святые дни
Твоею славою – душа. Мне тенью – свет.
Откуда шла, куда пришла, и дела нет.
Всё – неизвестности, всё – тлен, кроме Твоих.
Мне сладок неба звонкий плен! Там – на Троих.
По-русски. Третьим будешь? И не в смех и грех,
но в оправдание любви ко всем, за всех.
Язычества – младенца – дух, природы страх.
Свободы тонкий нежный слух и крыльев взмах.
Кто знал, что вдоль и поперёк исчерчен Путь?
Что Вестник Божий и Пророк придут вдохнуть
иного неба по сердцам людей Твоих.
Что заповедано отцам и детям их
хранить любви священный клад.
Так много слов…
и букв, и смыслов невпопад, поверх голов.
Наивная душа, дитя, чуть что, и – в крик.
Скажи мне, что они хотят? – Не говорит.
И, всё-таки, скажи! Ответь, кому, зачем
понадобилась злая смерть? Теперь ночей
совсем спокойных больше нет. Бессонниц хлёст.
А мне б уснуть и видеть свет неярких звёзд.
Обнять, согреть своих родных, любимых, пусть
тепло им будет. Кто за них так наизусть
читает древние псалмы? Храни! Храни.
Кто будем мы? Где будем мы?
… Святые дни.
Откуда шла, куда пришла, и дела нет.
Всё – неизвестности, всё – тлен, кроме Твоих.
Мне сладок неба звонкий плен! Там – на Троих.
По-русски. Третьим будешь? И не в смех и грех,
но в оправдание любви ко всем, за всех.
Язычества – младенца – дух, природы страх.
Свободы тонкий нежный слух и крыльев взмах.
Кто знал, что вдоль и поперёк исчерчен Путь?
Что Вестник Божий и Пророк придут вдохнуть
иного неба по сердцам людей Твоих.
Что заповедано отцам и детям их
хранить любви священный клад.
Так много слов…
и букв, и смыслов невпопад, поверх голов.
Наивная душа, дитя, чуть что, и – в крик.
Скажи мне, что они хотят? – Не говорит.
И, всё-таки, скажи! Ответь, кому, зачем
понадобилась злая смерть? Теперь ночей
совсем спокойных больше нет. Бессонниц хлёст.
А мне б уснуть и видеть свет неярких звёзд.
Обнять, согреть своих родных, любимых, пусть
тепло им будет. Кто за них так наизусть
читает древние псалмы? Храни! Храни.
Кто будем мы? Где будем мы?
… Святые дни.
Метки: