Ноябрь против декабря
--
В каменных водоёмах,
Во всяческих проёмах,
Во многих лучезарностях,
Огранках и бескрайностях,
На грани дыма и пожара,
В очах созвездия и дара
Жаровню богатили поколению
По своему, по щучьему велению.
Знамёна пламенем дышали,
В круг люди грелись и шуршали.
1
Выкольцовывал ловко
Дикие, ничейные гибко.
Испоясывал метко
Тугие, протяжные жадно.
Выпальцовывал ковко
Кроткие, огневые бегло.
Измочаливал ёмко
Худые, усталые грустно.
Весельем бросался
В ноябрь валившимся хрустом.
2
Ледовую скользил самый маленький.
Расцветал цветочек аленький
На ребре из слоновой кости.
Третий, гости!
3
К Цветаевой присматривался, Блока не прикидывал -
Жадными, человеческими опрокидывал.
В языковые разработки не ввязывался -
С Хлебниковым по лебединому радио связывался.
Ахматову холил. Ходосевича не поносил.
Не писал, покуда не было сил.
Обыденное прорисовывал повсеместно,
И учился любить совместно.
4
Есть ресурс - ты пишешь.
Иначе - устало дышишь.
Теребишь себя, пьёшь,
Кусаешься, посуду бьёшь.
Откушимши, спускаешься погулять -
Стадион на фонарные намотать,
Подвигаться, по-растрясти сосуды
Ибо не осталось живой посуды.
5
На поляне зарифмуй "старый таз"
В самый предпоследний раз.
После, песен заведи центрифугу,
Поворачиваясь потихонечку к югу.
Или топчи хвойный север,
Всё твоё - и ромашки, и клевер.
6
Оглядись. Заалели янтарные
Огни огромного города.
И некоторые люди не парные,
Продувает боковины от ворота.
Оглядись. Заалели неистовые
Сполохи огромного довода.
И некто всё топчет насвистывая
Без весомого на то повода.
7
Окраины доводили до погибели -
Стены своего нутра выбели.
Отбеливаются? Молодец! Так держать! Хорошо!
Мать вопит - "Купила не тот порошок!"
Вопит на все беляевские пол-квартала:
Дочь в слезах, у окна, без портала.
Мать беснуется, воспитывает, грохочет.
Кровь вскипает - ставлю прочерк.
8 (Интерлюдия)
Мимо погнутых колец баскетбольных,
Великой России построек продольных
Шли два семьянина - ровесники мне,
С детишками оба, с детишками оба,
Пузёнки пучком - тридесятая проба.
Сыграю сегодня об них на трубе.
Увидели кольца, мотнули друг другу -
"Уродов страна и вандалов." По кругу
Поэт колесил наши нравы.
А граждане, те вовсе не правы.
Поэт сегодня добрый -
Он моет полы шваброй.
9
Когда поэт становился хорошим, его переставали читать. Это первая странная
вещь в жизни поэта, так как до этого его не переставая читали. Когда поэт
становился плохим, его переставали печатать. Это вторая странная вещь
в жизни поэта, так как до этого его не переставая печатали. Стало быть
странных вещей в жизни поэта всего две. Вероятно от них у него и случилась
иллюзия горной козы.
10
Издаю роман за романом,
Спонсор смотрит вараном.
Почести, деньги и слава,
Пурпур. Тщеславия лава
Льётся с упорством козы.
Брусничная поляна грозы
Отсутствует.
Никто не присутствует.
11
Лучи антеннами над.
Под: променад,
Церквушка, креста четыре -
Осознаваемое становится шире -
Любимая деревянная доска,
Фонари комендантского часа,
Ожидание зимы песка,
Оленей и тарантаса.
Над столом поэтическая тля
Барражирует новой поэмы для.
12
Ёлка зажгись! Лучи свет ман!
Музыкант, ну сыграй, ну сыграй, песню "Нэп ман"!
И такой восхитительный "День победы"...
Подбираю ветры, надеваю кеды,
И восклицательным в декабря пост-преды!
13
Пейзажная главка.
На афишах фигуристка Навка.
Памятник Маяковскому запорошен,
Чуп небоскрёбов взъерошен.
В доме музыки солидные люди -
Классика. Шаурма на блюде.
Пафосный люд в дорогих иномарках.
Иду вслед за птицей, путаюсь в арках.
Иду быстрокрыло, двухцветного кэтчером,
Иду, не пою, и не поздним, не вечером.
14
За неярким морозным слежу.
Облак к облаку куплеты вяжу.
Размахиваю созиданием стиля,
Не нахожу штиля.
Бывает поэмы пишу.
Бывает исправно дышу.
Чувство локтя убиваю лопатой.
Всем доволен? Получай по горбатой.
Всё бы обернуть, да коза
Блеет трели раздувая глаза
Про долго буду гнать велосипед
В Тибет.
15
Обнимаю музу небрежно,
Разгорается факелок нежно.
Озорством влеку, влеку,
Пиццу на двоих пеку.
С пылу, с жару на диван-раскладушку
Направляем тет-о-тет телепушку:
Передача "Очевидное-невероятное"
(Полезное и/или приятное)
Про тех кто знал, тех кто видел
Как сгорает то ли дол, то ли идол,
Про тех кто лгать не любил
И рекорды Гинесса бил.
16
Пришёл писать куплет -
Стал пить чай.
Как скоротать секрет
Про нас, наш ад и рай?
Где примостить бы клад -
Полый сундук с резьбою?
Где тот, кто бесконечно рад
Собою и судьбою?
Бесстрашный до конца и безграничный,
С кислинкой клюквенно-брусничной.
Он улетел, ушёл, исчез.
С ним сказки, города, и лес.
17 (Интерлюдия)
Развал, развал, скажи кого хотели
Вы истребить ровно на треть?
Какой народ? За что он провинился?
Развал, ты бестолочь! Что ты такое говоришь!
Развал, ты полумрак! Ты мне претишь!
Овощебаза, вот ты кто! И впредь,
Какой бы голод предо мною не явился,
Не буду с рук твоих я перчик покупать -
Объевшись вермишели, лягу спать.
18
Усни в плоскость, усни,
О славный, новый мир.
Усни в плоскость, усни,
О новый, дивный мир.
Усни на час, усни на два,
Усни на сутки.
И на ходу, и за рулём
В небытиё попутки.
Играючи, слегка, любя.
Мизинчиком, подушечкой скользя
По плоскости.
Не ты ли лоск кости?
19
Очеса, очеса
Глядучи, глядучи
В ночеса, в ночеса
Падучи, падучи
Речеса, речеса
Канули, канули
Плечеса, плечеса
Вспрянули, вспрянули
20
Кто тетрадями у тони
Озадачился спросони?
Без вопросов век-матрос
В море полночь и поднос
В море полночь и белуга
Плавниками бьёт округу
Шестопёром дышит в тело
Нагоняй. За что? За дело.
По волнам, кремлям, паркетам
Бандеролью, сель-советом
Звёздным зноем, полумраком
Стебельком иль пыльным фраком
Отваром из семи тропических нот -
Прошиби её творческий пот!
21 (Музыкальная пауза)
Зима идёт, гудят колонки.
Всё растерял в своей сторонке,
Кроме нескольких самых близких друзей:
Поташёва, Ворошилова и Друзей.
Here we are, born to be...
22
Бросаю имена. Горит костёр.
Совет рукой своих поэтов тёр:
Свободолюбие святых свело в темницу;
Невыездные с саквояжем за границу.
Там то же - "Умирание искусства",
И кислая брюссельская капуста.
Быть может, и не кислая, кто знает.
Но тот кто здесь - сбоит, но привыкает.
Растить сады, возможно, лучше там.
Но тот кто здесь сколотит свой вигвам.
Количество или качество?
Так поэтам доставалось иначество.
23
Текст от руки, от руки -
Каракулей вечнозелёная память.
Вверяю всё больше векам,
Умаяло на что-либо лаять.
Память, однако ты вольнодумна,
Капризна, мила и не умна,
Эффектна, проста и красива,
Как волны речного залива.
24
Помню розы, космос и джаз,
Любовь, пролитую для нас;
Вечер, город и белок,
Сэндвичи, Амура и Стрелок,
Многие годы, стремнину и грёзы,
Лампу настольную, пыльную прозу...
Где тот портной, что троп мне подскажет?
Где тот поэт, что сердце расскажет?
25
В облачные дни поэт заглядывал сам
За варом из овц и из лам.
Вопрошал - "Расклады? Тайны?"
Ответствовал - "Стихи. Онлайны."
Открывал, закрывал эту дверь.
Утро наступало теперь.
26
Верую в спонтанность решения -
Осознанных стрелок движение.
Верую в двадцать шестую главу,
С самого утра глотаю синеву.
Изначально всё - пустые тетрадки,
Окружающий мир преподносит загадки.
Гадаю ничьё, не желание - складывается,
Подвесной к ОБЭРИУ-там раскладывается.
27
Заповедные угодья
Вы таёжны, вы поводья
В семь утра проводники
Или же истопники
Кашка варится на плитке
Расплетая пара свитки
Бруньки берёзовые с молода
В Тундре розовеют от холода
Худоба, ярмо, овчина
Вьюга ломит чью-то спину
Птичий гам - Орда и Русь
Пополам страница хрусть
28. Диалог Хармса с Генералиссимусом
Х: Впитываю звенящую, сочную влагу.
Г: Хочу чтоб народ был подвластен стягу -
Искромётному, стальному варягу.
Н: Не будем. У нас выходные и лягу.
И вообще, не желаем стадной судьбы!
Воды нам, воды!
Х: Вы занятны! Вы - Ры, вы - цари!
П: Предрассветная темень пари.
А: Поэт воскрес за письмом до зари.
Поэта раскопали вместе с тетрадками
Под овощными грядками.
С утра на раскопках выросла резеда,
И с неба опрокинулась вода.
Всё.
29 (Интерлюдия)
Поведаю историю однофамильца поэта,
Встретил случайно его в это лето.
Мелкими было играли в футбол.
Он до сих пор мелок, он до сих пор зол:
Нацмен на коленях с йоркширским терьером,
В опаске я тих, я таился карьером.
Болтали футбол, то да сё, баш на баш,
Внутри у меня разгорался шабаш.
Любимая сборная, как водится, немцы.
Он плёл про любовниц и школьные ранцы:
"Тимур и команда к Патриске бить негров"
Я сох, мне мерещились полчища бабров.
Сидел - бледный камень, искал эпилог,
Покамест искал, подоспел диалог:
Хлеб: "Да не ругайте вы так свою овчарку."
Тётенька: "А то разорвёт она твою терьерку."
Хлеб: "Разорвёт - я вас разорву на парку,
И сниму с вашей тушки мерку."
Тётенька: "Зарываешься нахал, обормот."
Хлеб глотнул пивка, я глядел ему в рот.
30
Поэт окончил на досках болезный,
В наволочке труд свой оставив полезный.
Корень из нет-единицы.
Гулкие трели синицы
Слышны. Мы носимся в поле -
Райские птицы на воле.
31
Зачиная тридцатые главы,
Пойду в золота век, за дубравы.
Пушкинский дух вселись!
Вдохновением дня поделись.
Точнее мастерством переработки
В ледокол моей щупленькой лодки.
32
Под водопадом солнечным сижу,
Очередную вольную пишу.
Испытывая тысячную клетку,
Хочу чтоб снегирёк мелькнул на ветку.
В посёлочке моём их след простыл,
Абсурд просился, лязгался и ныл.
В посёлочке моём их след поостыл,
Абсурд кусался, лязгался и простыл.
Луч робко по земле головку гладил,
К весне очередной цветочек ладил.
33
Свет поющий в городе моём
Солнечный в городе моём
Смех весенний в ветерке моём
Первозданный в ветерке моём
Лик блестящий в облаке моём
Многогранный в облаке моём
Луч хрустальный в утречке моём
Скоротечный в утречке моём
Свет поющий в скатерти моей
Солнечный в скатерти моей
34
Хармс рассказывал крупные откровения.
Хотелось халвы и целебного прикосновения.
Снега по колено, метель, обнесло магазины,
Учебка, тропинка, дом тёти Зины.
Ходьба мимо парка машин и решёток,
А где-то за парком развесист и кроток
Каштан листопадный в разгар сентября
И пара шкатулок - заря или зря.
35
Кончается тетрадь
Два слова безостаточных
Всё тонет, тонет в сумраке
Сюжета леденение
Огонь воспоминания
Куплеты-пересмешники
И калибровка буковок
Чаи, НФ и критика
Окно, зима и облако
Тетрадочка на скатерти
Кончилась.
18-20
В каменных водоёмах,
Во всяческих проёмах,
Во многих лучезарностях,
Огранках и бескрайностях,
На грани дыма и пожара,
В очах созвездия и дара
Жаровню богатили поколению
По своему, по щучьему велению.
Знамёна пламенем дышали,
В круг люди грелись и шуршали.
1
Выкольцовывал ловко
Дикие, ничейные гибко.
Испоясывал метко
Тугие, протяжные жадно.
Выпальцовывал ковко
Кроткие, огневые бегло.
Измочаливал ёмко
Худые, усталые грустно.
Весельем бросался
В ноябрь валившимся хрустом.
2
Ледовую скользил самый маленький.
Расцветал цветочек аленький
На ребре из слоновой кости.
Третий, гости!
3
К Цветаевой присматривался, Блока не прикидывал -
Жадными, человеческими опрокидывал.
В языковые разработки не ввязывался -
С Хлебниковым по лебединому радио связывался.
Ахматову холил. Ходосевича не поносил.
Не писал, покуда не было сил.
Обыденное прорисовывал повсеместно,
И учился любить совместно.
4
Есть ресурс - ты пишешь.
Иначе - устало дышишь.
Теребишь себя, пьёшь,
Кусаешься, посуду бьёшь.
Откушимши, спускаешься погулять -
Стадион на фонарные намотать,
Подвигаться, по-растрясти сосуды
Ибо не осталось живой посуды.
5
На поляне зарифмуй "старый таз"
В самый предпоследний раз.
После, песен заведи центрифугу,
Поворачиваясь потихонечку к югу.
Или топчи хвойный север,
Всё твоё - и ромашки, и клевер.
6
Оглядись. Заалели янтарные
Огни огромного города.
И некоторые люди не парные,
Продувает боковины от ворота.
Оглядись. Заалели неистовые
Сполохи огромного довода.
И некто всё топчет насвистывая
Без весомого на то повода.
7
Окраины доводили до погибели -
Стены своего нутра выбели.
Отбеливаются? Молодец! Так держать! Хорошо!
Мать вопит - "Купила не тот порошок!"
Вопит на все беляевские пол-квартала:
Дочь в слезах, у окна, без портала.
Мать беснуется, воспитывает, грохочет.
Кровь вскипает - ставлю прочерк.
8 (Интерлюдия)
Мимо погнутых колец баскетбольных,
Великой России построек продольных
Шли два семьянина - ровесники мне,
С детишками оба, с детишками оба,
Пузёнки пучком - тридесятая проба.
Сыграю сегодня об них на трубе.
Увидели кольца, мотнули друг другу -
"Уродов страна и вандалов." По кругу
Поэт колесил наши нравы.
А граждане, те вовсе не правы.
Поэт сегодня добрый -
Он моет полы шваброй.
9
Когда поэт становился хорошим, его переставали читать. Это первая странная
вещь в жизни поэта, так как до этого его не переставая читали. Когда поэт
становился плохим, его переставали печатать. Это вторая странная вещь
в жизни поэта, так как до этого его не переставая печатали. Стало быть
странных вещей в жизни поэта всего две. Вероятно от них у него и случилась
иллюзия горной козы.
10
Издаю роман за романом,
Спонсор смотрит вараном.
Почести, деньги и слава,
Пурпур. Тщеславия лава
Льётся с упорством козы.
Брусничная поляна грозы
Отсутствует.
Никто не присутствует.
11
Лучи антеннами над.
Под: променад,
Церквушка, креста четыре -
Осознаваемое становится шире -
Любимая деревянная доска,
Фонари комендантского часа,
Ожидание зимы песка,
Оленей и тарантаса.
Над столом поэтическая тля
Барражирует новой поэмы для.
12
Ёлка зажгись! Лучи свет ман!
Музыкант, ну сыграй, ну сыграй, песню "Нэп ман"!
И такой восхитительный "День победы"...
Подбираю ветры, надеваю кеды,
И восклицательным в декабря пост-преды!
13
Пейзажная главка.
На афишах фигуристка Навка.
Памятник Маяковскому запорошен,
Чуп небоскрёбов взъерошен.
В доме музыки солидные люди -
Классика. Шаурма на блюде.
Пафосный люд в дорогих иномарках.
Иду вслед за птицей, путаюсь в арках.
Иду быстрокрыло, двухцветного кэтчером,
Иду, не пою, и не поздним, не вечером.
14
За неярким морозным слежу.
Облак к облаку куплеты вяжу.
Размахиваю созиданием стиля,
Не нахожу штиля.
Бывает поэмы пишу.
Бывает исправно дышу.
Чувство локтя убиваю лопатой.
Всем доволен? Получай по горбатой.
Всё бы обернуть, да коза
Блеет трели раздувая глаза
Про долго буду гнать велосипед
В Тибет.
15
Обнимаю музу небрежно,
Разгорается факелок нежно.
Озорством влеку, влеку,
Пиццу на двоих пеку.
С пылу, с жару на диван-раскладушку
Направляем тет-о-тет телепушку:
Передача "Очевидное-невероятное"
(Полезное и/или приятное)
Про тех кто знал, тех кто видел
Как сгорает то ли дол, то ли идол,
Про тех кто лгать не любил
И рекорды Гинесса бил.
16
Пришёл писать куплет -
Стал пить чай.
Как скоротать секрет
Про нас, наш ад и рай?
Где примостить бы клад -
Полый сундук с резьбою?
Где тот, кто бесконечно рад
Собою и судьбою?
Бесстрашный до конца и безграничный,
С кислинкой клюквенно-брусничной.
Он улетел, ушёл, исчез.
С ним сказки, города, и лес.
17 (Интерлюдия)
Развал, развал, скажи кого хотели
Вы истребить ровно на треть?
Какой народ? За что он провинился?
Развал, ты бестолочь! Что ты такое говоришь!
Развал, ты полумрак! Ты мне претишь!
Овощебаза, вот ты кто! И впредь,
Какой бы голод предо мною не явился,
Не буду с рук твоих я перчик покупать -
Объевшись вермишели, лягу спать.
18
Усни в плоскость, усни,
О славный, новый мир.
Усни в плоскость, усни,
О новый, дивный мир.
Усни на час, усни на два,
Усни на сутки.
И на ходу, и за рулём
В небытиё попутки.
Играючи, слегка, любя.
Мизинчиком, подушечкой скользя
По плоскости.
Не ты ли лоск кости?
19
Очеса, очеса
Глядучи, глядучи
В ночеса, в ночеса
Падучи, падучи
Речеса, речеса
Канули, канули
Плечеса, плечеса
Вспрянули, вспрянули
20
Кто тетрадями у тони
Озадачился спросони?
Без вопросов век-матрос
В море полночь и поднос
В море полночь и белуга
Плавниками бьёт округу
Шестопёром дышит в тело
Нагоняй. За что? За дело.
По волнам, кремлям, паркетам
Бандеролью, сель-советом
Звёздным зноем, полумраком
Стебельком иль пыльным фраком
Отваром из семи тропических нот -
Прошиби её творческий пот!
21 (Музыкальная пауза)
Зима идёт, гудят колонки.
Всё растерял в своей сторонке,
Кроме нескольких самых близких друзей:
Поташёва, Ворошилова и Друзей.
Here we are, born to be...
22
Бросаю имена. Горит костёр.
Совет рукой своих поэтов тёр:
Свободолюбие святых свело в темницу;
Невыездные с саквояжем за границу.
Там то же - "Умирание искусства",
И кислая брюссельская капуста.
Быть может, и не кислая, кто знает.
Но тот кто здесь - сбоит, но привыкает.
Растить сады, возможно, лучше там.
Но тот кто здесь сколотит свой вигвам.
Количество или качество?
Так поэтам доставалось иначество.
23
Текст от руки, от руки -
Каракулей вечнозелёная память.
Вверяю всё больше векам,
Умаяло на что-либо лаять.
Память, однако ты вольнодумна,
Капризна, мила и не умна,
Эффектна, проста и красива,
Как волны речного залива.
24
Помню розы, космос и джаз,
Любовь, пролитую для нас;
Вечер, город и белок,
Сэндвичи, Амура и Стрелок,
Многие годы, стремнину и грёзы,
Лампу настольную, пыльную прозу...
Где тот портной, что троп мне подскажет?
Где тот поэт, что сердце расскажет?
25
В облачные дни поэт заглядывал сам
За варом из овц и из лам.
Вопрошал - "Расклады? Тайны?"
Ответствовал - "Стихи. Онлайны."
Открывал, закрывал эту дверь.
Утро наступало теперь.
26
Верую в спонтанность решения -
Осознанных стрелок движение.
Верую в двадцать шестую главу,
С самого утра глотаю синеву.
Изначально всё - пустые тетрадки,
Окружающий мир преподносит загадки.
Гадаю ничьё, не желание - складывается,
Подвесной к ОБЭРИУ-там раскладывается.
27
Заповедные угодья
Вы таёжны, вы поводья
В семь утра проводники
Или же истопники
Кашка варится на плитке
Расплетая пара свитки
Бруньки берёзовые с молода
В Тундре розовеют от холода
Худоба, ярмо, овчина
Вьюга ломит чью-то спину
Птичий гам - Орда и Русь
Пополам страница хрусть
28. Диалог Хармса с Генералиссимусом
Х: Впитываю звенящую, сочную влагу.
Г: Хочу чтоб народ был подвластен стягу -
Искромётному, стальному варягу.
Н: Не будем. У нас выходные и лягу.
И вообще, не желаем стадной судьбы!
Воды нам, воды!
Х: Вы занятны! Вы - Ры, вы - цари!
П: Предрассветная темень пари.
А: Поэт воскрес за письмом до зари.
Поэта раскопали вместе с тетрадками
Под овощными грядками.
С утра на раскопках выросла резеда,
И с неба опрокинулась вода.
Всё.
29 (Интерлюдия)
Поведаю историю однофамильца поэта,
Встретил случайно его в это лето.
Мелкими было играли в футбол.
Он до сих пор мелок, он до сих пор зол:
Нацмен на коленях с йоркширским терьером,
В опаске я тих, я таился карьером.
Болтали футбол, то да сё, баш на баш,
Внутри у меня разгорался шабаш.
Любимая сборная, как водится, немцы.
Он плёл про любовниц и школьные ранцы:
"Тимур и команда к Патриске бить негров"
Я сох, мне мерещились полчища бабров.
Сидел - бледный камень, искал эпилог,
Покамест искал, подоспел диалог:
Хлеб: "Да не ругайте вы так свою овчарку."
Тётенька: "А то разорвёт она твою терьерку."
Хлеб: "Разорвёт - я вас разорву на парку,
И сниму с вашей тушки мерку."
Тётенька: "Зарываешься нахал, обормот."
Хлеб глотнул пивка, я глядел ему в рот.
30
Поэт окончил на досках болезный,
В наволочке труд свой оставив полезный.
Корень из нет-единицы.
Гулкие трели синицы
Слышны. Мы носимся в поле -
Райские птицы на воле.
31
Зачиная тридцатые главы,
Пойду в золота век, за дубравы.
Пушкинский дух вселись!
Вдохновением дня поделись.
Точнее мастерством переработки
В ледокол моей щупленькой лодки.
32
Под водопадом солнечным сижу,
Очередную вольную пишу.
Испытывая тысячную клетку,
Хочу чтоб снегирёк мелькнул на ветку.
В посёлочке моём их след простыл,
Абсурд просился, лязгался и ныл.
В посёлочке моём их след поостыл,
Абсурд кусался, лязгался и простыл.
Луч робко по земле головку гладил,
К весне очередной цветочек ладил.
33
Свет поющий в городе моём
Солнечный в городе моём
Смех весенний в ветерке моём
Первозданный в ветерке моём
Лик блестящий в облаке моём
Многогранный в облаке моём
Луч хрустальный в утречке моём
Скоротечный в утречке моём
Свет поющий в скатерти моей
Солнечный в скатерти моей
34
Хармс рассказывал крупные откровения.
Хотелось халвы и целебного прикосновения.
Снега по колено, метель, обнесло магазины,
Учебка, тропинка, дом тёти Зины.
Ходьба мимо парка машин и решёток,
А где-то за парком развесист и кроток
Каштан листопадный в разгар сентября
И пара шкатулок - заря или зря.
35
Кончается тетрадь
Два слова безостаточных
Всё тонет, тонет в сумраке
Сюжета леденение
Огонь воспоминания
Куплеты-пересмешники
И калибровка буковок
Чаи, НФ и критика
Окно, зима и облако
Тетрадочка на скатерти
Кончилась.
18-20
Метки:
