Выход из лабиринта. Часть I. Деревянный шпангоут
1
В восьмом часу утра к заводской проходной судостроительного завода широким потоком стекались рабочие и служащие. В 8.00 начинался рабочий день в цехах, на стапелях, в конструкторском бюро и заводоуправлении. Среди этой однообразной серой массы трудящихся выделялась одна особа — девушка модельной внешности в элегантном бежевом пальто производства Франции, купленном в Пассаже по цене, равной её двухмесячной зарплате. На голове тёмно-коричневая шляпа с широкими полями, как у Ричи Блэкмора, эксклюзив, приобретённый по случаю в том же Пассаже.
Девушку неизменно сопровождал тайный поклонник, влюблённый, по-видимому, в её шляпу, которая закрывала пол-лица. Он ждал её на автобусной остановке, потом следовал за ней на расстоянии трёх-четырёх метров до проходной, далее по территории завода до самых дверей конструкторского бюро. Проводив незнакомку, он спешил в свой цех. Девушка делала вид, что не замечает его. Она была достаточно умна, чтобы понимать, что причина такого внимания к ней крылась в её мистическом головном уборе. Надень она какую-нибудь вязанную шапочку или головной платок, и эффект сразу бы исчез. Сознавая всё это, Василиса — так звали незнакомку — не допускала мысли о развитии этой романтической истории с воздыхателем. Забегая вперёд, скажу, что никакого романа или просто знакомства у них так и не состоялось.
Василиса была молодым специалистом, направленным в КБ завода отрабатывать положенные два года по распределению после окончания техникума. Ежедневно она тратила не менее двух часов на дорогу от дома до работы и столько же на обратный путь. Это продолжалось уже два месяца и становилось невыносимым. Василиса подумывала о переходе в другое КБ поближе к дому. Узнав, что в Кораблестроительном институте заседает комиссия по распределению выпускников, девушка решительно направилась туда без предварительной записи. Улучив удобный момент, она решительно вошла в просторный зал и предстала перед пятью заседателями, вершащими судьбы будущих строителей и проектировщиков кораблей и подводных лодок. Василиса в двух словах обрисовала свою ситуацию и попросила комиссию сделать ей перераспределение в другое КБ. Подобная просьба была беспрецедентной, и членам комиссии не оставалось ничего другого, как пойти навстречу смелому молодому специалисту. Такая далеко пойдёт, подумал каждый из них.
Получив бумажку, в которой значилось, что она направляется в такой-то почтовый ящик (п/я), Василиса, довольная собой, поблагодарила комиссию и упорхнула.
2
Новое место работы располагалось в сорока минутах ходьбы от дома Василисы. Теперь она могла совершать пешие прогулки — приятное с полезным.
В отделе кадров КБ при оформлении на работу инспектор по рассеянности не спросила у Василисы, кроме паспорта, диплома и трудовой книжки, о направлении, той самой бумажке, которая крепче клея БФ приклеивает молодых специалистов к одному месту работы. Инспектор оформила Василису на должность техника-конструктора как вольнонаёмную. Василиса тоже не вспомнила о направлении, за которым бегала в институт и которое спокойно лежало у неё в сумке. А если даже и помнила, то не спешила выкладывать, раз не спрашивают. Впрочем, не будем подозревать девушку в злом умысле. Она, действительно, была уверена, что должна отработать положенные, теперь уже оставшиеся от двух лет, год и десять месяцев.
Далее молодого специалиста направили в Первый отдел для оформления секретности в КБ, которое работало на военно-промышленный комплекс (ВПК). На заводе ей не приходилось этого делать, а здесь сразу дали нулевую группу секретности, то есть самую высокую. Что это такое и с чем его едят, Василиса ещё до конца не понимала, только подозревала, что будет допущена к самым секретным материалам. Гордиться этим она не спешила. Василиса слышала, что при такой секретности она будет невыездная. И хотя она не планировала никуда уезжать из СССР, но сам факт, что её, как заключённую или крепостную, будут держать на цепи без права распоряжаться свободой передвижения по своему усмотрению, вызывал негативную реакцию, переходящую в пока ещё мало осознанное нарастающее чувство сопротивления тоталитарному режиму, в логово которого она угодила, если не сказать, вляпалась.
В эти годы во всём мире носились облака пацифизма. Джон Леннон с Йоко Оно боролись, как умели, за мир во всём мире. Василиса, которая так любила музыку Битлз, находилась по сторону, противоположную пацифистскому движению. Несоответствие её мироощущения тому, что требовал долг перед Родиной, начинало разъедать ржавчиной моральную устойчивость строителя коммунизма — двадцатилетнюю Василису.
Но секретность тем не менее пришлось получить. Деваться было некуда.
3
Итак, Василиса приступила к работе в новом отделе, который возглавлял муж маминой приятельницы Гольдис. Теперь понятно, почему она выбрала именно это КБ? Да, здесь её уже ждали по договорённости, иначе говоря, по знакомству, а по-другому и не устроишься.
Молодого специалиста определили в сектор, которым руководил щуплый низкорослый и шустрый Мавлей Галеевич Галеев. Если бы Василиса попала в сектор, который занимался расчётами под предводительством импозантного Брайнина, глядишь, сделала бы карьеру в ВПК, потому что была прекрасным расчётчиком: по теории корабля, конструкции корпуса, а главное, по сопротивлению материалов у неё были неизменные пятёрки. Кто из студентов не знает поговорку: сдал сопромат — можешь жениться? То есть сопромат не всем даётся легко. Но только не Василисе. Она с такой ювелирной точностью делала расчёты с помощью логарифмической линейки, что преподаватель сопромата в её судостроительном техникуме не мог нарадоваться.
Мавлей Галеевич первым делом поручил новому технику-конструктору перерисовать дряхлый чертёж мидель-шпангоута деревянного судна чуть ли не времён Петра Первого. Василиса была специалистом по металлическому корпусу. О том, что её родная группа будет специализироваться по пластмассовым корпусам, учащимся техникума сообщили только в конце второго курса. Ради получения специальности по металлическому корпусу судна Василиса пошла на предательство: перешла в параллельную группу, бросив своих подруг и начинающийся роман с хорошим парнем. Способствовал этому переходу преподаватель дисциплины ?Конструкция корпуса судов? Дехтярь, положивший глаз на хорошенькую учащуюся и предложивший ей перейти в его ?металлическую? группу, где он был руководителем.
Посоветовавшись с мамой о переходе в новую группу, Василиса услышала:
- Конечно, только металлический корпус! Пластмасса это подводные лодки.
- А чем, собственно, подводная лодка хуже военного корабля?
- Да ничем. Просто мужчины, которые ходят на подводных лодках… Как бы это правильно выразиться? Ну, они для супружеской жизни малопригодны, что ли…
- А при чём здесь я? Я же не собираюсь ходить на подводной лодке.
- Но вокруг тебя будут в основном такие мужчины. Ты можешь по недоразумению выскочить замуж, а потом будешь мучиться всю жизнь…
- Мама! Я не собираюсь замуж! И вообще… - от обиды Василиса не могла найти нужных слов, потому что хорошо знала свою маму, как она ждёт-не дождётся, когда дочь возьмут замуж. - Ну, хорошо, - немного успокоившись, продолжила Василиса. - А как же тогда папа?
- А что папа?
- Он тоже работает с подводными лодками. Он не годится для тебя?
- Папа твой совсем другое дело! Во-первых, он на подводных лодках не служил, он их только проектирует. А во-вторых… Он исключение из всех правил!.. Ты ещё глупая девчонка, - резюмировала мать. - Переходи в ?металлическую? группу и не сомневайся ни в чём.
Василиса дала согласие Дехтярю на перевод её в параллельную группу. Привыкать к новым товарищам было нелегко, но профессия требовала жертв.
У преподавателя Дехтяря были далеко идущие планы относительно Василисы. По окончании второго курса он для своей группы организовал поездку на остров Валаам, на целый месяц: с палатками, кострами, гитарами и прочей туристской романтикой. Собралась почти вся группа. Василиса, проучившаяся с новыми товарищами три месяца, уже успела завоевать авторитет и симпатии, приобрела новых друзей и собиралась ехать со всеми. Дехтярь не находил себе места от радости, предвкушая вечерние посиделки у костра рядом с красоткой, от которой у него кружилась голова. Но в последний момент Василиса сообщила, что не может принять участие в путешествии по семейным обстоятельствам. Дехтярь был буквально убит этой новостью. На самом деле, как всегда, вмешалась мама Василисы. Семья только что получила шесть соток кооперативной земли и собиралась ставить там дом, поэтому присутствие дочери на участке вдруг оказалось просто необходимым. Таким образом, Василиса провела лето не с одногруппниками в палатке, а с родителями и тем самым сберегла свою девственность ещё на какой-то срок, а не то сластолюбец Дехтярь непременно соблазнил бы девственницу, чего доброго…
4
Теперь получалось, что её непосредственный начальник Галеев навязывает Василисе работу с каким-то никому не нужным деревянным корпусом, да ещё просто его перерисовать. Как будто для этого нет копировщиц! Василиса была оскорблена до глубины души. Она не пошла жаловаться начальнику отдела Гольдису, а зря. Может, тогда Галеев сменил бы своё отношение и стал бы проявлять больше уважения к молодому специалисту. Но Василиса не любила ябедничать и искать поддержку у вышестоящих начальников. Она решила саботировать. Чертёж, дышащий на ладан, лежал на её столе неделю-другую, а техник-конструктор не провела ни единой линии на чистом ватмане. Взбешённый Мавлей Галеевич то и дело подбегал к столу Василисы, не в силах заставить её приступить к делу. Наконец, он вскричал:
- Вы никогда и нигде не сможете работать!
Это было, как пощёчина. Навсегда Василиса запомнила слова злого Галеева и потом всю жизнь старалась доказать всем и себе прежде всего, что может работать хорошо и везде достигать наивысшей точки профессионализма, и никто никогда не захочет расстаться с ней как с работником, где бы она ни служила. И надо отдать должное, у неё это получалось. Вот что значит одна обидная фраза какого-то ничтожного мужичонки.
Чем же занималась Василиса на рабочем месте, когда ничего не делала? А тем же, чем и многие её ровесники сослуживцы: иногда что-то чертила, но в основном общалась, флиртовала с сидящим перед ней молодым симпатичным парнем, который часто показывал Мавлею Галеевичу свою спину, болтая с Василисой обо всём на свете. В туалете собирались покурить девушки из разных отделов, сетовали на своё ненавистное крепостное положение молодых специалистов и мечтали поскорее вырваться на волю. Куда именно? Никто не отдавал себе отчёта. Главное, бежать из этой клетки, из этого болота, пока совсем не засосало.
К концу рабочего дня можно было наблюдать такую картину: за 10-15 минут до звонка, оповещавшего о конце рабочего дня, молодёжь отдела уже стояла у двери на выход из зала и била копытами от нетерпения. Старые кадры с осуждением поглядывали на эту группу сопротивления и демонстративно продолжали что-то чертить и считать. И только после пронзительного звонка они медленно накрывали свои столы клеёнкой, подводя черту под рабочим днём. К этому моменту молодёжь из всех отделов уже неслась по коридорам четырёх этажей и, перескакивая через несколько ступеней лестницы, устремлялась вниз, на выход, на свободу!..
Атмосфера притворства и лицемерия в конструкторском бюро тяготила Василису. Она решила не брать пример с тех, кто только ныл и жаловался на свою судьбу. И хотя ей оставалось пребывать в конструкторском плену всего месяцев восемь, терпение было на исходе. Она собралась с духом и направилась на приём к главному конструктору бюро. Разговор был долгим. Девушка приложила всю свою силу убеждения, призналась главному, что у неё другое призвание — она должна стать артисткой и собирается поступать в театральный. Судостроение — ошибка молодости. Она молила отпустить её, не дожидаясь окончания двухлетнего срока. Главный выдвигал встречные аргументы: мол, не всем суждено стать большими артистами. Но его доводы были слабы, девушка упорно стояла на своём: её место в искусстве. Наконец, главный сказал, что подумает.
На следующий день Василису вызвали в отдел кадров и предложили написать заявление об уходе по собственному желанию, объявив, что задерживать её не имеют права, потому что она вольнонаёмная. Тогда-то Василиса и вспомнила, что при поступлении на работу она не отдала направление инспектору и фактически могла бы уволиться в любой момент, но вместо этого отмучилась более года.
Что творилось в курилке женского туалета, когда все узнали, что Василиса увольняется досрочно! Она не призналась никому, что её спасла не отданная в ОК бумажка. Василиса всё представила так, будто убедила главного, что её необходимо отпустить на волю. Да ведь так оно и было на самом деле! Главный справился в ОК и выяснил, что Василиса вольнонаёмная, протеже Гольдиса, и не стал задерживать девушку, портить ей судьбу и дал своё ?добро?.
5
Василиса получила на руки трудовую книжку. Впереди её ждала неизвестность и сладкий до приторности вкус свободы. Она вышла из здания конструкторского бюро, откуда только что уволилась по собственному желанию, пересекла шумный Московский проспект и направилась в парк Победы, чтобы сократить путь. Она спешила на работу к отцу, чтобы сообщить ему, что наконец свободна. Он служил рядом с парком Победы, в п/я, в том же ведомстве, проектировал подводные лодки. Это по его стопам дочь должна была идти по жизни. Но надежды отца не оправдались. С опозданием он понял, что дочка тяготеет к гуманитарным наукам и с её живым характером сложно вписаться в культурное, по его понятиям, общество конструкторов.
Василиса собиралась поехать в центр города, но обнаружила, что денег в кошельке всего две копейки, хватает разве что позвонить по телефону-автомату. Сейчас она зайдёт к отцу и попросит у него мелочи на метро. Девушка шла по тенистой аллее парка. Позади себя она услышала приближающиеся шаги. С ней поравнялся мужчина и заговорил:
- Помогите! У меня жена в роддоме! Мне очень-очень нужно!.. - Его била нервная дрожь. Он был небрит и неряшливо одет. Его можно было принять за алкаша, который выпрашивает 20 копеек на пиво. Но он протягивал Василисе пачку денег и как-то очень страдальчески взывал о помощи. О какой такой помощи? Девушка содрогнулась от пронзившей её мысли: он принял её за проститутку! Или за женщину, которой достаточно показать кучу денег и она согласится. Неужели она похожа на проститутку? На ней короткое платьице, слишком короткое по нынешним временам, на пятнадцать сантиметров выше колен, немногие девушки позволяют себе такие нескромные наряды. А Василиса следит за европейской модой, там сейчас все так ходят. И вот в Ленинграде её принимают за уличную девку только потому, что на ней короткое платье! Чушь какая-то! Мужчина канючил, Василиса не отвечала, а только ускоряла шаг, скорее бы выйти из парка. Наконец, он понял, что тут ему не обломится, и отстал.
Через десять минут Василиса стояла в вестибюле КБ и разговаривала с отцом. О происшествии в парке она ему ничего не сказала, только попросила денег. Папа выдал дочери 15 копеек на транспорт и они расстались до вечера.
6
Василиса решила начать всё сначала. Ей всего двадцать лет, ещё не поздно поступать в театральный институт. На Моховой шёл последний набор на актёрский факультет. Прослушивание вёл Рубен Агамирзян. Василиса самостоятельно подготовила стихи — монолог Фауста и прозу из ?Войны и мира?.
Как только она произнесла суровым голосом:
- Я, названный подобьем божества,
Возмнил себя и вправду богоравным.
Насколько в этом ослепленье явном
Я переоценил свои права! -
Агамирзян прервал Василису и попросил читать прозу. Василиса голосом на пару тонов выше воскликнула:
- Ах, Соня! Сонечка! Посмотри какая ночь! Ну, как можно спать! Ах, какая ночь!
К Агамирзяну наклонился один из присутствовавших на прослушивании студентов последнего курса мастера, симпатичный блондин с утончёнными чертами лица, и что-то шепнул Рубену Сергеевичу, глазами показывая на стоящую напротив Василису. Агамирзян покачал головой и вынес приговор:
- Спасибо. Вы свободны, - и что-то чиркнул в блокноте.
Василиса поняла, что ни Фауста, ни Наташи Ростовой из неё не получилось, по крайней мере, с точки зрения великого мастера. Она не расстроилась: ну, не в его вкусе оказалась, что поделаешь. Были здесь и более видные фигуры. Вон одна красавица с грудным голосом тоже получила отказ и не унывала:
- У меня есть влиятельные люди, они помогут. Ещё не вечер.
У Василисы никаких влиятельных людей в мире искусства не было. Это в судостроении их было пруд пруди, начиная с родного папочки, а здесь придётся самостоятельно прокладывать путь. Но это всё пустяки! Главное, что она смогла выбраться из лабиринта военно-промышленного комплекса.
Продолжение следует
2021 год
В восьмом часу утра к заводской проходной судостроительного завода широким потоком стекались рабочие и служащие. В 8.00 начинался рабочий день в цехах, на стапелях, в конструкторском бюро и заводоуправлении. Среди этой однообразной серой массы трудящихся выделялась одна особа — девушка модельной внешности в элегантном бежевом пальто производства Франции, купленном в Пассаже по цене, равной её двухмесячной зарплате. На голове тёмно-коричневая шляпа с широкими полями, как у Ричи Блэкмора, эксклюзив, приобретённый по случаю в том же Пассаже.
Девушку неизменно сопровождал тайный поклонник, влюблённый, по-видимому, в её шляпу, которая закрывала пол-лица. Он ждал её на автобусной остановке, потом следовал за ней на расстоянии трёх-четырёх метров до проходной, далее по территории завода до самых дверей конструкторского бюро. Проводив незнакомку, он спешил в свой цех. Девушка делала вид, что не замечает его. Она была достаточно умна, чтобы понимать, что причина такого внимания к ней крылась в её мистическом головном уборе. Надень она какую-нибудь вязанную шапочку или головной платок, и эффект сразу бы исчез. Сознавая всё это, Василиса — так звали незнакомку — не допускала мысли о развитии этой романтической истории с воздыхателем. Забегая вперёд, скажу, что никакого романа или просто знакомства у них так и не состоялось.
Василиса была молодым специалистом, направленным в КБ завода отрабатывать положенные два года по распределению после окончания техникума. Ежедневно она тратила не менее двух часов на дорогу от дома до работы и столько же на обратный путь. Это продолжалось уже два месяца и становилось невыносимым. Василиса подумывала о переходе в другое КБ поближе к дому. Узнав, что в Кораблестроительном институте заседает комиссия по распределению выпускников, девушка решительно направилась туда без предварительной записи. Улучив удобный момент, она решительно вошла в просторный зал и предстала перед пятью заседателями, вершащими судьбы будущих строителей и проектировщиков кораблей и подводных лодок. Василиса в двух словах обрисовала свою ситуацию и попросила комиссию сделать ей перераспределение в другое КБ. Подобная просьба была беспрецедентной, и членам комиссии не оставалось ничего другого, как пойти навстречу смелому молодому специалисту. Такая далеко пойдёт, подумал каждый из них.
Получив бумажку, в которой значилось, что она направляется в такой-то почтовый ящик (п/я), Василиса, довольная собой, поблагодарила комиссию и упорхнула.
2
Новое место работы располагалось в сорока минутах ходьбы от дома Василисы. Теперь она могла совершать пешие прогулки — приятное с полезным.
В отделе кадров КБ при оформлении на работу инспектор по рассеянности не спросила у Василисы, кроме паспорта, диплома и трудовой книжки, о направлении, той самой бумажке, которая крепче клея БФ приклеивает молодых специалистов к одному месту работы. Инспектор оформила Василису на должность техника-конструктора как вольнонаёмную. Василиса тоже не вспомнила о направлении, за которым бегала в институт и которое спокойно лежало у неё в сумке. А если даже и помнила, то не спешила выкладывать, раз не спрашивают. Впрочем, не будем подозревать девушку в злом умысле. Она, действительно, была уверена, что должна отработать положенные, теперь уже оставшиеся от двух лет, год и десять месяцев.
Далее молодого специалиста направили в Первый отдел для оформления секретности в КБ, которое работало на военно-промышленный комплекс (ВПК). На заводе ей не приходилось этого делать, а здесь сразу дали нулевую группу секретности, то есть самую высокую. Что это такое и с чем его едят, Василиса ещё до конца не понимала, только подозревала, что будет допущена к самым секретным материалам. Гордиться этим она не спешила. Василиса слышала, что при такой секретности она будет невыездная. И хотя она не планировала никуда уезжать из СССР, но сам факт, что её, как заключённую или крепостную, будут держать на цепи без права распоряжаться свободой передвижения по своему усмотрению, вызывал негативную реакцию, переходящую в пока ещё мало осознанное нарастающее чувство сопротивления тоталитарному режиму, в логово которого она угодила, если не сказать, вляпалась.
В эти годы во всём мире носились облака пацифизма. Джон Леннон с Йоко Оно боролись, как умели, за мир во всём мире. Василиса, которая так любила музыку Битлз, находилась по сторону, противоположную пацифистскому движению. Несоответствие её мироощущения тому, что требовал долг перед Родиной, начинало разъедать ржавчиной моральную устойчивость строителя коммунизма — двадцатилетнюю Василису.
Но секретность тем не менее пришлось получить. Деваться было некуда.
3
Итак, Василиса приступила к работе в новом отделе, который возглавлял муж маминой приятельницы Гольдис. Теперь понятно, почему она выбрала именно это КБ? Да, здесь её уже ждали по договорённости, иначе говоря, по знакомству, а по-другому и не устроишься.
Молодого специалиста определили в сектор, которым руководил щуплый низкорослый и шустрый Мавлей Галеевич Галеев. Если бы Василиса попала в сектор, который занимался расчётами под предводительством импозантного Брайнина, глядишь, сделала бы карьеру в ВПК, потому что была прекрасным расчётчиком: по теории корабля, конструкции корпуса, а главное, по сопротивлению материалов у неё были неизменные пятёрки. Кто из студентов не знает поговорку: сдал сопромат — можешь жениться? То есть сопромат не всем даётся легко. Но только не Василисе. Она с такой ювелирной точностью делала расчёты с помощью логарифмической линейки, что преподаватель сопромата в её судостроительном техникуме не мог нарадоваться.
Мавлей Галеевич первым делом поручил новому технику-конструктору перерисовать дряхлый чертёж мидель-шпангоута деревянного судна чуть ли не времён Петра Первого. Василиса была специалистом по металлическому корпусу. О том, что её родная группа будет специализироваться по пластмассовым корпусам, учащимся техникума сообщили только в конце второго курса. Ради получения специальности по металлическому корпусу судна Василиса пошла на предательство: перешла в параллельную группу, бросив своих подруг и начинающийся роман с хорошим парнем. Способствовал этому переходу преподаватель дисциплины ?Конструкция корпуса судов? Дехтярь, положивший глаз на хорошенькую учащуюся и предложивший ей перейти в его ?металлическую? группу, где он был руководителем.
Посоветовавшись с мамой о переходе в новую группу, Василиса услышала:
- Конечно, только металлический корпус! Пластмасса это подводные лодки.
- А чем, собственно, подводная лодка хуже военного корабля?
- Да ничем. Просто мужчины, которые ходят на подводных лодках… Как бы это правильно выразиться? Ну, они для супружеской жизни малопригодны, что ли…
- А при чём здесь я? Я же не собираюсь ходить на подводной лодке.
- Но вокруг тебя будут в основном такие мужчины. Ты можешь по недоразумению выскочить замуж, а потом будешь мучиться всю жизнь…
- Мама! Я не собираюсь замуж! И вообще… - от обиды Василиса не могла найти нужных слов, потому что хорошо знала свою маму, как она ждёт-не дождётся, когда дочь возьмут замуж. - Ну, хорошо, - немного успокоившись, продолжила Василиса. - А как же тогда папа?
- А что папа?
- Он тоже работает с подводными лодками. Он не годится для тебя?
- Папа твой совсем другое дело! Во-первых, он на подводных лодках не служил, он их только проектирует. А во-вторых… Он исключение из всех правил!.. Ты ещё глупая девчонка, - резюмировала мать. - Переходи в ?металлическую? группу и не сомневайся ни в чём.
Василиса дала согласие Дехтярю на перевод её в параллельную группу. Привыкать к новым товарищам было нелегко, но профессия требовала жертв.
У преподавателя Дехтяря были далеко идущие планы относительно Василисы. По окончании второго курса он для своей группы организовал поездку на остров Валаам, на целый месяц: с палатками, кострами, гитарами и прочей туристской романтикой. Собралась почти вся группа. Василиса, проучившаяся с новыми товарищами три месяца, уже успела завоевать авторитет и симпатии, приобрела новых друзей и собиралась ехать со всеми. Дехтярь не находил себе места от радости, предвкушая вечерние посиделки у костра рядом с красоткой, от которой у него кружилась голова. Но в последний момент Василиса сообщила, что не может принять участие в путешествии по семейным обстоятельствам. Дехтярь был буквально убит этой новостью. На самом деле, как всегда, вмешалась мама Василисы. Семья только что получила шесть соток кооперативной земли и собиралась ставить там дом, поэтому присутствие дочери на участке вдруг оказалось просто необходимым. Таким образом, Василиса провела лето не с одногруппниками в палатке, а с родителями и тем самым сберегла свою девственность ещё на какой-то срок, а не то сластолюбец Дехтярь непременно соблазнил бы девственницу, чего доброго…
4
Теперь получалось, что её непосредственный начальник Галеев навязывает Василисе работу с каким-то никому не нужным деревянным корпусом, да ещё просто его перерисовать. Как будто для этого нет копировщиц! Василиса была оскорблена до глубины души. Она не пошла жаловаться начальнику отдела Гольдису, а зря. Может, тогда Галеев сменил бы своё отношение и стал бы проявлять больше уважения к молодому специалисту. Но Василиса не любила ябедничать и искать поддержку у вышестоящих начальников. Она решила саботировать. Чертёж, дышащий на ладан, лежал на её столе неделю-другую, а техник-конструктор не провела ни единой линии на чистом ватмане. Взбешённый Мавлей Галеевич то и дело подбегал к столу Василисы, не в силах заставить её приступить к делу. Наконец, он вскричал:
- Вы никогда и нигде не сможете работать!
Это было, как пощёчина. Навсегда Василиса запомнила слова злого Галеева и потом всю жизнь старалась доказать всем и себе прежде всего, что может работать хорошо и везде достигать наивысшей точки профессионализма, и никто никогда не захочет расстаться с ней как с работником, где бы она ни служила. И надо отдать должное, у неё это получалось. Вот что значит одна обидная фраза какого-то ничтожного мужичонки.
Чем же занималась Василиса на рабочем месте, когда ничего не делала? А тем же, чем и многие её ровесники сослуживцы: иногда что-то чертила, но в основном общалась, флиртовала с сидящим перед ней молодым симпатичным парнем, который часто показывал Мавлею Галеевичу свою спину, болтая с Василисой обо всём на свете. В туалете собирались покурить девушки из разных отделов, сетовали на своё ненавистное крепостное положение молодых специалистов и мечтали поскорее вырваться на волю. Куда именно? Никто не отдавал себе отчёта. Главное, бежать из этой клетки, из этого болота, пока совсем не засосало.
К концу рабочего дня можно было наблюдать такую картину: за 10-15 минут до звонка, оповещавшего о конце рабочего дня, молодёжь отдела уже стояла у двери на выход из зала и била копытами от нетерпения. Старые кадры с осуждением поглядывали на эту группу сопротивления и демонстративно продолжали что-то чертить и считать. И только после пронзительного звонка они медленно накрывали свои столы клеёнкой, подводя черту под рабочим днём. К этому моменту молодёжь из всех отделов уже неслась по коридорам четырёх этажей и, перескакивая через несколько ступеней лестницы, устремлялась вниз, на выход, на свободу!..
Атмосфера притворства и лицемерия в конструкторском бюро тяготила Василису. Она решила не брать пример с тех, кто только ныл и жаловался на свою судьбу. И хотя ей оставалось пребывать в конструкторском плену всего месяцев восемь, терпение было на исходе. Она собралась с духом и направилась на приём к главному конструктору бюро. Разговор был долгим. Девушка приложила всю свою силу убеждения, призналась главному, что у неё другое призвание — она должна стать артисткой и собирается поступать в театральный. Судостроение — ошибка молодости. Она молила отпустить её, не дожидаясь окончания двухлетнего срока. Главный выдвигал встречные аргументы: мол, не всем суждено стать большими артистами. Но его доводы были слабы, девушка упорно стояла на своём: её место в искусстве. Наконец, главный сказал, что подумает.
На следующий день Василису вызвали в отдел кадров и предложили написать заявление об уходе по собственному желанию, объявив, что задерживать её не имеют права, потому что она вольнонаёмная. Тогда-то Василиса и вспомнила, что при поступлении на работу она не отдала направление инспектору и фактически могла бы уволиться в любой момент, но вместо этого отмучилась более года.
Что творилось в курилке женского туалета, когда все узнали, что Василиса увольняется досрочно! Она не призналась никому, что её спасла не отданная в ОК бумажка. Василиса всё представила так, будто убедила главного, что её необходимо отпустить на волю. Да ведь так оно и было на самом деле! Главный справился в ОК и выяснил, что Василиса вольнонаёмная, протеже Гольдиса, и не стал задерживать девушку, портить ей судьбу и дал своё ?добро?.
5
Василиса получила на руки трудовую книжку. Впереди её ждала неизвестность и сладкий до приторности вкус свободы. Она вышла из здания конструкторского бюро, откуда только что уволилась по собственному желанию, пересекла шумный Московский проспект и направилась в парк Победы, чтобы сократить путь. Она спешила на работу к отцу, чтобы сообщить ему, что наконец свободна. Он служил рядом с парком Победы, в п/я, в том же ведомстве, проектировал подводные лодки. Это по его стопам дочь должна была идти по жизни. Но надежды отца не оправдались. С опозданием он понял, что дочка тяготеет к гуманитарным наукам и с её живым характером сложно вписаться в культурное, по его понятиям, общество конструкторов.
Василиса собиралась поехать в центр города, но обнаружила, что денег в кошельке всего две копейки, хватает разве что позвонить по телефону-автомату. Сейчас она зайдёт к отцу и попросит у него мелочи на метро. Девушка шла по тенистой аллее парка. Позади себя она услышала приближающиеся шаги. С ней поравнялся мужчина и заговорил:
- Помогите! У меня жена в роддоме! Мне очень-очень нужно!.. - Его била нервная дрожь. Он был небрит и неряшливо одет. Его можно было принять за алкаша, который выпрашивает 20 копеек на пиво. Но он протягивал Василисе пачку денег и как-то очень страдальчески взывал о помощи. О какой такой помощи? Девушка содрогнулась от пронзившей её мысли: он принял её за проститутку! Или за женщину, которой достаточно показать кучу денег и она согласится. Неужели она похожа на проститутку? На ней короткое платьице, слишком короткое по нынешним временам, на пятнадцать сантиметров выше колен, немногие девушки позволяют себе такие нескромные наряды. А Василиса следит за европейской модой, там сейчас все так ходят. И вот в Ленинграде её принимают за уличную девку только потому, что на ней короткое платье! Чушь какая-то! Мужчина канючил, Василиса не отвечала, а только ускоряла шаг, скорее бы выйти из парка. Наконец, он понял, что тут ему не обломится, и отстал.
Через десять минут Василиса стояла в вестибюле КБ и разговаривала с отцом. О происшествии в парке она ему ничего не сказала, только попросила денег. Папа выдал дочери 15 копеек на транспорт и они расстались до вечера.
6
Василиса решила начать всё сначала. Ей всего двадцать лет, ещё не поздно поступать в театральный институт. На Моховой шёл последний набор на актёрский факультет. Прослушивание вёл Рубен Агамирзян. Василиса самостоятельно подготовила стихи — монолог Фауста и прозу из ?Войны и мира?.
Как только она произнесла суровым голосом:
- Я, названный подобьем божества,
Возмнил себя и вправду богоравным.
Насколько в этом ослепленье явном
Я переоценил свои права! -
Агамирзян прервал Василису и попросил читать прозу. Василиса голосом на пару тонов выше воскликнула:
- Ах, Соня! Сонечка! Посмотри какая ночь! Ну, как можно спать! Ах, какая ночь!
К Агамирзяну наклонился один из присутствовавших на прослушивании студентов последнего курса мастера, симпатичный блондин с утончёнными чертами лица, и что-то шепнул Рубену Сергеевичу, глазами показывая на стоящую напротив Василису. Агамирзян покачал головой и вынес приговор:
- Спасибо. Вы свободны, - и что-то чиркнул в блокноте.
Василиса поняла, что ни Фауста, ни Наташи Ростовой из неё не получилось, по крайней мере, с точки зрения великого мастера. Она не расстроилась: ну, не в его вкусе оказалась, что поделаешь. Были здесь и более видные фигуры. Вон одна красавица с грудным голосом тоже получила отказ и не унывала:
- У меня есть влиятельные люди, они помогут. Ещё не вечер.
У Василисы никаких влиятельных людей в мире искусства не было. Это в судостроении их было пруд пруди, начиная с родного папочки, а здесь придётся самостоятельно прокладывать путь. Но это всё пустяки! Главное, что она смогла выбраться из лабиринта военно-промышленного комплекса.
Продолжение следует
2021 год
Метки:
