Пора романтики миновала

Говорили со своей знакомой о Бальзаке, о Магеллане, о том, как Чарли Чаплин и Жан Кокто после попыток встретится в каком-нибудь городе, случайно встретились на лайнере. Они проговорили всю ночь до 6 утра, потом отсыпались. Зачем Чарли Чаплин, увидев Кокто, удивив самого себя, нырнул в какую-то дверь и скрылся. Потом ему стало неловко, он вышел на палубу, но Кокто тоже куда-то скрылся от него.

Зачем было предчувствие того, что найден близкий человек? Чем дольше живёшь, тем больше страданий.

Еду в автобусе из Пушкинских гор в Питер. Володя проводил меня, весело пожал мне руку. Плотная стена ветра, остановки. Пыль и песок бьют по телу. Каждые 10 минут я начинаю плакать. Я ощущаю, что наши души рядом. Уход от мира, покой, мне трудно смотреть на людей. Пламенная молитва о Володе. Плакала несколько часов.

Метерлинк: “Всё, выраженное в словах, странным образом утрачивает свою значительность”.

Пишу Володе Самородскому: “Пора романтики миновала. Но сердце сумасшедшее создание. Оно стремится к невозможному, и сила его велика, делая невозможное реальностью. Это отрывки мыслей.

Из числа женщин нет великих живописцев (хороша Башкирцева Мария, впрочем), зодчих, музыкантов. Из поэтесс, пожалуй, были: Ахматова и Цветаева, Каролина Павлова, Гиппиус. Природа всегда права. Наверное, так нужно”.

Я иду по улице, вижу закуривающего человека, дожидаюсь, когда он повернётся ко мне, чтобы увидеть его лицо. Хочу рисовать людей.

Я только начинаю жить, я открываю заново людей, внимательно слушаю их. Я хочу любить. Избавь мою любовь от боли, от лжи, Господи.

8 сентября. Сегодня день святой Натальи. Снился Пушкинский Лицей, группы лицеистов идут на прогулку, я ищу группу, где Пушкин, лицеисты гуляют по 2, по 3 человека, не нахожу той группы, где Пушкин.

Стоит поезд, я прохожу по вагонам, вижу сидит барыня, служанка накручивает ей на волосы папильотки, я прохожу по вагонам дальше, передо мной Пушкин, у него молодое смуглое лицо, тёмные волосы, голубые глаза, полные ума, тепла, мысли, жизни и серьёзности, он в чёрной одежде молча смотрит на меня. Я вглядываюсь в его глаза, во сне вспоминаю свидетельство Александры Осиповны Смирновой-Россет о его глазах, вижу, что они такие, как она их описывает - полные жизни.

Вдохновение – присутствие Бога. Хочу всех любить, всех прижать к сердцу.

Экзюпери говорил, что можно бесконечно давать. Скажу: можно бесконечно терять. Есть ещё многое у меня, но я всё равно хочу согреться.

Когда-то мои глаза обладали большой гипнотической силой, люди притягивались ко мне, глядя мне в глаза. Лёня Бабаджанян сказал мне однажды в квартире Коли Танаева: “Я увидел в твоих глазах столько огня!”. Теперь я не хочу и не умею этого. И также невозможна для меня сознательная ложь.

Пребывание в храме обжигает душу.

мой рисунок.