Азия. Цикл стихов

1.

***

здравствуй Азия!
запахов сено
рек зеленые вены
дерево
на щеке обрыва
пыли грива
воздуха
желтое пламя
облака знамя



***

шелест игл и молчание глин
замираешь у пропасти синей
в пересохшие русла равнин
сколько нежности стелет пустыня

чтоб с печалью ее тягаться
Азиатской железной дороге
прокаженных не хватит акаций
городов протянувших ноги

а закат отекает тоской
рикшу тела на волю отпустишь
звезд осыпет листвой
оскопленную пустошь

тепловоз будто ангел трубит
что же выпадет - в рай или в ад?
ночь задумчиво цедит как кит
звонкий мусор цикад



***

я люблю тебя Гур-и-Амир
смерти чуя проказу
мы посмотрим спокойно на мир
сумасшедшим подкрашенным глазом

на крошащихся глин языке
закричав грусти речи
в прибывающей мрака реке
мы стоим неподвижно по плечи

неба око желтеет как кость
скупо
мою выласкав злость
ночь обхватит твой купол



***

пусто в воздухе невозвратимом
желтизны все бесстрашнее рык
красок тающим дымом
меня лижет заката язык

так густы смерти речи
и безумие глин
сотрясает предтечей
средь щербатого счастья руин

завтра спины подставят железные звери
я увидеть хочу хоть умри
солнце дня как сыграет мистерию
на мелеющих водах Дарьи




***
здесь базара волна бьет в обломок мечети
здесь чудовищем купола времени рев
я пылинкой плясал в заката балете
море рыжее сумерек мой улов

ночь
трава шевелит плавниками
я крадусь вдоль остатков стены
и в меня сверху бросили камень
бесноватой луны




***

здесь о чуде воды
грезят хриплые русла
облетая цветут запустенья сады
душа в шелест погрузла
золотой лебеды.

пока в жилах шумит
желтых сумерек море
ветра ласки святы
прохожу под ветвями
походкою вора
обрывая дары нищеты



День археолога

Господа археологи, браво!
Вы старьевщики в лавке времен.
Рухлядь памяти лечит потраву
и витийствует, как Цицерон.

Черепок поправляет: Cicero*.
На развилке неверных дорог
под двурогой луной Искандера
в нас ударил восторга горох.

Праха вкус средь пустыни не робок,
шелест звездного рая не тих.
Совершая раскопки раскопок,
пусть потомок почувствует их.



* - [Кикеро]




***

кладбищ оспой исклеваны склоны
время палкой пробило куполов черепа
а земля беззаконна
смерть слепа

цитаделей клыки стали вздохом рельефа...
когда крошится страсть
сердце радость кусает как эфа
чтоб обняться упасть

содрогается ночь от восторга цикады
тени быстро бегут по траве
и худая корова отбившись от стада
осторожно подходит к моей голове

как легко засыпать на окраине рая
средь созвездий колючек камней сквозняка
что над полем теряет
материнская Божья рука



***

автостанция поле закат
желчь и пепел тоска Тамерлана
выбираться пора нам солдат
но темнеет так рано

где автобус где автомобиль
не гляди все угнали ?на хлопок?
придорожную сладкую пыль
подгребу себе под бок

слишком долго бродил средь руин
целовался с кустом тамариска
потому и остался один
прямо против тяжелого диска

словно кроны тугих райских рощ
изразцовое небо Аллаха
нервно дышит цыганская ночь
и до лезвия в сердце полшага



***

ты кишлак нарисуй-ка
на зрачках у меня
дыма вытекла струйка
из ладони огня

спирта синего выпиты фляги
и небес зеленеет вечерняя медь
и осталась одна только парню-рубахе
радость - семенем в ветре лететь




***

ты покорно на корточки сядь у дороги
жди попутку гляди как кончается день
и от пыльного солнца охрипли отроги
и по саю* тревожная тянется тень

кроной машет закат солнца капают смолы
покатилась заря как круги по воде
тонкий тополь в зеленой рубашке до пола
выбегает к звезде

страсть стареет тяжелого жара
осыпается красок пыльца
желтизны догорели пожары
до конца

* - пересохшее русло, овраг


2.

***

так акации крона жестка
возле дома из глины и мела
по земле шарит жилистой тени рука
подбирая закатную мелочь

с хриплой степи цвета сносит прочь
гонят мрака стада катят ветра колеса
черным медом течет самаркандская ночь
и в глаза звезды жалят как осы


***

в горьких в землях Хафиза
человеку хватает простора
и луна подымается из-за
золотых сорняков косогора

и один среди ночи кочевья
я ложиться на глину привык
бушевали ветров голубые деревья
ничего их не значил язык




Самарканд

я цеплялся за миг тормозя тобой Азия
я колючкою цвета расцарапал зрачок
я забыл по какую я сторону глаза
пыхнув в степь желто-синей горелкою газа
день истек

открываю шершавую дыню
эта мякоть как сладкий наркоз
ворох звезд зажужжит над пустыней
словно рой растревоженных ос

а когда горло улицы хриплой
захлебнется вдруг резкой луной
из-под вяза кудрявые хиппи
будто ангелы выйдут за мной

***

Ветер черный, морочащий, сладкий,
шевелящий могильников грядки.

И, сгорая в его лихорадке,
ты ждала на песке у палатки.

Наугад, оступаясь, пустыня брела,
нас осыпала звезд голубая зола,

в ласке ветра дождем неожиданной дрожи
засмеялась от радости кожа...

Без зазора вложи меня снова в узор:
я - обломок, раздор...



***

азиатская полночь пахуча
беззастенчиво пышет трава
туча
краем проводит по круче
голова

покатилась монетой
за дорогу в канаву в сорняк
в теплом прахе согдийского лета
отлежаться как старый медяк




Пир в пустыне

Здесь в раскаленном колючем саду
глины сухарь в неба синем меду

мы обмакнули и облака клок
плыл точно райских цветов лепесток.

Я прижимался щекой к изразцу –
слово любви прошепчи пришлецу...


Выпьем! Покатится спирт по нутру,
будто качим* на горячем ветру.

Или мелькнет, точно яркий платок,
жизнь, что уходит, как русло в песок.


* - перекати-поле

Несколько фотографий http://stogarov.livejournal.com/1793.html#cutid1