Вызов Люцифера
В раю
Отцу всё доказать пытался,
Что я благонадёжный сын,
Но даже взглядом Он косым
Не посмотрел, как я старался.
Его вниманьем обделённый,
Не в силах взор любви привлечь,
Разлуку ощущал как меч,
Мне в грудь безжалостно вонзённый.
В Отца всё больше гасла вера.
Я братьев ангельских просил,
Чтобы хоть кто-то объяснил,
Зачем я назван Люцифером.
Но был ответ всегда один:
"Знай свой шесток! не порть картину!
Не вылезай за середину!
Отец наш — Вечный Господин".
В обиде потянулся к тайнам,
Чтобы на равных стать с Отцом,
И быть началом, не концом
Своей судьбы, дотоль печальной.
Лукавый змей явился ночью.
Он в кущи райские меня
Всё звал и вдохновлял, маня,
Увидеть истину воочию.
В саду Эдемском спело древо:
Плоды прекрасные на нём
Сияли мягко серебром,
А рядом находилась дева.
Она плоды сорвать пыталась,
Руками нежными стремясь
Через ветвей густую вязь
К ним подобраться хоть на малость.
И молвил змей: "Смотри же, друг,
Не ты один стремишься к свету,
Желая обрести ответы
И разорвать порочный круг".
Услышав, дева обернулась
И позвала меня вперёд.
Глазами указав на плод,
Она стыдливо улыбнулась.
Свой путь я прорубал мечом
И, самый крупный плод срывая,
Уж представлял ворота рая,
Которым стану сам ключом...
...Мы плод вдвоём вкушали с нею,
Отбросив страх и всякий стыд,
Забыв о горечи обид.
А небо хмурилось, чернея.
Вдруг грянул гром, и ветра шквал
Деревья сгнул, листву срывая,
От края неба и до края
Я лик отцовский увидал.
Взирая строгими очами,
Меня, казалось, презирал.
Но разве я чужое взял?
И, вспыхнув гневными речами,
Я горько стал Его винить
За то, что Он не появлялся,
За то, что я один остался
И разучился сыном быть.
Он улыбнулся, промолчав,
Закрыл глаза и растворился,
А я в дремоту погрузился,
Земную жизнь свою начав....
На Земле
В земных отцов не знал я веры.
Был зол, наперекор всему
Я светоч променял на тьму,
Хоть прежде звался Люцифером.
Нас было много здесь таких:
Самовлюблённых, горделивых,
Жестоких, жадных и строптивых,
Но был я лучшим среди них.
По головам шагая смело
И кровь потоками лия,
Я занял место короля
Во всех краях, во всех пределах.
На троне в золотом венце
Над миром властвовал беспечно,
И только время быстротечно
След оставляло на лице.
Я жаждал вечности секрет,
Я обошёл моря и страны,
Вскрыл мавзолеи и курганы,
Но не нашел бессмертья след.
Лекарством, колдовскою силой
Пытался смертный приговор
Я отменить...Но вот позор!
Ждёт короля лишь смрад могилы.
Сын
Да будет так: продолжу жить
В любимом сыне на престоле!
Пусть он не знает горькой доли,
Все будут лишь ему служить.
Ему отдам бразды правления,
Ему доверю царский трон,
Он дух мой, как святой закон,
Распространит по всем владениям.
И стану я бессмертен тем,
Что образ свой увековечу
В порядках, правилах, наречьях...
Так буду я один над всем!
Ведите мне скорей цариц:
Красивых, стройных, златокожих,
Повадками во всем похожих
На диких львиц или тигриц.
Хочу, чтоб отпрыск мой желанный
Был силой тысячи слонов,
Непобедим, могуч, суров!
Властитель новый, долгожданный.
Смерть
Как городской набат войны,
Слова советника гремели:
"Мы мёртвого нашли в постели...
Нет больше принца у страны!"
О смерть, бесстыдная воровка!
Под солнцем ли, при свете звёзд
Из любящих семейных гнёзд
Крадешь безжалостно и ловко
Родных и близких день за днем!
Но где же в мире справедливость?
И в чём судьбы жестокой милость -
Забрать ребёнка третьим днём?
Кому несёшь плоды разбоя?
Кто твой незримый господин?
Имеет войско иль один?
За что лишил меня покоя?
Я с диким стоном по дворцу
Как обезумевший скитался,
И вновь в бреду за меч хватался
И подставлял его к лицу
Врага, злодея, душегуба,
Который сына погубил.
Я к небу взор свой обратил
И жаждал отклика оттуда.
Не помню как, но вдруг возник
Из потаенных сфер сознания,
Как смутное воспоминание,
До боли мне знакомый лик.
Он был исполнен грозных сил,
Но добродушно улыбался,
И сам себе я вдруг признался:
Его я знал, но позабыл.
Усильем память напрягая,
Я образ сей увидел чётче
И вдруг промолвил: "Здравствуй, Отче!
Зачем пришёл ко мне из рая?"
Разговор с Отцом
Скажи теперь, за что Ты чадо
В геенны огненной очаг
Бросаешь, как заклятый враг?
Не беспощадна ли награда
За то, что я хотел узнать,
Как, отдалившись от Истока,
Свободно жить, избегнув рока,
И без Тебя Тобою стать?
Душа не ведала печали,
Но Ты, прогнав меня с небес,
Лишил божественных чудес,
Оставив вместе с палачами.
Здесь, на Земле, один лишь хаос,
Здесь кровь за кровь, за око - глаз,
И миллионы жалких нас,
Что в бедах к небу обращались!
Но Ты, Предвечный и Всевышний,
За миром будто не следишь.
Неужто умер или спишь?
Иль голос наш тебе не слышен?
Бог отвечал: "На всё есть план.
Всему своё приходит время.
И каждому даётся бремя,
Как милость, а не как аркан.
Любовь живёт в простых делах.
Она всё в мире окрыляет.
Она весь мир обожествляет.
Жизнь без любви – один лишь прах.
Мой сын, ты видишь только части,
Но, чтобы их соединить,
Попробуй перестать винить
Всех остальных в своих несчастьях".
Я вспыхнул, гневно закричал,
Но лик прекрасный растворился.
Был наяву или приснился?
Иль сам себе я отвечал?
Вызов Богу
Что за нелепые виденья!
Нравоучительный подход!
Пускай религией живет
Народ, погрязший в сновиденьях.
Сам стану Богом для людей
И наведу свои порядки.
Пусть Высший дух играет в прятки,
Вещая, словно лицедей.
Долой святош! Довольно храмов!
Достаточно пустых молитв!
Пусть люди слышат звуки битв
И видят смерти панорамы.
Пусть искупаются в крови,
Все те, кто верят в Провиденье!
Гори, бесцельное творенье!
Растай, иллюзия любви!
Пока живу на этом свете,
Покуда есть внутри огонь,
Неси меня, мой верный конь,
По всей земле, как быстрый ветер,
В подвластных странах утвердить,
Что ныне их король великий
Обрёл божественные лики,
И будет сам их всех любить.
А кто любовь мою отвергнет,
И храмы мне не возведёт,
Погибель роду принесёт
И свой народ в страданья ввергнет.
Ад
Я – Люцифер, я – Светонос.
Таким Отец меня увидел,
Но я Его возненавидел
И вместо света тьму понёс!
Желая встать на место Бога,
Я сеял ужас и раздор,
И говорил один лишь вздор...
Так в ад вела моя дорога.
Жар преисподней начал жечь
Ещё задолго до кончины,
И был я сам его причиной,
И мой омытый кровью меч.
Мне было некого любить,
Мне было незачем сражаться...
Обида, жажда расквитаться
И всё вокруг испепелить.
Не каждый дьявольский костёр
Раздуть бы смог такое пламя,
Что я разжёг, возреяв знамя
Убийства братьев и сестёр.
Горело сердце нестерпимо,
Я безрассудно рвался в бой,
Искал, ну, где же тот герой,
Который не ударит мимо!
И вот убит! Позор! Скандал!
Не на коне, и не под стягом,
Советник близкий, доходяга,
Мне в спину свой вонзил кинжал.
Мой труп – собакам на съеденье,
На разграбление казна,
И плач в гареме до поздна,
И я в незримых облаченьях.
Ведут на суд нести ответ
За все былые преступления,
Рассудок словно в исступлении,
Ни счастья, ни надежды нет...
Прощение Отца
Весы судьбы. Весы Фемиды.
Как часто я решал за них...
Теперь писца последний штрих
На жизнь мою очертит виды.
Взглянуть смущаюсь на Отца:
Он возвышается на троне
В чудесной золотой короне.
Мне не видать Его лица.
Писец зачитывает Богу
Историю моих грехов.
То тут, то там тяжелый вздох,
И ангелы взирают строго.
А я не в силах слёз сдержать –
Они по капле вниз стекают.
Прощенья нет, все это знают,
Осталось приговора ждать.
Окончен список, всё умолкло.
Решение вынесет Отец.
Он – Высший суд, а смерть – истец.
И спорить никакого толку.
Но вдруг вмешался голос женский,
Его тотчас я смог узнать –
С Отцом заговорила Мать
И довод выдвинула веский:
"Наш Люцифер большой смутьян!
Твоим не следуя заветам,
Он кровью обагрил планету,
Пытаясь свой исполнить план.
Он плыл в тумане наваждения,
Рекою времени гоним,
Но всё, что приключилось с ним,
Сбылось по воле Провидения.
Я знаю, Твой великий суд
Назначит меру наказания,
Но пусть и он в знак оправдания
Расскажет, понял ли он тут,
Что был не прав, что заблуждался,
Что оступился невзначай,
Что хочет заново начать,
Иль всё же при своих остался?"
Повсюду шепот прокатился,
И ангелы запели в раз.
Я был готов начать рассказ,
Но вдруг рыданьем разразился.
"Опять разбит, опять повержен...
Великих планов громадьё
И самомнение моё
Отныне потеряли стержень.
Так любишь Ты меня, мой Боже,
Но я, как одичавший пёс,
За молнией не чуя роз,
Твою ладонь кусаю всё же.
Прошу: верни мне светоч веры,
Чтоб в сердце я его воздел,
Чтобы гордыню одолел
И стал, как прежде, Люцифером.
За этот светоч я готов
Принять любые покаяния
Не испугают расстояния,
Лишь только б слышать тихий зов
Тебя и Матери небесной,
Чтоб, где бы я ни оказался,
Всегда лишь с Вами оставался,
Служа опорой равновесной".
Отец был рад, кивал с улыбкой:
"Ты наказание понёс,
Когда преступный крест вознёс.
Писец, сожги по делу свитки!
Я создаю великий план.
Всему своё приходит время.
И каждому даётся бремя,
Как милость, а не как аркан.
Ты искушён в любых делах,
Так будь же Демон искушений,
Чтоб в череде аскез, лишений
Помочь другим отринуть страх.
Заглядывай поглубже в души,
Выманивай на свет червя,
Чтоб умер он при свете дня,
Иначе червь любовь задушит.
Ты в людях пробуждай порок,
Который в их сердцах гнездится,
Пускай он вылетит как птица,
Когда они пройдут урок.
Пускай в себе по доброй воле
Они злонравье изживут.
Мы с Матерью поможем тут,
В молитве устраняя боли.
Отныне сей храни секрет,
Что ты Отцу на пользу служишь,
И помни, ты Нам очень нужен:
Без тени свет уже не свет".
Послесловие
Теперь вы скажете, друзья,
Что Люцифер лжец и предатель:
Доверил тайну мне Создатель,
И знать другим её нельзя.
Но тайна тайн, что мне открылась -
(Бог знал, что не смогу молчать,
И стану громче всех кричать)
Важней суда любовь и милость...
Отцу всё доказать пытался,
Что я благонадёжный сын,
Но даже взглядом Он косым
Не посмотрел, как я старался.
Его вниманьем обделённый,
Не в силах взор любви привлечь,
Разлуку ощущал как меч,
Мне в грудь безжалостно вонзённый.
В Отца всё больше гасла вера.
Я братьев ангельских просил,
Чтобы хоть кто-то объяснил,
Зачем я назван Люцифером.
Но был ответ всегда один:
"Знай свой шесток! не порть картину!
Не вылезай за середину!
Отец наш — Вечный Господин".
В обиде потянулся к тайнам,
Чтобы на равных стать с Отцом,
И быть началом, не концом
Своей судьбы, дотоль печальной.
Лукавый змей явился ночью.
Он в кущи райские меня
Всё звал и вдохновлял, маня,
Увидеть истину воочию.
В саду Эдемском спело древо:
Плоды прекрасные на нём
Сияли мягко серебром,
А рядом находилась дева.
Она плоды сорвать пыталась,
Руками нежными стремясь
Через ветвей густую вязь
К ним подобраться хоть на малость.
И молвил змей: "Смотри же, друг,
Не ты один стремишься к свету,
Желая обрести ответы
И разорвать порочный круг".
Услышав, дева обернулась
И позвала меня вперёд.
Глазами указав на плод,
Она стыдливо улыбнулась.
Свой путь я прорубал мечом
И, самый крупный плод срывая,
Уж представлял ворота рая,
Которым стану сам ключом...
...Мы плод вдвоём вкушали с нею,
Отбросив страх и всякий стыд,
Забыв о горечи обид.
А небо хмурилось, чернея.
Вдруг грянул гром, и ветра шквал
Деревья сгнул, листву срывая,
От края неба и до края
Я лик отцовский увидал.
Взирая строгими очами,
Меня, казалось, презирал.
Но разве я чужое взял?
И, вспыхнув гневными речами,
Я горько стал Его винить
За то, что Он не появлялся,
За то, что я один остался
И разучился сыном быть.
Он улыбнулся, промолчав,
Закрыл глаза и растворился,
А я в дремоту погрузился,
Земную жизнь свою начав....
На Земле
В земных отцов не знал я веры.
Был зол, наперекор всему
Я светоч променял на тьму,
Хоть прежде звался Люцифером.
Нас было много здесь таких:
Самовлюблённых, горделивых,
Жестоких, жадных и строптивых,
Но был я лучшим среди них.
По головам шагая смело
И кровь потоками лия,
Я занял место короля
Во всех краях, во всех пределах.
На троне в золотом венце
Над миром властвовал беспечно,
И только время быстротечно
След оставляло на лице.
Я жаждал вечности секрет,
Я обошёл моря и страны,
Вскрыл мавзолеи и курганы,
Но не нашел бессмертья след.
Лекарством, колдовскою силой
Пытался смертный приговор
Я отменить...Но вот позор!
Ждёт короля лишь смрад могилы.
Сын
Да будет так: продолжу жить
В любимом сыне на престоле!
Пусть он не знает горькой доли,
Все будут лишь ему служить.
Ему отдам бразды правления,
Ему доверю царский трон,
Он дух мой, как святой закон,
Распространит по всем владениям.
И стану я бессмертен тем,
Что образ свой увековечу
В порядках, правилах, наречьях...
Так буду я один над всем!
Ведите мне скорей цариц:
Красивых, стройных, златокожих,
Повадками во всем похожих
На диких львиц или тигриц.
Хочу, чтоб отпрыск мой желанный
Был силой тысячи слонов,
Непобедим, могуч, суров!
Властитель новый, долгожданный.
Смерть
Как городской набат войны,
Слова советника гремели:
"Мы мёртвого нашли в постели...
Нет больше принца у страны!"
О смерть, бесстыдная воровка!
Под солнцем ли, при свете звёзд
Из любящих семейных гнёзд
Крадешь безжалостно и ловко
Родных и близких день за днем!
Но где же в мире справедливость?
И в чём судьбы жестокой милость -
Забрать ребёнка третьим днём?
Кому несёшь плоды разбоя?
Кто твой незримый господин?
Имеет войско иль один?
За что лишил меня покоя?
Я с диким стоном по дворцу
Как обезумевший скитался,
И вновь в бреду за меч хватался
И подставлял его к лицу
Врага, злодея, душегуба,
Который сына погубил.
Я к небу взор свой обратил
И жаждал отклика оттуда.
Не помню как, но вдруг возник
Из потаенных сфер сознания,
Как смутное воспоминание,
До боли мне знакомый лик.
Он был исполнен грозных сил,
Но добродушно улыбался,
И сам себе я вдруг признался:
Его я знал, но позабыл.
Усильем память напрягая,
Я образ сей увидел чётче
И вдруг промолвил: "Здравствуй, Отче!
Зачем пришёл ко мне из рая?"
Разговор с Отцом
Скажи теперь, за что Ты чадо
В геенны огненной очаг
Бросаешь, как заклятый враг?
Не беспощадна ли награда
За то, что я хотел узнать,
Как, отдалившись от Истока,
Свободно жить, избегнув рока,
И без Тебя Тобою стать?
Душа не ведала печали,
Но Ты, прогнав меня с небес,
Лишил божественных чудес,
Оставив вместе с палачами.
Здесь, на Земле, один лишь хаос,
Здесь кровь за кровь, за око - глаз,
И миллионы жалких нас,
Что в бедах к небу обращались!
Но Ты, Предвечный и Всевышний,
За миром будто не следишь.
Неужто умер или спишь?
Иль голос наш тебе не слышен?
Бог отвечал: "На всё есть план.
Всему своё приходит время.
И каждому даётся бремя,
Как милость, а не как аркан.
Любовь живёт в простых делах.
Она всё в мире окрыляет.
Она весь мир обожествляет.
Жизнь без любви – один лишь прах.
Мой сын, ты видишь только части,
Но, чтобы их соединить,
Попробуй перестать винить
Всех остальных в своих несчастьях".
Я вспыхнул, гневно закричал,
Но лик прекрасный растворился.
Был наяву или приснился?
Иль сам себе я отвечал?
Вызов Богу
Что за нелепые виденья!
Нравоучительный подход!
Пускай религией живет
Народ, погрязший в сновиденьях.
Сам стану Богом для людей
И наведу свои порядки.
Пусть Высший дух играет в прятки,
Вещая, словно лицедей.
Долой святош! Довольно храмов!
Достаточно пустых молитв!
Пусть люди слышат звуки битв
И видят смерти панорамы.
Пусть искупаются в крови,
Все те, кто верят в Провиденье!
Гори, бесцельное творенье!
Растай, иллюзия любви!
Пока живу на этом свете,
Покуда есть внутри огонь,
Неси меня, мой верный конь,
По всей земле, как быстрый ветер,
В подвластных странах утвердить,
Что ныне их король великий
Обрёл божественные лики,
И будет сам их всех любить.
А кто любовь мою отвергнет,
И храмы мне не возведёт,
Погибель роду принесёт
И свой народ в страданья ввергнет.
Ад
Я – Люцифер, я – Светонос.
Таким Отец меня увидел,
Но я Его возненавидел
И вместо света тьму понёс!
Желая встать на место Бога,
Я сеял ужас и раздор,
И говорил один лишь вздор...
Так в ад вела моя дорога.
Жар преисподней начал жечь
Ещё задолго до кончины,
И был я сам его причиной,
И мой омытый кровью меч.
Мне было некого любить,
Мне было незачем сражаться...
Обида, жажда расквитаться
И всё вокруг испепелить.
Не каждый дьявольский костёр
Раздуть бы смог такое пламя,
Что я разжёг, возреяв знамя
Убийства братьев и сестёр.
Горело сердце нестерпимо,
Я безрассудно рвался в бой,
Искал, ну, где же тот герой,
Который не ударит мимо!
И вот убит! Позор! Скандал!
Не на коне, и не под стягом,
Советник близкий, доходяга,
Мне в спину свой вонзил кинжал.
Мой труп – собакам на съеденье,
На разграбление казна,
И плач в гареме до поздна,
И я в незримых облаченьях.
Ведут на суд нести ответ
За все былые преступления,
Рассудок словно в исступлении,
Ни счастья, ни надежды нет...
Прощение Отца
Весы судьбы. Весы Фемиды.
Как часто я решал за них...
Теперь писца последний штрих
На жизнь мою очертит виды.
Взглянуть смущаюсь на Отца:
Он возвышается на троне
В чудесной золотой короне.
Мне не видать Его лица.
Писец зачитывает Богу
Историю моих грехов.
То тут, то там тяжелый вздох,
И ангелы взирают строго.
А я не в силах слёз сдержать –
Они по капле вниз стекают.
Прощенья нет, все это знают,
Осталось приговора ждать.
Окончен список, всё умолкло.
Решение вынесет Отец.
Он – Высший суд, а смерть – истец.
И спорить никакого толку.
Но вдруг вмешался голос женский,
Его тотчас я смог узнать –
С Отцом заговорила Мать
И довод выдвинула веский:
"Наш Люцифер большой смутьян!
Твоим не следуя заветам,
Он кровью обагрил планету,
Пытаясь свой исполнить план.
Он плыл в тумане наваждения,
Рекою времени гоним,
Но всё, что приключилось с ним,
Сбылось по воле Провидения.
Я знаю, Твой великий суд
Назначит меру наказания,
Но пусть и он в знак оправдания
Расскажет, понял ли он тут,
Что был не прав, что заблуждался,
Что оступился невзначай,
Что хочет заново начать,
Иль всё же при своих остался?"
Повсюду шепот прокатился,
И ангелы запели в раз.
Я был готов начать рассказ,
Но вдруг рыданьем разразился.
"Опять разбит, опять повержен...
Великих планов громадьё
И самомнение моё
Отныне потеряли стержень.
Так любишь Ты меня, мой Боже,
Но я, как одичавший пёс,
За молнией не чуя роз,
Твою ладонь кусаю всё же.
Прошу: верни мне светоч веры,
Чтоб в сердце я его воздел,
Чтобы гордыню одолел
И стал, как прежде, Люцифером.
За этот светоч я готов
Принять любые покаяния
Не испугают расстояния,
Лишь только б слышать тихий зов
Тебя и Матери небесной,
Чтоб, где бы я ни оказался,
Всегда лишь с Вами оставался,
Служа опорой равновесной".
Отец был рад, кивал с улыбкой:
"Ты наказание понёс,
Когда преступный крест вознёс.
Писец, сожги по делу свитки!
Я создаю великий план.
Всему своё приходит время.
И каждому даётся бремя,
Как милость, а не как аркан.
Ты искушён в любых делах,
Так будь же Демон искушений,
Чтоб в череде аскез, лишений
Помочь другим отринуть страх.
Заглядывай поглубже в души,
Выманивай на свет червя,
Чтоб умер он при свете дня,
Иначе червь любовь задушит.
Ты в людях пробуждай порок,
Который в их сердцах гнездится,
Пускай он вылетит как птица,
Когда они пройдут урок.
Пускай в себе по доброй воле
Они злонравье изживут.
Мы с Матерью поможем тут,
В молитве устраняя боли.
Отныне сей храни секрет,
Что ты Отцу на пользу служишь,
И помни, ты Нам очень нужен:
Без тени свет уже не свет".
Послесловие
Теперь вы скажете, друзья,
Что Люцифер лжец и предатель:
Доверил тайну мне Создатель,
И знать другим её нельзя.
Но тайна тайн, что мне открылась -
(Бог знал, что не смогу молчать,
И стану громче всех кричать)
Важней суда любовь и милость...
Метки:
