Фантазия
Я протянул руки, и в раскрытые ладони посыпались случайные слова, до этого мгновения носившиеся по воздуху неприкаянно и беззаботно. А потом осторожно высыпал их на белоснежный лист бумаги.
Осенние листья на холодном снегу…
*
?Осторожно, по курсу дерево. Греби сильней. Правый борт. Левый.?
Вода закипела под ударами весел. Плот медленно обогнул затонувшее посреди реки дерево. ?Все. Суши весла, прошли.?
Мужчина и женщина стояли с удочками на краю плота. Поплавки, мерно покачиваясь на волнах, лениво плыли вслед. Пекло так, будто это был последний летний день, и солнцу нужно было выполнить какой-то свой план по количеству света, тепла, загара.
Я подумал и почему-то сказал: ?Нет!?
Ты повернулась и с удивлением посмотрела на меня.
Губы прошептали: ?Почему??
Ресницы задрожали: ?Почему??
На бледном лице застыл вопрос: ?Почему??.
Я бросил удочку, подошел к тебе, встал на колени. Бедная душа. Долгие годы она странником неприкаянным бродила по огненной пустыне, иссеченная лучами немилосердного солнца.
?Прости!?
Ты прикоснулась к моей голове холодными пальцами, наклонилась.
На высушенные до хруста, забывшие вкус влаги губы скатилась хрустально-нежная капелька. Прохладно-обжигающая, дурманящая, пьянящая капля любви.
Я попытался вздохнуть, но вздох получился бесконечным: воздух с легкостью проходил через легкие, через тело, не встречая препятствий, не задерживаясь.
Я посмотрел в твои глаза. Тяжелые решетки ресниц в очередной раз открылись, и я вошел в тебя, в твой мир.
*
Плот медленно двигался по Реке. Добротный, крепкий, чистый, почти пустой. Кто-то в ослепительно-белой одежде стоял на краю. Стоял и вглядывался в никуда, стоял и думал ни о чем. А на одном из берегов, у самого обрыва, росла Рябина. Когда плот проплывал мимо, она наклонилась к реке, протянула тонкие ветки.
?Добрый, помоги?.
?Извини. Я - не добрый, я - никакой?.
?Нет. Ты добрый. Если тебя пустили, если ты здесь, значит добрый?.
?Хорошо, говори?.
?Ты знаешь, что значит – любить. Мой любимый – самый легкомысленный, самый изменчивый, самый непостоянный, самый ветреный на свете. Но я схожу с ума, когда он нежно гладит мои ветки, покрывает бесчисленным количеством поцелуев все мои листья. Когда он со мной, я забываю обо всем на свете. Когда его нет, я плачу. А он, как султан в гареме, шепчется и с легкомысленной березой, и с раскрасневшейся своими ягодами калиной, с ивой – со всеми. Я не хочу делить его ни с кем. Я хочу, чтобы он был только мой. Пусть он будет все время здесь, со мной, во мне. Подари мне счастье?.
?Назови имя, и я постараюсь что-нибудь сделать?.
?Как?! Ты не догадался? Это же Ветер!?
?Ты называешь меня добрым, а сама требуешь, чтобы я совершил зло. Ведь если я передам ему твои слова, и он сделает это, он умрет. Ты навсегда потеряешь любимого. Его жизнь – небо, полет.?
Рябина выпрямилась. Ставшие вдруг тяжелыми тонкие веточки мерно покачивались, прощаясь. С узких листьев в воду упали слезы.
Мелкой рябью покрылась река, белые одежды затрепетали. На плот с легкостью опустился Ветер.
?Ну что же ты стоишь. Ты видел ее, разговаривал. Взлетай. Я покажу тебе этот мир. Все, чем люди любуются, восхищаются, не может сравниться с самой маленькой ягодкой в ее кистях. Вся человеческая музыка – нелепость.
Шелест ночной листвы. Что может быть лучше? Одна крохотная прожилка на ее листике изяществом и совершенством делает неумелыми рисунками все земные картины.
Иногда мне приходится улетать. А она одна. А рядом – хищный клен, пустой тополь, глупый дуб. Но я придумал. Однажды прилечу, сожму ее в своих объятьях, вырву из этого противного леса, подниму над землей, и мы будем кружиться вместе, не расставаясь даже на мгновение. Можно??
?Нет! Ты подумал о том, что, вырвав ее корни из земли, убьешь свою возлюбленную? Она умрет от жажды.?
?Я напою ее своей любовью!?
?Ты высушишь ее своей любовью!?
?Уходи! Ты злой! Почему мы не можем быть всегда вместе??
И, правда, почему? Ведь одного слова, жеста было бы достаточно для счастья.
?Нет!?
Ветер взмахнул крылом, бросился в отчаянии в реку, и меня ударила волна слез, ударила в самое сердце. Река, берега, плот – все исчезло.
*
?Осторожно, впереди еще дерево! Свежее, еще с листьями. Видно, недавно берег обвалился. Правый борт, налегай на весла. Всем держаться крепче?. Плот медленно обошел очередное препятствие. Один из гребцов дотронулся шестом до ветки, и с узких, поникших листьев в воду скатилось несколько капель воды.
?Все! Суши весла, прошли?. Дерево метр за метром уплывало в прошлое. Среди ветвей на мгновение вспыхнула огненно-кровавая гроздь ягод и тотчас погасла.
Река несла нас вперед к приключениям.
А мы все также стояли на краю плота, разделенные непреодолимо огромным расстоянием вытянутой руки и смотрели друг на друга. Бледное лицо, дрожащие губы и две маленькие слезинки в глазах.
?Почему??
Осенние листья на холодном снегу…
*
?Осторожно, по курсу дерево. Греби сильней. Правый борт. Левый.?
Вода закипела под ударами весел. Плот медленно обогнул затонувшее посреди реки дерево. ?Все. Суши весла, прошли.?
Мужчина и женщина стояли с удочками на краю плота. Поплавки, мерно покачиваясь на волнах, лениво плыли вслед. Пекло так, будто это был последний летний день, и солнцу нужно было выполнить какой-то свой план по количеству света, тепла, загара.
Я подумал и почему-то сказал: ?Нет!?
Ты повернулась и с удивлением посмотрела на меня.
Губы прошептали: ?Почему??
Ресницы задрожали: ?Почему??
На бледном лице застыл вопрос: ?Почему??.
Я бросил удочку, подошел к тебе, встал на колени. Бедная душа. Долгие годы она странником неприкаянным бродила по огненной пустыне, иссеченная лучами немилосердного солнца.
?Прости!?
Ты прикоснулась к моей голове холодными пальцами, наклонилась.
На высушенные до хруста, забывшие вкус влаги губы скатилась хрустально-нежная капелька. Прохладно-обжигающая, дурманящая, пьянящая капля любви.
Я попытался вздохнуть, но вздох получился бесконечным: воздух с легкостью проходил через легкие, через тело, не встречая препятствий, не задерживаясь.
Я посмотрел в твои глаза. Тяжелые решетки ресниц в очередной раз открылись, и я вошел в тебя, в твой мир.
*
Плот медленно двигался по Реке. Добротный, крепкий, чистый, почти пустой. Кто-то в ослепительно-белой одежде стоял на краю. Стоял и вглядывался в никуда, стоял и думал ни о чем. А на одном из берегов, у самого обрыва, росла Рябина. Когда плот проплывал мимо, она наклонилась к реке, протянула тонкие ветки.
?Добрый, помоги?.
?Извини. Я - не добрый, я - никакой?.
?Нет. Ты добрый. Если тебя пустили, если ты здесь, значит добрый?.
?Хорошо, говори?.
?Ты знаешь, что значит – любить. Мой любимый – самый легкомысленный, самый изменчивый, самый непостоянный, самый ветреный на свете. Но я схожу с ума, когда он нежно гладит мои ветки, покрывает бесчисленным количеством поцелуев все мои листья. Когда он со мной, я забываю обо всем на свете. Когда его нет, я плачу. А он, как султан в гареме, шепчется и с легкомысленной березой, и с раскрасневшейся своими ягодами калиной, с ивой – со всеми. Я не хочу делить его ни с кем. Я хочу, чтобы он был только мой. Пусть он будет все время здесь, со мной, во мне. Подари мне счастье?.
?Назови имя, и я постараюсь что-нибудь сделать?.
?Как?! Ты не догадался? Это же Ветер!?
?Ты называешь меня добрым, а сама требуешь, чтобы я совершил зло. Ведь если я передам ему твои слова, и он сделает это, он умрет. Ты навсегда потеряешь любимого. Его жизнь – небо, полет.?
Рябина выпрямилась. Ставшие вдруг тяжелыми тонкие веточки мерно покачивались, прощаясь. С узких листьев в воду упали слезы.
Мелкой рябью покрылась река, белые одежды затрепетали. На плот с легкостью опустился Ветер.
?Ну что же ты стоишь. Ты видел ее, разговаривал. Взлетай. Я покажу тебе этот мир. Все, чем люди любуются, восхищаются, не может сравниться с самой маленькой ягодкой в ее кистях. Вся человеческая музыка – нелепость.
Шелест ночной листвы. Что может быть лучше? Одна крохотная прожилка на ее листике изяществом и совершенством делает неумелыми рисунками все земные картины.
Иногда мне приходится улетать. А она одна. А рядом – хищный клен, пустой тополь, глупый дуб. Но я придумал. Однажды прилечу, сожму ее в своих объятьях, вырву из этого противного леса, подниму над землей, и мы будем кружиться вместе, не расставаясь даже на мгновение. Можно??
?Нет! Ты подумал о том, что, вырвав ее корни из земли, убьешь свою возлюбленную? Она умрет от жажды.?
?Я напою ее своей любовью!?
?Ты высушишь ее своей любовью!?
?Уходи! Ты злой! Почему мы не можем быть всегда вместе??
И, правда, почему? Ведь одного слова, жеста было бы достаточно для счастья.
?Нет!?
Ветер взмахнул крылом, бросился в отчаянии в реку, и меня ударила волна слез, ударила в самое сердце. Река, берега, плот – все исчезло.
*
?Осторожно, впереди еще дерево! Свежее, еще с листьями. Видно, недавно берег обвалился. Правый борт, налегай на весла. Всем держаться крепче?. Плот медленно обошел очередное препятствие. Один из гребцов дотронулся шестом до ветки, и с узких, поникших листьев в воду скатилось несколько капель воды.
?Все! Суши весла, прошли?. Дерево метр за метром уплывало в прошлое. Среди ветвей на мгновение вспыхнула огненно-кровавая гроздь ягод и тотчас погасла.
Река несла нас вперед к приключениям.
А мы все также стояли на краю плота, разделенные непреодолимо огромным расстоянием вытянутой руки и смотрели друг на друга. Бледное лицо, дрожащие губы и две маленькие слезинки в глазах.
?Почему??
Метки:
