эппеля
ШИМОН ЗИМОРОВИЧ
О СЕБЕ
Не столько зверя в Неполомской пуще,
Не столько злости в янычарской гуще,
Не столько ульев в украинских селах,
Не столько дворских дам сидит в гондолах,
Не столько в крымских ордах стрел каленых,
Не столько скрепов в грецких галеонах,
Не столько нитей на брабантских кроснах,
Не столько скрипу в жерновах соосных,
Не столько сельди во полнощном море,
Не столько красок зажигают зори,
Не столько чёток щупают в Лорето,
Не столько в Вене кова и навета,
Не столько в Гданьске хлеба в складах порта,
Не столько книжек на торгах Франкфорта,
Не столь весною птиц, колосьев летом,
Обилья в осень и числа приметам,
Звезд в ясном небе, на брегу песчинок,
В метели снегу и в дожде дождинок,
Не столько в плавнях всяческой тростины,
Сколь у меня любви для Катарины.
Михаил ОКУНЬ Лиловый татарник
Опубликовано в журнале Урал, номер 10, 2018
Михаил Окунь (1951) — автор семи сборников стихов и двух книг прозы. Публикуется в журналах и антологиях России, США, Германии, Финляндии. Лауреат премии журнала ?Урал? (2006).
Обноски мраморной одежды
Вам тайно показать могу.
Их подарил один невежда,
А где добыл — я ни гугу.
Тот мрамор одевал Афину
(Мне это Вагинов сказал),
Но стал отделкою камина
В приневской анфиладе зал.
Потом одни сомкнули вежды,
Другие — в Крым и на баржу.
…Обноски мраморной одежды
Я в платяном шкафу держу.
***
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
И. Белоусов
У Байдарсних ворот
Я в Байдарах, – то сбылося,
Что давно я звал мечтой, —
Вся величественность моря
Развернулась предо мной.
Эта синяя громада
В блеске солнца, в блеске дня
Свежей влагою морскою
Вдруг дохнула на меня.
Затаив дыханье, с думой
Перед морем я стою:
Вот где силы духа смерить,
Утопить печаль мою…
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
И. Белоусов
У Ай-Петри
День умирал, и вздох последний
Вдруг замер с отблеском зари,
На волнах моря отраженный
И на вершинах Ай-Петри.
От скал на тихие долины,
Темнея, тени налегли,
А из долин, клубясь, к вершинам.
Как дым, туманы поползли.
Уснуло все под кровом ночи —
И в мертвых скалах тишина,
И лишь слышней о берег плещет
Седая, темная волна....
noodlemagazine.com
КРЫМ
Где ты, где ты?— ответа не слышу.\За веками проходят века.\Так над степью и над Агармышем*\Равнодушно плывут облака.. Юлия Друнина Старый Крым * Агармыш — Гора возле старого Крыма. (Примеч. автора.)
Крым Даже" порой казалось, что Крым — это остров на русской карте, -\а какие вина поспели к тому году!\Что там Шустов или ?Столовое N? 22??\И какую Господь погоду\ниспослал, не обижаясь на поэтов, юродивых и не помнящих своего родства, -\так вот, тогда они взяли за правило\по утрам уходить в горы.\
Арсений Ровинский
Стихи. Полоний
Стихи, пьеса
Опубликовано в журнале ?оюз Писателей, номер 17, 2018
Андрей:
Вы оба мелко мыслите.
Вы думали — убьём и свалим как всегда
по-тихому. Но здесь другое дело.
Не видите вы общую картину.
Задумайтесь, что будет, если мы
всё явно сделаем?
Как ты, Наташ, сказала только что —
?при всём честном народе, и в Вестминстере??
Публично, как рубили наши деды
на Лобном Месте яйца англичан и ляхов?
Поймите вы, ведь это лишь начало
великих дел!
Нам нужно уважать себя заставить.
То есть — их нужно уважать заставить нас.
Волнуюсь я, но вы и так
всё поняли.
Полоний, друг, ведь ты же не какой-то
?Полониус?, ты наш, родной,
братишка-сибиряк двести десятый —
ты должен разбираться
в геополитике.
Всё переменится,
всё это дело будет —
красивый знак грядущих перемен,
как залп Авроры.
А далее Маруся размагнитит
центр тяжести вселенной, сдвинет ось
земную
на два-три градуса всего — и всё, мы в дамках!
Мы будем высоки, русоволосы.
Крым будет наш — запомни этот твит.
Их спутники, радары и ракеты
бессмысленными станут, упадут
все вертолёты НАТО — и вся нечисть,
предатели, поставившие русских на колени, —
в аду сгорят!
Наташа (задумчиво):
Красиво получается.
(Смотрит на Полония.)
Оно, конечно, непонятно, но
заманчиво и, главное, по-русски.
Полоний:
Согласен я пожертвовать собой
ради такого дела
великого.
Василий Каменский (1884-1961)
Стихотворения и поэмы БП, 1966
В Крыму кофе*
На берегу над морем
В кофейне Черибан
Сижу я с черным горем,
Пью черный кофе – жбан.
А рядом весь взъерошенный
Бродячий музыкант,
Сидит, как гость непрошеный,
И смотрит на стакан.
В стакане зелье странное –
Качается крыльцо –
На руке трехгранное
Рубинное кольцо.
Мы оба молчаливые:
Одной судьбой живем.
И каждый день, тоскливые,
В кофейне кофе пьем.
Под нами море морится
В лазурных даленях,
А в сердце горе торится –
Как солнце в зеленях.
<1917>
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
Крымские сонеты А. Мицкевича У гробницы Марии Потоцкой
В краю весны, в садах Бахчисарая,
Увяла ты, как роза молодая;
Умчалось прошлое, как золотистый рой
Весенних мотыльков, – но мысль о нем с тобой.
Зачем блестят, загадочно мерцая,
В той стороне, где Польша дорогая,
Плеяды звезд? Иль взор огнистый твой,
Стремясь туда, зажег их над Литвой?!..
Литвинка! Я умру, по родине страдая…
О, пусть же здесь меня покроет прах земли,
Чтоб странники, твой холм могильный навещая,
Склонясь к тебе, здесь и меня нашли,—
Чтобы родной поэт, песнь о тебе слагая,
Припомнил и меня в садах Бахчисарая…
(Перев. Аполлона Коринфского)
НИКОЛАЙ ГОГОЛЬ
Коллективные шуточные стихотворения
I
И с Матреной наш Яким
Потянулся прямо в Крым.
II
Все бобрами завелись,
У Фаге все завились —
И пошли через Неву,
Как чрез мягку мураву.
III
Да здравствует нежинская бурса!
Севрюгин, Билевич и Урсо,
Студенты первого курса,
И прочие курсы все также.
Без них обойтиться как же! -
Не все они теперь в Петербурге:
В карете в Стамбул уехал один, другой в Оренбурге,
А те же, что прочих здоровьем пожиже,
Всё лето водами лечились, а зиму проводят в Париже.
Женились одни и в сладком дремлют покое,
Учители в корпусе двое,
Известный лгунишка бумаги в юстиции пишет, —
(Чорт его колышет! )[1]
Артистов, поэтов меж них есть довольно,
Читаешь, сердцу становится больно.
А те, что в гусарах, не храброго люди десятку —
Коней объезжают в манеже, гнут короля и десятку.
Ольга Ефимова Крымские каникулы
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 12, 2018
что сказать?
рай земной —
стрекоза
над волной,
солнца луч
смел и бодр.
камень круч,
зелень гор.
бирюзой
бьет извив,
на песок
повалив
белых брызг
бунтаря…
детский визг:
вот и я.
яркий свет
воздух рвет:
я в родстве
с рябью вод,
ветерком
озорным…
берег мой —
южный Крым.
* * *
Борис Чичибабин (1923-1994) Собрание стихотворений 2013
ЛЕСЯ В ЯЛТЕ{207}
Солгали греки, заповедав
?здоровый дух в здоровом теле?, —
а в мире не было поэтов,
покамест люди не болели.
И затвердившим с детства сгусток
и перл языческой морали
где брать пророков златоустых,
когда б страдальцы не хворали…
На краткий срок на диких скалах,
горюя осторонь от мира,
сложила два крыла усталых
над синью волн сестра Шекспира —
больная женщина с Волыни.
Ей даль нашлась и отозвалась,
где горечь хвои и полыни
с морскою музыкой мешалась…
В Крыму ютились караимы,
заблуды-греки и татары,
туда ж слетались побратимы
на звон студенческой гитары.
И дальний гул казацкой славы,
как будто дань добру и силе,
его кустарники и травы
в своем дыханье доносили.
С зеленых гор сползала дымка,
сияло море отовсюду,
и чутко Леся Украинка
сквозь боль прислушивалась к чуду.
В краю, где Пушкин и Мицкевич
лучились музыкой недавней,
ее застенчивая девичь
цветком таинственным цвела в ней.
Распятая туберкулезом,
от волн ждала добра и лада
и кротко радовалась лозам
налившегося винограда.
Но, как цветы на сеновале,
у чатырдагского подножья
заброшенная сыновьями
лежала слава запорожья.
И сердце задыхалось в полночь,
рвалось на родину немую:
?Зачем зовешь меня на помощь?
Тебя ль в судьбе моей миную?
Я тем горжусь, интеллигентка,
что с детства девочкой степною
живу заветами Шевченко
и кровной близостью с тобою?.
В ней пел напев, как степь, широкий,
стих возникал, певуч и четок.
В любви рождались эти строки,
и только любящий прочтет их.
Полям Волыни и Подолья
неслись в ночи ее молебны.
Во славу русского подполья
плела венок великолепный…
А мир был свеж, а жар был жесток,
и Крым был временной нирваной
для нервных ран, а самый воздух
шептал о вольности желанной.
Когда поэты занесутся
в своей провидческой замашке,
их почитают за безумцев
и запирают в каталажки.
Но Бог в душе, а не в железе.
Душа ж вотще в отчизну врыта…
За дар воздушный нашей Лесе
спасибо, южная Таврида.
<1983>
* * *
Борис Чичибабин (1923-1994) Собрание стихотворений 2013
СУДАКСКИЕ ЭЛЕГИИ{146}
2
Настой на снах в пустынном Судаке…
Мне с той землей не быть накоротке,
она любима, но не богоданна.
Алчак-Кая, Солхат, Бахчисарай…
Я понял там, чем стал Господень рай
после изгнанья Евы и Адама.
Как непристойно Крыму без татар.
Шашлычных углей лакомый угар,
заросших кладбищ надписи резные,
облезлый ослик, движущий арбу,
верблюжесть гор с кустами на горбу,
и все кругом — такая не Россия.
Я проходил по выжженным степям
и припадал к возвышенным стопам
кремнистых чудищ, див кудлатоспинных.
Везде, как воздух, чуялся Восток —
пастух без стада, светел и жесток,
одетый в рвань, но с посохом в рубинах.
Который раз, не ведая зачем,
я поднимался лесом на Перчем,
где прах мечей в скупые недра вложен,
где с высоты Георгия монах
смотрел на горы в складках и тенях,
что рисовал Максимильян Волошин.
Буддийский поп, украинский паныч,
в Москве француз, во Франции москвич,
на стержне жизни мастер на все руки,
он свил гнездо в трагическом Крыму,
чтоб днем и ночью сердце рвал ему
стоперстый вопль окаменелой муки.
На облаках бы — в синий Коктебель.
Да у меня в России колыбель
и не дано родиться по заказу,
и не пойму, хотя и не кляну,
зачем я эту горькую страну
ношу в крови как сладкую заразу.
О, нет беды кромешней и черней,
когда надежда сыплется с корней
в соленый сахар мраморных расселин,
и только сердцу снится по утрам
угрюмый мыс, как бы индийский храм,
слетающий в голубизну и зелень…
Когда, устав от жизни деловой,
упав на стол дурною головой,
забьюсь с питвом в какой-нибудь клоповник,
да озарит печаль моих поэм
полынный свет, покинутый Эдем —
над синим морем розовый шиповник.
1974,1982
Ольга Ефимова Крымские каникулы
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 12, 2018
Анечке и Руслану
Когда ломается хребет
Горбатой, звончатой волны,
Пляж, солнцем утренним пригрет,
Вздыхает: силы не равны —
Все, что на свет произвели
Летучий зюйд и тяжесть вод,
Твердь орошаемой земли
О серость гальки резко бьет,
Как торжествующий левит,
Прибой клокочет все мощней…
Барашек жертвенный лежит
На мокром алтаре камней.
Но ветер с новой силой вдаль
Погонит странниц голубых —
Отхлынет гордая вода,
Легко взовьется на дыбы,
Как смех ребенка, весела,
Слезы вдовицы солоней.
И чайка, гребень оседлав,
Качнется на крутой волне.
* * *
ДМИТРИЙ КЕДРИН
Воспоминания о Крыме
Не ночь, не звезды, не морская пена, —
Нет, в памяти доныне, как живой,
Мышастый ослик шествует степенно
По раскаленной крымской мостовой.
Давно смирен его упрямый норов:
Автомобиль прижал его к стене,
И рдеет горка спелых помидоров
В худой плетенке на его спине.
А впереди, слегка раскос и черен,
В одних штанишках, рваных на заду,
Бритоголовый толстый татарчонок,
Спеша, ведет осленка в поводу.
Между домов поблескивает море,
Слепя горячей синькою глаза.
На каменном побеленном заборе
Гуляет бородатая коза.
Песок внизу каймою пены вышит,
Алмазом блещет мокрое весло,
И валуны лежат на низких крышах,
Чтоб в море крыши ветром не снесло.
А татарчонку хочется напиться.
Что Крым ему во всей его красе -
И круглый след ослиного копытца
Оттиснут на асфальтовом шоссе.
1943
* * *
НИКОЛЬСКИЙ Натюрморт, пейзаж…
Опубликовано в журнале Иерусалимский журнал, номер 42, 2012
Он думает, что, упрятав в сейф и запомнив код,
вещь потом можно продать или завещать,
что, за язык засев и потратив год,
на нём можно заверещать.
Он думает, если надеть часы – узнаешь, который час,
что амфетамин победит печаль,
что склонить весы может любой из нас
(он нас, видимо, не встречал).
Он думает, что может женщиной обладать,
хотя его волосы начали облетать
и кожа стала приобретать
бледный оттенок старости и бессилья,
он говорит, что с собой в состоянии совладать
(а самого всегда пустяки бесили).
Говорит, что один и пять будет ровно шесть,
что вместо Карпат можно запросто ехать в Крым,
что можно выпить стакан воды, не утратив честь,
говорит, говорят (а мы так не говорим).
Он верит, что столица Америки – Вашингтон,
что в кармане есть у него для метро жетон,
он едет в метро, не жалея о прожитом.
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
Крымские сонеты А. Мицкевича Развалины замка в Балаклаве
Твердыня, бывшая на месте этих груд,
Неблагодарный Крым, была твоя ограда;
Теперь же в черепах гигантских здесь живут
Лишь гады подлые и люд – подлее гада.
Взойдем на башню вверх. Ищу следа гербов:
Вот в этой надписи, в забвенье – думать надо —
Покоится герой, гроза и страх полков,
Как червь, окутанный в листочек винограда.
Здесь грек ваял в стенах карниз афинский свой,
Авзонец укрощал отсель татар цепями,
И набожный хаджи певал намаз святой.
Теперь лишь коршуны летают над гробами,
Как в месте, где чума все обратила в прах:
Навеки водружен на башнях черный флаг.
(Перев. ***)
Олег ВАЩАЕВ НЕВА 2019
Интроверту, зачем по душам разговоры? Интернет для него как магнит.
Заходи, и откроется ?ящик Пандоры?.
Ждать не нужно — сейчас ?прилетит?.
Как на крысу реакция Гамлета, в стиле: так и быть, пропадай, золотой!
Раньше крымскому хану ?поминки? платили за мирской и церковный покой.
Силовик оборзел, отшатнулся сановник. Имиджмейкеры держат фасон.
Голосуют — за всех — вахтовик и надомник, и грядет сериальный сезон. Карнавал-маскарад, безобразная лажа. Нахватались чужого дерьма.
Бутафория крутится у Эрмитажа, а вокруг — долговая тюрьма.
Аркадий Суров СОТЫ 2017
Слово
***
Таврическая степь, унылое херсонье,
И - спрятанный в степях, и - полуостровной,
Непобеждённый штаб, по-воински бессонный,
Имперский гарнизон, любимый город мой!
Таврическая степь - камыш, фарватер, косы.
Мы - живы от реки, мы - степью крещены.
Земля и небеса, солдаты и матросы,
Пенька и полотно империи нужны.
Таврическая степь, ударь меня ветрами,
И летом обожги, и заморозь зимой.
И только ты и я, и только Бог над нами,
И - корабли в степи, и чайка за кормой.
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
Крымские сонеты А. Мицкевича Аю-Даг
Люблю, облокотясь на скалы Аю-дага,
Глядеть, как борется волна с седой волной,
Как, пенясь и дробясь, бунтующая влага
Горит алмазами и радугой живой.
Вот, словно рать китов, их буйная ватага
Бросается – берет оплот береговой
И, возвращаясь вспять, роняет, вместо стяга,
Кораллы яркие и жемчуг дорогой.
Так и на грудь твою горячую, певец,
Невзгоды тайные и бури набегают:
Но арфу ты берешь – и горестям конец.
Они, тревожные, мгновенно исчезают
И песни дивные в побеге оставляют:
Из песен тех века плетут тебе венец.
(Перев. С. Дурова.)
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
Крымские сонеты А. Мицкевича Переезд по морю
Волны растут; пир чудовищам моря открылся.
Вот на веревочной сетке матрос пауком
Вздернулся вверх, в паутину свою углубился,
В нитях, чуть зримых, висит он и смотрит кругом.
Ветер! Вот ветер! Надулся корабль, отцепился;
Стены валов восстают: он идет напролом;
Режет их, топчет, – взлетел, с ураганом схватился,
Бурю под крылья забрав, рвется он в небо челом.
Мысли, мечты тут, как парусы, я распускаю;
Дух мой над бездной, как мачты подъемлясь, идет;
Крик чуть раздастся – и в шуме веселом замрет.
Вытянув руки, я к палубе ниц припадаю:
Кажется, грудь моя сил кораблю придает;
Любо! Легко мне! Что значить быть птицей – я знаю!
(Перев. В. Бенедиктова)
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
И. Белоусов
Аю-даг
(Медведь гора)
Он шел из северных лесов
Равниной, солнцем опаленной,
И к морю Черному пришел
Усталый, утомленный.
И грудь косматую свою.
В глубь погрузил отрады полный,
И замер так… С тех пор его.
Ласкают моря волны…
ИННА ЛИСНЯНСКАЯ
Чем дальше в явь иду, тем больше снов....
Чем дальше в явь иду, тем больше снов.
В недавнем дне толку себя, как в ступке.
Мне вещи здесь понятней, больше слов,
Но меньше, чем поступки.
Зачем меня, о Господи, снабдил
Не каменной душой, а стекловидной.
Толкусь между отеческих могил.
Был белым синий Крым и красным был,
Теперь — желто-блакитный, —
Всего одним-то росчерком пера,
Всего одною беловежской пьянкой.
Чем дальше в лес, тем большая дыра
В недавнем пне с коричневой изнанкой.
6 апреля 2004
СВЕТА ВЕРШИНИНА
Судак
Полуостров Крым, город Судак -
Мир добра, тепла и свободы,
Не полюбит его только дурак,
Лишь слепой не восхитится природой.
Генуэзская крепость, Кипарисовая аллея,
Узкий пляж и Чёрное море,
Даже день здесь будто бы светлее,
Вода и горы вечно в каком-то споре.
Музей виноделия и тропа Голицына,
Гора Ай-Георгия и заповедный Алчак-Кай-
Это всё, как чудесные экспозиции,
Крымский дивный курортный рай.
Грот Эолова Арфа и мыс Меганом,
Храм Пресвятой Богородицы и гора Сокол -
Все это один уютный дом,
А крыша дома - небесный купол.
ВЛАДИМИР МАЯКОВСКИЙ
Польза землетрясений
Недвижим Крым.
Ни вздоха,
Ни чиха.
Но,
О здравии хлопоча,
Не двинулись
В Крым
Ни одна нэпачиха
И
Ни одного нэпача.
Спекулянты,
Вам скрываться глупо
От движения
И от жары —
Вы бы
На камнях
Трясущихся Алупок
Лучше бы
Спустили бы
Жиры.
Но,
Прикрывши
Локонами уши
И надвинув
Шляпы на глаза,
Нэпачи,
Стихов не слушая,
Едут
На успокоительный нарзан.
Вертя
Линяющею красотою,
Ушедшие
Поминая деньки,
Скучают,
С грустной кобылой стоя,
Крымские
Проводники.
Бытик
Фривольный
Спортом выглодан,
Крымских
Романов
Закончили серию,
И
Брошюры
Доктора Фридлянда
Дремлют
В пыли
За закрытою дверью *.
Солнцу облегчение.
Сияет солнце.
На лице —
Довольство крайнее.
Сколько
Силы
Экономится,
Тратящейся
На всенэповское загорание.
Зря
С тревогою
Оглядываем Крым
Из края в край мы —
Ни толчков,
Ни пепла
И ни лав.
И стоит Ай-Петри,
Как недвижный
Несгораемый
Шкаф.
Я
Землетрясения
Люблю не очень,
Земле
Подобает —
Стоять.
Но слава встряске —
Крым
Орабочен
Больше,
Чем на ять.
1928 г.
ЗИНА ЗАБОРСКИХ
Наш Крым
И пусть я в Крыму не была,
С его красотой не знакома.
Но это же наша страна
И на нем была наша корона.
Корона Великой страны
Веками наш Крым украшала
И поэтому мы не должны
Отдавать его в руки вандала.
Пусть цветет благодатный наш Крым,
Пусть народы всех стран приезжают.
И пусть будет он всеми любим
И сады его весь украшают.
* * *
БОРИС ЧИЧИБАБИН
Кириллу Ковальджи
Оснежись, голова! Черт-те что в мировом чертеже!{270}
Если жизнь такова, что дышать уже нечем душе
и втемяшилась тьма болевая,
помоги мне, судьба, та, что сам для себя отковал,
чтоб у жаркого лба не звенел византийский комар,
костяным холодком повевая.
Что написано — стер, что стряслось — невозможно назвать.
В суматоху и сор, на кривой и немытый асфальт
я попал, как чудак из романа,
и живу, как дано, никого за печаль не виня.
Нищим стал я давно, нынче снова беда у меня —
Лиля руку в запястье сломала.
Жаль незрячих щенят, одурели в сиротстве совсем:
знай, свой закут чернят, издеваясь, как черти, над всем, —
мы ж, как люди, что любим, то белим.
За стихов канитель современник не даст ни гроша.
Есть в Крыму Коктебель, там была наша жизнь хороша —
сном развеялся Крым с Коктебелем.
В городах этажи взгромоздил над людьми идиот.
Где ж то детство души, что, казалось, вовек не пройдет?
Где ж то слово, что было в начале?
Чтоб не биться в сети, что наплел за искусом искус,
суждено ль нам взойти в обиталище утренних муз,
добывающих свет из печали?
Есть в Крыму Коктебель, в Коктебеле — Волошинский дом,
и опять, как теперь, мы к нему на веранду придем,
до конца свой клубок размотавши, —
там, органно звуча, в нас духовная радость цвела,
там сиял, как свеча, виноград посредине стола
и звенела походка Наташи.
1992
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
И. Белоусов
Хребет Яйлы
Огня подземного властитель
Повел борьбу с морским царем, —
Громады камней раскаленных
Со дна он выдвинул с огнем.
Хотел он каменною грудью
На капли море раздробить,
Хотел его засыпать пеплом,
До дна в нем воду иссушить…
Велась и долго, и упорно
Стихий кровавая вражда.
Кто ж победителем остался, —
Огонь подземный, иль вода?
Сильны родством, любовью крепки
И в дружбе честны меж собой —
Соединились моря волны
Пред Яйлы каменной грядой,
А горы грозно отступили
И морю преградили путь…
С тех пор о берег плещут волны
И точат каменную грудь!..
***
ВАСИЛИЙ БЕТАКИ (1930-2013) ?МЕА? – двенадцатая книга стихов (2004–2006 годы) 2004 г.
На берег выйти можно:
Скалы тропу разжали.
Наверное, сходство ложно
С крымскими миражами,
Где белый ком тополиный
Ветром по склону таскало...
Над блеском слепого отлива
Солнце и черные скалы.
Бледно цветет вереск,
А в каменистых грядах
Басом ревет ветер,
Путаясь в темных прядях
Водорослей лиловых...
Что это вдруг тихо?
Солью прибоя снова
Скалам в ночи тикать.
В море текут речки
И не переполняют,
Снова к истокам прежним
Кто-то их угоняет.
Не говори о прошлом,
Будто бы лучше было –
Память в салат накрошит
Всё, чего не хватило,
Разве плетень – защита
Стаду перед волками?
Смех дураков трещит, как
Хворост под котелками...
Впрочем, о чём, зачем я?
Снова отлив – глянцем.
Солнце. Бретань. Кочевье.
Всюду быть иностранцем.
Когда-то ты был где-то...
Молчит, остывая, чайник –
Песня его спета.
Похоже, это – прощанье
С тем, чего больше нету,
И нет до него дела,
Здесь, на краю света,
Здесь, на песке белом...
* * *
Европейская поэзия XVII века (Антология поэзии - 1977) БВЛ ПОЛЬША
Перевод А. Эппеля
ШИМОН ЗИМОРОВИЧ
О СЕБЕ
Не столько зверя в Неполомской пуще,
Не столько злости в янычарской гуще,
Не столько ульев в украинских селах,
Не столько дворских дам сидит в гондолах,
Не столько в крымских ордах стрел каленых,
Не столько скрепов в грецких галеонах,
Не столько нитей на брабантских кроснах,
Не столько скрипу в жерновах соосных,
Не столько сельди во полнощном море,
Не столько красок зажигают зори,
Не столько чёток щупают в Лорето,
Не столько в Вене кова и навета,
Не столько в Гданьске хлеба в складах порта,
Не столько книжек на торгах Франкфорта,
Не столь весною птиц, колосьев летом,
Обилья в осень и числа приметам,
Звезд в ясном небе, на брегу песчинок,
В метели снегу и в дожде дождинок,
Не столько в плавнях всяческой тростины,
Сколь у меня любви для Катарины.
Михаил ОКУНЬ Лиловый татарник
Опубликовано в журнале Урал, номер 10, 2018
Михаил Окунь (1951) — автор семи сборников стихов и двух книг прозы. Публикуется в журналах и антологиях России, США, Германии, Финляндии. Лауреат премии журнала ?Урал? (2006).
Обноски мраморной одежды
Вам тайно показать могу.
Их подарил один невежда,
А где добыл — я ни гугу.
Тот мрамор одевал Афину
(Мне это Вагинов сказал),
Но стал отделкою камина
В приневской анфиладе зал.
Потом одни сомкнули вежды,
Другие — в Крым и на баржу.
…Обноски мраморной одежды
Я в платяном шкафу держу.
***
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
И. Белоусов
У Байдарсних ворот
Я в Байдарах, – то сбылося,
Что давно я звал мечтой, —
Вся величественность моря
Развернулась предо мной.
Эта синяя громада
В блеске солнца, в блеске дня
Свежей влагою морскою
Вдруг дохнула на меня.
Затаив дыханье, с думой
Перед морем я стою:
Вот где силы духа смерить,
Утопить печаль мою…
Поэзия Крыма. Сборник стихов русских поэтов 2010
И. Белоусов
У Ай-Петри
День умирал, и вздох последний
Вдруг замер с отблеском зари,
На волнах моря отраженный
И на вершинах Ай-Петри.
От скал на тихие долины,
Темнея, тени налегли,
А из долин, клубясь, к вершинам.
Как дым, туманы поползли.
Уснуло все под кровом ночи —
И в мертвых скалах тишина,
И лишь слышней о берег плещет
Седая, темная волна....
Метки:
