Песня клинков. Глава 2

Бежит храбрый воин, но то не позор,
Ведь держит он с жизнью еще уговор,
Бежит в ярость битвы один лишь глупец,
Но с глупостью станет, увы, он – мертвец.

И с жаждою смотрят очи на стены,
Что держат воителей мертвого плена,
А разум во страхе все ж шпорит коня:
?От смерти беги, здесь проклята земля!?

Так скачет наш всадник, без сил его конь,
Сжигает все силы небесный огонь.
Одна лишь надежда – оазис вдали,
Живым чтоб добраться, богов ты моли.

Он в небо глядит и он к небу взывает,
От смерти спасаясь, коня подгоняет,
Но падает конь, с ним и всадник его,
Хоть путь по пустыне – всего-ничего.

Да, пустыня нещадна, жестока она,
Да, всех слабых она выжигает дотла,
Днем – пылающий жар, ночью – холод могил,
Даже сильных она оставляет без сил.

Так, оставив коня, воин дальше бредет,
Но пустыня, сражаясь, к земле его гнет.
Он готов уже сдаться в объятия земли,
Но смерть проиграет – он слышит родник.

И стража спокойна, клинки не берет,
Живого живой здесь, в пустыне, поймет.
Вода оживит, а потом разговор –
?Ты кто и откуда, из чьих ты когорт??

?Под стягом серпа светлоликой луны
Отправилось войско – пустыни сыны.
И город нас ждал, только в нем – тишина,
Как будто до нас забрала всех война.

Да только обман то, тот город живой,
Все умерли там – город весь дышит тьмой.
Я видел – там духи на стенах стоят,
Всех нас перебили, что ловчий – зверят?.

?Вот диво - так диво, хоть слышал о нем –
Одни говорили – он выжжен огнем,
Другие рекли, что он съеден чумой,
Но все же считаю – рассказ верен твой.

Я видел тот город, когда я был юн,
Шел наш караван средь барханов и дюн,
Те стены я видел – гигантский колосс,
Их ветер пустыни песками занес.

Погонщик, старик наш, недобро глядел,
Приблизиться к городу, знаю, не смел.
Он трубку курил, а рука – на мече,
И жестом прервал вихрь наших речей:

- Замолкните, млады, земля здесь страшна,
Разорвана в клочья пустыни душа.
Подгоним верблюдов, те стены не спят,
За нами следит неотступно их взгляд.

Верблюда стегнул я, на стены взглянул
Сквозь линзу трубы, и сей вид ужаснул –
Там латы на стенах – прогалы черны,
И в шлемах сияют глаза холодны.

Их черные души – ткань нитей трех мойр,
Что жизни плетут чародейский узор.
Разрезать ту ткань – нужен звездный металл,
Ведь ножницы мойр Творец исковал?.

- А где тот металл? Где великий кузнец?
Кто может сковать против душ этих жнец? –
Так воин у стражей в шатре вопрошал,
Он силу супро;тив тех духов искал.

- То мне неизвестно, - ответ ему был. –
Я если и знал, то давно позабыл.
Лишь помню, за морем кузнец есть один,
Быть может, горнила он есть властелин.

Два дня, и до моря идет караван,
Ведет он торговлю с царями тех стран,
Я – друг капитану, спрошу за тебя,
И вскоре увидишь – за морем земля

Корабль ваш примет, и в городе том
Найдешь кузнеца, что своим мастерством
В металл заточи;т всю подземную твердь,
Аж косу продаст за клинок этот Смерть.

За слово и хлеб воин злато дает:
- Прощенья прошу, что доставил хлопот.
Но страж отмахнулся, как будто шутя:
- На месте твоем оказался б и я.

Оставь свое злато, нужнее тебе.
Садись у огня лучше в нашем шатре,
Набей себе трубку, звук лютни впитай,
Оставь свои беды, давай, отдыхай!

Два дня пролетели, идет караван.
Собрался наш воин, на луку колчан
Повесил, проверив и свой самострел,
Он с ним с мастерством обращаться умел.

Свой меч заточил, засапожный кинжал,
Еды и питья в дальний путь с собой взял,
Звенящую лютню, кисет табака,
Уселся в седле – ну, оазис, пока!

Незримым огнем подожжен горизонт,
Расплавленный воздух, как демона стон,
Как лава вулканов, барханы горят,
Дурманит мираж вдаль взирающий взгляд.

Пустыни дыханье – пустыни есть власть,
Не смерть бы дарило – дарило бы страсть.
Она непокорна, как дева степей,
Жестока – убьет, не оставив костей.

И сладкий звук лютни прольется сквозь жар,
В сердцах вызывая мечтаний пожар –
Вернет душу воина к жене, к сыновьям,
К отцам, матерям и своим дочерям.

И воин и страж вместе с лютней поют,
Все дальше и дальше верблюды идут.
В пути исчезают и ночи и дни,
Дни пламенем дышат, а ночи – хладны.

И вот вдали море, уж слышится шум,
Оно караван забирает у дюн,
Торговцы несут на корабль товар,
Продолжит по морю свой путь караван.

И страж капитану уже говорит:
- За морем есть город, туда путь лежит
У этого воина, ему помоги,
С командой своей на корабль возьми.

И воин подходит, мешочек в руке:
- Хлопот не доставлю, и я налегке.
Мое снаряженье – клинок, арбалет.
Расходы покроет мешочек монет.

Блестящее злато – дорога всему,
И ключ от каюты уж выдан ему.
За дверью приказами льет капитан,
Корабль отходит, забрав караван.

А море огромное мерно шумит,
И воин в каюте сном мертвого спит.