Л. Костенко Переводы

Л.КОСТЕНКО
род. в 1930 г.

***
КОРРЕКТНАЯ ОДА ВРАГАМ

Мои любимые и милые враги!
Хочу признаться вам в своей симпатии.
Когда бы меньше было вас вокруг,
То человек ударился б в апатию.
И мне по вкусу ваш ажиотаж.
Я вас делю на виды и на ранги.
Вы –ежедневный и обычный мой тренаж,
Мои гантели, турники и штанги.
В прекрасной форме я – люблю себя,
Да, дело нудное – жить без баталий.
И у людей от мирного житья
Жиреет сердце, пропадает талия.
Спасибо вам, что вы не мякиши,
Не может мелочь быть у нас врагами.
И коль имею бицепсы души-
То это в результате схватки с вами.
Так вот, хвала вам, Силу берегите.
И мне позвольте вежливо сказать:
Уж если вы меня в дугу согнете,
То вОльтовой дугой смогу я стать.

***
Неповторимость каждого мгновенья
от боли до жемчужин ищет путь…

Не говори печальными глазами
Того, что не смогли сказать слова,
Так возникает нежность между нами.
Так возникает между нами тишина.

Ты явь моя не знаю, иль виденье,
А может,сон иль магия была?
Какая радуга стояла между нами,
Какая пропасть между нами пролегла!

Я не скажу и в памяти – любимый.
Ты вспоминай, мы душами сплелись.
Пошли две доли разными путями,
А на распутье доли обнялись.

***
Осенний день, осенний день, осенний!
О, синий день, о синий день, о синий!!
Осанна осени, о грусть моя! Осанна.
И ты ли это осень, о, та самая.

И астр пожарища отозвалися болью,
И сотканный из птиц ковер над полем,
А вор богдадский выкрал лето, нету лета,
Кузнечик плачет среди трав- мелодий нету.
***

ЛЕПЕСТКИ СТАРИННОГО РОМАНСА

Тот клавесин рыдал и изливал
Тоску чужую. Свечи догорали.
И пел старик певец, как пеликан,
Процеживая музыку печали.

Он старый был и плакал не про нас.
Тот голос был, как Винные глотки,
И он сгубил под люстрами романс –
Прекрасных слов опали лепестки.

На головы, где словно соловьи,
Свое гнездо свивают ежедневно будни.
Упал романс - о том, как он любил,
И как просил: ? Меня не позабудь ты!?

И подносил вокал он, как бокал.
И бабочка сидела на манишке.
Красавицы наперекор векам
К нему по лунной легкой шли дорожке.

Потом исчезла музыка. Антракт.
И все мужчины говорили прозой.
Молчали женщины. И было все не так.
Им не хотелось пива и мороженого.

И пел старик без грима и гримас.
Словами пылкими, местами страстными.
О вы, пропойте девушке романс!
Устали женщины быть не прекрасными.

***
Хочу напиться голосом твоим,
Тем дивным, колдовским, глубоким
Ни радости, ни грусти не забыть,
Пронзить себя влюбленным током.

И замереть, и слушать, не дыша,
Внезапно мысль свою остановить.
И безысходность паузы деля,
Ее красивой шуткой оживить.

Слова натягивать, как тетиву у лука,
Чтоб на лету смогли бы точно сбить
Незашифрованную словом муку,
И невозможность что-то повторить.

Хочу держаться вольно, не зависеть,
Перемолчать, увидеть – кто, кого.
И так бесхитростно, и так безмерно
Ждать вечно голос, слова твоего.

****
Сказал ты мне глазами, я люблю.
Душа сдавала трудный свой экзамен.
Как тихий звон, присущий хрусталю,
Несказанное отзывалось в нас молчаньем.

А жизнь прошла. И минул тот перрон,
И тишина звала нас рупором вокзальным,
Как много слов написано пером
Несказанное в нас живет печально.

Светлели ночи, вечера, летели дни,
Не раз нас испытать судьба старалась.
Слова, как солнце, свет несут они.
Несказанное болью в нас осталось.

***
Легко пусть будет. Кончиком пера
Пусть будет вечно. Вспоминаньем светлым.
Тот белый свет –это берез кора
По черным дням побеленная кем-то.
Уж снег идти сегодня порывался.
Нахлынула сегодня осень дымом.
Пусть будет горько. Памятью о Вас.
Пусть будет светлой памятью предивной.
Пусть этой грусти не разбудит телефон.
Печаль пусть не разрушится словами.
Легко пусть будет- Это был лишь сон.
Что чуть коснулся памяти устами.

***
На конвертики хат лето окна наклеит, как марки.
Непогашены марки – беда не поставила штамп.
Пролетают над ними года и века, лихолетья,
Пролетаю над ними и я, пролетаю я там .
Опускаюсь на землю, на светлый на глобус капусты,
На тот самый на полюс, где жук, как пингвин.
И под склепом печали такая акустика,
Только-только коснешься, и все зазвенит.
Ходит мать в огороде. И ластится плюшевый песик.
И никто не убит, не погиб на той страшной войне.
Пролетает по небу с гусями Ивасик-Телесик,
Мост кленовый и кони вдруг привиделись мне.

***
Красиво осень вышивает клены
Багряным, желтым, серебристым, золотым.
А листья просят: - Вышивай зеленым!
Еще побудем и не облетим.
А листья просят: - Дай нам эту радость!
Сады прекрасные, и росы, как вино.
Вороны пьют плодов осенних сладость.
А что им, черным? Черным все равно.

***
Дворы стоят в цветеньи пестрых астр,
Метель такая розовая с синим!
Но почему я думаю про Вас?
Давно забыть пора, но где взять силы?

Естественно все – расстояние и время,
Я Вас забыла, не моя вина,-
То музыка про Вас напоминает,
А то осенняя метель вдруг замела.

И так естественно – и музыка, и время,
Присутствие здесь Вас неуловимо.
Дворы стоят в цветеньи астр метельном.
Какая грустная, красивая картина.

***
Моя любовь! Стою я пред тобой.
Возьми меня в свои шальные сны,
Не делай лишь послушною рабой,
Мне крылья не сломай, не обмани.
Не допусти, чтоб свет сошелся клином,
Не спрашивай зачем еще живу.
Ты подари над тропкой тополиной
Немеркнущего солнца булаву.

Не дай запутаться мне в разных мелочах,
Не разменяй на тропочки дороги,
И чтобы кости прадедов моих
Могли лежать спокойно на погосте.
У них любовь была, как у меня,
И заслоняла тоже им любовь весь свет,
Хватали жены их за стремена,
Да что поделать – за ворота хода нет.
А там, а там, жестокий грохот боя,
И звон мечей до третьей до весны…
Моя любовь! Стою я пред тобою.
Возьми меня в свои шальные сны.

***
Исус Христос наш много раз был бит,
А на Голгофе было все впервые,
От смерти умер или от обид,
О жизни прожитой не сожалея.
Потом его распяли на холсте,
И в мраморе, и гипсе, и граните.
Ну, а потом его распяли и во мне,
Распяли и на всем на белом свете.
И ели тело, кровью запивая
Год, два, и десять, может быть, и век?
И продавали образ тайно,
Не дав ему достойно умереть.
Куда пойду теперь? Куда Пойду?
Где на земле земля обетованна?
Казармы в Гефсиманском том саду,
Народы все - одна большая рана…

***
Мне как-то приснился чудный базар:
В открытом и чистом поле.
Для разных людей
И щедрых, и скряг
Для всех продавались там доли.
Доли одни были с царствами схожи,
Другие бедны, как Миньоны.
Кто покупал себе долю за гроши,
А кто-то за миллионы.
Кто-то счастьем своим платил,
Кто-то платил сомнением,
Кто-то золотом золотым,
А кто-то печальным пением.
Доли – ворожки, тасуючи дни,
Ко всем покупателям жались,
Доли хотели попасть ко мне,
Остаться одни боялись.
Только одна отвернулась, и я
Душой позвала ее очи…
- Ты, все равно, не возьмешь меня,
Даже, если захочешь.
- А может возьму?
- Ты себя пожалей,-
Сказала она сурово,-
Тебе за меня нужно жизнью платить,
А я принесу тебе горе.
- Да кто ты такая? Как имя твое?
И платы такой ты достойна?
- С поэзией - сестры родные мы
А мать наша - правда! Довольна?
И я приняла ее, как закон,
И чудо великое стало:
Минула ночь. И окончился сон.
И доля со мною осталась.
Ту выбрала долю сама я себе.
И впредь что со мною не станется,
Не будет претензий, доля, к тебе,
Ведь доля, – моя ты избранница.

***
Продолжение следует...