лебеди-90
Чёрный лебедь (Cygnus atratus).
************
ЛЕБЕДИ
О лебедь белый Лоэнгрина,\ ты мне приснился в поздний час,\ когда свершилась дня кончина,\ свет гаснул, гаснул и угас. Эллис Из сборника “Stigmata” ВРАТА\БЛАГАЯ ВЕСТЬ
Я слышал, как дикие гуси\ кричали над парком больничным\ где бледные люди бродили\ в утренней полудреме\ Я слышал — их крики\ Мне грезились — крики —\ И все же я — слышал!\ Гуннар Экелёф. Перевод А. Щеглова
ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО Сб. ?Катер связи? 1966
Ах, как ты, речь моя, слаба,
ах, как никчемны, нипричемны,
как непросторны все слова
перед просторами Печоры!
Но, веры требуя в себя,
вовсю дымя непобедимо,
на юг торопятся суда,
собой расталкивая льдины,
и над прыжками оленят,
последним снегом окропленные,
на Север лебеди летят,
как будто льдины окрыленные.
Печора плещется дразня:
?Ну что ты плачешься сопливо?
Боишься, что ли, ты меня?
Шагни ко мне, шагни с обрыва!?
И я в Печору прыгнул так,
легко забыв про все былое,
как сиганул Иван-дурак
в котел с кипящею смолою,
чтоб выйти гордым силачом,
в кафтане новеньком, посмеиваясь,
и чуть поигрывать плечом:
?А ну-ка, сволочи, померяйтесь!?
ИВАН АКСЕНОВ Довольно быстро
В дни горячего гама,
В годы горбатых боев,
Челюстей, стиснутых упрямо,
Запрокинутых на отлет голов,
Что звенит мне, что лучится на зорях,
В плачущей обо всех росе,
Чей вздох вобрал все
Криви, пес прыжки истории?
И Леды плечом круглясь,
Облаков далекие лебеди,
Кем посланы и тихо пошедшем небе,
Опустить спою тень на нас?
Нет, никто не обманывает, даже
Если б и мог обмануть:
Никогда не расплескивался глаже
Предо мной горизонтов путь
Никогда беспощадней клича
Не сходила к нам Дева-Месть
Никогда воронью добыча
Не умела пышней расцвесть!
Но кровавые крылья, пеной
Уплыли в закат с глаз,
И колокол о старые стены.
Заводит бесконечный рассказ.
Начало ушло за мерю,
За срубы скитских боров,
Только ветер но были мерит,
По прошлому ныли верит
И давним сказкам готов
Прививать новые повести
Как дороги люди те,
Кто в печи, раскаленной до чиста,
Нежны, как дождь на листе,
Весной распускающейся зелени,
Говорят: цвести цветам,
Костром не закатной прелести
И звенеть у шпилей стрижам.
30 апреля 1920 г.
ИОСИФ УТКИН (1903-1944)
125. НАРОДНАЯ ПЕСНЯ
?Ну-ка, двери отвори:
Кто стоит там у двери??
— ?Это нищий, Аннушка?.
— ?Дай краюху старику
Да ступай-ка на реку:
Кто там стонет,
Будто тонет??
— ?Это лебедь, Аннушка?.
— ?Ну так выйди за плетень:
Почему такая тень?!?
— ?Это ружья, Аннушка?.
— ?Ну, так выйди за ворота,
Расспроси, какая рота:
Кто? Какого, мол, полка?
Не хотят ли молока??
— ?Не пойду я, Аннушка!
Это белые идут,
Это красного ведут,
Это… муж твой, Аннушка…?
Февраль 1939
АГЛАИДА ШИМАНСКАЯ (1903-1995) Сб. АНТЕННЫ. (Париж: ?Рифма?, 1976)
?Я любила стихи — и стихов лебединые крылья…?
Я любила стихи — и стихов лебединые крылья
Отраженьем, быть может, легли на зеркальности душ.
Улетели они — и пускай разлетаются пылью.
Умирающий лебедь ушел в тростниковую глушь.
Берег тих, берег пуст, не слышна лебединая песня,
Только плещет слезами и всхлипнет в прибое волна.
Ветерок пролетит — для кого-то он горестный вестник,
И, как прежде, на небе блестит перламутром луна.
?На сердце горе, боль, а ты живи…?
На сердце горе, боль, а ты живи,
Бессонница и мрак, а ты живи,
И никого… На помощь не зови!
Пожары, бури, смерть, а ты живи —
Для муки, жалости и для любви — живи!
Леся Украинка (1871-1939) Стихотворения. Поэмы. Драмы БВЛ 1968
?Эта тихая ночь-чаровница…?
Перевод М. Комиссаровой
Эта тихая ночь-чаровница
Покрывалом спокойным, широким
Распростерлась над сонным селом.;;
В небесах просыпалась зарница,
Будто в озере тихом, глубоком
Лебедь всплескивал белым крылом.;;
С каждым всплеском тех крыл лебединых
Сердце билось, в тоске сиротело,
Замирало в тяжелой борьбе.;;
Истомил меня злой поединок,
И мне песню пропеть захотелось —
Лебединую песню себе.;;
СЕРГЕЙ МАКОВСКИЙ. ГОД В УСАДЬБЕ. СТИХИ (Париж, 1949)
ЛУННЫЙ ВОДОЕМ. Сонеты
Лампада гаснет, дым бежит,
Кругом все смерклось, все дрожит…
?Руслан и Людмила?.
I. ?Огонь потух, и пусть — оставь заботу!..?
Огонь потух, и пусть — оставь заботу!
Пусть лунная лазурь из-за гардин
угасит лак докучливый картин
и мебели седую позолоту.
Так, день за днем — о, сколько раз, без счету! —
здесь у камина я сидел один, и
догорая наводил камин
на одиночество мое дремоту.
Потух… Часы двенадцать бьют в углу.
Сквозь сон смотрю на мертвую золу,
неумолимому внимаю басу.
Бой, равнодушный бой к добру и злу,
что говоришь полуночному часу?
Умолк… Дверь отворилась на террасу.
II. ?Я вышел в ночь. Полуувядший сад…?
Я вышел в ночь. Полуувядший сад
благоухал в осеребренных дымах,
фонтанами аллей неисчислимых
просвечивало кружево аркад.
И проходя вдоль миртовых оград,
я запах узнавал цветов любимых…
Вот и бассейн: на водах недвижимых
уснули, лебеди у балюстрад.
Как в зеркале, садовая руина
и кипарисы отразились в нем,
шиповником заросшая куртина
и статуи богинь. И вея сном,
из пасти у чугунного дельфина
струя бежала в лунный водоем.
Дмитрий Кедрин (1907-1945) Стихотворения и поэмы БСП 1959
Песня про пана
Настегала дочку мать крапивой:
— Не расти большой, расти красивой,
Сладкой ягодкой, речной осокой,
Чтоб в тебя влюбился пан высокий,
Ясноглазый, статный, черноусый,
Чтоб дарил тебе цветные бусы,
Золотые кольца и белила, —
Вот тогда ты будешь, дочь, счастливой.
Дочка выросла, как мать велела:
Сладкой ягодкою, королевой,
Белой лебедью, речной осокой,
И в нее влюбился пан высокий,
Черноусый, статный, ясноглазый,
Подарил он ей кольцо с алмазом,
Пояс драгоценный, ленту в косы…
Наигрался ею пан — и бросил!
Юность коротка, как песня птичья,
Быстро вянет красота девичья.
Иссеклися косы золотые,
Ясный взор слезинки замутили.
Ничего-то девушка не помнит,
Помнит лишь одну дорогу в омут,
Только тише, чем кутенок в сенцах,
Шевельнулась дочь у ней под сердцем.
Дочка в пана родилась — красивой.
Настегала дочку мать крапивой:
— Не расти большой, расти здоровой,
Крепкотелой, дерзкой, чернобровой,
Озорной, спесивой, языкатой,
Чтоб тебя не тронул пан проклятый.
А придет он потный, вислоусый
Да начнет сулить цветные бусы,
Пояс драгоценный, ленту в косы, —
Отпихни его ногою босой,
Зашипи на пана, дочь, гусыней,
Выдери глаза его косые!
1936
Уильям Батлер ЙЕЙТС (1865-1939) Ястребиный источник (пер. Григорий Михайлович Кружков) Азбука-Классика М., 2014
БАЙЛЕ И АЙЛЛИН Поэма (1901)
Ступали барды впереди
Так важно, словно арфы звук
Способен исцелить недуг
Любви — и поселить покой
В сердцах людей (бог весть какой!),
Где правит страх, как господин.
Старик вскричал: ?Еще один
Покинул хлад и зной земли;
Его в Муртемне погребли.
И там, на камне гробовом,
Священным Огама письмом,
Что память пращуров хранит,
Начертано: Тут Байле спит
Из рода Рури. Так давно
Богами было решено,
Что ложа брачного не знать
Айллин и Байле, — но летать,
Любиться и летать, где пчел
Гудящий луг — Цветущий Дол.
И потому ничтожна весть,
Что я спешил сюда принесть?.
Умолк — и, видя, что она
Упала, насмерть сражена,
Смеясь, умчался злобный плут
К холму, что пастухи зовут
Горой Лигина, ибо встарь
Оттуда некий бог иль царь
Законами снабдил народ,
Вещая с облачных высот.
Все выше шел он, все скорей.
Темнело. Пара лебедей,
Соединенных золотой
Цепочкой, с нежной воркотней
Спустилась на зеленый склон.
А он стоял, преображен,[29] —
Румяный, статный, молодой:
Леся Украинка (1871-1939) Стихотворения. Поэмы. Драмы БВЛ 1968
?Ритмы?
Перевод Н. Брауна
2
Иль молниями только им носиться,
Словам моим, что родились в печали?
А почему бы не взлететь им к небу
Серебряною жаворонка песней?
И не рассыпаться, дрожа, над черной пашней,
Как звонкий дождь, просвеченный лучами?
Зачем не закружиться хороводом,
Как будто листья, что срывает буря,
Как будто вьюжные алмазные снежинки?
Иль только тем ясней звезда сияет,
Чем ночи тьма вокруг нее чернее?
Иль только в сказке из людей убитых
Калина вырастает и чарует
Сердца живых чудесною свирелью?
Иль только в сказке лебедь умирает
Не с криком смертным, а с прекрасной песней?..
26 августа 1900 г.
Надежда Тэффи (1872-1952) Passiflora (сборник) 1923
Край мой
Долгою долиною,
Росяным лугом
Пела я былиною,
Резала плугом…
Лебедью оплавала
Сизы озера,
Заклинала дьявола
Черного бора…
Плакала незнаемо
Зегзицею серою…
Бран ты мною, край мой,
Немеряной мерой!
Каб не силы слабые —
Тебя, умирая,
Песнью вознесла бы я
До Господня рая!
* * *
НИКОЛАЙ ЗАБОЛОЦКИЙ (1903-1958) БП 1965
СЛОВО О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Не гоняясь в песне за Бояном.
Тот Боян, исполнен дивных сил,
Приступая к вещему напеву,
Серым волком по полю кружил,
Как орел, под облаком парил,
Растекался мыслию по древу.
Жил он в громе дедовских побед,
Знал немало подвигов и схваток,
И на стадо лебедей чуть свет
Выпускал он соколов десяток.
И, встречая в воздухе врага,
Начинали соколы расправу,
И взлетала лебедь в облака,
И трубила славу Ярославу.
Пела древний киевский престол.
Поединок славила старинный,
Где Мстислав Редедю заколол
Перед всей косожскою дружиной,
И Роману Красному хвалу
Пела лебедь, падая во мглу.
Западно-европейская поэзия ХХ века. БВЛ т.152
СНОРРИ ХЬЯРТАРСОН Перевод В. Тихомирова
ВОЛЧЬЯ ДОЛИНА
В кущах дремучих,
в дебрях весны,
над музой моей
уснувшей —
на солнцевосходе
кружился рой
снов животворно певучих.
На ветках медяных
заря из росы
дурманных цветов
наткала,
в глаза мне по капле
стекали сны
из чашечек их
медвяных.
И птичьи хоры,
и клич лебедей
гимном взлетали
к солнцу,
и в радостном блеске
открылись мне
вешней земли
просторы.
Распахнуты дали —
восстань! Иди!
Но там я едва ли
встречу
тех, кого ждал
и кого любил,
и тех, что меня
не ждали.
Мое песнопенье
в вешнем лесу
звучало для всех,
кто слушал:
парил я в горенье
лебяжих крыл
и спал в океанской
пене.
Но стан лебединый
на полночь свернул —
и снова в лесу
помрачневшем
мерцают глаза,
и волки поют,
и узел клубится
змеиный.
Ползут по полянам
тени и тьма,
вздымается мгла
над цветами.
И торные тропы
в росистой траве
ночным зарастают
туманом.
И снова мне тесен
крылатый наряд,
и сердце в тенетах
бьется,
но скоро, скоро
взлетит оно
на пламенных крыльях
песен.
И муза проснется
в кущах весны,
и вспыхнет душа
стихами,
когда из тумана
солнце взойдет
и стан лебединый
взовьется.
НИКОЛАЙ ЗАБОЛОЦКИЙ (1903-1958) БП 1965
ПТИЧИЙ ДВОР
Скачет, свищет и бормочет
Многоликий птичий двор.
То могучий грянет кочет,
То индеек взвизгнет хор.
В бесшабашном этом гаме,
В писке маленьких цыплят
Гуси толстыми ногами
Землю важно шевелят.
И, шатаясь с боку на бок,
Через двор наискосок,
Перепонки красных лапок
Ставят утки на песок
Будь бы я такая птица,—
Весь пылая, весь дрожа,
Поспешил бы в небо взвиться,
Ускользнув из-под ножа!
А они, не веря в чудо,
Вечной заняты едой,
Ждут, безумные, покуда
Распростятся с головой.
Вечный гам и вечный топот,
Вечно глупый, важный вид.
Им, как видно, жизни опыт
Ни о чем не говорит.
Их сердца послушно бьются
По желанию людей,
И в душе не отдаются
Крики вольных лебедей.
1957
Западно-европейская поэзия ХХ века. БВЛ т.152
ДИЛАН ТОМАС Перевод М.Зенкевича ГОРБУН В ПАРКЕ
Горбун по парку,
Одинокий сторож,
Среди деревьев бродит, озабочен
С утра, когда откроют доступ
К деревьям и воде, и вплоть до ночи,
Когда звонок закончит день неяркий.
Он черствый хлеб ест на газете просто
И воду пьет из кружки на цепи,
В нее швыряют дети гравий,
Пьет из бассейна, где плывет кораблик,
А ночью в конуре собачьей спит,
Хоть привязать его никто не вправе.
Он рано просыпается, как зяблик,
Как озеро, спокоен на рассвете.
?Эй ты, горбун!? — кричат на дню сто раз
Безжалостные городские дети
И прочь бегут, когда он крик услышит,
Их топот — дальше, тише...
Дразня его и скрючив спину тоже,
Как будто с горбунами схожи,
Они бегут оравой голосистой
Среди зеленого простора,
И, отложив газету, сторож
Железной палкой подбирает листья.
Ночлежник конуры бредет быстрей
Средь нянек и озерных лебедей,
А дети убегают виновато
И с камня прыгают на камень,
Блестя глазами, как тигрята,
А рощицы синеют моряками.
Когда же опустеют все аллеи,
Там мраморная женщина, белея,
Встает перед фонтаном в темноте,
Показывая камня превосходство.
Как будто выпрямив горба уродство,
Она сияет в стройной наготе.
А все деревья запертого сада,
Скамейки, пруд, запоры и ограда,
Вся детвора, вопившая так дико,
Невинная, в цвету, как земляника,—
Все возникает перед горбуном
В собачьей конуре неясным сном.
Западно-европейская поэзия ХХ века. БВЛ т.152
АЛЬБЕРТ ЭРЕНШТЕЙН ДИКИЙ ЛЕБЕДЬ Перевод А. Эппеля
Всем воздухом владеет птица,
Всеми хвоями на соснах,
Над горами взмыв на веснах,
Взмыв на крыльях по-над брегом.
Я омертвен блеклой стужей,
Я осыпан белым снегом,
Ты опет песком пустынь,
Вольный дикий лебеденок.
Сияет солнце для тебя,
Тебе не страшен буйвол бури,—
Крылья выше туч возносят,
Вольный дикий лебеденок.
Я во прахе копошусь.
Себя за горло взять могу всегда.
И — прочь из жизни! Но куда?
Надежда Тэффи (1872-1952) Passiflora (сборник) 1923
Я не здешняя, я издалека,
Я от северных синих озер…
Я умею глубоко-глубоко
Затаить свой потупленный взор.
Только в миг незакатно единый
Мне почудился шорох крыла —
Мне послышался клик лебединый,
И я руки свои подняла…
Я умею глубоко-глубоко
Затаить свой потупленный взор,
Чтоб не знали, как плачет далеко
Лебедь северных синих озер…
* * *
НИКОЛАЙ ЗАБОЛОЦКИЙ (1903-1958) БП 1965
ПОСЛЕДНЯЯ ЛЮБОВЬ
6
Клялась ты — до гроба
Быть милой моей.
Опомнившись, оба
Мы стали умней.
Опомнившись, оба
Мы поняли вдруг,
Что счастья до гроба
Не будет, мой друг.
Колеблется лебедь
На пламени вод.
Однако к земле ведь
И он уплывет.
И вновь одиноко
Заблещет вода,
И глянет ей в оно
Ночная звезда.
1957
7
Посредине панели
Я заметил у ног
В лепестках акварели
Полумертвый цветок.
Он лежал без движенья
В белом сумраке дня,
Как твое отраженье
На душе у меня.
1957
************
ЛЕБЕДИ
О лебедь белый Лоэнгрина,\ ты мне приснился в поздний час,\ когда свершилась дня кончина,\ свет гаснул, гаснул и угас. Эллис Из сборника “Stigmata” ВРАТА\БЛАГАЯ ВЕСТЬ
Я слышал, как дикие гуси\ кричали над парком больничным\ где бледные люди бродили\ в утренней полудреме\ Я слышал — их крики\ Мне грезились — крики —\ И все же я — слышал!\ Гуннар Экелёф. Перевод А. Щеглова
ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО Сб. ?Катер связи? 1966
Ах, как ты, речь моя, слаба,
ах, как никчемны, нипричемны,
как непросторны все слова
перед просторами Печоры!
Но, веры требуя в себя,
вовсю дымя непобедимо,
на юг торопятся суда,
собой расталкивая льдины,
и над прыжками оленят,
последним снегом окропленные,
на Север лебеди летят,
как будто льдины окрыленные.
Печора плещется дразня:
?Ну что ты плачешься сопливо?
Боишься, что ли, ты меня?
Шагни ко мне, шагни с обрыва!?
И я в Печору прыгнул так,
легко забыв про все былое,
как сиганул Иван-дурак
в котел с кипящею смолою,
чтоб выйти гордым силачом,
в кафтане новеньком, посмеиваясь,
и чуть поигрывать плечом:
?А ну-ка, сволочи, померяйтесь!?
ИВАН АКСЕНОВ Довольно быстро
В дни горячего гама,
В годы горбатых боев,
Челюстей, стиснутых упрямо,
Запрокинутых на отлет голов,
Что звенит мне, что лучится на зорях,
В плачущей обо всех росе,
Чей вздох вобрал все
Криви, пес прыжки истории?
И Леды плечом круглясь,
Облаков далекие лебеди,
Кем посланы и тихо пошедшем небе,
Опустить спою тень на нас?
Нет, никто не обманывает, даже
Если б и мог обмануть:
Никогда не расплескивался глаже
Предо мной горизонтов путь
Никогда беспощадней клича
Не сходила к нам Дева-Месть
Никогда воронью добыча
Не умела пышней расцвесть!
Но кровавые крылья, пеной
Уплыли в закат с глаз,
И колокол о старые стены.
Заводит бесконечный рассказ.
Начало ушло за мерю,
За срубы скитских боров,
Только ветер но были мерит,
По прошлому ныли верит
И давним сказкам готов
Прививать новые повести
Как дороги люди те,
Кто в печи, раскаленной до чиста,
Нежны, как дождь на листе,
Весной распускающейся зелени,
Говорят: цвести цветам,
Костром не закатной прелести
И звенеть у шпилей стрижам.
30 апреля 1920 г.
ИОСИФ УТКИН (1903-1944)
125. НАРОДНАЯ ПЕСНЯ
?Ну-ка, двери отвори:
Кто стоит там у двери??
— ?Это нищий, Аннушка?.
— ?Дай краюху старику
Да ступай-ка на реку:
Кто там стонет,
Будто тонет??
— ?Это лебедь, Аннушка?.
— ?Ну так выйди за плетень:
Почему такая тень?!?
— ?Это ружья, Аннушка?.
— ?Ну, так выйди за ворота,
Расспроси, какая рота:
Кто? Какого, мол, полка?
Не хотят ли молока??
— ?Не пойду я, Аннушка!
Это белые идут,
Это красного ведут,
Это… муж твой, Аннушка…?
Февраль 1939
АГЛАИДА ШИМАНСКАЯ (1903-1995) Сб. АНТЕННЫ. (Париж: ?Рифма?, 1976)
?Я любила стихи — и стихов лебединые крылья…?
Я любила стихи — и стихов лебединые крылья
Отраженьем, быть может, легли на зеркальности душ.
Улетели они — и пускай разлетаются пылью.
Умирающий лебедь ушел в тростниковую глушь.
Берег тих, берег пуст, не слышна лебединая песня,
Только плещет слезами и всхлипнет в прибое волна.
Ветерок пролетит — для кого-то он горестный вестник,
И, как прежде, на небе блестит перламутром луна.
?На сердце горе, боль, а ты живи…?
На сердце горе, боль, а ты живи,
Бессонница и мрак, а ты живи,
И никого… На помощь не зови!
Пожары, бури, смерть, а ты живи —
Для муки, жалости и для любви — живи!
Леся Украинка (1871-1939) Стихотворения. Поэмы. Драмы БВЛ 1968
?Эта тихая ночь-чаровница…?
Перевод М. Комиссаровой
Эта тихая ночь-чаровница
Покрывалом спокойным, широким
Распростерлась над сонным селом.;;
В небесах просыпалась зарница,
Будто в озере тихом, глубоком
Лебедь всплескивал белым крылом.;;
С каждым всплеском тех крыл лебединых
Сердце билось, в тоске сиротело,
Замирало в тяжелой борьбе.;;
Истомил меня злой поединок,
И мне песню пропеть захотелось —
Лебединую песню себе.;;
СЕРГЕЙ МАКОВСКИЙ. ГОД В УСАДЬБЕ. СТИХИ (Париж, 1949)
ЛУННЫЙ ВОДОЕМ. Сонеты
Лампада гаснет, дым бежит,
Кругом все смерклось, все дрожит…
?Руслан и Людмила?.
I. ?Огонь потух, и пусть — оставь заботу!..?
Огонь потух, и пусть — оставь заботу!
Пусть лунная лазурь из-за гардин
угасит лак докучливый картин
и мебели седую позолоту.
Так, день за днем — о, сколько раз, без счету! —
здесь у камина я сидел один, и
догорая наводил камин
на одиночество мое дремоту.
Потух… Часы двенадцать бьют в углу.
Сквозь сон смотрю на мертвую золу,
неумолимому внимаю басу.
Бой, равнодушный бой к добру и злу,
что говоришь полуночному часу?
Умолк… Дверь отворилась на террасу.
II. ?Я вышел в ночь. Полуувядший сад…?
Я вышел в ночь. Полуувядший сад
благоухал в осеребренных дымах,
фонтанами аллей неисчислимых
просвечивало кружево аркад.
И проходя вдоль миртовых оград,
я запах узнавал цветов любимых…
Вот и бассейн: на водах недвижимых
уснули, лебеди у балюстрад.
Как в зеркале, садовая руина
и кипарисы отразились в нем,
шиповником заросшая куртина
и статуи богинь. И вея сном,
из пасти у чугунного дельфина
струя бежала в лунный водоем.
Дмитрий Кедрин (1907-1945) Стихотворения и поэмы БСП 1959
Песня про пана
Настегала дочку мать крапивой:
— Не расти большой, расти красивой,
Сладкой ягодкой, речной осокой,
Чтоб в тебя влюбился пан высокий,
Ясноглазый, статный, черноусый,
Чтоб дарил тебе цветные бусы,
Золотые кольца и белила, —
Вот тогда ты будешь, дочь, счастливой.
Дочка выросла, как мать велела:
Сладкой ягодкою, королевой,
Белой лебедью, речной осокой,
И в нее влюбился пан высокий,
Черноусый, статный, ясноглазый,
Подарил он ей кольцо с алмазом,
Пояс драгоценный, ленту в косы…
Наигрался ею пан — и бросил!
Юность коротка, как песня птичья,
Быстро вянет красота девичья.
Иссеклися косы золотые,
Ясный взор слезинки замутили.
Ничего-то девушка не помнит,
Помнит лишь одну дорогу в омут,
Только тише, чем кутенок в сенцах,
Шевельнулась дочь у ней под сердцем.
Дочка в пана родилась — красивой.
Настегала дочку мать крапивой:
— Не расти большой, расти здоровой,
Крепкотелой, дерзкой, чернобровой,
Озорной, спесивой, языкатой,
Чтоб тебя не тронул пан проклятый.
А придет он потный, вислоусый
Да начнет сулить цветные бусы,
Пояс драгоценный, ленту в косы, —
Отпихни его ногою босой,
Зашипи на пана, дочь, гусыней,
Выдери глаза его косые!
1936
Уильям Батлер ЙЕЙТС (1865-1939) Ястребиный источник (пер. Григорий Михайлович Кружков) Азбука-Классика М., 2014
БАЙЛЕ И АЙЛЛИН Поэма (1901)
Ступали барды впереди
Так важно, словно арфы звук
Способен исцелить недуг
Любви — и поселить покой
В сердцах людей (бог весть какой!),
Где правит страх, как господин.
Старик вскричал: ?Еще один
Покинул хлад и зной земли;
Его в Муртемне погребли.
И там, на камне гробовом,
Священным Огама письмом,
Что память пращуров хранит,
Начертано: Тут Байле спит
Из рода Рури. Так давно
Богами было решено,
Что ложа брачного не знать
Айллин и Байле, — но летать,
Любиться и летать, где пчел
Гудящий луг — Цветущий Дол.
И потому ничтожна весть,
Что я спешил сюда принесть?.
Умолк — и, видя, что она
Упала, насмерть сражена,
Смеясь, умчался злобный плут
К холму, что пастухи зовут
Горой Лигина, ибо встарь
Оттуда некий бог иль царь
Законами снабдил народ,
Вещая с облачных высот.
Все выше шел он, все скорей.
Темнело. Пара лебедей,
Соединенных золотой
Цепочкой, с нежной воркотней
Спустилась на зеленый склон.
А он стоял, преображен,[29] —
Румяный, статный, молодой:
Леся Украинка (1871-1939) Стихотворения. Поэмы. Драмы БВЛ 1968
?Ритмы?
Перевод Н. Брауна
2
Иль молниями только им носиться,
Словам моим, что родились в печали?
А почему бы не взлететь им к небу
Серебряною жаворонка песней?
И не рассыпаться, дрожа, над черной пашней,
Как звонкий дождь, просвеченный лучами?
Зачем не закружиться хороводом,
Как будто листья, что срывает буря,
Как будто вьюжные алмазные снежинки?
Иль только тем ясней звезда сияет,
Чем ночи тьма вокруг нее чернее?
Иль только в сказке из людей убитых
Калина вырастает и чарует
Сердца живых чудесною свирелью?
Иль только в сказке лебедь умирает
Не с криком смертным, а с прекрасной песней?..
26 августа 1900 г.
Надежда Тэффи (1872-1952) Passiflora (сборник) 1923
Край мой
Долгою долиною,
Росяным лугом
Пела я былиною,
Резала плугом…
Лебедью оплавала
Сизы озера,
Заклинала дьявола
Черного бора…
Плакала незнаемо
Зегзицею серою…
Бран ты мною, край мой,
Немеряной мерой!
Каб не силы слабые —
Тебя, умирая,
Песнью вознесла бы я
До Господня рая!
* * *
НИКОЛАЙ ЗАБОЛОЦКИЙ (1903-1958) БП 1965
СЛОВО О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Не гоняясь в песне за Бояном.
Тот Боян, исполнен дивных сил,
Приступая к вещему напеву,
Серым волком по полю кружил,
Как орел, под облаком парил,
Растекался мыслию по древу.
Жил он в громе дедовских побед,
Знал немало подвигов и схваток,
И на стадо лебедей чуть свет
Выпускал он соколов десяток.
И, встречая в воздухе врага,
Начинали соколы расправу,
И взлетала лебедь в облака,
И трубила славу Ярославу.
Пела древний киевский престол.
Поединок славила старинный,
Где Мстислав Редедю заколол
Перед всей косожскою дружиной,
И Роману Красному хвалу
Пела лебедь, падая во мглу.
Западно-европейская поэзия ХХ века. БВЛ т.152
СНОРРИ ХЬЯРТАРСОН Перевод В. Тихомирова
ВОЛЧЬЯ ДОЛИНА
В кущах дремучих,
в дебрях весны,
над музой моей
уснувшей —
на солнцевосходе
кружился рой
снов животворно певучих.
На ветках медяных
заря из росы
дурманных цветов
наткала,
в глаза мне по капле
стекали сны
из чашечек их
медвяных.
И птичьи хоры,
и клич лебедей
гимном взлетали
к солнцу,
и в радостном блеске
открылись мне
вешней земли
просторы.
Распахнуты дали —
восстань! Иди!
Но там я едва ли
встречу
тех, кого ждал
и кого любил,
и тех, что меня
не ждали.
Мое песнопенье
в вешнем лесу
звучало для всех,
кто слушал:
парил я в горенье
лебяжих крыл
и спал в океанской
пене.
Но стан лебединый
на полночь свернул —
и снова в лесу
помрачневшем
мерцают глаза,
и волки поют,
и узел клубится
змеиный.
Ползут по полянам
тени и тьма,
вздымается мгла
над цветами.
И торные тропы
в росистой траве
ночным зарастают
туманом.
И снова мне тесен
крылатый наряд,
и сердце в тенетах
бьется,
но скоро, скоро
взлетит оно
на пламенных крыльях
песен.
И муза проснется
в кущах весны,
и вспыхнет душа
стихами,
когда из тумана
солнце взойдет
и стан лебединый
взовьется.
НИКОЛАЙ ЗАБОЛОЦКИЙ (1903-1958) БП 1965
ПТИЧИЙ ДВОР
Скачет, свищет и бормочет
Многоликий птичий двор.
То могучий грянет кочет,
То индеек взвизгнет хор.
В бесшабашном этом гаме,
В писке маленьких цыплят
Гуси толстыми ногами
Землю важно шевелят.
И, шатаясь с боку на бок,
Через двор наискосок,
Перепонки красных лапок
Ставят утки на песок
Будь бы я такая птица,—
Весь пылая, весь дрожа,
Поспешил бы в небо взвиться,
Ускользнув из-под ножа!
А они, не веря в чудо,
Вечной заняты едой,
Ждут, безумные, покуда
Распростятся с головой.
Вечный гам и вечный топот,
Вечно глупый, важный вид.
Им, как видно, жизни опыт
Ни о чем не говорит.
Их сердца послушно бьются
По желанию людей,
И в душе не отдаются
Крики вольных лебедей.
1957
Западно-европейская поэзия ХХ века. БВЛ т.152
ДИЛАН ТОМАС Перевод М.Зенкевича ГОРБУН В ПАРКЕ
Горбун по парку,
Одинокий сторож,
Среди деревьев бродит, озабочен
С утра, когда откроют доступ
К деревьям и воде, и вплоть до ночи,
Когда звонок закончит день неяркий.
Он черствый хлеб ест на газете просто
И воду пьет из кружки на цепи,
В нее швыряют дети гравий,
Пьет из бассейна, где плывет кораблик,
А ночью в конуре собачьей спит,
Хоть привязать его никто не вправе.
Он рано просыпается, как зяблик,
Как озеро, спокоен на рассвете.
?Эй ты, горбун!? — кричат на дню сто раз
Безжалостные городские дети
И прочь бегут, когда он крик услышит,
Их топот — дальше, тише...
Дразня его и скрючив спину тоже,
Как будто с горбунами схожи,
Они бегут оравой голосистой
Среди зеленого простора,
И, отложив газету, сторож
Железной палкой подбирает листья.
Ночлежник конуры бредет быстрей
Средь нянек и озерных лебедей,
А дети убегают виновато
И с камня прыгают на камень,
Блестя глазами, как тигрята,
А рощицы синеют моряками.
Когда же опустеют все аллеи,
Там мраморная женщина, белея,
Встает перед фонтаном в темноте,
Показывая камня превосходство.
Как будто выпрямив горба уродство,
Она сияет в стройной наготе.
А все деревья запертого сада,
Скамейки, пруд, запоры и ограда,
Вся детвора, вопившая так дико,
Невинная, в цвету, как земляника,—
Все возникает перед горбуном
В собачьей конуре неясным сном.
Западно-европейская поэзия ХХ века. БВЛ т.152
АЛЬБЕРТ ЭРЕНШТЕЙН ДИКИЙ ЛЕБЕДЬ Перевод А. Эппеля
Всем воздухом владеет птица,
Всеми хвоями на соснах,
Над горами взмыв на веснах,
Взмыв на крыльях по-над брегом.
Я омертвен блеклой стужей,
Я осыпан белым снегом,
Ты опет песком пустынь,
Вольный дикий лебеденок.
Сияет солнце для тебя,
Тебе не страшен буйвол бури,—
Крылья выше туч возносят,
Вольный дикий лебеденок.
Я во прахе копошусь.
Себя за горло взять могу всегда.
И — прочь из жизни! Но куда?
Надежда Тэффи (1872-1952) Passiflora (сборник) 1923
Я не здешняя, я издалека,
Я от северных синих озер…
Я умею глубоко-глубоко
Затаить свой потупленный взор.
Только в миг незакатно единый
Мне почудился шорох крыла —
Мне послышался клик лебединый,
И я руки свои подняла…
Я умею глубоко-глубоко
Затаить свой потупленный взор,
Чтоб не знали, как плачет далеко
Лебедь северных синих озер…
* * *
НИКОЛАЙ ЗАБОЛОЦКИЙ (1903-1958) БП 1965
ПОСЛЕДНЯЯ ЛЮБОВЬ
6
Клялась ты — до гроба
Быть милой моей.
Опомнившись, оба
Мы стали умней.
Опомнившись, оба
Мы поняли вдруг,
Что счастья до гроба
Не будет, мой друг.
Колеблется лебедь
На пламени вод.
Однако к земле ведь
И он уплывет.
И вновь одиноко
Заблещет вода,
И глянет ей в оно
Ночная звезда.
1957
7
Посредине панели
Я заметил у ног
В лепестках акварели
Полумертвый цветок.
Он лежал без движенья
В белом сумраке дня,
Как твое отраженье
На душе у меня.
1957
Метки:
