Сказки королей. Песнь девятнадцатая

о трусливом бегстве Мирмидона и гибели коварной Зораиды

Мирмидон на царском троне,
Между тем, сидит в короне
С самоцветною резьбой
И любуется собой.

Слуги двери отворили,
Зораиду пропустили.
Словно бурный день, она
Входит в горницу, грозна.

?Ты любуешься короной,
Как индюк самовлюбленный,
А в воротах Еруслан,
Это правда, не обман!
И народ его встречает,
Слезы счастья проливает!

Ты ж оружие хватай,
Скоро войско собирай,
Выходи-ка с ним сразиться
За меня, свою царицу,
За корону и за трон,
Иль предаст нас смерти он?.

Мирмидон, как мел, бледнеет,
Зеленеет и краснеет,
И на задний мчится двор,
И летит во весь опор
Через дикие овраги,
Через поле, буераки,
Распугав собак и птиц,
До отмеченных границ.
От него с тех пор ни слуху,
И ни весточки, ни духу!
Ускакал или уплыл,
Весть народ не сохранил.

Зораида ж затаилась,
В тайной комнате укрылась,
Как змея, свернувшись, ждет,
Вновь волшебницу зовет.
И кудесница-старушка
Снова шепчет ей на ушко,
Как царевича сгубить
Власть и царство воротить.
?Еруслан, вернувшись в царство,
Не забыл твое коварство.
Он темницу отворил
И на волю отпустил,
Изможденную, седую,
Ту служанку молодую,
Что темницу отперла
И царевича спасла.
Он назвал ее сестрою,
Окропил водой живою,
И, как ранняя весна,
Расцвела теперь она.
Родом-племенем безвестна,
Стала Соколу невестой,
Черный заговор пропал,
Человеком Финист стал.

Знай, царица, в зале тронном,
За мерцающей колонной,
Где светильники горят,
Два кувшинчика стоят.
И один с водой живою,
Прочий с мертвою водою.
Вот теперь не прогадай,
Делать что тебе смекай!?

Усмехнулась Зораида:
?Благодарствую, спасибо,
Не забуду твой совет,
Хоть пройдет сто тысяч лет!?
И прикинувшись убогой,
Просит слуг, за ради Бога,
Во дворец ее пустить
Царской милости просить.
Капюшон накинув длинный,
В тронный зал идет старинный,
И в толпе спешащих слуг
Не узнать ее, как вдруг
Видит в нише освещенной,
За мерцающей колонной,
Где светильники горят,
Два кувшинчика стоят.

Все столы она обходит,
Место царское находит
И кувшин простой берет,
В царский кубок воду льет.
И водой с живою силой
Стол широкий окропила!
Смотрит, вот кувшин другой,
Яркий – с мертвою водой.
Тут она его схватила,
Весь до капли осушила…
И со злобой, как жила,
В одночасье умерла.