3 Корона Вспышкой вулкана Кольцо венков сонетов

Фото из Интернета
Автор Короны венков сонетов - Ирина Шуленина http://www.stihi.ru/avtor/huleninarina

1.К ЧАСУ СВАРОГА

В венке цитируется цепочка Ясов Лиды Лутковой http://www.stihi.ru/avtor/lida_lutkova


1.
Звёздным букетом цветов райской кущи
небо наполнило мифы и здесь
тени - длиннее, где горы от суши
прячут седыми вершинами день.

Близко ли или далёко до Бога,
если вполголоса песенки петь,
легче бывает крутая дорога.
Вовремя мне бы вернуться успеть

к Часу Сварога, но кончилось время.
Будут, оставив без сна в серебре,
лунных прецессий нас мучить дилеммы.

Видно, во все времена на Заре
мир поднимает все те же проблемы.
Светится слабо мерцающий крест.

2.
Светится слабо мерцающий крест
коловоротом на зубчиках башни.
Время пришло на большом корабле
ветер поймать в паруса опоздавшим.

Сбросив обличья - овечию шерсть,
пусть голосят под давленьем привычки:
Кто разбросал в небесах для чертей
малоприметные перышки птичьи!?

Бережно гладим рассветы крылом.
Видишь ли, Авва, летят наши души,
падая? Сыщет ответы в былом -

мыслящий здраво и прав не нарушит
времени-рыбы, зажатой скалой,
белой громадой безжизненной туши.

3.
Белой громадой безжизненной туши
айсберга стоит подняться, тотчас
кто-то мишени на грудь возле суши
людям цепляет и целит Парнас.

Ты повнимательнее погляди-ка,
в воздухе, яркий и юркий, как ртуть
шарик петляет и ждет Эвридика
в пасти дракона с Орфеем союз.

Счастлив ушедший в зенит возрожденным,
рвётся все выше на отблески стрел.
Душу мне страх леденит в небе жжёном.

Выстрелы слышишь на ранней заре?
Белой Медведицей и Медвежонком
айсберг плывёт по морям и окрест.

4.
Айсберг плывёт по морям и окрест
холодом веет от белых громадин.
Ветер ворвался и слышится треск.
Кончилось лето и дождик зарядит.

Коротко время на пышной траве...
Как же в прекрасном лесу заливался
вешний певец золотой - соловей!
Горлышком щелкал и очень старался.

Помнишь ли это в снегах на пути?
Смотрит с укором Луна простодушно
в грустные лица, скрывая свой миф.

Знает, - наступит весна и, проснувшись,
всё повторится..., извечный мотив
льдины ломает, как хрупкие души.

5.
Льдины ломает, как хрупкие души,
ветер, что мчался за веком своим.
И не однажды обеты нарушил,
влившись в порывы твои и мои.

На предоставленной жизнью арене,
будь человеком и без маеты
счастьем меня напои... В белой пене
сгину от жажды в тисках пустоты.

Вверх подними душу, луч невесомый.
Хватит содействовать злу свысока,
пользуясь случаем, дух неуёмный!

Дай насладиться крылу на витках
силой подъёмной, где парус знакомый
ходит под небом в стальных облаках.

6.
Ходит под небом в стальных облаках
меч, вознесенный над Ангелом белым.
Станет презренный изгой против зла
стаи вороньей, ведь вечность - за смелым!

Мир изменяется. Завтра - другой.
Вновь возвращается, ночи переча,
светлая птица под яркой дугой,
словно в короне летит, как предтеча.

Кружится, обременённая злом
предназначенья над миром живущим.
Светится в небе жемчужным крылом,

ловит теченья потоком воздушным.
Нитью подвешенный, как волоском
меч наготове всегда из отдушин.

7.
Меч наготове всегда, из отдушин
тянутся вверх к небу тысячи рук.
Вновь на карнизе висит, как засушен,
маленький, рыжий, лохматый паук.

Ткёт паутину свою деловито.
Случай приблизит и взвалит свой вес
горькое время разлук и молитва
неотвратимо идет до небес.

В сердце отчаянье бьётся так глухо...
Жертв - неизбывная рать у окна:
бабочка яркая, черная муха...

Станет ли смерть выбирать напоказ?
Девочка, мальчик? Судьба, как старуха,
что замышляет? Не знаем пока...

8.
Что замышляет? Не знаем пока...
Если унынье поселится в сердце,
в каждом движенье царит пустота,
денно и нощно скрипя старой дверцей.

Вышиби клинья из прожитых дней!
Должен Судьбы фаворит настоящий
действовать мощно...Осядет на дне
ветошью времени мусорный ящик.

Пусть полетят под раскосый откос
годы невзгоды, вернуться не смея.
Издавна знаешь, - роенье стрекоз

к смене погоды. Напрасно алея,
тенью смыкаются венчики роз.
Как же себя победить, словно змея?

9.
Как же себя победить, словно змея?
Серые тучи сгустились вокруг,
домик зажали в кольцо и, темнея,
днём непогожим сжимаются в круг.

Ветер колючий (с пощечиной схоже)
тусклые листья швыряет в лицо
тихо бредущим и редким прохожим.
Руки на вороте мнут пальтецо.

Нам по холмам против ветра стремиться...
Склон одолеть нелегко без потерь,
трудно наверх топать, проще скатиться.

В небе парит высоко Агасфер
и опускается гордая птица.
Вспыхнул Везувий от лжи бывших вер.

10.
Вспыхнул Везувий от лжи бывших вер.
Сильный и страстный, не знающий меры,
так же как в детстве мечтал, и теперь
небом ты бродишь и бредишь без веры.

Как одержимый, её ты искал.
Как же прекрасны друзья и примета-
яркие друзы – к кристаллу кристалл
в скальной породе источники света.

Сказано, истина – только одна
но непреложна, как парус на рее.
Стало быть, надо подняться со дна…

Пусть это сложно и камень на шее
тянет обратно под тяжестью сна.
Если родился таким, что имеем?

11.
Если родился таким, что имеем?
Мимо дурного везеньем большим
бог направляет стези и сомненьем
в райские кущи дорога страшит.

После падения снова и снова
маленькой пешкой стремиться в ферзи
вынужден сущий и блеском корона
все затмевает, не видно ни зги.

Словно ослепшее, время скорбело.
В битве за честь короля острый серп
косит идущих, но нет оробелых.

И – всё тучнее поля на доске
клеточек шахматных, чёрных и белых.
Непобедимым щитом создан герб.

12.
Непобедимым щитом создан герб.
Молнии светятся, ну и грозища!
Стёкла фрамуги звенят и багет,
как при бомбёжке, и ветер в них свищет!

Словно копыта в раскатах гремят.
Чуть успокоилось, воздух почище…
Выветрит, люди дождю извинят
грязь на дорожке, где черви капищем.

Серая туча кудели прядёт,
баба простая не знает недели.
Лисье и жадное время грядёт,

жертв не считая, где золото, деньги
преображают страну и народ.
Победоносец попрал Асмодея.

13.
Победоносец попрал Асмодея...
- Время, куда ты?!...Не буду большим,
я не успел доиграть, в самом деле...-
хнычет ребёнок, а жизнь из-под шин.

Ветер волнуется: Некогда! Даты
быстрое время заносит в тетрадь
с самых пелёнок и бремя расплаты
белым покровом стремится распять.

Тянут растущим хвостом от кометы
мелким курсивом грехи..., словно зверь,
нас окружает и тщательно метит.

Даты без них, как стихи, и, поверь,
строки смещаются без междометий.
Тает на небе мерцающем серп.

14.
Тает на небе мерцающем серп...
Благословение...Слава, Всевышний!
Ты догадался включить в полусне
солнышко миру и светятся крыши...

Вверх поднимаясь, сильнее лучи.
Пусть не велишь… но… по белому миру
звонкая песня всё чаще звучит
благодарением, ГИМНОМ Кумиру.

Долгая нынче в России – зима,
солнышка – мало… озноб мучит души.
Намертво держит иззябших тюрьма.

Дома-коралла застыли веснушки-
бледные пятна и тает туман
звёздным букетом цветов райской кущи.

МАГИСТРАЛ (1-ый сонет 3-го венка Магистралов Кольца венков сонетов "Звездный букет"):

Звёздным букетом цветов райской кущи
светится слабо мерцающий крест.
Белой громадой безжизненной туши
айсберг плывёт по морям и окрест

льдины ломает, как хрупкие души.
Ходит под небом в стальных облаках
меч наготове всегда из отдушин.
Что замышляет? Не знаем пока...

Как же себя победить, словно змея?
Вспыхнул Везувий от лжи бывших вер.
Если родился таким, что имеем?

Непобедимым щитом создан герб,
Победоносец попрал Асмодея,
поле небесное сжал лунный серп...

ЯС-Магистрал Юлии Акатовой:

белой громадой - айсберг плывёт по морям - льдины ломает
ходит под небом - меч наготове всегда - что замышляет?
как же себя победить - вспыхнул Везувий
если родился таким - непобедимым

2. ЕСТЬ ЛИ РЕЗОН В ЧУДЕСАХ

В венке цитируется цепочка Ясов Лиды Лутковой http://www.stihi.ru/avtor/lida_lutkova

1.
Поле небесное сжал лунный серп,
крик петухов утро опережает.
Я – словно в сказке: на светлой росе
золотом тучки сквозят за сараем.

Солнце, как в мае, восходит заря.
Что-то неможется... Слава ?отмазке?!
Снова мне выехать в город нельзя:
?Лошадь? хромает в облупленной краске.

Медленно свечи проверил, мотор,
больше для вида и для посторонних.
Видимо, слишком приманчив простор

для индивида, узнавшего отдых.
Небо в колодце хранит до сих пор
под острием убывающим звезды.

2.
Под острием убывающим звезды
тихо бледнеют, свернув ночи Лувр.
Кончилась смута, светлее стал воздух...
Медленно шёл человек, затянув

выданный временем пояс потуже.
Верил – кому-то, он, будто себе,
что, уцелевший в плену, миру нужен,
всё ещё нужен защитой от бед.

Есть для борьбы у нас время и силы.
Просит он: пусть вдохновения бред
пеплом развеянным выжгло горнило.

Вечная память и в омуте бед,
вынырнув рыбкою, свет сохранила,
неутомимый меж ластами нерп.

3.
Неутомимый меж ластами нерп,
ветер стихает, но кружится омут.
Хмурые люди...поток, как нерест...
улица – словно река, где дни тонут.

В полдень ненастный мир - водоворот.
Но на этюде желания ясны.
Вдруг написала рука без забот
солнце, поляну и лес разномастный...

Икрами вспыхнули, как янтари,
рыжие кони в упряжке к обозу.
Долго ли знойное лето царит?

В дождь на балконе блеск высветил розу,
сумрачных окон пространство горит.
Ветер громадою волн держит воздух.

4.
Ветер громадою волн держит воздух,
вьется столбом над водою комар.
Солнце – всё ниже спускается в воду,
вспыхнув в побегах плюща, как фонарь.

Луч на мгновенье в окне отразится.
СЛОВО предвижу… и музыки звук
ловит душа, трепеща, как синица,
пик вдохновенья из ласковых рук.

Тихо опушкою леса бреду я.
Тянет прохладой с реки и забыл,
суетный мир этот словно в бреду я.

Над появленьем строки песней лир
ветер летающий замер, колдуя.
Шутит, вздымая как пух, корабли.

5.
Шутит, вздымая как пух, корабли
или грозит бурей: "Лгущих – к ответу!"
Что, объясните вы мне ждет вдали?
Это такое движение к свету?

Выхода нету, но кончится ночь.
Истина тонет в вине век от века
вслед за тоскою и катится прочь
обруч, обвивший чело человека.

Спросите, есть ли резон в чудесах?
Речка, как смальта…и плавится лучик.
Чистые звёзды поют в небесах

детским контральто и песня их мучит
нотами, что появились во снах.
В вольном полёте нагонят нас тучи.

6.
В вольном полёте нагонят нас тучи.
Прочь покрывало и прочь полотно!
Наш уголок застелю самой лучшей
новой циновкой и будет тепло.

Как осторожно бы ты ни скрывала
нежные чувства - открылась потом.
-Знаешь – моё ?не люблю?, - ты сказала,-
было уловкой...И я потрясен.

Счастье заполнило музыкой прежней.
Пусть славословит молва на весь мир,
слухи размножив, но мне не до прений...

И не скудеют слова, где клавир
льется потоками благодарений.
Эти последствия игр, как верлибр.

7.
Эти последствия игр, как верлибр,
вызовут волны и с камня на камень
скачет весёлый ручей между лир,
словно играя и радуясь с нами.

Что же оплатой возьмет казначей?
Поит веками водою из рая
путников, нищих, бродяг, богачей
чистый родник в землях отчего края.

Пусть не дано исцелить и cменить
НРАВЫ – поэтам, но все же, чем лучше
вечную жажду души утолить?

Можно… сонетом и словом могучим,
теплой поддержкой нам жизни продлить.
Как же представить? Поэзия - случай...

8.
Как же представить? Поэзия - случай...
Внемлют колосья святому лучу,
вечному Гимну любви и, измучась,
слышащий – слушай, склонившись к ручью.

В шелесте теплится многоголосье:
веточки...люди… киты… соловьи…
Небо и Суша…туманы и росы...
яблони...пчелы...цветы...муравьи...

Даже зимою есть лета приметы.
Птицами льются в межзвёздную тьму
стаи снежинок и сердцем согреты

нежные Песни любви… но КОМУ
во вдохновении вторят поэты?
В щепки корабль разнесёт карой мук.

9.
В щепки корабль разнесёт карой мук,
корпус ломая, но знаю не вчуже:
светится чудо на каждом шагу
и… потрясенье, как небо на луже...

В лютую стужу в душе берегу
солнечный лучик и вспыхнет везеньем
жаркий костёр на глубоком снегу,
миром даруемый шанс на спасенье.

Серые тучи гоняет с утра
ветер крылатый… Из вздутых отдушин
царственный гр-рохот… но росчерк пера

гасит раскаты и, снова вернувшись,
молнии высветят наше Вчера
в буйном азарте и, не обернувшись.

10.
В буйном азарте и, не обернувшись,
жилочкой каждой стремительно вверх
тянется к солнцу цветок и, растущий,
ищущий света, не помнит потерь.

Вихрь непреклонный и мучимый жаждой,
силою северный ветер – жесток,
выдворил лето и белой громадой
выстелил льдами весь путь на восток.

Преображеньем холодной картины
гонит на наши сады без потуг
снежные тучи, как времени мины.

Осень… Не верит в плоды крепких рук
лишь невезучий и клин журавлиный
сотням загубленных душ даст ли круг?

11.
Сотням загубленных душ даст ли круг
новых возможностей? Всё – на контрасте:
лилии белый бутон… и вокруг
красные блошки и скрытые страсти.

Маленький город закован в бетон,
пруд и дорожки бегут на орбиты
новых кругов, где мелеет затон
и обнажает гранитные плиты.

Трепетной лилии хочется жить…
Слышите?! Стонет в страдании бьющем:
мелкие яйца пришли отложить

блошки в бутоне, что жертвой ядущим.
Темные пятна - блошиная жизнь
рук не протянет к тем птицам снующим.

12.
Рук не протянет к тем птицам снующим
девица красная в замках своих.
Волны о сваю в полете поющем
бьются… А мост без перил золотых

так ненадёжен, ведь рядом - откосы.
К милой взываю и ночью и днем:
я ли тебе не дарил ленты в косы,
бус да серёжек в оправе резной?

В зеркале зыбкой волны набежавшей
лгут отраженья…все тени встают.
И не увидеть Луны мне за башней

без искаженья зубцами, где муть
в пятнах рисунков, как призраки, пляшет,
что отдохнули на щепках кают.

13.
Что, отдохнули на щепках кают
нашего прошлого? Жизненный опыт
сгинет, как жухлой травы вялый жгут,
сваленный ворох оставит лишь копоть.

Светится в веточках синяя высь.
Тихий, слабеющий, жалобный шёпот
изредка слышу в шуршанье листвы,
стон, а не шорох и копится ропот.

Помнит ли скорбь отходящих ко сну,
боль и страданья?… Ветвями согнувшись,
как же нам сложно поверить в весну

в час увяданья... Опушки коснувшись,
прячутся тени и ветер подул,
утром взбодрившись от зелени суши.

14.
Утром взбодрившись от зелени суши,
мир открывает на небо глаза.
Дождик – недолог, слезами всплакнувший.
Вот и пробилось опять из засад

солнце сквозь тучи вослед за лучами.
Грязный осколок лежит на тропе,
тщится в лучах воссиять, словно в раме,
стразом блескучим на жухлой траве.

Камни в себе прячут много преданий.
Что там – в грязи? Самоцвет на десерт?
Недр порожденье на солнечной грани.

Или магический Свет был нелеп:
ввёл в заблужденье тебя утром ранним?
Поле небесное сжал лунный серп.

МАГИСТРАЛ (2-ой сонет 3-го венка Магистралов):

Поле небесное сжал лунный серп,
под острием убывающим звезды.
Неутомимый меж ластами нерп,
ветер громадою волн держит воздух.

Шутит, вздымая как пух, корабли.
В вольном полёте нагонят нас тучи.
Эти последствия игр, как верлибр,
как же представить? Поэзия - случай...

В щепки корабль разнесёт карой мук
в буйном азарте и, не обернувшись,
сотням загубленных душ даст ли круг?

Рук не протянет, легонько нагнувшись,
к птицам, как вестницам встреч и разлук,
утром взбодрившись от зелени суши.

ЯС-Магистрал Юлии Акатовой:

неутомимый - ветер громадою волн - шутит,вздымая
в вольном полёте - эти последствия игр - можно представить?
в щепки корабль разнесёт - в буйном азарте!
сотням загубленных душ - рук не протянет...

3. СЛУШАЯ СЕРДЦЕ

В венке цитируется цепочка Ясов Ирины Букреевой http://www.stihi.ru/2010/10/20/1015:

1.
Утром взбодрившись от зелени суши,
сердце уносится из суеты.
Жизни привычной забот не нарушив,
высветят прежние наши мечты.

Вся-то наличность - в китовых фонтанах.
Рыбы летают в волшебных морях,
сладко русалки поют и в туманах
томно вздыхают и звезды корят.

Росчерк рассвета в окне и немного
ночь побледнеет... Заря опалит
жизни печали тогда рыжей тогой.

Осени дымка от самой земли
ткет в небеса полотно, той дорогой
вновь полетят косяком журавли.

2.
Вновь полетят косяком журавли,
взмахами крыльев путь пересекая.
Ссору без смысла в агонии лир
только впитала душа без лекарства.

Холод бессрочный идет с высоты,
выстудит душу зимою всевластной.
Колются первого снега бинты,
плотные льдинки мир сдавят повязкой.

Больше мечты не зовут в тишине
с птицами в небо на прежнее русло.
Лишь хризантема цветёт на окне

солнышком жёлтым и светится тускло.
Время уносит секунды во сне
в красную книгу, где умерли чувства.

3.
В красную книгу, где умерли чувства,
ветер уносит прошедшие дни.
В воздухе крУжат пылинками шустро
белых цветов лепестки и огни.

Хлопьями снега узнав диссонансы,
чуткая флейта убавила звук.
Душу мою встрепенул ненапрасный
ветер надежды, собрав звезды в круг.

Осени поздней предел сокровеньем
в миг рассветился раскраской земли.
В воздухе песня весны дуновеньем.

Вдруг показалось - словами молитв
небо очистилось, снежным мгновеньем
память заносит свой жизненный клин.

4.
Память заносит свой жизненный клин
Сердце отходит, но только не греет
время зимы на часах, множа дни...
Зябнут секунды и жмутся на небе.

Вот и морозец покрыл циферблат.
Плакать теперь до весны звездной стрелке
стОит ли только? Чертоги палат
так ослепительны в снежной побелке.

Дарит зима белоснежные сны.
Юность вдогонку пришлёт эти строки,
веер - метелью цветущей весны.

Нитей серебрянных звон, как намеки,
сердце расслышит и в иглах сосны-
бывших сражений упрямых упреки.

5.
Бывших сражений упрямых упреки
складкой сердечною от борозды.
Прямо в окошко морозное, робкий,
теплится свет молчаливой звезды.

Вдаль устремляясь своими лучами,
чудо прозренья из чаш золотых
зимнею ночью придёт не случайно,
волнами с неба на стеклах застыв.

Вдруг обернутся теплом под снегами
песни метели, сомкнув коридор
арками инея в ветках над нами.

Вальсами станут кружить над рекой,
душу врачуя...Щемить перестанет
в собственном смехе холодный укор.

6.
В собственном смехе холодный укор
выстудил душу и слушаю сердце.
Всё истомилось оно, до сих пор
чувствуя холод мгновением терций*.

Лезвием рана внутри иногда.
Невероятно, но может случиться:
выплачет слезы душа навсегда,
чёрствою станет и - кто поручится?-

Правы, не правы мы в жизни земной?
Горечь разлуки лежит острым боком,
камнем бездушным и обручем зной.

Сменит холодный расчёт ненароком
юности песни и слышим весной
недосягаемый звон караоке.

* 1/60 секунды.

7.
Недосягаемый звон караоке
в ликах созвездий зовет за собой.
Мысли о дальних мирах и высоких
мчатся сквозь время залетной судьбой.

Кажется близкий тебе лучшим другом,
предал и нашей судьбы караван
движется дальше за солнечным кругом.
Только избавимся скоро ль от ран?

Даст облегчение неба причастье.
Лунные ищут лучи коридор,
где потеряли мы ключик от счастья.

С красною розой любви приговор
встретится скоро, но шип безучастья
стал ли бессмертен для нас с этих пор?

8.
Стал ли бессмертен для нас с этих пор
шёлково-белый поток на лазури?
Свой пролила аромат и колор
в небе заря и нам сердце чарует.

Знак восхищенья на синем окне.
Сколько бутонов открылось на розе!
Или оставить цвести в тишине?
Пусть хорошеет букетом Монтрозе.

Тонкие чувства томленьем полны-
прелести тайна в стихах невоспетых.
Шепчет над ней ветерок песни-сны.

Волны прелюдий, окутав в легенды,
дарят мгновения нежной весны.
Дождь грозовой на цветах неодетых.

9.
Дождь грозовой на цветах неодетых
дарит свой собственный аккомпанемент.
Всё вспоминаю ночные приметы:
ты, милый друг, прилетал ли ко мне?

Голубем, словно от инея, белым
только кружился, слегка оробев.
Розовым тронул рассвет у омелы
цвет оперенья двоих голубей.

Скрылись за ветви берёз наши тени,
вместе с тобою пропал белый свет.
Хоть попытаться вернуть жар мгновений...

Сон оборвался, а с ним и твой след.
Вышло вперед только время затмений
с ядом прохлады, смывающей цвет.

10.
С ядом прохлады, смывающей цвет,
тени ложатся от стаи сорочьей.
Чувствами дышит идущий рассвет,
нежное эхо любви ищет зодчий.

Слуха коснулось ночное ревю-
угли погасли на розовом небе.
Дождь заливает места рандеву
прежних свиданий и выгнулся стебель.

Ранняя птица вспорхнёт за окном
в поисках корма, опустится где-то.
Голос особенно чист, невесом

дЕвицы светлой, наперстницы лета.
Косы плела и не чаяла днем-
стоны серебрянных струй, как вендетта.

11.
Стоны серебрянных струй, как вендетта,
но эти капли все тише звенят.
Окна открою, порывами ветра
свежесть заполнить спешит чистый сад.

Воздух жилища меняет проказник.
Утренний кофе вот-вот закипит.
Ноткой его аромат дарит праздник,
рядом витает над кафелем плит.

Сны скоротечные в нас не растают,
ждут продолженья и вьются в сонет.
Новым романсом душа в птичью стаю

льется над бездною прожитых лет.
Чувства согреет, как вечную тайну,
в брызгах награды тускнеющий свет.

12.
В брызгах награды тускнеющий свет
переплетается в снах паутинкой.
Вспененным светом прельстятся на дне
рыбы ночные и вьются картинкой.

Лодку качает и соль на углах,
тянутся сети к корме невысокой.
Вёсла оставил рыбак и кулак
сжал онемевший - как отдых короткий.

Ужин заждался его, теплый дом,
рыжая кошка...Взгрустнула невеста,
смотрит в окно на луну за бугром.

Где-то любимый... И бросится с места,
выглядев тень за холодным окном
в огненных струях ушедшего лета.

13.
В огненных струях ушедшего лета
ходит гадалка, грустит в синеве.
Руку свою протяни для ответа,
не пожалеешь - вся правда на свет.

Сможешь и тихие звуки расслышать,
только вокруг оглянись, посмотри:
милый-то рядом и чуточку выше
солнце сияет и светится мир.

Жизнь лепестками ромашки раскинет,
кружит мечты маскарад столько лет,
гонит сомненья и страхи людские.

Нового года мотив на заре-
чувства искрятся... Как волны морские,
можно ли влиться в бокал, где рассвет?

14.
Можно ли влиться в бокал, где рассвет
эхом метели за солнышком бродит?
Кофе глоток по утру - веселей
станет в душе, светом дрёму прогонит.

Дань солнцепёку и теплым лучам-
сердце забилось сильней и сильнее
просит капели, все громче стуча,
радуясь птицам, летающим в небе.

Запахи воздух морозный принёс:
лето неблизко...но слушают души
тёплого моря мотив, тихий плес

делится тайнами в старой ракушке.
Шепчется ветер на кронах берез,
утром взбодрившись от зелени суши.

МАГИСТРАЛ (3-ий сонет 3-го венка Магистралов Кольца венков сонетов):


Утром взбодрившись от зелени суши,
вновь полетят косяком журавли.
В красную книгу, от боли очнувшись,
память заносит свой жизненный клин.

Бывших сражений упрямых упреки,
в собственном смехе холодный укор.
Недосягаемый звон караоке
стал ли бессмертен для нас с этих пор?

Дождь грозовой на цветах неодетых
с ядом прохлады, смывающей цвет.
Стоны серебрянных струй, как вендетта...

В брызгах награды тускнеющий свет.
В огненных струях ушедшего лета
можно ли влиться в бокал, где рассвет?

ЯС-Магистрал Юлии Акатовой:

в красную книгу - память заносит поля - бывших сражений
в собственном смехе - недосягаемый звон - стал ли бессмертен?
дождь грозовой на цветах - с ядом прохлады
стоны серебрянных струй - в брызгах награды


4. Momento more

В венке цитируется цепочка Ясов Михаила Зудилова http://www.stihi.ru/2010/04/08/9183

1.
Можно ли влиться в бокал, где рассвет
жизненной силой с тобою на равных?
Луч на рассвете стремится к росе,
сонные бёдра разняв в мягких травах.

Прыгнул в нирвану и плавный овал
вмиг затянул в узел кроличьи сети.
В них - одноглазый удав твердым стал,
тесно дивану, пружины - в ответе.

Нежная музыка вздохов слышна-
нет в ней порядка, сумбурно дается
в хаосе телодвижений волна.

Ай да зарядка! В висках отдается
страстных пульсаций вибрация дна.
Рощею судеб смеется оконце.

2.
Рощею судеб смеется в оконце
дерзкой верхушкой поднявшийся вяз.
Душем холодным за челку берется
утренней бодрости злая струя.

Фыркая громко, помылся я в ванне-
утренний кофе уже на столе.
Вышел сосед покурить и над нами
кольцами стелется дымчатый след.

Исподволь брошенный "чмок" мне немного
щёку слюнявит и выключен свет.
Щёлкнул в прихожей замок и с порога-

День наступает, улыбкой согрет.
Выйду на улицу - сколько народа...
Хаос играет шутя свой ответ.

3.
Хаос играет шутя, свой ответ
почками выстрелит выброс апреля.
Ухо держите востро и вослед
разные шутки - встречает неделя.

Столпотворенье - обыденный круг,
пуговки резво летят от испуга
в штурме маршрутки и тысячи рук
спрутом висят за границами круга.

Весело сопровождает в пути
треск FM-станций и лоб добровольцев
морщится... Ждут от восьми до пяти

странные танцы и офис в оконце.
Луч отразится от стекол, отлив
бросит нечаянно в кроны, как солнце.

4.
Бросит нечаянно в кроны, как солнце,
отблеск от двери стеклянной за мной.
Ждёт на планёрке в своем недовольстве
нас от начальства подвох запасной.

Залп поздравления: "С первым апреля!"
Премия за год опять с гулькин нос.
Это маниловский бред, в самом деле.
Баста - проели! Безумствует босс...

Профилактический курс априори-
свежая взбучка качает права.
Реет пристыженных муз- О! I'm sorry...

Грустная кучка на ворсе ковра.
Этот невидимый миру намордник
с силой могучей пригнет дерева.

5.
С силой могучей пригнет дерева
стол, документы и цифр интервалы...
Пару часов глухоты, не зевай-
больше успею, зарывшись в завалы.

Сплетни сотрудниц помимо ушей:
-Что, где, когда, сколько раз, в самом деле?
-В этой коробке конфеты "Rosche"?...
Шум утомляет, но так веселее...

Выверен лихо закрученный план,
риск сколиоза с сотрудником делим.
Сузился взгляд, устремлённый в экран.

Нервная поза пришла за сомненьем.
В чувство приводит строительный кран,
ветки подрежет, пропахшие зельем.

6.
Ветки подрежет, пропахшие зельем,
возле курилки закрученный дым.
Тычется день трудовой всю неделю,
остров свободы за ветром сырым.

В кружке немытой на донышке истин
пленочкой трижды пропущенный чай.
Долгие годы заварник не чистим-
слой из теина тефлоном встречай.

В ней, говорят, витамины заварки.
Приноровишься всегда, как и встарь,
к методам странным и ловишь подарки.

Станет беда не беда, только пар.
С фигой в кармане встречает в запарке
новых побегов весна-пивовар.

7.
Новых побегов весна-пивовар
дразнит и мучают спазмы в желудке.
Как тяжело провести в виде кар
час до обеда под тяжестью муки.

Не до работы и тянется день,
клавиши прыгают клавиатуры,
бедные пальцы немеют... Всё - лень,
крышею еду и чудятся куры.

Утренней бодрости в голосе нет,
вешаю трубку и от канители
копится непроизводственный бред:

Пенные кубки вершиной вскипели
запахом манят, фантазии след
в буйном цветеньи пьянит, словно хмелем.

8.
В буйном цветеньи пьянит, словно хмелем,
час перерыва в столовой родной.
Счастья глубокий глоток и имеем
суп на подносе, жаркое со мной.

Очередь длинная, аперитивом
искоса на поварихину грудь
гляну без спроса, глаза тут же мимо
робко скрывают наивную грусть.

Всем дозаправка нужна для работы.
Ложка - за дело! Душою добрей,
встану. Утроба полна, анекдоты,

взгляд осовелый не видит, где дверь.
Вытру платочком со лба капли пота.
Ветер окно распахнул поскорей.

9.
Ветер окно распахнул поскорей,
сон разгоняя, и я без укора
снова по клавишам бью все быстрей,
очень старательно, но - без задора.

Стану добрее к соседям своим,
к тем, кто случайно подвёл по заказам.
С прошлым не споря, лоялен, терпим,
выведу прибыль гипотезой зама.

Вот и последний рывок до пяти:
три пополудни и слиплись ресницы.
Не переделать всё впрок, от рутин-

скучно и нудно, нахохлились птицы.
Чуть отвернулся и ветер один
во вдохновеньи листал все страницы.

10.
Во вдохновеньи листал все страницы
новых инструкций и сдал их в архив.
Заулыбалась от найденной пиццы
солнечным светом душа и Апп-чхи!...

Мыслями дома, где пульт, телевизор,
(ближе возможность уже сорвалась)
с корюшкой дёрнуть пивка - чертов кризис!
Что-нибудь кроме - заначка мала...

Спориться стали дела и делишки,-
текст без сучка и задоринки - Yes-s!
Я приосанился, даже взбодрился.

Жизнь неспроста весела в вихре дней.
У монитора мой труд завершился
и мне лукаво мигнул чародей.

11.
И мне лукаво мигнул чародей:
бойкие цифры достойно пробили
ровно семнадцать ноль- ноль для людей
и за плечами, как выросли крылья.

Счастья кусочек Вселенной милей:
улица тесная, дом над оврагом -
самый любимый пейзаж на земле,
путь всё короче....Последней отвагой

Выдержу сорок ступенек к мечте,
как Буратино. Как нЕ суетиться?
Сгорбился, чтоб на любимой тахте

вытянуть спину и сну покориться.
Вижу соседей мелькнувшую тень-
летом мгновений измучены лица.

12.
Летом мгновений измучены лица,
прямо в прихожей валяется дрель.
Здравствуйте, дети! Не будем рядиться!
Вечные мультики хватит глядеть!

Марш за уроки! Быстрее, быстрее...
Брюкам с рубашкой не место в шкафу,
так хорошо на полу и у двери,
не одиноко...К чему твой конфуз?

Так, дневничок... Молодец! Поведенье...
Шишка... Подрался? Он сам, как медведь?
Недоуменье... Отец с откровеньем

Не задержался? Подумаешь впредь...
Хватит! - Отставить дальнейшие пренья!
Кто отгадает, тот взгляд во дворе?

13.
Кто отгадает, тот взгляд во дворе?
Солнце в глазах чьих-то... Мою посуду,
пялясь в тупой сериал - тихий бред,
ржу, как дебильный, намылив всю груду.

А из прихожей посышался звон.
Не подойду, отдых свой не нарушу.
Дразнится в доску доставший рингтон.
Это мобильный...А ну его в душу...

Вспыхнувший номер - с работы. Стоять!
Не чертыхнуться! Но мне не сидится.
Ведь мать его ни причём... Но, как знать?

Падает блюдце и мыло искрится.
Ты подойдешь и твой пристальный взгляд,
нежности полный, в глазах растворится.

14.
Нежности полный, в глазах растворится
взгляд, уносящий с собой в облака...
Солнце зашло за моря и сменилось
на электрический свет из окна.

Рядом сближаются в жёлтых квадратах
редкие фары, сплетая огни.
Улиц нарушив покой, слиты в пятнах,
мчатся куда-то спешащие дни.

Тени охватят своей пантомимой
и колыбельный мотив миру вслед
реет, как музыка ветра, незримо,

День за ресницами скрыв, на траве
чаши цветов в сладкой позе любимой.
Можно ли влиться в бокал, где рассвет?...

МАГИСТРАЛ (4-ый сонет 3-го венка Магистралов Кольца венков сонетов):

Можно ли влиться в бокал, где рассвет
рощею судеб смеется в оконце?
Хаос играет шутя, свой ответ
бросит нечаянно в кроны, как солнце.

С силой могучей пригнет дерева,
ветки подрежет, пропахшие зельем.
Новых побегов весна-пивовар
в буйном цветеньи пьянит, словно хмелем.

Ветер окно распахнул поскорей,
во вдохновеньи открылась страница.
И мне лукаво мигнул чародей.

Летом мгновений измучены лица.
Кто отгадает, тот взгляд во дворе,
нежности полный, в глазах растворится?

ЯС-Магистрал Юлии Акатовой:

рощею судеб - Хаос играет шутя - с силой могучей
ветки подрежет- новых побегов весна - в буйном цветеньи
ветер окно распахнул - во вдохновеньи
и мне лукаво мигнул - летом мгновений

5. ЭТО ЛЬ НЕ СЧАСТЬЕ?

В венке цитируется цепочка Ясов Натальи Молдовановой http://www.stihi.ru/2010/07/21/1230


1.
Нежности полный, в глазах растворится
мир, где волной набегает волна.
Птиц щебетанье, где даже синица
радует сердце и слух не одна.

Всплески эмоций и ?Оперной дивы?
редкостный титул отдать соловью
сердце решается оперативно...
Трель бесподобна и звуки ловлю!

Солнце искрит в золоченые ризы.
Сколько таит волшебства над рекой
утро лесное, даря нам сюрпризы.

Лекарь для нашей души непростой.
Прочь все плохое, не требует визы
взгляд, где доверчивость знает покой.

2.
Взгляд, где доверчивость знает покой
и обнимают нас крылья рассвета.
Вновь примеряют янтарь над рекой
небо и солнце из жарких рук лета.

Мир заискрился и зеркало вод
светит со дна серебром амальгамы.
Как же яркА акварель...В натюрморт
утро-художник оправило камни.

Нерукотворны холсты и в витках
сколько загадок ночных притаилось...
Не разгадать, не постичь полотна,

жизни-подарка, где небо томилось.
Месяц собрал рогом складки сукна
в старый пергамент, где зерна маиса.

3.
Старый пергамент, где зерна маиса,
россыпью звезд прорастает строка.
Жизнь, как дорога и заросли тисса-
линии две по обоим бокам.

Вьются, сердечные, обе сплошные.
Их не нарушить - срослись полосой.
Видно, один у нас путь выпал ныне,
что на ладони, что этой косой.

Мир раскрывается странною пьесой.
Где ожидает конец непростой
и удивительный - нам неизвестно...

Но не сойти, не свернуть нам с тобой
с этой тропы, словно с карты небесной.
В рамке прекрасный узор золотой.

4.
В рамке прекрасный узор золотой...
Любит, не любит...у желтой ромашки
вновь лепесток оторвать нежным ртом?
Игры-гаданья не знают промашки...

Волнами хлынула легкая грусть.
Как же в сердцах наших юн и прекрасен
нежной и ранней наивности вкус.
Память ласкает и труд не напрасен.

Хочется летний веночек сплести.
В ночь на Купала, свидетель мистерий,
папоротник должен долго цвести...

И у костра посидеть в должной мере -
это не мало. Но, как ни крути,
временем смазан расцвет пышных прерий.

5.
Временем смазан расцвет пышных прерий-
с поля туман дымкой тянется в лес.
Ягод в лукошко доверху, - без прений!
насобирать, словно дар на земле.

Лета и леса ждет рай земляничный,
сладкий таит аромат лепесток...
Мир ярких красок, земной, необычный,
нежной пыльцою хранит лепесток.

Как же здесь хочется мне на закате
к ласковым соснам легонько прильнуть,
чувствовать кожею нежность объятий

и любоваться росой на листу,
словно соткавшему россыпью скатерть.
Где реставратор, который из туч?

6.
Где реставратор, который из туч
брызгает золотом солнечный зайчик?
Манит своею игрой светлый луч-
большее в малом, а как же иначе?

На небесах и до самой земли
счастье безмерно и льется потоком.
В душу себе не робей - загляни
и наслаждайся, как вечным истоком.

Манны небесной не жди и поверь:
сам ты - хозяин, открой эти двери
жизни своей и судьбы... без потерь

жни урожаи, в которые время
вызрело плодом и мир, хоть и сер,
молний зигзаги возьмёт и доверье.

7.
Молний зигзаги возьмёт и доверье
звёздным букетом вернется к тебе.
Ваза ночная пленит и потери
взгляды и сердце прощают судьбе.

Лунной дорожкой, камнями избитый,
тоненький путь в поднебесье ведёт
и проявляется след Афродиты,
ножка босая теченья не ждет..

Свет пробивается, радостью полный.
Песню поёт нам прибой на молу,
бьются о берег и плещутся волны,

спорят опять меж собой и к теплу
мир, отражаясь в нас слогом влюбленным,
ясного неба вернет, словно луч.

8.
Ясного неба вернет, словно луч,
счастье земное и игры дельфинов.
Как же приятен их гимн и певуч,
к морю и жизни взывает картиной.

К берегу вывела наша тропа.
Тёплый песочек согретого лона
нежные ступни ласкает - мир-spa
для завсегдатаев ?пляжа-салона?.

Яркая щедрость Вселенной видна-
в каждой ракушке простой. Незапятнан,
светится жемчуг - сокровище дна.

Моря веснушки, где свет солнца спахтан,
лодку качают и шечет волна.
Часто любовный каток так накатан...

9.
Часто любовный каток так накатан,
что натирают мозоли сердца.
Волны-кудряшки, где блеск солнца спрятан,
успокоенье несут без конца.

Эта прохлада для путников жизни,
что заблудились в крутой колее
и в лабиринте бредут их капризы
собственных мыслей на бренной земле.

Пусть на душе и внутри накипело,
смойте обиды и грусть, словно гнет
с кожи усталого, бренного тела.

Знаете, плату волна не возьмёт,
в Вечности стенах, где кромка вспотела,
всё затирает и в трещинах лед.

10.
Всё затирает и в трещинах лед
станет осколками...Не понимаю,
как не любить эту жизнь, этот мед,
лето и зимы, ведущие к раю?

С возрастом мы забываем себя.
Станешь обузой и собственной ношей,
не замечая наш мир... Ты, судьба,
тяжкою станешь и старой калошей.

Искренность в детских глазах замечал?
Любят, что видят, и это понятно.
Ангелам, им неприятны печаль

зло и обиды...Кто спросит стократно
тех, кто ведет за собой на причал,
что это - только росток, а не пятна?

11.
Что это только росток, а не пятна,
видим, но время не ценим весны.
Не распахнуть ли окно в наше завтра,
жизни навстречу, сорвавшись с блесны?

Новому дню, ты, вставая с рассветом,
тихое ?здравствуй? с улыбкой скажи,
радуясь встрече, и солнечным светом
сразу наполнится личная жизнь.

И засияет душа в одночасье,
цветом своим накопив дикий мед,
как обновленная, будто в Причастье.

Следовать курсу Любви в свой черед
это ль не чудо и это ль не счастье?!
Разве страсть знает у нас наперед?

12.
Разве страсть знает у нас наперед,
чем наполняется лунная песня?
В звёздных просторах звучит и поет
птица неспящая ноты Вселенной.

Голос звучащий - знакомый, родной.
Окна и душу к земле простодушней
я распахну - целый мир предо мной,
как на ладони, чтоб стало нам лучше.

Сонной услады шаги понеслись
танцем беззвучным, бесшумно и властно.
С легкостью сны на паркете Земли

царственно кружат и ширь необъятна.
День опустился змеёй между плит.
Буря страстей тишиною опасна.

13.
Буря страстей тишиною опасна,
и человек в ней мишенью для стрел.
Август стучится...Ждут праздники Спаса,
вот и июля исход подоспел.

Время летит мимо, скоро и осень.
Отпуск окончен, как прожитый день.
Воспоминанья сложу веткой сосен
в сердце-шкатулку, где памяти - всклень.

Сердце опутает буднями ритма-
в фотоальбом загляну: предстает
лето с визитом - прошу, синьорита...

Вьюжной зимою придёт и дает
пищу взаимную - дверь приоткрыта.
В гроге горящем вновь солнце встает.

14.
В гроге горящем вновь солнце встает
и улыбается леса приветом.
Греет засушенный лист целый год
в старом блокноте оранжевым цветом.

Запах поляны губами ловлю
и ощущается вкус земляники.
Чувствую, словно эффект дежавю-
так незаметно и странно возникнет.

В строки незримой рукой неземной
чувства вольются лучистой страницей.
И на свиданье с мечтой золотой

вдруг унесутся невидимой птицей.
Мир, ускользающий за горизонт,
нежности полный, в глазах растворится.

МАГИСТРАЛ (5-ый сонет 3-го венка Магистралов Кольца венков сонетов):

Нежности полный, в глазах растворится
взгляд, где доверчивость знает покой.
Старый пергамент, где зерна маиса,
в рамке прекрасный узор золотой.

Временем смазан расцвет пышных прерий.
Где реставратор, который из туч
молний зигзаги возьмёт и доверье
ясного неба вернет, словно луч?

Часто любовный каток так накатан,
всё затирает и в трещинах лед.
Что это только росток, а не пятна

разве страсть знает у нас наперед?
Буря страстей тишиною опасна.
В гроге горящем вновь солнце встает.

ЯС-Магистрал Юлии Акатовой:

старый пергамент - в рамке прекрасный узор - временем смазан
где реставратор - молний зигзаги возьмёт - ясного неба?
часто любовный каток - всё затирает
что это только росток - разве страсть знает?

6. ОСЕННИЙ ВЕТЕР

В венке цитируется цепочка Ясов Владимира Остапенко http://www.stihi.ru/avtor/said61

1.
В гроге горящем вновь солнце встает,
мир расцветает и в сердце стучатся,
веру с надеждой даря, как полет,
светлые строки и редкое счастье.

Падают листья с дерев, серебрясь...
Словно паяцы, кидаясь листами,
в воздухе кружат ветра октября,
зиму и лето меняя местами.

В сваре и склоке простуженных дней
слово согреет теплом непривычно
души людские в плену у дождей.

Склонится перед стихом тихой птичкой
даже стихия - смиряется здесь
и зажигает все небо, как спичкой.

2.
И зажигает все небо, как спичкой,
по вдохновению солнца заря.
Дождь или слёзы звенят перекличкой?
Стон или ветер пропел нотный ряд

блюзом печальным и летние грёзы
сны облаков-каравелл унесли?
С ветром умчались все метаморфозы
в пене, таящей звезду от земли.

Сбросили ветви златые устои.
Ранняя осень листву оборвёт,
словно ладонями землю укроет.

Птицею станет прощальный полёт,
грустной строкою и небо не скроет
ветра порывы, как яростный кот.

3.
Ветра порывы, как яростный кот,
кроны качает и мир неустойчив.
В битве скрестили мечи и берет
светлое с тёмным реванш в эти ночи.

Небо вращается над головой.
Путь выбирая, короткий ли, длинный,
помни о вечной войне круговой.
Горьки ошибки и тянут повинной...

Может, взлетев над землёй без забот,
дух твой окрепнет без крыши тепличной?
Или, упав в темноту у ворот,

просто ослепнет в погоне за птичкой?
Сбросит приличия мартовский кот
в страстных объятьях своих за синичкой.

4.
В страстных объятьях своих за синичкой
время коварно сплетает силки.
Вновь перемены придут, как обычно,
против желанья, причины - мелки.

Разные жизни и судьбы, как листья
путая, ветер разносит вокруг
без сожалений...И обжигом истин
пламя багряное - замкнутый круг.

Круговороту времен не напрасно
жизнь подчиняется пестрым лубком.
Солнцу всесильному небо подвластно.

Смотрит на нас с высоты и кругом
звездами брызгая, но безучастно
гонят колючки шершавым клубком.

5.
Гонят колючки шершавым клубком
тень у дороги и болью безверья
сердце зажато в груди глубоко.
Серые будни: - линяет и время.

Скрылось за облаком солнце опять.
Знамя свободы в пространстве безбрежном,
будет уже нам - Увы! - не поднять.
И остаемся мы с мёртвой надеждой.

Мелкую дрожь побороть, чтобы встать,
ветрам навстречу усилием воли...
Даже коварной судьбе, как и встарь,

Можно перечить...Не думая боле,
остановить улетающий шар-
в поисках смысла перЕкати-поле.

6.
В поисках смысла перЕкати-поле
ветер погонит вниз или наверх.
Хмурое утро в глазах, поневоле
слышится звон пустоты в голове.

Обременительна вялость движений,
прячутся мысли в немом полусне...
Нет ни желанья, ни сил в раздраженьи,
чтобы подняться в глухой тишине.

Дым обещаний пустых намечая,
вяло струится в затяжке излом.
Губы мечтают припасть, не печалясь,

к светлой кринице, но дождь за окном.
Свет отражений на стеклах встречая,
крылья трепещут в глазах голубком.

7.
Крылья трепещут в глазах голубком,
манят лететь за собой ненароком.
Путь мой далёкий в краю голубом
не завершится во сне неглубоком.

Вверх поднимаясь до самой зари,
вечности выпив и выйдя из тела,
сможет душа, в небеса воспарив
видеть пространство открыто и смело?

Но, не летая, живу на бегу
только мечтами, где отзвуки боли.
Мучаясь, в них притянуть я могу

Небо руками...Вот так этой доли
и дожидаюсь - не дай Бог врагу.
Перед полётом меняются роли.

8.
Перед полётом меняются роли.
Вздрогнут ресницы и прячется ночь.
В окна ворвётся рассвет колокольный,
будто лавина, и тени все - прочь...

Чувства, как птицы,- житейским потоком,
временем, ветром эмоций, сует
часто гонимы и вечным оброком
падают вниз, прямо в хитрую сеть.

Непотопляемым гимном надежды
поднятый парус встает на ребро.
Боль, что сжигала вчера безутешно,

в прошлом осталась…Упала за борт.
И просвещает нас зеркало реже
про седину в волосах серебром.

9.
Про седину в волосах серебром
зеркало скажет, но, если увижу
первые листья любви за бугром
нашей весною, то ты станешь ближе...

Холод и ветер, все звезды задув,
душу мою никогда не осилят,
вновь не остудят, как вымерзший дуб.
Я не отчаюсь, надеясь на милость.

Нежные, тонкие руки меня
пленом прельщают и в сердце стремится
прошлое, каплей слезы пряча взгляд.

Вскормлено счастье, упала ресница,
и в отраженьи глаза говорят:
"Зеркало врало и нечем казниться...."

10.
Зеркало врало и нечем казниться,
но невозможно тебя позабыть.
Старая песня в миру истомится
пламенем в пепле сгоревшей любви.

Спрятанной искрой жжет голые нервы,
вновь в унисоне всеобщем слились.
Годы так быстры, плывут, словно нерпы
и пропадают течением вниз.

Только с тобою был под звездопадом.
Если посмотришь назад за собой:
все в жизни близко и кажется – рядом.

Но частоколом стоят вразнобой
дни, как напрасная, злая преграда.
Ночь зажигает огни за арбой.

11.
Ночь зажигает огни за арбой
в долгой дороге, но время не лечит.
Опыт и мудрость придут за тобой
с грузом ошибок и звездные свечи

Мир освещают по кругу и суд
тяжестью ляжет на хрупкие плечи
Боль поражений и временных смут
не оправдают повинные речи.

Не до улыбок сожженным дотла.
Только б надежда была на страницах
рядом со мною и ты не ушла.

В стужу и капля тепла в наших лицах
многого стоит… Пусть будет светла
в лужице талой луна-кобылица!

12.
В лужице талой луна-кобылица
след оставляет от звездных копыт.
В песнях чудесных, как светлая птица,
юность купалась моя без обид.

Счастьем пылая, оставила ребус.
Ближе к закату верх позолотив,
солнце раскрасило всё наше небо,
огненно-красным, всю душу смутив.

Звездной дорожкой пути изначальны.
Память разбужена вновь, словно бой
старых часов...Эти думы печальны...

Не улететь мне с мечтой за тобой.
За облаками карета ночная
звездную сбрую уносит с собой.

13.
Звездную сбрую уносит с собой
змееволосый Кентавр своенравный.
В сердце стучатся дни светлой гурьбой,
веру с надеждой даря полноправно.

Светлые строки лелеет заря.
Словно паяцы в жестоком спектакле,
зарево кружат ветра октября,
в сваре и склоке смещая заставки.

Слово согреет теплом, льется свет,
как вдохновение, в души людские
и холода не страшны на земле.

Склонится перед стихом, покорится
даже стихия… и светится след,
ягодой сладкой мелькнув в наших лицах.

14.
Ягодой сладкой мелькнув в наших лицах,
жизнь превращается дальше в изюм.
Если увижу я горечь амбиций,
первые листья любви вспомнят блюз.

Что из того, что мне было так больно?
Холод и ветер, терзая сердца,
душу мою никогда своевольно
вновь не остудят в словах подлеца.

Тонкие руки меня, как и раньше,
пленом прельщают и сердце поет.
Прошлое – каплей слезы настоящей

переломило и холод, и лед.
Вскормлено сердцем пылающим счастье…
В гроге горящем вновь солнце встает.

МАГИСТРАЛ (6-ой сонет 3-го венка Магистралов Кольца венков сонетов "Звездный букет"):

В гроге горящем вновь солнце встает
и зажигает все небо, как спичкой.
Ветра порывы, как яростный кот
в страстных объятьях своих за синичкой.

Гонят колючки шершавым клубком-
в поисках смысла перЕкати-поле.
Крылья трепещут в глазах голубком,
перед полётом меняются роли.

Про седину в волосах серебром
зеркало врало и нечем казниться.
Ночь зажигает огни за арбой...

В лужице талой луна-кобылица
звездную сбрую уносит с собой,
ягодой сладкой мелькнув в наших лицах.

ЯС-Магистрал Юлии Акатовой:

ветра порывы - в страстных объятьях своих - гонят колючки
в поисках смысла - крылья трепещут в глазах - перед полётом
про седину в волосах - зеркало врало
ночь зажигает огни - в лужице талой

7. ГДЕ ЖЕ ТЫ, СОЛНЦЕ?

В венке цитируется цепочка Ясов Ларисы Васильевой http://www.stihi.ru/avtor/patrici:

1.
Ягодой сладкой мелькнув в наших лицах,
в Лете купался пятнистым ребром
Месяц - жених молодой, как девица,
девок смущая невинной игрой.

Осень проснулась в предчувствии утра-
глядь сверху - в травке сверкают росой
левые туфли...А кто перепутал?
Леший шутил или заяц косой?

Ветер сметает листву, словно бредень
на паутине среди пауков.
С тропки на небо блестит звездный гребень.

Горькие слёзы луны тают вновь,
В речке, имеющей омут забвенья,
светом медовым таится любовь.

2.
Светом медовым таится любовь
и заполняется полночь в полнеба.
Без сновидений закат в небе вновь-
всадник усталый дорогу проведал.

В травах серебряных силу копил,
в скошенных ягодах крошево боли.
Красная скатерть войны по степи
стелется битвою светлого с прошлым.

Грязные правила правим не мы.
Мы - незабудки и сердце искрится
радугой в поле чужой мерзлоты.

Где же ты, Солнце?! Иль только приснится
тонкий канат на мечах золотых,
в центре арены огонь на петлицах?

3.
В центре арены огонь на петлицах
смятое утро опять разожжет.
Ветер бросает слова, чтобы слиться
в горсть обещаний, где туш и мажор.

Как потемневшие строчки без точек,
бледные листья свернулись в рулон
вдоль горизонта и текст неразборчив,
весь рассыпается с разных сторон.

Старая верба с утра распушилась,
ждёт воскресенья и ранней весной
при пересчете пушинок ошиблась.

Медленно смыта граница волной
неба и моря - заря разрешилась.
Тореадор напряжён, танец - вновь...

4.
Тореадор напряжён, танец - вновь:
год за секунду мелькнет и за кругом
вспыхнет Полярной звездой кочевой
путнику к Богу в стремлении трудном.

Красной мулетой играет и рвет
грани границы в сомненьи привычном.
Зарево в облаке звёзд у ворот
стер на посту не простой пограничник..

Душно без жизни душе в мире слез.
В старом квартале остался от лета
в прошлое радужный, крохотный мост.

Ливни размыли лепнину фрагмента.
Эти узоры напомнит всерьез
перед сраженьем цветастая лента.

5.
Перед сраженьем цветастая лента
вызовет вздох откровений из душ.
Ждут в подземелье купцы от процента,
праведной жизни заоблачный куш.

Крепкие, прочные корни впитали
сочную кровь из аорты Земли.
Пульс штрих-пунктирный по сложной спирали
выделит боем быка от телиц.

Выдох на вдох обменял и посмертно
дряхлый псаломщик считает сквозь сон
грубые чётки судьбы незаметно.

Ранят ладони своею косой
остроконечные шпаги muerte.
Флага движенье ужалит осой.

6.
Флага движенье ужалит осой,
клонит к земле зла тяжесть таланта.
Смятые знаки тавро полосой
давят на плечи земного Атланта.

Публика от возбужденья горит.
Нежный, заливистый смех парижанки:
с нею ли смерть заключила пари?
В красном перчатки загнулись с изнанки.

Медленно Янус двуликий грозит
слева- направо, как маленьким детям.
Траурный колокол сбросил язык

к заупокойной молитве неспетой.
Огненной складкой неся свой транзит,
в бешенство вводит быка и мулета.

7.
В бешенство вводит быка и мулета,
выпуклый глаз бурой кровью налит.
Летняя птица усилием ветра
намертво вмёрзла в зелёный гранит.

Ярость безумия вне мезозноя
волны столетий несут без конца,
перья смывают в астрал, чтобы снова
к завтраку Солнца доставить тельца.

Тридцать монеток в руках, не монеты
болью на сердце...Рукой золотой
вплавлены в череп судьбы новой жертвы

Рёбра и решки, а яркий платок
порванный в ленточки ради Coletы*,
кровь накаляет, как яд, полосой.

*Coleta: Косичка с лентой.

8.
Кровь накаляет, как яд, полосой,
ищет козла отпущенья убогих.
Гул подворотен хрипит и с тоской
лай шелудивых собак хромоногих.

В городе страха, где фура скрипит
с полюса "плюса" на свет светофора,
жёлтая мчится стрела и хрипит
дух человеческий в "минус" минора.

Насмерть ведь чей-то хрустальный кредит
бьется за счастье, но, как Санчо Пансо,
время проникло в билет и летит

вне расписаний и рыцарских вальсов.
Жертвенный камень кровавый разбит
в бурном восторге мужчин без романсов.

9.
В бурном восторге мужчин без романсов
тореадор выйдет к бою на смерть.
Кадры мгновений бегов или трансов
режет на жизнь, не шутя, рецензент.

Запечатлеет ли кровь киноплёнки
старые боли иль дни сочтены?
Скомкали светлые сны и иконки
на переломе времен без вины.

Книга заката горит без субтитров.
Где древнеримский был водопровод?
Ржа унитазов, но стёрли эпиграф.

Новые звёзды считают волхвов,
автор смеётся и в зрелищных играх
страсти пылают, как хриплый фагот.

10.
Страсти пылают, как хриплый фагот.
Смотрит икона, как пыльная марка,
не покидая конверт-переплет.
Встретилась с прошлым страна-иностранка.

Верой язычников Троицын день
ходит по травам, как голубь с Сан-Марко.
Выбелил все провода набекрень
в год новостройки наш кормчий коварно.

Платою бег шестерёнки часов
за невозможность судьбы ловеласов
смыть позолоту с сердец в путах снов,

склеенных, смертных, не имущих шансов.
Только в балансе ли чаши весов?
В мыслях поэтов - игра диссонансов.

11.
В мыслях поэтов - игра диссонансов.
Тени на снимке и крыш полотно
прячет рябая листва из провансов,
глухо-немая, как в прошлом кино.

Раны залижет и скроется в чаще
утром посаженных строк "се ля ви"
голос желаний и новым причастьем
вечное слово расплавит, вживит.

Золотом выльется слиток в надежду.
С горла сойдет удушающий ком
наглых арбитров, что шансами режут.

Новое время играет песком
дат и мгновений и только невежду
так возбуждает обугленный ром.

12.
Так возбуждает обугленный ром
капелькой крови... Как пятна акрила,
на витражах городов серебром
в облаке пыли заря приоткрыла.

Дворник сметает билеты в совок
в комнате смеха судьбы-клоунессы.
Цифры с рулетки сплелись, как клубок,
я не узнаю свой номер из пьесы.

Красные листья сожгли в пепел жизнь,
чёрные мысли поклонника Тассо.
Тихо я осень прошу сохранить

мятые письма от спелости Спасов.
Вижу я снова лучистую нить
в радуге теплых цветов кордовансов.

13.
В радуге теплых цветов кордовансов
теплое море лучится со дна.
Лунную кляксу усилием страстно
в пятнышках не отскоблить с полотна.

Время приливов и пух тополиный
вместо подушки для сна...Ждет пора
бабьего лета и сеть паутиной
будет отпугивать шум комара.

Дверь на щеколде любви, как бумага.
Кто же стучится мизинцем в стекло?
Молния чертит следы у оврага.

Боль на запястьях, ночной переплет
в нашей судьбе. Как в вине "Stara Praga"
жемчуг растает*, как черный налет.

14.
Жемчуг растает*, как черный налет,
в лунной мелодии - арфа богини.
В тёмном стекле виноград, редкий сорт,
блеск натюрморта проявит маслины.

Взгляды спешащих в лавине забот
к выборам праздничных дней хлопотливых,
мы остановим и ловим свой плод-
в мелкие стеклышки бьются витрины.

Пьяный хормейстер вальяжно рулит
к чёрному морю, где солнце лучится
и освещает в пути корабли.

Может быть, выпьем вино, что случится?
Наших историй сюжеты ушли,
ягодой сладкой мелькнув в наших лицах.

МАГИСТРАЛ (7-ой сонет 3-го венка Магистралов Кольца венков сонетов):

Ягодой сладкой мелькнув в наших лицах,
светом медовым таится любовь.
В центре арены огонь на петлицах,
тореадор напряжён, танец - вновь.

Перед сраженьем цветастая лента
флага движенье ужалит осой.
В бешенство вводит быка и мулета
кровь накаляет, как яд, полосой.

В бурном восторге мужчин без романсов
страсти пылают, как хриплый фагот.
В мыслях поэтов - игра диссонансов.

Так возбуждает напиток и лед.
В радуге теплых цветов кордовансов
жемчуг растает*, как черный налет...

8. КЛЕТЧАТЫЙ ФИНИШ

В венке цитируется цепочка Ясов Ларисы Васильевой http://www.stihi.ru/avtor/patrici

1.
Жемчуг растает*, как черный налет,
высветит души и руки в ожогах.
Солнцем играли в бейсбол целый год
в поле разлуки на знойных дорогах.

Не убежать от пощечин судьбы.
Переплетенная цепь полимеров
в атомах не удержала любви
с привкусом хмеля с потерянной верой.

Лета холодной зимой формалин-
для приходящих гербария зона.
Пробуют жажду живых утолить-

запись на вторник, но стерлась икона.
Предугадать бы мгновения клин,
где из любимой вдруг выйдет Горгона.

2.
Где из любимой вдруг выйдет Горгона
в платье прозрачном с змеёй в волосах?
Где-то гуляет весна, как мадонна,
звезды в сережках - такая краса!

Может быть, скажете: стихла стихия
нью-ураганных весенних стихов
в каменном сердце и годы лихие
душу сдавили, как пашню сохой?

Ночью зовёт саксофон чьи-то губы:
СОЛЬ ДО и ФА МИ, и тянется - год.
Ждут в беспросветном ответ неподкупный

НЕТ ли иль ДА ли? И тягостен код.
У Посейдона объятия грубы-
другом медузы, как деготь на мед.

3.
Другом медузы, как деготь на мед,
станет любовник и блеет овечка
в лапах клыкастой судьбы в свой черед
Овну молитвы и плавится свечка.

Правду не знают в любви небеса.
Тайны желая на жизненном ралли,
пальцы согрели пастель, вознеся
сердце мятежное для пасторали.

Звон золотых и резных бубенцов
к свадьбе на Солнце уносит погоня.
Пишет посланья гроза за чтецом

азбукой морзе и в письмах любовных
вихри несут холода. Подлецом
стал Посейдон на мели Арагона.

4.
Встал Посейдон, на мели Арагона
в храме Афины раскинувший сеть.
Жёлтое ночью клеймо благовоний-
светится лунный ущербный щербет.

Незабываемы в нашей ладони
синие капли лучистой воды.
Белое платье в траве каждый помнит-
россыпь сапфиров меняет сады.

Скупо луна дарит пламя огарка.
Радужный лёд в молоко из соска
к завтраку бога готовила Парка.

Строчки десерта искрят свысока
звездной начинкою в складках подарка.
В заводи тихой любовный накал.

5.
В заводи тихой любовный накал
и церемонией - праздники пятниц.
Музыка-хаус-транзит на весь зал,
предназначением - гласные танцы.

Снег на перилах, как кошка, лежит.
Лестница в небо скользит одержимо.
Так и пройдет без остатка вся жизнь?
Счастье, как небо, нам не достижимо...

Сдам эти платья надежды в утиль
образа жизни... По новой границе
вместо сигары дымят кости крыл-

лыжные палки и трасса искрится.
Выпьет шампанское, кто не забыл:
с бурею в спорах бег за кобылицей!

6.
С бурею в спорах бег за кобылицей,
клетчатый финиш за ленточкой ждем.
В комнате страха одна и искрится
градусник в минус: снежинки с дождем.

Выдует косточки белая роща,
шепот безликих и странных скульптур
вынесет Суд свой и мёрзлая площадь
холод подстрочно усилит к утру.

Стёртые числа и дни деловито
сыпятся в щели, где рушится власть
зимней границы, как старое сито.

Я ухожу... Не терплю, ты же знал,
иглы под кожей...земной Инквизитор
копья свои о скалу поломал.

7.
Копья свои о скалу поломал
царь Посейдон, стало грустно без света...
Слушаю птицу часов - без ума,
без перерыва кукушкино средство.

Иль куковать мне всю жизнь без вины?
Выданный жизненный холст на повязки
ждут в эпицентре холодной войны.
Новости - новых трагедий развязки.

Чуда зимой я давно уж не жду -
стёрли наивность пустые страницы
и белизной увеличили мзду.

В новое лето спешу, словно птица,
за эдельвейсом на полном ходу.
В женских капризах так много амбиций!

8.
В женских капризах так много амбиций,
но успокоиться надо, остыть.
Запах лаванды на письмах томится
в мире ушедших из снов золотых.

Снова разбросаны по параллелям.
Жизнь нелюбимых опустит покров.
В грубом и старом гнезде по неделям
деток кукушки неслышимый зов.

Лист за листом календарь обрываю.
Серые перья зимой поясок
в тучах развяжут и город скрывают.

Холодно и не вернуть (это рок!)-
старенькой мамы...В бетонную сваю
шаркнет притихшей волной о песок.

9.
Шаркнет притихшей волной о песок
море суровое...Гаммы и граммы
в хаосе тонут без нас, как поток.
Ищем причины, откуда же раны.

Пьем за помин возле сладкой кутьи.
Дали и вехи плотиной запруды
запросто перекрывают пути
у непутевого, русского Будды.

Летняя радуга гаснет без слёз
осени мира, собой проявляя
нежного, хрупкого счастья стекло.

В новой корзине расцветки меняя,
бросит ковром листья пестрые клен
скалам под ноги, себе удивляясь.

10.
Скалам под ноги, себе удивляясь,
горечь потери не бросит монет.
С привкусом кислых обид примиряясь,
в сердце рождается теплый ответ.

Снова встречаем мы в знаках на пляже:
лунный союзник меняет свой цвет-
в пятнах ожогов от встреч, словно в саже,
с ядерным солнцем не знают побед.

Деньги в чужих сундуках, словно луны,
в бункере моря хранят свой поток.
Только возьмет Посейдон эти струны,

Волны прилива сотрут в порошок
древние свитки и странные руны
вечным движеньем снесёт на восток.

11.
Вечным движеньем снесёт на восток
горсть первоцветов, чтоб волны отдали
сжатое платье земли в красках вод.
Словно судьбу плугом перепахали.

Все на себе, не имея коня.
Знак на щеках алых - маки пощечин
рдеют и под опахалом огня
Феникс проспорил воскресшие ночи.

Хрупкая власть чудотворцев таит
плен неокрепших, за небо цепляя.
Стебли стерпели облом у стерни,

Горькие всходы свои обновляя,
Время уносит по крошкам гранит,
камни с дороги, следы оставляя.

12.
Камни с дороги, следы оставляя,
снова сухое молчанье несут
сонной кукушки-судьбы, оправляя
каменной гостьи тяжелый уют.

Хрупкая, нежная женщина в белом
каменным утром проснулась седой-
мелочность мира и сын, оробело
мерит на цыпочках кинутый дом.

Мир, перевернутый с прошлой субботы.
Россыпи золота слов, как глоток,
всё, что осталось от жизненной квоты.

Стёрты нездешней волной, (был бы прок!)
линии жизни, из зеркала смотрит
чудище, где, как змея, волосок.

13.
Чудище, где, как змея, волосок-
я?! - Неужели? А что же осталось?
Глыбы непрожитых слов, как песок,
не донести мне...камней в них не мало...

Здесь и в Сегодня за всех я кричу,
сорвана с нас мишура, время сею.
Голому - мантРа, а сплетнице - чушь,
что, как легенда досталась Персею.

Не уходи в никуда и не жни
без проводНиццы глубокие ямы!
Плазменным солнцем зачеркнуты дни

смерти без жизни - чертой ослепляя.
Ты подожди перемен до весны,
молнией в речи Сатурна являясь.

14.
Молнией в речи Сатурна являясь,
Слово в конверте, где царствует князь
нераспечатанных снов, прорываясь
с пятого неба, вьет жаркую вязь.

Черную, страшную кровь каракатиц
полностью выпьет безумная Ночь,
чтоб не вернуться и холод кровати
гонит бессильем из дома нас прочь.

День распахнулся, любя, и на счастье
выдавил краски на сплюснутый лед.
Что мне ответить холсту на прощанье?

Спрячусь в мольберте...Пусть сердце поет.
Будущей жизни даря обещанье,
жемчуг растает*, как черный налет.

МАГИСТРАЛ (8-ой сонет 3-го венка Магистралов Кольца венков сонетов):

Жемчуг растает*, как черный налет,
где из любимой вдруг выйдет Горгона.
Другом медузы, как деготь на мед,
стал Посейдон на мели Арагона.

В заводи тихой любовный накал,
с бурею в спорах бег за кобылицей.
Копья свои о скалу поломал,
в женских капризах так много амбиций.

Шаркнет притихшей волной о песок,
скалам под ноги, себе удивляясь.
Вечным движеньем снесёт на восток

камни с дороги, следы оставляя.
Чудище крутит змеей волосок,
молнией в речи Сатурна являясь.

ЯС-Магистрал Юлии Акатовой:

другом медузы - стал Посейдон на мели - в заводи тихой
с бурею в спорах - копья свои поломал - в женских капризах
шаркнет притихшей волной - скалам под ноги
вечным движеньем снесёт - камни с дороги

9. ЧТО ЖЕ ОСТАЛОСЬ?

В венке цитируется цепочка Ясов - Ларисы Васильевой http://www.stihi.ru/avtor/patrici

1.
В речи Сатурна - гроза отрезвляет:
нота за нотой гремит горизонт.
Музыка тихо звучит в темном зале,
в комнате с люстрой теряется звон.

Лето ушло в гневе, осень играет...
Тонкие струны разорваны в дождь,
кровь на ладонях и острые грани
вызовут в сердце ответную дрожь.

Ночь или День ли - узнаем едва ли
ключ на полях под туманом-ковром.
Книги Чудес для Алис нереальных

Вырвали лист мы и скомкали в ком.
Выбил, как в тире, в мишенях овальных
молнией в чувства стреляющий гром.

2.
Молнией в чувства стреляющий гром
ветер уносит и капля за каплей
дни наполняют, пьяня серебром,
жизненной влагой заплаканных далей.

Лето ушло в черном шлейфе жары
и сокрушителен зов водопада.
Не заглушает мечты наш порыв
в час песнопений маневром оффсайда.

Запах и вкус удобрений с утра
кружит фантомом, но не отрезвляет.
Мудрость познает червяк и кора

в черепе тыквы норою петляет.
Жизнь - это свет и сквозная дыра
профиль мгновений, судьбу проявляет.

3.
Профиль мгновений судьбу проявляет,
шанс Казановы - престижный вопрос.
Новый поход на восток предъявляет
к русским красоткам повышенный спрос.

Встретится тамбуром поезд, вокзалы...
Бойкое время за жизнью спешит,
стрелки сбивая и прежние шпалы-
выигрыш нищим всегда лыком шит.

Визы и паспорта не обретает
сон заключенных в рассвет новым злом.
Время надежды все тает и тает...

Знаю, что поздно, но жду день за днем,
жду, засыхая...и псиная стая
в гулком ветрище летит за углом.

4.
В гулком ветрище летит за углом
арфа богини, осколки эскорта.
В тёмном стекле виноград, спелый плод
персика...сыпется блеск натюрморта...

Кружатся битые стекла на дне.
Где равнодушные взгляды спешащих
сеть тянет к выборам праздничных дней,
бьются витрины и рвется в них плащик.

Сонный и пьяный хормейстер рулит
к чёрному морю и взгляд кровожадный.
Может быть, выпьем вино? Кондуит

наших историй ведь не возражает?
Черная ямища на месте лиц
почерком скверным любовь отражает.

5.
Почерком скверным любовь отражает
несостоявшийся, скомканный быт.
Блеет овечка, надеясь на жалость,
редкую в лапах клыкастой судьбы.

Неутешительны Овну молитвы.
Тайны желая, волк рядится в шерсть,
пальцы согрели пастель и палитры
для пасторали наивных невест.

Звон золотых бубенцов на обозе-
к свадьбе на Солнце... Как сажа бела
ложь преисподней о сорванной розе.

Пишет посланья гроза и дала
силы для ведьмы, как азбукой морзе,
искрами сажи, где ревность - стрела.

6.
Искрами сажи, где ревность - стрела
в сердце израненном... Что же осталось?
Глыбы непрожитых слов, как металл,
не донести мне...и роза упала...

Не угадать мне погоду с утра.
Чувствую только, что Здесь и в Сегодня
жизнь, и что сорвана с нас мишура-
голому мантРа, а мир - старой сводней.

Время жжет - не уходи в никуда
без проводницы...Но все раздражает.
Солнцем зачеркнуты дни и года

смерти без жизни, где время сжимает
кожей шагреневой век-волкодав*,
мажет по стёклам витрин, искажает.

*О. Мандельштам

7.
Мажет по стёклам витрин, искажает
летняя птица осенние сны.
Вмёрзла в зелёный гранит и сажает
вне мезо-зноя росточек весны.

Несокрушимые волны столетий
смятые перья смывают в астрал
к завтраку Солнца и звуки от песен
скрутятся звездами в огненный шар.

Тридцать монеток в руках закоснелой
болью на сердце пронзенном легла.
Вплавлены в череп судьбы индевелой

рёбра и решки мгновением зла.
Комната прячет за шторою белой
призрачность будней в потеках стекла.

8.
Призрачность будней в потеках стекла
солнышко скроет, как слово в конверте
нераспечатанных снов, где была
с пятого неба нам песня о лете.

Гонит заря черных воронов прочь-
стаями сбились, но кровь каракатиц,
мучаясь, выпьет безумная Ночь,
чтоб не вернуться к их хриплым проклятьям.

День распахнулся, любя, на лету
выдавил краски и вспыхнули тени.
Думаю, что мне ответить холсту?

Краской осеннею спрячусь в мольберте
и вдохновением небо прочту.
Времени силу хранит нам терпенье.

9.
Времени силу хранит нам терпенье.
Три мультифоры, не зная часов,
спрятали тихо стихи на мгновенье
от рецензентов чужих голосов.

Время проходит и мало-помалу
девственный запах шедевров не скрыть-
плесень на буквах наложит опалу,
мокнет бумага, но надо открыть.

Только читатель немой ведь недаром
чтит анонимов без всяких лукавств.
Выспренный кладезь шедевров пожаром

В книге рекордов горит без коварств.
Верх откровений нам выпарит с жаром
корень жень-шеня любовных лекарств.

10.
Корень жень-шеня любовных лекарств
вылечит язвы и руки в ожогах.
Солнцем играли в бейсбол и погас
в поле разлуки снаряд в рыжих тогах.

Цепь полимеров, сплетаясь в лучи,
не удержала любви, запах свежий
с привкусом хмеля беседки в ночи
ветер унес вместе с нашей надеждой.

Знойного лета зимой формалин
для приходящих - медовый сотейник.
Сочивом жажду живых утолить

вызвался пьяный, рябой коробейник.
Запись на вторник удовлетворит
неба немое кино, где репейник.

11.
Неба немое кино, где репейник
крепит разрывы витков кинолент.
Кадры мгновений и век, словно ценник,
медленно режет на жизнь рецензент.

Мир истекает и кровь киноплёнки
старые боли в лохмотьях хранит.
Скомкали светлые сны потрясенно
на переломе борьбы и молитв.

Выгодно теням самим затемненье?
Книга заката горит в облаках,
стёрли эпиграф луны и - затменье!

Звёзды считают волхвов и пока
автор смеётся и собственных теней
с ветренной дрожью цепляет рукав.

12.
С ветренной дрожью цепляет рукав
осень промозглая... Тени на снимке
прячет рябая листва наугад-
глухо-немая спираль в паутинке.

Что же таит заколдованный лес?
Солнечным зайчиком скроется в чаще
утром посаженных строк интерес.
Голос желаний немеет все чаще...

Слово расплавит, вживит ободком
слиток в надежду высоких стремлений.
Новое время играет песком

из ускользающих дат и мгновений.
Не успевает сгребать их совком
и рассыпается жизнь, словно веник.

13.
И рассыпается жизнь, словно веник,
лезет шерстинками, как кошкин хвост.
В платье прозрачном пророча везенье,
где-то гуляет весна между роз...

Крутит кокетливо звёзды в серёжках.
Стихла стихия и выспренный вал
нью-ураганных стихов всевозможных
в каменном сердце не видит провал.

Ночью зовёт саксофон и печально-
СОЛЬ ДО и ФА МИ рождает накал.
Ждут в беспросветном ответ изначально-

НЕТ ли иль ДА ли? И нежный вокал
не позволяет признаться нахально:
"Дайте мне Хаос, я - обруч в веках!"

14.
"Дайте мне Хаос, я - обруч в веках!"-
Бурная ночь рубит гаммы и граммы
в хаосе тонут без нас на витках.
Ищем причины и - вдруг умираем.

Дали и вехи, приблизив к себе,
перекрывают пути и дороги
русского Будды и кукиш судьбе
прячем в кармане на скользком пороге.

Радуга гаснет без слёз, плавит лиф
осени мира, которая явит
хрупкого счастья стекло. Старый миф

в новой корзине лесов тихо правит
стиховеслом ярко-огненных рифм.
В речи Сатурна - гроза отрезвляет!

МАГИСТРАЛ (9-ый сонет 3-го венка Магистралов Кольца венков сонетов):

Молнией в речи Сатурна являясь,
выстрелит в чувства безумием гром.
Профиль мгновений, в витках обновляясь,
в гулком ветрище летит за углом.

Почерком скверным любовь отражает
искрами сажи, где ревность - стрела.
Мажет по стёклам витрин, искажает
призрачность будней в потеках стекла.

Времени силу хранит нам терпенье-
корень жень-шеня любовных лекарств.
Неба немое кино, где репейник

с ветренной дрожью цепляет рукав
и рассыпается жизнь, словно веник.
"Дайте мне Хаос, я - обруч в веках!"...

ЯС-Магистрал Юлии Акатовой:

профиль мгновений - в гулком ветрище летит - почерком скверным
искрами сажи - мажет по стёклам витрин - призрачность будней
времени силу хранит - корень жень-шеня
неба немое кино - с ветренной дрожью

10. С РЮМКИ АБСЕНТА

В венке цитируется цепочка Ясов Георгия Ч http://www.stihi.ru/avtor/giorgi

1.
"Дайте мне Хаос, я - обруч в веках!"-
слышится в воздухе снова и снова.
Ветер по полю гулял и искал,
волюшка-воля, снега до Покрова.

Он надувал щеки и выпускал
с силой немеряной сено, солому.
Ветер кружил и тропу обнимал
с леса да в поле, но легче ли дому?

Пыжился, но вдруг упёрся в забор
(шмыг, без сомнений:) - и вот доигрался...
Обручем ждал там его приговор-

(стать ветра тенью:) Куриные яйца
он охраняет доныне с тех пор.
Как тяжелы те оковы - обьятья...

2.
Как тяжелы те оковы - обьятья
пламенем взгляда и наедине
сердце о чем-то молчит, вероятно,
шепотом тихим кипит в глубине.

Спряталась в омуте взора услада.
Нужное время придёт - разозлит
счастье и лихо... под тенью разлада
горечь полыни сбежит в щели плит.

Чуть оглушив сердце с рюмки абсента,
надо ль оценивать жизнь и века
дробью охотничьей в сложных процентах?

Издавна носят в себе сто зеркал
души любимых и лишнее в лентах
с старою песней уносит река...

3.
С старою песней уносит река
время и в устье так ласково море.
Только зачем оно бьет иногда
камни и души на бурном просторе?

Знаю, что жизнь не всегда только мед.
Это над рыбами чайкам раздолье,
манишь их, но, кто их, чаек поймет?
Тут себя б... лучше...такая вот доля...

Чувствую странный с водой диалог,
вроде игрою...Готов был собрать я
пеною, а достучаться не смог-

смыло волною короткое счастье.
Я искупил бы жестокий урок-
мне бы ещё три рубля только, братья.

4.
Мне бы ещё три рубля только, братья,
нынче же вторник, получка сейчас!
Крики на улочках всех многократно:
"Строем! В субботу уборка на час!"

Я закрываюсь и в старой уборной
слышен мой тихий, задумчивый смех:
"В жизненной истине - вот он смысл, вот он!
Рай узнаёшь, как отпустишь свой грех"...

Здесь откровения очень интимны.
Кошечка, пёсик, мадам - и не жаль:
ходим по жизни мы все под Единым.

Каждой сестре по серьгам, пьедестал
здесь за коровами и не любимым
было бы дело, не только печаль.

5.
Было бы дело, не только печаль!
Маленький бантик, потрепанный штапель,
туго косички стянул сгоряча
дочке на хвостики папа-мечтатель.

Вышел на улицу - сразу промерз:
ветер студеный... И в поисках чуда
в лужице старый романтик и пёс
звёзды считают и ждут ниоткуда.

Миг удивленно в бегах отрезвит:
- Странные люди! И верят серьезно...
Книга Судьбы лишь в делах и в любви,

а не в смотринах под старой березой!
Крепко стоят молодые дубы,
солнце пусть скрылось за мрачным утесом.

6.
Солнце пусть скрылось за мрачным утесом.
Стадные чувства инстинктом в крови
людям присущи, а жаль! Все так просто-
(как расслабляют!:)Моменты лови...

Знают зоологи, даже лангусты
с бодростью делят в цепочке печаль
(и умирают на ложе Прокруста
в новой ловушке с приманкой в мечтах!:

Рыба иль раки?- Мы в жизни, что знаем?
В общем: не надо бежать и кричать,
как опоздавшие, вслед за трамваем.

Лучше сидеть, созерцать при свечах,
всем медитируя, думать о рае
и не видать горизонт и причал.

7.
И не видать горизонт и причал,
все же приятнее думать о Рае
(класс у соседки прикид - ты встречал?:)
И не скупая - всем видно, что прячет.

Перед глазами, как будто стоит,
манит в объятия теплого мая-
Вижу я (а по весне совесть спит)
эро-задачи встают перед нами.

Надо же, чёй-то мне глупости в мозг
лезут, да к ночи? Решить можно просто-
думаю, надо идти, строить мост

к тем, кто нас хочет и первым вопросом
надо найти без шипов нежных роз,
но звёзды светят щетинками-ворсом.

8.
Но звёзды светят щетинками-ворсом
и уплывают по тихой реке.
Но не надолго хвалиться мне торсом,
милый мой, ласковый друг на песке.

Скоро закончится пляжное лето.
Током по коже волнует игра,
страсть нежных взглядов и рук мне заметна
до сантиметра, а значит - пора...

Чует охотник святое мгновенье.
Пламя костра раздувать без забот,
как приключение, все мы умеем.

Только вот как распознать (не в укор!)
что там от ангела, что там от змея*?
С чёртиком рыжим дружу с давних пор.

9.
С чёртиком рыжим дружу с давних пор,
искусом мучает рожь над обрывом.
Тонкий, на грани, баланс и упор-
эквилибристка притянет порывом.

Больше не видим вокруг ничего.
Крутимся сами и без перерыва
с белкою ищем нюанс и фавор-
фиговый листик на грани разрыва.

Вечером злая соседка храпит.
Тонкие стены на всех умножая,
тихая совесть сбежала, сопит.

Видно не в теме и тьмою прижалась
звезд череда в полусферах софит,
в омуте тёмном с луной отражаясь.

10.
В омуте тёмном с луной отражаясь,
кружит русалка по чистой росе,
старенький леший, мох изображая,
ходит среди трёх берёз, чуть присев.

Охи да ахи - везде слышно эхо...
Маугли хнычет под тонкой сосной:
ну не растёт чёртов хвост: вот -помеха...
Как не завоешь под желтой луной?

Вытрет слезинки седая волчиха.
Месяц луну стерегётЬ, пряча взор
челкой косою, а в тучах и тихо.

Кто же так громко живётЬ до сих пор,
в поле гречихи, не ведая лиха!?
Руку ему протяну всем на спор.

11.
Руку ему протяну всем на спор,
но задувают все свечи в берлоге.
Маша с медведем без пиковых ссор
делят соседски постель и все блоги.

Как жизнь проходит! А я и не знал!
Скоро у них будет новый наследник.
Спать в снег, буран и метель и жена
в мягком сугробе готовит валежник.

Думаю, что головастикам день?
Аист к обеду - десертом пиявка!
Мнет кочет курицам вечером тень

к снам или бедам!? Повинная явка
даст снисхожденье? Ответов мне нет,
с небом бездонным меня оставляя.

12.
С небом бездонным меня оставляя,
ласточка в небе не силой берет,
дыры на сердце зашьёт, заполняя
лучиком солнца холодный налет.

Знать не дано нам, и робким, и смелым,
будет каким этот год? Принесет
радугу яркую, чёрное с белым
или червивый и порченый плод?

Линией тонкой рассвет с петухами
ночь разрезает и слышится хор.
Только смысл есть, сразу - нет..., запахали-

он убегает, как ров за сохой.
В небе орел возле солнечной плахи
гордо парит над уступами гор.

13.
Гордо парит над уступами гор
яркий и огненный шар в поднебесьи.
Нравится нам, но далёк от забот
розовый слоник на синей фиесте.

Круглый животик пасется и бок
жаркое место кругами обходит.
Белые крылышки сжёг мотылёк
падает медленно, кружится, тонет.

Призрачных стёкол преграда прочна,
хрупкая клетка стучит, расправляясь.
Видишь ты две стороны у окна,

а вынь-ка ветку, открыть не пытаясь!
Утром летит, посвежев ото сна
горный орёл в облака, забавляясь.

14.
Горный орёл в облака, забавляясь,
дерзко летит и блестящим крылом
воздух разрезан и в высь, ободряясь,
чертит узор остриё напролом.

Слышится издали песня стальная.
Пара из лезвий лучистым пером
в битве звенящей живёт и шальная
жизнь уследит ли за тонкой игрой?

В мир - засыпает и жалит расправа
в ножнах, где тёмный покой не искал:
сны серой скукой и слева и справа.

Выдох-мгновение-бой марш-броска,
но надо руки, используя право:
"Дайте мне Хаос, я - обруч в веках!"

МАГИСТРАЛ (10-й венок 3-го венка Магистралов Кольца венков сонетов):

"Дайте мне Хаос, я - обруч в веках!"
Как тяжелы те оковы - обьятья...
С старою песней уносит река,
мне бы ещё три рубля только, братья,

было бы дело, не только печаль!
Солнце пусть скрылось за мрачным утесом
и не видать горизонт и причал,
но звёзды светят щетинками-ворсом.

С чёртиком рыжим дружу с давних пор.
В омуте тёмном с луной отражаясь,
руку ему протяну всем на спор.

С небом бездонным меня оставляя,
гордо парит над уступами гор
горный орёл в облака, забавляясь.

ЯС-Магистрал Юлии Акатовой:

с старою песней: - мне бы ещё три рубля- - было бы дело!
солнце пусть скрылось - и не видать горизонт - но звёзды светят
с чёртиком рыжим дружу - в омуте тёмном
руку ему протяну - с небом бездонным

11.МЕСТО СВИДАНИЙ

В венке цитируется цепочка Ясов Георгия Ч http://www.stihi.ru/avtor/giorgi


1.
Горный орёл в облака, забавляясь,
мчится и небо готовит прием.
Воздух разрезан и тонкая сабля
месяца чертит узор остриём.

Слышится издали песня стальная.
Пара из лезвий блистающих звезд
в битве звенящей живёт и над нами
в мир засыпает пригоршнями дождь.

В ножнах, где тёмный покой очарован,
сны серой скукой накоплены всклень.
Выдох-мгновение - бой остановлен.

Но, надо руки - ударить же лень
пальцем о палец и сумрачный ворон
снова уносит в когтях светлый день.

2.
Снова уносит в когтях светлый день
птица ночная и, как неживая,
в окнах маячит Луна - скрылась в тень
старая Муза под всхлипы трамвая.

Первой встречает она облака
из караванов великих, для грузов
вынесет гальку на берег река-
гладких камней крупных и карапузов.

Я же к экрану приник сам не свой,
строки сонетов жду, не отрываясь.
Смотрит Луны в спину Лик золотой,

ждёт тет-а-тета, вуалью скрываясь.
Я ж, как всегда, был и буду простой-
мартовский котик, собой оставаясь.

3.
Мартовский котик, собой оставаясь,
рыбки для чаек поймать захотел.
Праздник готовят на стол, не скрываясь,
ждёт игуана забытый обед.

Верный до прутика веник на кошку
машет не сам, - дядя зол, видно, шок:
спёрла сметану и ладно б немножко-
так ведь (ну надо же!) целый горшок...

Дело по жизни всегда ждет до марта.
Лишь для сравнений придет новый день.
Сколько людей в городах будет завтра,

столько и мнений... Аккомпанемент
слышу в окно - кот на крыше азартно
сел на конька своего, ведь не лень...

4.
Сел на конька своего, ведь не лень
будет искать это место свиданий!
Сердце томилось от грез на земле,
плача и смеха у кошки и лани...

Прошлая страсть и букеты из роз,
как запоздалая осени веха.
Кто удержаться стремится всерьез
по скату крыши на гребне успеха?

Прошлое время - каток паровой,
вдаль по обломкам ломаются цензы
горечи...Счастье, любовь - словно вор,

выкрал по-тихому и без лицензий.
Судьбы потомков накрыли с тех пор
пылкого зова кошачьи концерты.

5.
Пылкого зова кошачьи концерты
невыносимо сливаются в вой.
Заросли к солнцу весною в моменты
бодро разрежут бетон над травой.

Поздно иль рано? Где двое на лавке
нежатся прямо напротив окон,
марихуана играет в поддавки
и повторяется сдавленный стон.

Я косяком поделюсь - в ритме Грига
мира не жалко, я сам - супермен.
Вместе с тобою смеюсь жутко, дико:

добрая травка! - и слышу Биг Бэн.
Тени на стенке, срываясь от крика
песнями с крыши выносят свой брэнд.

6.
Песнями с крыши выносят свой брэнд
явь ли, иллюзии... Как настоящий,
кажется, пахнет ромашек букет
старой пластмассой, напомнив о счастье.

Воздуха свежесть за боль укорит,
вдаль унесёт пьяный бред... Я тоскую,
новый приходит, несет тусклый грим,
липнет к душе серой глиняной мутью.

Жизнь прячет лица в траве или смерть?
Ищем, теряя такие моменты!
Жалобы? А, весь процесс на земле

поиски Рая... Хмельные студенты
собственной двери не видят во тьме-
изгородь сносят уже на фрагменты.

7.
Изгородь сносят уже на фрагменты
много историй, где правит весна.
Взглядам на дне не видны экскременты,
зрим только волны в осадках вина.

Жизнь в испытаниях счастьем и горем,
временем полнится зев глубины,
не переполнен, как вечное море.
Но я не чувствую этой вины.

Дух окрыляют весенние стаи.
Эхом от сказанных слов в тишине
звон колокольчиков не затихает.

Милый, он - вроде из снов в вышине
лунной мелодией, но вскоре тает.
Ветра порывы, как эхо, в ответ.

8.
Ветра порывы, как эхо, в ответ,
но перемечиво царство морское.
Прячет мохнатый трезубец на дне
скат-переросток, исчезнув в прибое.

Есть ли желанья на каменном дне?
Жажда покоя на жизни подмостках.
Бабочка медленно тает в огне
сердцем, рожденным из лунного воска.

Мысли корней под землей не в укор-
знать невозможно, но я то и дело
чувствую бархат горячей рукой

током по коже и ты осмелела.
Снова горячей и бурной рекой
сердце под спудом страстей закипело.

9.
Сердце под спудом страстей закипело
и снисхожденья к себе не прошу.
Кожей атласной, упругой и белой
я, обтянув барабан, не спешу.

Тихо пьянею и запах ванили
вплёл нотки страсти в любовный дурман.
Звуки капели нектаром манили
и целовал я тебя до утра.

Тень шаловливая вьется во бденьи.
Вены натруженных рук, на узлах
часто пульсирует переплетенье.

Быстро сбежавший испуг, как волна,
ярусом движется и наслажденье
без задней мысли - игривый плакат.

10.
Без задней мысли игривый плакат
ложкою дёгтя всегда правомочен.
Дождь посреди января виноват,
что белый снег выдать небо не хочетЬ.

Колом на пугале мерзлый тюфяк
и опрометчиво в старом чулане
солнечный луч назначает сходняк,
выспался, сволочь, встал нынче заране.

Бедного папу, сдал красным, стервец,
павлик морозов и - ножичек в дело.
Вечером в городе старых невест

мало матросов и сердце осело
при виде пугал на гладком шесте.
В хоре народных затей - даже тело.

11.
В хоре народных затей даже тело
стало товаром и вьется обоз,
снежная буря пускается смело.
Знаете, это не только мороз.

Пухом покроются куры на осень.
Дура ли пуля калечить весной?
Вы ей задайте вопрос. Мир несносен.
Но, мы ж не лоси! Не в чаще лесной.

Где ниже пояса мужества кастинг,
соли следы на щеке ставят знак.
Напоминают о горе ли, страсти?

Пальцев тепло на руке просто так-
всё-таки счастье! Но вьются напасти...
И до! и после! Любовь напрокат.

12.
И до! и после! Любовь напрокат...
Имя с преданий на ветхом помосте,
но, что за ним? только прах и закат
встетишь такой же, что был на погосте.

Ты сигаретой скрываешь свой страх.
Жест сутенера - и сколько свиданий
куплено с жаром от губ? Блеск в глазах
мощи да кости заменят заране...

Чувствуешь, всё суета, пыль и ложь-
вечность раскрошит легко и умело.
Праздностью что ты с собой унесёшь

в хладное ложе? Потрепано тело...
Кто ж в это сердце вонзил острый нож?
Бес ли в ребро иль Булгакова Гелла?

13.
Бес ли в ребро иль Булгакова Гелла
мостик на берег покатый порвет,
с берега вдаль уведёт суть да дело,
компас Надежды и стрелки сведет.

Семь раз отмерив сермяжную правду,
кто-то, уверовав, врёт без конца
до, после, между, имеет в награду
хамелеоном обличье лица.

Боже, Любовь сохрани и помилуй!
Но, Он не слышит и ждут рыбака
толпы людей, мы ж одни вдоль по Нилу,

как и те, выше в лихие века.
Только орел, показав миру силу,
снова взлетает, и вниз - свысока.

14.
Снова взлетает, и вниз - свысока
падает птица, а нерпы, пингвины-
разные, суть, полюса все века.
Дайте опору! Кругом только мины...

Черная, видно, пошла полоса.
Шепот сходящей с откоса лавины
громче и громче на все голоса.
Где тут до споров? Не стоят полтины.

Но, есть начальный отсчёт от нуля,
что у истоков твоих появляясь,
выведет к цели, где светит земля.

Только никто не найдёт, удивляясь.
Больно далёко выводит орлят
горный орёл в облака, забавляясь.

МАГИСТРАЛ (11-ый сонет 3-го венка Магистралов Кольца венков сонетов):

Горный орёл в облака, забавляясь,
снова уносит в когтях светлый день.
Мартовский котик, собой оставаясь,
сел на конька своего, ведь не лень...

Пылкого зова кошачьи концерты
песнями с крыши выносят свой брэнд.
Изгородь сносят уже на фрагменты
ветра порывы, как эхо, в ответ.

Сердце под спудом страстей закипело,
без задней мысли игривый плакат.
В хоре народных затей - даже тело.

И до! и после! Любовь напрокат...
Бес ли в ребро иль Булгакова Гелла
снова взлетает, и вниз - свысока.

ЯС-Магистрал Юлии Акатовой:

мартовский котик - сел на конька своего - пылкого зова
песнями с крыши - изгородь сносят уже - ветра порывы
сердце под спудом страстей - без задней мысли
в хоре народных затей - и до! и после!

12.ДОРОГА К СЕРДЦУ

В венке цитируется цепочка Ясов Георгия Ч http://www.stihi.ru/avtor/giorgi


1.
Снова взлетает, и вниз - свысока
падает птица, но жалкой пичуге
кружащий горный орёл не указ-
твари свободной движенья упруги.

Нищим в лачуге нужно ли стекло?
Бычий пузырь заменяет им окна.
Можно! коль выйдет указ! И светло
станет в темнице от воли народной.

Крепкое ядрышко, жаль жемчугов-
тоже растают на донышке робко.
Ведь исключат и тебя из богов,

коль не летаешь на небе высоком.
А человека в спирали кругов
бьет по щекам нашим рейтинг порока.

2.
Бьет по щекам нашим рейтинг порока-
каменный пояс из штампов, клише.
Вот и закончен поэт и до срока
с магией слова оставлен фуршет.

Спелый, развесистый сыпется колос,
как лепестки на паркет и нет-нет,
тень между зернышек: - раз и полова
треплет своей шелухою вослед.

Горы стоят вдалеке, как угодно
тянутся к небу, где тает заря.
Небо прижмётся к щеке (ей удобно!)-

вот и вся небыль...Ложится строка,
где нас увлечь горячо, благородно
счастьем пернатых пытался Сократ.

3.
Счастьем пернатых пытался Сократ
в небо взлететь, но от капельки яда
слог недосказан и ждет ли свой час
в песне, что в поле плыла возле сада?

Просто грустинка сияет из глаз.
Сложатся пазлы прекрасных картинок,
где жизнь земная светла и мила
и нет проблем у ее половинок.

Мне очень жаль, что мечты убегут
поездом скорым. Такая сноровка!
Думаю, жаль, что с собой не возьмут.

Прыгать не пробуй, крута остановка.
Трудно лететь нам самим, труден путь-
груз за плечами нести в страстных строках.

4.
Груз за плечами нести в страстных строках-
мудрость сонета... Востока уловка
в смыслах знакомых нам слов, где до срока
скрыта вуалью иная трактовка.

Мы понимаем, что до сантиметра
вроде измерен улов, но, заметь,
поймана тайна текучего ветра
в плавности гласных, скользящих сквозь сеть.

Гвоздик по шляпку забив в половицы,
помним про руки ли в призрачных швах?
В Библии брат брата бил и страницы

полнятся притчей... На наших часах
злость или скука зовут похмелиться?
Могут ли боги летать в небесах?

5.
Могут ли боги летать в небесах?
Бледным Пегасом сияет фигура-
воздух мерцает в углу и пестрят
разные буквы - ждет клавиатура.

Клавиши белой салфеткой протру.
Люди за квасом полоскою хмурой
долго и молча стоят поутру,
словно наемники за амбразурой.

Думаю, выйду, и клич прокричу,
может, проснутся? Но нет в этом прока.
Белые крылья раскрою, взлечу

не встрепенутся...Лишь взгляд прокурора
в небо проводит. Неся в мир мечту,
странствует ветром котомка пророка.

6.
Странствует ветром котомка пророка-
ветер снаружи и ветер внутри.
Неба чертоги, не зная зарока,
вдруг приближают порог у картин.

Мысли о прошлом, где старые Боги
в облаке...косноязычен их слог,
слушать их сложно и древние блоги
мифами сложат земной каталог.

Звёзд ожерелье надев вместо четок,
смело шагаем на свой риск и страх.
Но, вместо смысла припев, хоть не четок,

всё повторяем, взлетая во снах.
Рифма поэта и мир для чечеток
с внутренним корнем рождён на весах.

7.
С внутренним корнем рождён на весах
стих и мелодией песня взорвётся,
смысл переполнит слезой на ветрах,
радость иль горе мгновеньем прервется.

Падает ягода рядом с лозой.
Яркою радугой, ниточкой вьется
яркая молния вслед за грозой
ищет дно моря и там остается.

Горных верщин белизна на местах-
шапочкой модной и щарфиком тропка.
только вот жаль, что во снах, да в мечтах

Мы лишь свободны и светится робко
поданный солнцем полуденный знак,
стержень поэта, где яблоко рока.

8.
Стержень поэта, где яблоко рока
черви скрывает под кожей внутри.
Дымка иллюзий (такая морока!)
нас за собою манИт и сулит

призрак Надежды, зовущий на волю.
Плакала Муза, закрывшись рукой.
Слёзы гранит холодит, словно с болью
жизнь вышла прежде, чем мы на покой.

Песней старинною, ворон, не вейся...
Каменной стенкой итог на висок:
и головою, ты, бейся...не бейся...

Мысленно как ни выписывать слог,
карканьем злобным не кончится действо.
В кронах деревьев гнездо-колесо.

9.
В кронах деревьев гнездо-колесо
облако держит и небо устало.
Крики на нём и бедлам. Невесом,
клин рвется к югу, где стая взлетала.

Как на прощанье кружилась она!
Белая, длинная птица упала
к грязным большим сапогам. Тишина.
Выстрел сбил вьюгу далекого бала.

В мире так странно, лишь отблеск зеркал,
как отражение, нас забавляет.
Видим мы в каждом осколке - оскал.

Это видение с нами растает.
Только осталось гнездо между скал
мудрой вороны - за солнце цепляет.

10.
Мудрой вороны за солнце цепляет
свитое прутьями ивы гнездо.
Домик у речки сквозь ветви сияет,
вербы скрывают его за собой.

У горизонта за зримой границей
мы ищем Вечность, грустим о былом.
Но, только как-то бегом...Быстрой птицей
Вечность промчится, играя крылом.

Жизнь вслед за нею устала уж рваться.
Нам бы чуть-чуть тормознуть на часок
или мгновение - хоть отдышаться.

Но, мы бегом, ветер в грудь и в висок
вихрем стучится, чтоб не задержаться.
Как далеко залетел на песок!

11.
Как далеко залетел на песок
ветер волною... Но всплеск ли на плёсе
в ночь беспокоит Луну и поет
шёпотом имя и эхо разносит?

Вижу я, море идет на скалу,
мох на утёсе становится влажным.
Что же так держит его на плаву?
Или гордыня - подарок отважным?

Громко я крикну, ладошки сложив,
может ответят, аккорды срывая...
Слышите? Но, вот пока буду жив -

это не светит...Планида такая.
Боже мой! Что же меняет так жизнь
голос знакомый... Как каркает стая!

12.
Голос знакомый... Как каркает стая!
Бледные блики в отливах огня
дарит нам старый маяк, принимая
сто обещаний от прошлого дня.

Как утомительны ругань да крики-
не разобрать слов никак в эту рань.
Нет оправданий крутой переклички
черных ворон, голых грузчиков брань.

Волны качают корвет полусонно
и загорается алый восток.
Тихое утро на море спокойно.

Шторм - чудо прожитых лет за косой.
В вспоминаниях даже не больно.
Крики пророчеств пронзают висок.

13.
Крики пророчеств пронзают висок...
Выстоим мы, хоть и мал пароходик,
но бороздит океан поперек.
Делать еще что? Судьба благородит....

Что-то уходит от нас иногда.
Как из души, так и с ран - все невзгоды
кровью, где мелом... и сердце всегда
для утешения слово находит.

Слой амальгамы правдив, словно ртуть,
все отражения нам проявляет.
Но - многослоен, как жизненный путь.

Каплю всего перелил, ослепляя,
дождик над полем сквозь облака муть,
в чистых источниках ночь оставляя.

14.
В чистых источниках ночь оставляя,
к сердцу дорога, как в Мекку идет,
поиск длиной в нашу жизнь проявляя
или мгновенный - не знает никто.

Неуловимая патока слога
глиною в камне брусчатки лежит.
Тысяча мнений, но эта дорога
выправит стержень, в котором вся жизнь.

Не нагреваются звездные крыши.
Дымчатый пепел мудрец раскидал
по полю черному, солнце закрывши.

Пел соловей, да не знал: с далека
как же все слышно...Орленок повыше,
снова взлетает, и вниз - свысока.

МАГИСТРАЛ (12-ый сонет 3-го венка Магистралов Кольца венков сонетов):

Снова взлетает, и вниз - свысока
бьет по щекам нашим рейтинг порока.
Счастьем пернатых пытался Сократ
груз за плечами нести в страстных строках.

Могут ли боги летать в небесах?
Странствует ветром котомка пророка.
С внутренним корнем рождён на весах
стержень поэта, где яблоко рока.

В кронах деревьев гнездо-колесо
мудрой вороны за солнце цепляет.
Как далеко залетел на песок

голос знакомый. Как каркает стая!
Крики пророчеств пронзают висок,
в чистых источниках ночь оставляя.

ЯС-Магистрал Юлии Акатовой:

счастьем пернатых - груз за плечами нести - могут ли боги?
странствует ветром - с внутренним корнем рождён - стержень поэта
в кронах деревьев гнездо - мудрой вороны
как далеко залетел - голос знакомый

13.БЫЛО ЛИ С НАМИ?

В венке цитируется цепочка Ясов Георгия Ч http://www.stihi.ru/avtor/giorgi

1.
В чистых источниках ночь оставляя,
пятнами тени ложатся везде.
В сетке дырявой волну накаляя,
рыбе привольно играть на воде.

На мелководьи всегда безопасней.
Чёртик корявый, устав загорать,
рёбра идёт щекотать у Прекрасной.
Вот греховодник! - не надо ей спать!

Время уходит не очень учтиво.
Утро, букетик, бокал..., на часах
цифры сплываются - старое чтиво.

Думаю, это ли то, что искал?
Все настоящее было, да сплыло.
Солнце несет новый день в поясах.

2.
Солнце несет новый день в поясах.
Ангел & демон в низине оврага
в споре извечном сошлись на весах,
определяются - чья слаще брага?

Чтоб без волнений, без острых камней
медленной речкою жизнь протекала
или со шпагой расплавленных дней,
чтобы рука ножны еле держала?

Весело слушал их спор низ и верх,
не понимая последствия плана.
А у нас знают ведь все: фейерверк-

та плюс другая... И, ум ослепляя,
бег за Сирингой который уж век,
тени, как нить за иголкой вставляя.

3.
Тени, как нить за иголкой вставляя,
вышьет нам радугу в небе заря.
Было ли с нами, любовь проявляя,
яркое утро прошедшего дня?

Сон или чудо, как чувства штрих, в память
я сохраню… может зря? Ну и пусть...
Мусора груды и брошенный камень
нам отмечают весь пройденный путь.

Ночь, я беру наугад, замирая,
снимок на ощупь… На сердце оса
крепко вонзилась и жжет, умирая.

В будущем рай или ад на весах
выглядят проще… И стрелка прямая
точно по следу бежит на часах.

4.
Точно по следу бежит на часах
солнечный лучик и дальние дали
часто я вижу неявно во снах.
Жизнь - иллюзорна и сердце украли.

Мелкие чёртики в карих глазах
быстро мелькают и ласково-вздорны.
Что ты сегодня проснулась в слезах?
Иль укололась комочком поп-корна?

Длинные тени танцуют во тьме,
слёзы на травах - прощенье природы.
Днём же они, как в суровой тюрьме.

Солнца оправы на волнах и воды
пену уносят в земной кутерьме,
ровною строчкой на швах даты, годы.

5.
Ровною строчкой на швах даты, годы,
реки уносят и долго им течь.
Нежной ладонью укрыв от заботы,
мягко коснусь нежных, матовых плеч.

Небо смеется и день смотрит проще.
Ветер не тронет на нашем столе
пламени тающих свеч, в тихой роще
лучики Солнца оставят свой след.

Влагу твоих губ возьму, словно птица,
сладкая вишня, и тенью раба
вместе с тобою в грозу мне кружиться.

Чувства и мысли не слышат набат
колоколов, где сливаются лица.
Рвётся, где тонко, любая судьба.

6.
Рвётся, где тонко, любая судьба,
где не хранят люди тихое счастье.
Надо ли окна открыть на себя
звонкому ветру, забыв о ненастье?

Что нам с тобою осталось делить?
Ранней весною и ветер не ласков,
буйствует, если его не любить,
спрятавши в клетку под суетной маской.

Выпущу и через грозы летят
крылья в свет счастья и светятся своды.
Снова мы вместе опять и опять

вечность не властна сырой непогоды.
Я не отрежу судьбы этой пядь,
ножницы спрячу в чехол благородный.

7.
Ножницы спрячу в чехол благородный,
но уж написано что на роду...
Ноги босые небесной Мадонны
медленно, тихо ступают в саду.

Мокрое платье тебя облепило...
Мало мне мира! Навстречу бегу!
Радость и счастье найду терпеливо
в жарких объятьях себе на беду.

Травы пахнУт, ароматы растают.
В кронах мерцает звезда на дубах.
Чувства в крови постепенно вскипают.

В сердце нет власти годам, шарабан
крутит, но поздно узнали, покаюсь:
от произвола изнанка груба.

8.
От произвола изнанка груба,
но изменяют мир нежные губы,
жадно пьют влагу любви и судьба
сладкий сок ягод по-прежнему любит.

Как я устал от поспешных речей.
Кожей своею ловлю и вдыхаю
терпкие запахи летних ночей.
Коротко счастье и труден путь к раю.

Не нарушай в полутьме тишину,
птица ночная - крутые обрывы.
Видишь ли, прошлого нам не вернуть,

к небу взлетая...Но эти порывы
благословляют оставшийся путь.
Слышатся в сердце благие призывы.

9.
Слышатся в сердце благие призывы.
Нежная роза! Брожу сам не свой...
В старом и тёмном саду, как курсивы,
тропки в крапиве и зарослей слой.

Утром играющим грёзы ночные
надо ль искать наяву? В полутьме
путь к сердцу милой и знаю отныне,
что завоюю твой радостный смех.

Волны разрезал утёс и уступы,
речка бушует и страшен накал.
Стены обрывисты и неприступны.

Роза в саду, сад без роз и пока
зимы за осенью, оба тоскуют...
Трудно порою сдержать в тростниках.

10.
Трудно порою сдержать в тростниках
долгою ночью предчувствие звука.
Месяц запрятался в дождь на века,
вместе скучаем и тянет разлука.

Как далеко ты осталась одна
солнцем, садящимся за горизонтом.
Спишь без тревог или ждёшь ли без сна,
я не узнаю и бьет, как ознобом.

Мне б до тебя добежать через сад
звездной тропинкой сквозь млечные нивы.
Только вот жаль, что в любви не видать

полной картинки и в сердце нарывы.
Мне остается терпеть или ждать
буйного ветра лихие порывы.

11.
Буйного ветра лихие порывы
вновь захватили влюбленных сердца.
Лунной дорожкой не видно обрывы,
вслед нежным снам я иду до конца.

Милая, знаешь, как мил и тих омут
белых кувшинок, украсивших дно?
Листья куда-то зовут, ветром стонут.
Вспомню ль о доме? Тебе все равно...

Искус всегда за спиной, за плечами,
час ожидая, придавит слегка
и поведет за собою мечтами,

чтобы накрыть нас волной, как река.
Можно ли жаркого мая ночами
волю себе не давать нам никак?

12.
Волю себе не давать нам никак
просит судьба, только запах магнолий
сад наполняет мечтой и нектар
аура мая дарит благовоний.

Неичерпаем вселенский поток.
Воля/не/воля - идут звездопады.
Надо ли в клетке сидеть золотой
жизнь проклиная и тени парады?

Призрачный сумрак желанья рядит
в тряпки поярче и вольнолюбивым
маленький ящик Пандоры на вид-

миленький ларчик, но крашенным видом
скрыть все обманы любовных коррид
не удается и в танце игривом.

13.
Не удается и в танце игривом,
зов ли, призыв ли не слыша в сердцах,
в душах отметил свой путь горделиво
яд червоточин, как знак в подлецах.

Как незаметно у розовой сливы
старый цветок облетел до утра
в граде пощечин и ветром спесивым
сорвана с крон кружевная фата.

Бренности жизни и тлен белый, зимний
не замечает крутой Зодиак.
Мы ж суетливо сложив эти мины,

ждём от судьбы перемен как-никак.
Только все мимо! Для сказочной примы
светят и днём небеса в родниках.

14.
Светят и днём небеса в родниках.
Звезды пречистые в вешнюю воду
падают, трогает нежно рука
их отражения по небосводу.

Счастье из воска, лепи наугад
вазу для жизни и смытой породы
солнечным утром сверкает дуга.
Гроз отголоски уходят за броды.

Время, да кочки, да ямы, да пни
мельница мелет в муку, добавляя
лучики...Кончатся серые дни,

хочется верить, что Солнце являя,
будет огонь в колеснице зарниц,
в чистых источниках ночь оставляя.

МАГИСТРАЛ (13-ый сонет 3-го венка Магистралов Кольца венков сонетов":

В чистых источниках ночь оставляя,
солнце несет новый день в поясах,
тени, как нить за иголкой вставляя,
точно по следу бежит на часах.

Ровною строчкой на швах даты, годы...
Рвётся, где тонко, любая судьба.
Ножницы спрячу в чехол благородный.
От произвола изнанка груба.

Слышатся в сердце благие призывы.
Трудно порою сдержать в тростниках
буйного ветра лихие порывы.

Волю себе не давать нам никак
не удается и в танце игривом
светят и днём небеса в родниках.

ЯС-Магистрал Юлии Акатовой:

нить за иголкой - точно по следу бежит - ровною строчкой
рвётся где тонко - ножницы спрячу в чехол - от произвола
трудно порою сдержать - ветра порывы
волю себе не давать - в танце игривом

14.В ЖЕРЛЕ ВУЛКАНА

В венке цитируется цепочка Ясов Георгия Ч http://www.stihi.ru/avtor/giorgi
1.
Светят и днём небеса в родниках.
Капает дождик и кнопочки в волнах.
Тих стук на листьях, но есть...это так...
Как бы услышать, все ноты запомнив!?

Маленький ежик запутался в снах,
в иглах и капельках весь утомленный,
боязно дышит и лапка одна
тихо дрожит, как листочек кленовый.

Что же ты? Выгляни смело во двор,
мир под ногами туманней Монблана.
Все-таки сложно понять разговор,

коль он словами нежнее тюльпана.
Взглянешь - и светится ласковый взор,
как непорочная, звездная тайна.

2.
Как непорочная, звездная тайна
тихо зовет души чуть помолчать.
За диалогом весь смысл из тумана
трудно увидеть, кто прав сгоряча

Поздно приду этой ночью без света,
я у порога приостановлюсь,
сяду, с дороги устав...Незаметно
выиграл ветер и выпрямил куст.

Перевернулась из звезд пирамида,
Ангел смеётся с небес в облаках,
сверху блестящие крошки раскидав.

Ведь он на небо залез просто так,
чтоб поиграться... Но только для вида
куклой румяной не стоит вникать.

3.
Куклой румяной не стоит вникать
в чувства чужие, но кошки и люди
издревле рядом живут и, как знать,
нужен кому кто?... Они не зануды.

Сколько вокруг беспристрастных картин!
Серый, слежавшийся камень могилы
символом к вечности хочет дойти.
Будет разрушен от времени силы.

Знаете, к драке есть сотни причин:
мир обоснован без исповеданья.
Граждане, можно ли жить без личин,

повод найти как? Стареет преданье.
Словно блистающий пурпуром чин,
встанет пред нами восход утром рано.

4.
Встанет пред нами восход утром рано
скалы вершинами звезды проткнут.
Чайки крикливы здесь и непрестанно
ветреным взмахом крыла небо ткут.

Красные, грозные молнии в споре,
тихие ивы приникли к воде.
На берегу чуда ждут на просторе
мудрые горы в седой бороде.

Дым от житейских забот ежедневных,
где подгорает прекрасный обед,
все перепачкав, нам дарит мигрени.

Время своё заберёт и рассвет
огненной птицею съест даже тени.
В тонком фарфоре оплавится свет.

5.
В тонком фарфоре оплавится свет,
треснет вся жизнь, словно вазы осколок.
Сердце порезами жжет и нет-нет
слово простое, как сотня иголок.

Только откройся, войдет, словно нож,
в чувство живое и душу отравит.
Вот и кручусь от обиды, как ёж,
острым клубком на духмяные травы.

Ласково, тихо уносит прибой
зиму и лето, забрав свой румянец.
Осенью мы остаемся с судьбой.

Лёгок груз ветра, куриные яйца
в счете цыплят ждет один разнобой.
Змеем бумажным вдруг сморщится танец.

6.
Змеем бумажным вдруг сморщится танец,
и встрепенется опущенный взгляд.
Только коварное сердце не тает,
души же молча излиться хотят.

Не кровоточат от боли росинки.
Боли не знает, стекая, вода.
Речка, где топят котят без разминки,
вся из слезинок и дно изо льда.

Слезы всё та же вода, поневоле
душу облегчат в холодный рассвет.
Им все едино, хоть с солью/без соли,

сердцу не быть никогда здесь без бед.
В небе лазоревом в чувствах без боли
скроется шар золотой, только след.

7.
Скроется шар золотой, только след
выведет тенями снов вереницы.
Бродят под небом ночным следом бед
грезы-кошмары и смерзлись ресницы.

Дня колесница притушит огонь,
сны все запрячет одним искрометным
солнца ударом и спустится конь,
чтобы подковой о счастье напомнить.

Как же все мы терпеливы в шагах-
мусор на свалку несем, заплетаясь,
в соснах плутаем и в снах на рогах.

Выйти б, да жалко стирать этот глянец.
Солнце, садясь на высоких горах,
за горизонтом оставит багрянец.

8.
За горизонтом оставит багрянец
наш светило, сгорая до дна.
Шагом неспешным, сходящим на танец,
можно ли севшее солнце догнать?

Ночь незаметно придет, все укроет.
С бравурной песней, знакомой для всех,
можно ли долго бежать в этом зное,
горной тропою петляя, наверх?

Можно ли предугадать там лавину?
Как же найти на пути новый взгляд,
вывести линией нам середину?

Если идти/не\идти на закат,
финиш в сединах и, Боже, помилуй!-
Кто же на тропах войны виноват?

9.
Кто же на тропах войны виноват?
Златоцветущие ветви форзиций
огненным, солнечным взрывом горят
пару мгновений в плену диспозиций.

Мед из цветков превращается в ртуть.
Старые лица в пыльце изменений,
призраки в танце бесплотном бегут,
в панике мечутся, прячутся в тени.

Если был в сумраке скрыт хоровод
предположений штабов вездесущих,
смерть все решенья сотрёт наперед.

Выбрось сомненья, оковы живущих.
Боль разрушения в сердце берет
воин с победой, где горечь лишь в душах.

10.
Воин с победой, где горечь лишь в душах,
путник уставший в плену паутин,
жажду тебе ль утолить простодушно
в жерле вулкана, где ты не один?

Страстью, на беды людские восставшей,
можно ль печали в дороге залить
сетью обмана? И руку упавшей
надо подать или мимо пройти?

Камни земные в пути попирая,
с чувством расстался давно, может стать,
ноги усталые в доску стирая.

Ада в дороге полно, как не знать,
нету лишь рая, а тень самурая
движется вдаль иль идет воевать?

11.
Движется вдаль иль идёт воевать
демон восставший с огня да в полымя?
Праведный путь помогает искать,
шаг неуверен и шепчет лишь имя...

Сколько же можно крушить все и рвать?
Может ведь падший в предчувствии грома
прежнюю власть нам помочь набирать?
Жгучи потери от общего дома...

Войнам и радуге серой не быть-
душу не греет программа чинуши.
Как же нам больно учиться любить,

сердцем черствея, искать снова души,
что вопрошают нас: "Быть иль не быть?"
Меч наши беды собою разрушит?

12.
Меч наши беды собою разрушит?
Пятнышко грязи ужасной войны
надо ли мыть-соскребать с нашей суши,
крови остатки и страшные сны?

Лёгкие пазлы., но все же не ясно:
Сложим ли?... Но не дано угадать
больно/где\сладко и свежее масло
пахтать нам долго, чтоб горечь убрать.

Пахтает жизнь нас своей маслобойкой.
Мир из стенаний и грёз, где парад
нам вспоминается терпкой настойкой.

Хрупкий на вид - крепок мост уж видать.
Чаю бы выпить нам, да вот мёд горький.
Плачет от счастья, встречая нас мать.

13.
Плачет от счастья, встречая нас мать,
всех отмолившая долгой дорогой.
Ветер играет со мной и война-
лишь отголоски...Я вновь у порога...

Думаю, что там, любовь или боль?
Счастье досталось из мягкого воска.
Кто на гражданке остался, как ноль,
кто снова вертит ногами ту плоскость.

Тягостен след, нанесенный рукой.
Память запрячет все жерла и пушки.
Горькое слово иссушит, как зной.

Сердце заплачет от танка-игрушки.
Помню, как Ангел стоял надо мной,
звездным букетом к душе прикоснувшись.

14.
Звездным букетом к душе прикоснувшись,
вырвало небо придавленный стон.
Стопочка водки покой не нарушит,
льдинкой и инеем греет ладонь.

Снова под вечер хожу у причала.
Брошенной лодки виднеется нос.
Грусть затушила огонь и сначала
кончились свечи, остался вопрос.

Можно ли нам возродиться в доверьи?
Чайка, что белым пятном в облаках,
ищет свой непотопляемый берег…

Новый прилив гладит дно и река
так успокоилась..., надо ли верить?…
Светят и днём небеса в родниках.

МАГИСТРАЛ (14-ый венок сонетов 3-го венка Магистралов Кольца венков сонетов):

Светят и днём небеса в родниках,
как непорочная, звездная тайна.
Куклой румяной не стоит вникать.
Встанет пред нами восход утром рано.

В тонком фарфоре оплавится свет.
Змеем бумажным вдруг сморщится танец.
Скроется шар золотой, только след
за горизонтом оставит багрянец.

Кто же на тропах войны виноват?
Воин с победой, где горечь лишь в душах,
движется вдаль иль идёт воевать?

Меч наши беды собою разрушит?
Плачет от счастья, встречая нас мать,
звездным букетом к душе прикоснувшись...

ЯС-Магистрал Юлии Акатовой:

куклой румяной - встанет пред нами восход - в тонком фарфоре
змеем бумажным - скроется шар золотой - за горизонтом
кто же на тропах войны? - воин с победой?
движется вдаль или ждёт - меч наши беды?

МАГИСТРАЛ

Цитируемая цепочка Ясов Юлии Акатовой http://www.stihi.ru/2010/02/13/1067

1.
Звёздным букетом цветов райской кущи
светится слабо мерцающий крест.
Белой громадой безжизненной туши
айсберг плывёт по морям и окрест

льдины ломает, как хрупкие души.
Ходит под небом в стальных облаках
меч наготове всегда из отдушин.
Что замышляет? Не знаем пока...

Как же себя победить, словно змея?
Вспыхнул Везувий от лжи бывших вер.
Если родился таким, что имеем?

Непобедимым щитом создан герб,
Победоносец попрал Асмодея,
поле небесное сжал лунный серп...

2.
Поле небесное сжал лунный серп,
под острием убывающим звезды.
Неутомимый меж ластами нерп,
ветер громадою волн держит воздух.

Шутит, вздымая как пух, корабли.
В вольном полёте нагонят их тучи.
Эти последствия игр, как верлибр,
как же представить? Поэзия - случай...

В щепки корабль разнесёт карой мук
в буйном азарте и, не обернувшись,
сотням загубленных душ даст ли круг?

Рук не протянет, легонько нагнувшись,
к птицам, как вестницам встреч и разлук,
утром взбодрившись от зелени суши.

3.
Утром взбодрившись от зелени суши,
вновь полетят косяком журавли.
В красную книгу, от боли очнувшись,
память заносит свой жизненный клин.

Бывших сражений упрямых упреки,
в собственном смехе холодный укор.
Недосягаемый звон караоке
стал ли бессмертен для нас с этих пор?

Дождь грозовой на цветах неодетых
с ядом прохлады, смывающей цвет.
Стоны серебрянных струй, как вендетта...

В брызгах награды тускнеющий свет.
В огненных струях ушедшего лета
можно ли влиться в бокал, где рассвет?

4.
Можно ли влиться в бокал, где рассвет
рощею судеб смеется в оконце?
Хаос играет шутя, свой ответ
бросит нечаянно в кроны, как солнце.

С силой могучей пригнет дерева,
ветки подрежет, пропахшие зельем.
Новых побегов весна-пивовар
в буйном цветеньи пьянит, словно хмелем.

Ветер окно распахнул поскорей,
во вдохновеньи открылась страница.
И мне лукаво мигнул чародей.

Летом мгновений измучены лица.
Кто отгадает тот взгляд во дворе,
нежности полный, в глазах растворится?

5.
Нежности полный, в глазах растворится
взгляд, где доверчивость знает покой.
Старый пергамент, где зерна маиса,
в рамке прекрасный узор золотой.

Временем смазан расцвет пышных прерий.
Где реставратор, который из туч
молний зигзаги возьмёт и доверье
ясного неба вернет, словно луч?

Часто любовный каток так накатан,
всё затирает и в трещинах лед.
Что это только росток, а не пятна

разве страсть знает у нас наперед?
Буря страстей тишиною опасна.
В гроге горящем вновь солнце встает.

6.
В гроге горящем вновь солнце встает
и зажигает все небо, как спичкой.
Ветра порывы, как яростный кот
в страстных объятьях своих за синичкой.

Гонят колючки шершавым клубком-
в поисках смысла перекати-поле.
Крылья трепещут в глазах голубком,
перед полётом меняются роли.

Про седину в волосах серебром
зеркало врало и нечем казниться.
Ночь зажигает огни за арбой...

В лужице талой луна-кобылица
звездную сбрую уносит с собой,
ягодой сладкой мелькнув в наших лицах...

7.
Ягодой сладкой мелькнув в наших лицах,
светом медовым таится любовь.
В центре арены огонь на петлицах,
тореадор напряжён, танец - вновь.

Перед сраженьем цветастая лента
флага движенье ужалит осой.
В бешенство вводит быка и мулета
кровь накаляет, как яд, полосой.

В бурном восторге мужчин без романсов
страсти пылают, как хриплый фагот.
В мыслях поэтов - игра диссонансов.

Так возбуждает напиток и лед.
В радуге теплых цветов кордовансов
жемчуг растает*, как черный налет...

8.
Жемчуг растает*, как черный налет,
где из любимой вдруг выйдет Горгона.
Другом медузы, как деготь на мед,
стал Посейдон на мели Арагона.

В заводи тихой любовный накал,
с бурею в спорах бег за кобылицей.
Копья свои о скалу поломал,
в женских капризах так много амбиций.

Шаркнет притихшей волной о песок,
скалам под ноги, себе удивляясь.
Вечным движеньем снесёт на восток

камни с дороги, следы оставляя.
Чудище крутит змеей волосок,
молнией в речи Сатурна являясь.

9.
Молнией в речи Сатурна являясь,
выстрелит в чувства безумием гром.
Профиль мгновений, в витках обновляясь,
в гулком ветрище летит за углом.

Почерком скверным любовь отражает
искрами сажи, где ревность - стрела.
Мажет по стёклам витрин, искажает
призрачность будней в потеках стекла.

Времени силу хранит нам терпенье-
корень жень-шеня любовных лекарств.
Неба немое кино, где репейник

с ветренной дрожью цепляет рукав
и рассыпается жизнь, словно веник.
"Дайте мне Хаос, я - обруч в веках!"...

10.
"Дайте мне Хаос, я - обруч в веках!"
Как тяжелы те оковы - обьятья...
С старою песней уносит река,
мне бы ещё три рубля только, братья,

было бы дело, не только печаль!
Солнце пусть скрылось за мрачным утесом
и не видать горизонт и причал,
но звёзды светят щетинками-ворсом.

С чёртиком рыжим дружу с давних пор.
В омуте тёмном с луной отражаясь,
руку ему протяну всем на спор.

С небом бездонным меня оставляя,
гордо парит над уступами гор
горный орёл в облака, забавляясь.

11.
Горный орёл в облака, забавляясь,
снова уносит в когтях светлый день.
Мартовский котик, собой оставаясь,
сел на конька своего, ведь не лень...

Пылкого зова кошачьи концерты
песнями с крыши выносят свой брэнд.
Изгородь сносят уже на фрагменты
ветра порывы, как эхо, в ответ.

Сердце под спудом страстей закипело,
без задней мысли игривый плакат.
В хоре народных затей - даже тело.

И до! и после! Любовь напрокат...
Бес ли в ребро иль Булгакова Гелла
снова взлетает, и вниз - свысока...

12.
Снова взлетает, и вниз - свысока
бьет по щекам нашим рейтинг порока.
Счастьем пернатых пытался Сократ
груз за плечами нести в страстных строках.

Могут ли боги летать в небесах?
Странствует ветром котомка пророка.
С внутренним корнем рождён на весах
стержень поэта, где яблоко рока.

В кронах деревьев гнездо-колесо
мудрой вороны за солнце цепляет.
Как далеко залетел на песок

голос знакомый. Как каркает стая!
Крики пророчеств пронзают висок,
в чистых источниках ночь оставляя.

13.
В чистых источниках ночь оставляя,
солнце несет новый день в поясах,
тени, как нить за иголкой вставляя,
точно по следу бежит на часах.

Ровною строчкой на швах даты, годы...
Рвётся, где тонко, любая судьба.
Ножницы спрячу в чехол благородный.
От произвола изнанка груба.

Слышатся в сердце благие призывы.
Трудно порою сдержать в тростниках
буйного ветра лихие порывы.

Волю себе не давать нам никак
не удается и в танце игривом
светят и днём небеса в родниках.

14.
Светят и днём небеса в родниках,
как непорочная, звездная тайна.
Куклой румяной не стоит вникать.
Встанет пред нами восход утром рано.

В тонком фарфоре оплавится свет.
Змеем бумажным вдруг сморщится танец.
Скроется шар золотой, только след
за горизонтом оставит багрянец.

Кто же на тропах войны виноват?
Воин с победой, где горечь лишь в душах,
движется вдаль иль идёт воевать?

Меч наши беды собою разрушит?
Плачет от счастья, встречая нас мать,
звездным букетом к душе прикоснувшись.

Магистрал:

Звёздным букетом цветов райской кущи
поле небесное сжал лунный серп.
Утром взбодрившись от зелени суши,
можно ли влиться в бокал, где рассвет,

нежности полный, в глазах растворится?
В гроге горящем вновь солнце встает.
Ягодой сладкой мелькнув в наших лицах,
жемчуг растает*, как черный налет.

Молнией в речи Сатурна являясь:
"Дайте мне Хаос, я - обруч в веках!"
Горный орёл в облака, забавляясь,

снова взлетает, и вниз - свысока...
В чистых источниках ночь оставляя,
светят и днём небеса в родниках.

Ред. 30.05.2011.г.
Ред. 18.10.2011 г.
Ред.21.11.12 г.