Под лунной шалью ей не надо быть..
Под лунной шалью ей не надо быть
Приветливой. И, примеряя платье,
Отдать бокалам медальон,
Где только он, где только он постигнет
Бессонницу и чёрный перезвон.
Перебирая веер, сон рванёт
Туда, где грудь задышит орхидеей
И на весу как будто промелькнёт
То имя, за которым
Идут, роняя числа,
И в венах забурлит ли хоровод,
Пока же мнётся скатерть и наличник
Приютить готов
Лишь двор, где от зевоты
Спасает, разве что, мерцающий над взморьем поворот.
И окунуться в темень сада,
И видеть, как на бёдрах ноты
Пытаются найти
Соотнесения и роты
Едва взошедших слов,
И оплести триады олеандром
Стремиться ль ритм.
Видимо, я умираю,
Видимо, я умираю,
Это врывается снег
И кровь ли взыграет, да только
Я часы коротаю
И прислоню к стене
То утро, ту, которую не
Утопил в ароматах,
Видимо, я умираю.
Я уроню ли на ботинок
Пару сказок, скажем так, без картинок.
И будет их осень трясти головой,
И будет брусника свисать над Москвой,
И будет скитаться по снам часовой.
И будут ли череп пинать рыбаки,
И будут их грёзы стоять у реки.
Чтобы найти своё место,
Чтобы найти своё место,
Надо идти туда,
Где вас примут эшафотом
И брызнет кровь, и вы найдёте себя Геродотом.
Для меня это невозможно,
Для меня это невозможно,
Встать и увидеть рядом ту,
Которую осторожно целует стихотворенье.
Ну что ж, помолимся и мы вариациям,
Итак, их время не взошло,
Орудует весло, появляются строки,
Вдоль по первому снегу,
Вдоль по первому снегу
Шествуют детёныши-слова
И поверяют веку
Истины и ремесло.
И солнце ли свисает с крыш,
Играя армией лучей,
К трём часам пополудни, к трём часам пополудни
Соберутся и те, чьи имена
Что-то докажут будням.
И в запонках, в полутонах,
Элеонора,
Вам скажут больше, чем
Предлагает гостиная,
И тот, кто входит в дверь,
Лишь молчаливо созерцает,
Как куски бесед на стол кладутся
И лучится та,
Чью талию как будто обнимает
Береговой прилив
И, спотыкаясь, мямлит камердинер:
?А вы, а вы,
Там щит прибит,
Там будто бродит кит
И на столах зевают вазы,
И со стекла стекает речь прохожих,
И не торопится ль возлечь
Четвероногий дым.?
Она не отвечает,пугливою походкой она идёт туда,
Где из артерий вырастает Рим.
Приветливой. И, примеряя платье,
Отдать бокалам медальон,
Где только он, где только он постигнет
Бессонницу и чёрный перезвон.
Перебирая веер, сон рванёт
Туда, где грудь задышит орхидеей
И на весу как будто промелькнёт
То имя, за которым
Идут, роняя числа,
И в венах забурлит ли хоровод,
Пока же мнётся скатерть и наличник
Приютить готов
Лишь двор, где от зевоты
Спасает, разве что, мерцающий над взморьем поворот.
И окунуться в темень сада,
И видеть, как на бёдрах ноты
Пытаются найти
Соотнесения и роты
Едва взошедших слов,
И оплести триады олеандром
Стремиться ль ритм.
Видимо, я умираю,
Видимо, я умираю,
Это врывается снег
И кровь ли взыграет, да только
Я часы коротаю
И прислоню к стене
То утро, ту, которую не
Утопил в ароматах,
Видимо, я умираю.
Я уроню ли на ботинок
Пару сказок, скажем так, без картинок.
И будет их осень трясти головой,
И будет брусника свисать над Москвой,
И будет скитаться по снам часовой.
И будут ли череп пинать рыбаки,
И будут их грёзы стоять у реки.
Чтобы найти своё место,
Чтобы найти своё место,
Надо идти туда,
Где вас примут эшафотом
И брызнет кровь, и вы найдёте себя Геродотом.
Для меня это невозможно,
Для меня это невозможно,
Встать и увидеть рядом ту,
Которую осторожно целует стихотворенье.
Ну что ж, помолимся и мы вариациям,
Итак, их время не взошло,
Орудует весло, появляются строки,
Вдоль по первому снегу,
Вдоль по первому снегу
Шествуют детёныши-слова
И поверяют веку
Истины и ремесло.
И солнце ли свисает с крыш,
Играя армией лучей,
К трём часам пополудни, к трём часам пополудни
Соберутся и те, чьи имена
Что-то докажут будням.
И в запонках, в полутонах,
Элеонора,
Вам скажут больше, чем
Предлагает гостиная,
И тот, кто входит в дверь,
Лишь молчаливо созерцает,
Как куски бесед на стол кладутся
И лучится та,
Чью талию как будто обнимает
Береговой прилив
И, спотыкаясь, мямлит камердинер:
?А вы, а вы,
Там щит прибит,
Там будто бродит кит
И на столах зевают вазы,
И со стекла стекает речь прохожих,
И не торопится ль возлечь
Четвероногий дым.?
Она не отвечает,пугливою походкой она идёт туда,
Где из артерий вырастает Рим.
Метки: