Дуэль
1-я серия. КАПИТАН
В сверхпрокуренном углу, кителя внакидку,
Пишут пулю в преферанс четверо вояк.
Канделябр совсем оплыл. Выстроившись в нитку,
Вдоль стены стоят бутылки: водка и коньяк.
- Капитан, я мыслю так: выбраться вам трудно:
Я забил вам все углы – это не пустяк!
Вы уже девятый день пьёте беспробудно, --
Вот поэтому-то вы и сыграли так.
Кто-то взял с тахты гитару, зазвенели струны.
Капитан позеленел и поплёлся в сад.
Там на небе полыхали огненные луны.
Бывший ротный командир сам себе не рад...
...Душной ночью в свете звёзд шелестят цикады,
А в беседке у ручья тихий разговор.
И под трели соловья, под его рулады
К той беседке офицер крался, будто вор.
Вновь упившись коньяком, бормоча угрозы,
За бретёрство и разгул списанный в обоз,
Пробирался вдоль кустов, где белели розы,
С острой шашкой, но зато неодет и бос.
Разрубив жасмина куст, крикнул: ?Подполковник!
Я давно подозревал, сатана вам в бок!..
А ты ж, гадюка, лицезрей, как умрёт любовник!..?
Но, качнувшись, сам он вдруг рухнул на порог.
Пьяный, злой и, как всегда, ревностью нагретый,
Он не раз менял жену на любой бардак.
А теперь он, матерясь, встал, полуодетый,
Зашвырнул клинок в кусты и сказал: ?Дурак!..?
Раны старые болят и в душе и в теле.
На столе – коньяк ?Камю?, рядом с ним – наган.
И лишь только на заре петухи пропели,
Он единственный патрон сунул в барабан.
Покрутивши барабан, ?русскую рулетку?,
Улыбнулся капитан, плюнул и сказал:
?Вот ведь до чего дошло, глупая кокетка!
Видно, нынче для меня судный день настал.
Сколько ты сняла голов, ?русская рулетка?!
Сколько дыр в них провертел серенький металл!
Хоть я нынче и обозник, но стреляю метко!? -
Капитан нажал на спуск и… захохотал.
Залпом выпил весь коньяк, выругался тихо,
Разыскал в саду клинок и надел мундир.
Подмигнул себе в трюмо, козырнувши лихо,
И представил, что он вновь ротный командир.
?Решено, мой друг, -- дуэль! К чёрту все вопросы!
Бог рассудит, что к чему, -- он на то и Бог!?
Плыл, качаясь у окна, дым от папиросы,
И никто тому решенью помешать не смог…
2-я серия. ПОДПОЛКОВНИК
?Подойдите, поручик, коль стали моим секундантом.
Раз оружие мне выбирать, я скажу, капитан:
Честь имею! Ведь я никогда не служил интендантом, --
Пусть же истину скажет бесхитростный, верный наган.
По условьям дуэли глаза нам обоим завяжут.
Между нами дистанция будет шагов двадцать пять.
По команде ?Кругом!? повернёмся друг к другу, нам скажут:
?Снять повязки!?, и, значит, нам можно друг в друга стрелять.
Так, к барьеру, бретёр! Ведь жену вы свою не любили:
Что такое любовь, никогда вам уже не понять!
Мне вас жаль, капитан - вы давно уже совесть пропили.
Вам, как видно, на всё, в том числе на жену, наплевать!?
Сухо треснул наган в чуть дрожащей руке капитана,
И в ответ ему тут же откликнулся брат-револьвер,
И упали на землю сначала, дымясь, два нагана,
А потом – интендант, а за ним – строевой офицер…
...Солнце палубу плавит и бритые лбы арестантов,
Что, как зебры, лежат, кандалами лениво звеня.
Вьются в памяти образы дам, жён, детей, интендантов.
Обречённо бормочут, судьбу свою тихо кляня.
Что их ждёт впереди? Дикий край? Рудники Акатуя?
Лишены вы чинов и наград, подполковник, и вот
Десять лет впереди.. Но всё прежнее скоро минуя,
Приближался, сметая законы, семнадцатый год...
1996
В сверхпрокуренном углу, кителя внакидку,
Пишут пулю в преферанс четверо вояк.
Канделябр совсем оплыл. Выстроившись в нитку,
Вдоль стены стоят бутылки: водка и коньяк.
- Капитан, я мыслю так: выбраться вам трудно:
Я забил вам все углы – это не пустяк!
Вы уже девятый день пьёте беспробудно, --
Вот поэтому-то вы и сыграли так.
Кто-то взял с тахты гитару, зазвенели струны.
Капитан позеленел и поплёлся в сад.
Там на небе полыхали огненные луны.
Бывший ротный командир сам себе не рад...
...Душной ночью в свете звёзд шелестят цикады,
А в беседке у ручья тихий разговор.
И под трели соловья, под его рулады
К той беседке офицер крался, будто вор.
Вновь упившись коньяком, бормоча угрозы,
За бретёрство и разгул списанный в обоз,
Пробирался вдоль кустов, где белели розы,
С острой шашкой, но зато неодет и бос.
Разрубив жасмина куст, крикнул: ?Подполковник!
Я давно подозревал, сатана вам в бок!..
А ты ж, гадюка, лицезрей, как умрёт любовник!..?
Но, качнувшись, сам он вдруг рухнул на порог.
Пьяный, злой и, как всегда, ревностью нагретый,
Он не раз менял жену на любой бардак.
А теперь он, матерясь, встал, полуодетый,
Зашвырнул клинок в кусты и сказал: ?Дурак!..?
Раны старые болят и в душе и в теле.
На столе – коньяк ?Камю?, рядом с ним – наган.
И лишь только на заре петухи пропели,
Он единственный патрон сунул в барабан.
Покрутивши барабан, ?русскую рулетку?,
Улыбнулся капитан, плюнул и сказал:
?Вот ведь до чего дошло, глупая кокетка!
Видно, нынче для меня судный день настал.
Сколько ты сняла голов, ?русская рулетка?!
Сколько дыр в них провертел серенький металл!
Хоть я нынче и обозник, но стреляю метко!? -
Капитан нажал на спуск и… захохотал.
Залпом выпил весь коньяк, выругался тихо,
Разыскал в саду клинок и надел мундир.
Подмигнул себе в трюмо, козырнувши лихо,
И представил, что он вновь ротный командир.
?Решено, мой друг, -- дуэль! К чёрту все вопросы!
Бог рассудит, что к чему, -- он на то и Бог!?
Плыл, качаясь у окна, дым от папиросы,
И никто тому решенью помешать не смог…
2-я серия. ПОДПОЛКОВНИК
?Подойдите, поручик, коль стали моим секундантом.
Раз оружие мне выбирать, я скажу, капитан:
Честь имею! Ведь я никогда не служил интендантом, --
Пусть же истину скажет бесхитростный, верный наган.
По условьям дуэли глаза нам обоим завяжут.
Между нами дистанция будет шагов двадцать пять.
По команде ?Кругом!? повернёмся друг к другу, нам скажут:
?Снять повязки!?, и, значит, нам можно друг в друга стрелять.
Так, к барьеру, бретёр! Ведь жену вы свою не любили:
Что такое любовь, никогда вам уже не понять!
Мне вас жаль, капитан - вы давно уже совесть пропили.
Вам, как видно, на всё, в том числе на жену, наплевать!?
Сухо треснул наган в чуть дрожащей руке капитана,
И в ответ ему тут же откликнулся брат-револьвер,
И упали на землю сначала, дымясь, два нагана,
А потом – интендант, а за ним – строевой офицер…
...Солнце палубу плавит и бритые лбы арестантов,
Что, как зебры, лежат, кандалами лениво звеня.
Вьются в памяти образы дам, жён, детей, интендантов.
Обречённо бормочут, судьбу свою тихо кляня.
Что их ждёт впереди? Дикий край? Рудники Акатуя?
Лишены вы чинов и наград, подполковник, и вот
Десять лет впереди.. Но всё прежнее скоро минуя,
Приближался, сметая законы, семнадцатый год...
1996
Метки: