Глава 1

Впервые я увидел его в сентябре прошлого года. Ранний вечер разбрасывал по улицам серые тени. Влажные комья облаков бежали по низкому небу, подгоняемые сильным ветром. Солнце, хоть и приветливо роняло свои лучи то здесь, то там, не очень-то грело. Я шел домой, угрюмо глядя под ноги и не смотря по сторонам. Наступил в лужу. Выругался. Поднял глаза и зацепился взглядом за худенького юношу в расстегнутой джинсовой куртке, который с мечтательным и абсолютно счастливым выражением лица шагал по лужам, обливая прохожих грязной водой, и раскидывал ногами опавшие листья. Гневный гудок машины, сопровожденный противным воплем водителя. Оказывается, я остановился на проезжей части. Невозмутимо вздернув вверх ворот пальто, я перешел дорогу и присел на парапет набережной, скрестив руки на груди и наблюдая за ним. А он как раз извинялся перед сурового вида пожилым господином, обвиняющим его в недостойном поведении в общественном месте. Вид у парня был подавленный. Он понурил голову и каким-то по-детски беспомощным движением приподнял опустившуюся на лоб прядь волос. А потом просто прошел мимо, подарив мне возможность мельком увидеть его пепельные волосы, нежные черты лица и тонкие запястья.
Его силуэт давно растворился в конце улицы, а я все ещё неподвижно сидел и пытался запомнить эту легкую, немного пружинящую походку и едва заметный запах яблок. Я вроде бы забыл о нем уже по приходу в свою квартиру. Но каждый новый день подбрасывал мне что-нибудь, навевавшее воспоминания о нем. Фруктовый киоск, где царил яблочный аромат; фотография в журнале, где у модели был точно такой же цвет волос; джинсовая куртка в магазине... Я долго не мог понять, что же мешает мне выкинуть из головы этого мальчика. Пока не встретил его снова.

***

Это было уже весной. Когда колеса машин брызжут дорожной грязью на тающий снег, на голых ветвях деревьев зеленеют первые листочки, а воздух какой-то особенный, как-будто даже сладкий. Я бродил по парку, что часто делаю по вечерам. Здесь тихо. Люди не так досаждают своим присутствием. И есть что-то умиротворяющее в этих рядах массивных стволов, в щебете птиц, в пятнах света, пробивающегося через переплетения густых крон. Я шел по тропинке твердым и уверенным шагом, прислушиваясь к шороху гравия под подошвами. И в этот миг я почувствовал на себе чей-то взгляд. Неприятное чувство. Как-будто что-то реально осязаемое касается твоего затылка. Я медленно обернулся. Знакомые светлые волосы и джинсовая куртка... Да, это был он. Склонился над прислоненным к дереву велосипедом и досадливо поглядывал на меня.
По самому мне неведомым причинам я подошел к нему, хотя всегда сторонился окружающих.
-Нужна помощь?
Он внимательно на меня посмотрел. А я тем временем разглядывал его. Тонкий нос, чувственные яркие губы, высокие скулы и выразительные голубые глаза в обрамлении пушистых ресниц, чуть скошенные книзу. А ведь он совсем ещё ребенок... Внутри меня все словно сжалось, но я не подал виду.
-Было бы неплохо, спасибо, - его голос был звонким и чистым. Наверное, он тоже почувствовал резкий контраст между ним и моим хриплым баритоном. Его щеки залил нежный румянец.
-Игорь, - я протянул руку. Он робко её пожал. Руки у него были белые, с тонкими изящными пальцами и совершенно прозрачной кожей.
-Артемий, - он почти прошептал свое имя.
Так мы и познакомились. И сложно сказать, чего это знакомство принесло больше - радости или горя.
У его велосипеда спустило колесо. Не представлялось ни малейшей возможности что-либо сделать. Я предложил ему помочь довезти пострадавшую машину до дома. А этот светлый маленький человечек просто согласился. Выяснилось, что он живет недалеко от меня, на соседней улице. По пути мы почти не разговаривали, я вез его велосипед, а он кормил воробьев семечками из кармана. Остановились у подъезда. А ведь я для него сейчас просто хмурый дядька с тяжелым взглядом и хриплым голосом.
-Спасибо, - он боязливо заглянул мне в глаза и внезапно спросил, - хотите чаю?
И черт меня дернул сказать "не откажусь".
Мы сидели у него на кухне. Тепло и уютно. Окно было приоткрыто, и ветер ласково шевелил салатовые занавески. На столе, покрытом истертой клеенкой, стояла обычная кружка с давно остывшим черным чаем. В углу в большой плетеной корзине лежали яблоки... Взрослый мужчина в строгой рубашке, с длинными черными волосами, убранными в хвост. Напротив него - робкий светловолосый мальчик в обычной футболке и джинсах, опершийся локтями на стол. И неловкое молчание, нарушаемое лишь легким свистом газовой конфорки да привычным шумом автомобилей, доносящимся с улицы.
-Сколько тебе лет?
-17, - он оперся подбородком на сложенные замочком ладони. - А вам?
-29, - я усмехнулся: уж очень забавно он округлил свои и без того большие глаза. - Слишком стар?
-Нет-нет, - на щеках появился уже знакомый мне румянец.
-Один живешь?
-С мамой, - ещё больше покраснел Артемий.
-А она где?
-Работает. Она реставратор. Часто задерживается в музее.
-А ты? Учишься?
-Куда ж я денусь, - он неожиданно улыбнулся и от этого его глаза стали как-будто еще ярче и добрее. Хороший мальчишка.
-И как успехи?
-Бывает и лучше..
Вскипел чайник. Я сидел, откинувшись на спинку стула и смотрел, как Артемий привычными небрежными движениями достает две чистые кружки, заваривает чай. Чаинки всколыхнулись под струей кипятка и стайкой взвились вверх, прилипнув к стенкам кружки причудливым узором. Постепенно они, одна за другой, медленно кружась, оседали на дно.
-Сахар?
-Нет, - я увидел на низкой полке рядом с холодильником тарелочку с нарезанным лимоном. - Можно кусочек лимона.
Он удивленно на меня посмотрел, протянул мне тарелку и сам взял ломтик. Опустил его в кружку так, что по столу разлетелись горячие брызги, залез с ногами на стул и начал давить лимон ложкой.
-Я тоже люблю чай с лимоном без сахара, - произнес он после минутной паузы. - А в школьной столовой чай всегда сладкий.
-Бедные дети. Зачем же вас так мучают? - с улыбкой спросил я.
-Неизвестно. Но, раз мучают, значит это им как-то выгодно.
Я просидел у него около часа. Мы выпили несколько кружек чая, съели по яблоку. Я узнал, что мой новый знакомый - любитель музыки и книг, будущий историк; любит шоколад, мороженое и яблоки. Когда он что-то рассказывал, то иногда морщил нос, поджимал губы или, напротив, растягивал их в довольной улыбке; очень оживленно размахивал руками, один раз даже опрокинул кружку...
-Можно я закрою окно? - спросил я и встал. На улице уже начало смеркаться, а в квартире стало холодновато и царил приятный полумрак.
-Да конечно, я сам могу, - Артемий соскочил со стула, чуть его не уронив, и подлетел к окну, столкнувшись со мной. Он был на половину головы меня ниже. Он стоял совсем близко, растерянный, и смотрел на меня снизу вверх. Я чувствовал, как стучало его сердце, даже сквозь биение своего. Его щеки снова залил румянец, а ресницы немного подрагивали. В это мгновение раздался звук поворачиваемого в замочной скважине ключа.
Я вышел в прихожую, когда дверь открылась, и в квартиру вошла миловидная женщина маленького роста, с пушистыми светлыми волосами, такими же, как у её сына. Она удивленно воззрилась на меня и поставила на пол тяжелые сумки.
-Извините, я не доставлю Вам беспокойства своим присутствием, - я помог ей снять плащ. Артемий в этот момент стоял, прислонившись спиной к стене и смущенно поглядывая то на меня, то на мать.
-А вы, собственно, кто?
-Новый учитель истории вашего сына, - я слегка улыбнулся и снял с вешалки свое пальто. - Не удивляйтесь, я лишь хотел поговорить с ним о защите проекта. Возможно, мне придется посетить ваш гостеприимный дом снова. А пока я вынужден откланяться. Рад знакомству. Доброго вам вечера.
Уже стоя на улице и вдыхая ни с чем не сравнимый запах весны, я закрыл глаза и коротко рассмеялся. Учитель истории. Надо же...