Улучшение памяти
А. Генис. Обратный адрес. – М., АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2019.
Сколько бы ни призывали нас смотреть вперед и не жить прошлым, но человек – это его память.
Потому мемуарная книга Александра Гениса ?Обратный адрес? и снабжена подзаголовком ?Автопортрет?. В этом году она вышла очередным изданием, но менее интересной не стала и актуальности не потеряла, как не теряет значения прошлое, которое мы всегда носим с собой. Багаж, пополняемый каждый день, он однажды вытеснит своего хозяина и будет вместо него. А пока надо им пользоваться.
?Все важное и уникальное я цитирую по памяти. Она лучше знает, что хранить, не спрашивая – зачем. Раз помню, значит было надо, дорого и кстати?.
Широкая по времени – советское, постсоветское, несоветское; географии – Киев, Рязань, Рига, Америка, Вена, Париж, Рим...; и впечатлениям – И. Бродский, С. Довлатов, П. Вайль, А. Герман..., книга А. Гениса помогает лучше понять самих себя и автору, и читателю. Все мы родом примерно из одного места, на что уже с обложки недвусмысленно указывает советский герб с эмбрионом вместо серпа и молота.
По ходу чтения быстро выясняется, что в прошлом, настоящем и, вероятно, будущем А. Гениса главное место занимают книги. И не только в силу основного занятия. ?Не происхождение, не национальность, не профессия, не политические взгляды, а книги определяли личность отечественных интеллигентов?. Авторский опыт и здесь во многом совпадает с читательским, и тем больше, чем выше возрастные параметры аудитории.
При этом ?Обратный адрес? – книга программная, она исподволь подводит к тому, зачем надо читать, и четко инструктирует, как писать: ?чисто, ясно, уместно, с симпатией к окружающим и со скепсисом к себе?, ?отделавшись от антисоветского официоза, не менее предсказуемого, чем советский?, ?делясь радостью?, ?словами, от которых отступает смерть?. Это настолько верно, что даже мнение жены писателя, то и дело оттеняющей в книге авторские мысли темным бархатом сарказма, не столь важно.
Важно, что жизнь до сих пор наполняет книгами сознание и квартиру писателя А. Гениса, а он, по мере сил, платит ей тем же.
?– Родина ему все дала, – прочитал я про себя в фейсбуке, – а он сбежал на Запад и без конца строчит, лишь бы не работать?.
Понимая, что полный биографический потрет должен включать в себя смерть главного героя, и не имея возможности рассказать о своей, Генис пользуется довлатовской.
?Сергей ухаживал за смертью как за клумбой, охотно выставляя приготовления напоказ. Над его письменным столом висел запечатанный конверт с грозной инструкцией: ?Вскрыть после моей кончины??...
– Разве тебе неважно, – требовал он от меня ответа, – что будет после смерти?
– Со мной, – переспрашивал я, – или с книгами?
– В сущности, это одно и то же, – говорил Сергей?.
И если это касается книг вообще, то мемуарных тем более: ?– В каком роде, – спросил меня издатель, – Вы сочиняли воспоминания? – Как Бог на душу положит?.
Слово, ?положенное Богом?, преображает жизнь писателя. ?Вымысел продавливает действительность и отпирает двери, включая заржавевшие от простоя. Вблизи художника колышется завеса, в щель дует, и происходят мелкие чудеса?. И не только мелкие.
?– Главное, – лез я, – не путать Бога с религией. Он нам нужнее, чем она.
– А мы Ему??.
Вопрос С. Довлатова показателен. Верующий такого не задаст, потому что его отношения с Создателем как раз и начинались с однозначного ответа на него. Но что характерно – как только писатель А. Генис начинает говорить о главном, в его случае, о книгах, на сцене сразу появляется Бог, причем в своем, повседневном, с прописной буквы. ?Атеист, но ложку мимо рта не проносит?, – с восторгом написал я на полях книги об ее авторе, чтобы не забыть.
Не забыть очень важно. Еще важнее – бережно направлять драгоценный остаток времени в нужное русло. Ведь не исключено: когда мы пойдем туда, где нет ничего, кроме памяти – нашей памяти, памяти о нас – последним земным ощущением станет понимание того, что жизнь (как Париж у Гениса) показывала нам самое хорошее из того что мы способны были увидеть. Это прекрасно и страшно. Сделать с этим ничего нельзя, но можно еще поработать над акцентами. Над улучшением памяти.
Журнал ?Зинзивер?, № 1, 2020 г.
Сколько бы ни призывали нас смотреть вперед и не жить прошлым, но человек – это его память.
Потому мемуарная книга Александра Гениса ?Обратный адрес? и снабжена подзаголовком ?Автопортрет?. В этом году она вышла очередным изданием, но менее интересной не стала и актуальности не потеряла, как не теряет значения прошлое, которое мы всегда носим с собой. Багаж, пополняемый каждый день, он однажды вытеснит своего хозяина и будет вместо него. А пока надо им пользоваться.
?Все важное и уникальное я цитирую по памяти. Она лучше знает, что хранить, не спрашивая – зачем. Раз помню, значит было надо, дорого и кстати?.
Широкая по времени – советское, постсоветское, несоветское; географии – Киев, Рязань, Рига, Америка, Вена, Париж, Рим...; и впечатлениям – И. Бродский, С. Довлатов, П. Вайль, А. Герман..., книга А. Гениса помогает лучше понять самих себя и автору, и читателю. Все мы родом примерно из одного места, на что уже с обложки недвусмысленно указывает советский герб с эмбрионом вместо серпа и молота.
По ходу чтения быстро выясняется, что в прошлом, настоящем и, вероятно, будущем А. Гениса главное место занимают книги. И не только в силу основного занятия. ?Не происхождение, не национальность, не профессия, не политические взгляды, а книги определяли личность отечественных интеллигентов?. Авторский опыт и здесь во многом совпадает с читательским, и тем больше, чем выше возрастные параметры аудитории.
При этом ?Обратный адрес? – книга программная, она исподволь подводит к тому, зачем надо читать, и четко инструктирует, как писать: ?чисто, ясно, уместно, с симпатией к окружающим и со скепсисом к себе?, ?отделавшись от антисоветского официоза, не менее предсказуемого, чем советский?, ?делясь радостью?, ?словами, от которых отступает смерть?. Это настолько верно, что даже мнение жены писателя, то и дело оттеняющей в книге авторские мысли темным бархатом сарказма, не столь важно.
Важно, что жизнь до сих пор наполняет книгами сознание и квартиру писателя А. Гениса, а он, по мере сил, платит ей тем же.
?– Родина ему все дала, – прочитал я про себя в фейсбуке, – а он сбежал на Запад и без конца строчит, лишь бы не работать?.
Понимая, что полный биографический потрет должен включать в себя смерть главного героя, и не имея возможности рассказать о своей, Генис пользуется довлатовской.
?Сергей ухаживал за смертью как за клумбой, охотно выставляя приготовления напоказ. Над его письменным столом висел запечатанный конверт с грозной инструкцией: ?Вскрыть после моей кончины??...
– Разве тебе неважно, – требовал он от меня ответа, – что будет после смерти?
– Со мной, – переспрашивал я, – или с книгами?
– В сущности, это одно и то же, – говорил Сергей?.
И если это касается книг вообще, то мемуарных тем более: ?– В каком роде, – спросил меня издатель, – Вы сочиняли воспоминания? – Как Бог на душу положит?.
Слово, ?положенное Богом?, преображает жизнь писателя. ?Вымысел продавливает действительность и отпирает двери, включая заржавевшие от простоя. Вблизи художника колышется завеса, в щель дует, и происходят мелкие чудеса?. И не только мелкие.
?– Главное, – лез я, – не путать Бога с религией. Он нам нужнее, чем она.
– А мы Ему??.
Вопрос С. Довлатова показателен. Верующий такого не задаст, потому что его отношения с Создателем как раз и начинались с однозначного ответа на него. Но что характерно – как только писатель А. Генис начинает говорить о главном, в его случае, о книгах, на сцене сразу появляется Бог, причем в своем, повседневном, с прописной буквы. ?Атеист, но ложку мимо рта не проносит?, – с восторгом написал я на полях книги об ее авторе, чтобы не забыть.
Не забыть очень важно. Еще важнее – бережно направлять драгоценный остаток времени в нужное русло. Ведь не исключено: когда мы пойдем туда, где нет ничего, кроме памяти – нашей памяти, памяти о нас – последним земным ощущением станет понимание того, что жизнь (как Париж у Гениса) показывала нам самое хорошее из того что мы способны были увидеть. Это прекрасно и страшно. Сделать с этим ничего нельзя, но можно еще поработать над акцентами. Над улучшением памяти.
Журнал ?Зинзивер?, № 1, 2020 г.
Метки:
