Горчил ноябрь...

Горчил ноябрь.
В лесу чернело мокро.
Лишь разливалась в небесах покинутых
суровый сурик, яростная охра,
стыдливая лазурь, больная киноварь.
Что было делать, петь или печалиться?
Неясные слова душа ловила.
Прозрачный месяц одиноко чалился
к моей отпевшей роще соловьиной.
Что было делать мне, на что надеяться?
Душа томилась около прозренья.
Отважно к небесам тянулось деревце,
каким-то чудом избегая тленья.
Вокруг царило сердце, но не разум.
И было мне так радостно и странно,
что воркотня натруженного КРАЗа
сливалась с тихим голосом тумана.
В душе моей в предчувствии распада
или, верней сказать, в душе растения,
ликуя прихотливо и рассеянно,
теснились ветки будущего сада.
1973 г.