Про бабушку Валю
Из книги “Катя-звёздочка”
НА-ГОРА
(Про бабушку Валю)
В знатном Коркинском разрезе,
Где братвы шахтёрской власть,
Без особой царской спеси
Наша Валя родилась.
Но, чтоб впредь не ведать шуму
(Знали коркинских девчат!),
Горняки ей сшили шубу,
Шубу царскую до пят.
В этой шубе наша Валя,
Нинаких не зная бед,
На семейном пьедестале
Возвышалась много лет.
Потому как папа с мамой,
Все прощая куражи,
Почитай, до свадьбы самой,
В ней не чаяли души.
Надо платье, серьги, туфли –
Всё в момент могла иметь,
Благо, коркинские угли
Не давали захиреть.
Да потом и после свадьбы
Дочке-моднице своей
Всё старались, что послать бы
Потеплей да повкусней.
Но сказать при этом надо,
Что любимая их дочь
Завсегда была непрочь
Поводиться с крошкой-братом,
Огород вскопать помочь,
Пол помыть, обед сготовить,
Накормить свиней и кур,
Да успеть покрасить брови
И поправить маникюр.
Может быть, за эту хватку
Приглянулась вдруг она...
Всё, однако ж, по порядку...
Та лесная сторона
Солдатнёй была богата.
Вот Валюша вышла в сад
И увидела солдата
(В самоволке был солдат).
Трали-вали, поболтали,
Познакомились, и вот
С той поры встречаться стали,
Глядь, и свадьба настает...
Ох, и быстро пролетает
Белопенный миг весны!
Лето жизни наступает,
Люди гуж36 тащить должны.
И уже Валюша наша
В новом городе большом
По цехам “Уралтрансмаша”
С книжкой и карандашом
Собирает факты, мненья,
Чтоб в газете заводской
В прозаическом твореньи
Славить подвиг трудовой.
Да кормить студента-мужа38,
Чтоб зачеты мог сдавать.
(А позднее смог, к тому же,
Эту байку39 написать...).
Вот – сижу пишу...
Однажды
Со “Свердлова” Валя шла
И росток, запнувшись дважды,
У обочины нашла.
Откопала, разглядела,
Завернула, принесла,
Посадить в горшок хотела,
Присмотрелась – ну, дела!
У горшочка, вот же, близко,
Как раскрывшийся цветок,
Улыбался ей Дениска,
Сын, а вовсе не росток.
С этих пор мы так и жили,
Проводили вместе дни,
Сообща сынка растили –
Не без коркинской родни.
Там, у славного разреза,
Где рубали уголёк,
Часто опыта и веса
Набирался наш сынок.
В пору ту уже не олух
(Выше чуть о том глава),
Он разведал года в два,
Где и как растет подсолнух
И морковная ботва.
Кто в лесу живет, кто в поле,
Кто летает выше гор...
Деда Федя с бабой Полей
Расширяли кругозор.
Ну, а с Валей в это время
Мы закончили УрГУ
И борьбу открыли с теми...
Но об этом – ни гу-гу.
Так как с кем бы ни боролись
В давних тех статьях своих,
Мы на них и напоролись,
Но былина – не про них.
А про то, как Боря с Валей,
Не дразня свою судьбу,
Помудрей стезю избрали,
Чтоб со злом вести борьбу.
С этих самых пор Валюша,
В стол сложив карандаши,
В фильмы вкладывает душу,
Потому как без души
(Тут я правды не нарушу)
Фильмы впрямь не хороши.
Но откуда черпать силы
(Я бы так вопрос задал) –
Для души, когда в России
И разруха, и развал?
Тут я должен всю сатиру,
Весь свой вредный юморок
С ходу бросить под секиру,
Ведь ответ – и прост, и строг,
И всему известен миру,
Эти силы – Вера, Бог.
Если с Богом жить в согласьи,
Если с Верою дружить,
Никакие нас несчастья
Не сумеют устрашить.
В хмари сёл, в огнях столичных,
При деньгах и без гроша –
Станет неба безграничней
Богу верная душа.
Всё она перелопатит,
Вырвет мир из темноты.
И на всех с лихвою хватит
Христианской доброты...
Так и Валя – кто ж не знает,
Отчего и почему
У нее души хватает
На вселенную саму!
На невестку и на сына,
Что в Канаде, как в бою
(На позор на твой, Россия!),
Строят нынче жизнь свою.
И на мужа, что вникает
В философские труды,
Так что проседь выступает
Из лохматой бороды.
И на маму, что врачует
Травяной заваркой хворь,
И кто рук и ног не чует
В тишине сысертских зорь.
И на всех уральских мэров,
Что в понурости своей
В беспробудной жизни серой
Путеводных ждут огней.
И на бедных режиссеров,
Что, надежду затая,
Ждут, имея дерзкий норов,
Новых мыслей, новых взоров
На размытость бытия.
И на паству, не иначе,
Что средь буден, так сказать,
Жаждет телепередачи
Под названьем “Благодать”...
И она подчас дается,
Благодать небес, когда
Что-то сделать удается
В муках долгого труда.
Что я тут в уме имею,
Если фильмы брать с конца?
Ясно – киноэпопею
Про Владимира-отца.
Уж намаялись родные,
Тут не скажешь ничего,
Но зато, скажу, какие
Вышли кадры про него!
Не кусочек, кукиш, долька,
Но раздольной жизни ширь.
И отец – отец не только,
А былинный богатырь!
И не зря на фестивале
(Без подмазок, без пружин!)
Фильму приз особый дали –
Заработал, заслужил...
Ну, а Валя, наша Валя,
Знать, пришла ее пора,
В новом творческом накале
“Валит” фильмы на-гора.
Про приюты, про тоннели,
Чтоб с утра и до утра
Эти фильмы души грели
Золотым теплом добра,
В острой боли, в светлой вере...
Всё! Еще одну пропели
Вам былину, как сумели.
Труд – не труд,
но, в самом деле,
Отдохнуть уже пора...
8 декабря 2000 год
НА-ГОРА
(Про бабушку Валю)
В знатном Коркинском разрезе,
Где братвы шахтёрской власть,
Без особой царской спеси
Наша Валя родилась.
Но, чтоб впредь не ведать шуму
(Знали коркинских девчат!),
Горняки ей сшили шубу,
Шубу царскую до пят.
В этой шубе наша Валя,
Нинаких не зная бед,
На семейном пьедестале
Возвышалась много лет.
Потому как папа с мамой,
Все прощая куражи,
Почитай, до свадьбы самой,
В ней не чаяли души.
Надо платье, серьги, туфли –
Всё в момент могла иметь,
Благо, коркинские угли
Не давали захиреть.
Да потом и после свадьбы
Дочке-моднице своей
Всё старались, что послать бы
Потеплей да повкусней.
Но сказать при этом надо,
Что любимая их дочь
Завсегда была непрочь
Поводиться с крошкой-братом,
Огород вскопать помочь,
Пол помыть, обед сготовить,
Накормить свиней и кур,
Да успеть покрасить брови
И поправить маникюр.
Может быть, за эту хватку
Приглянулась вдруг она...
Всё, однако ж, по порядку...
Та лесная сторона
Солдатнёй была богата.
Вот Валюша вышла в сад
И увидела солдата
(В самоволке был солдат).
Трали-вали, поболтали,
Познакомились, и вот
С той поры встречаться стали,
Глядь, и свадьба настает...
Ох, и быстро пролетает
Белопенный миг весны!
Лето жизни наступает,
Люди гуж36 тащить должны.
И уже Валюша наша
В новом городе большом
По цехам “Уралтрансмаша”
С книжкой и карандашом
Собирает факты, мненья,
Чтоб в газете заводской
В прозаическом твореньи
Славить подвиг трудовой.
Да кормить студента-мужа38,
Чтоб зачеты мог сдавать.
(А позднее смог, к тому же,
Эту байку39 написать...).
Вот – сижу пишу...
Однажды
Со “Свердлова” Валя шла
И росток, запнувшись дважды,
У обочины нашла.
Откопала, разглядела,
Завернула, принесла,
Посадить в горшок хотела,
Присмотрелась – ну, дела!
У горшочка, вот же, близко,
Как раскрывшийся цветок,
Улыбался ей Дениска,
Сын, а вовсе не росток.
С этих пор мы так и жили,
Проводили вместе дни,
Сообща сынка растили –
Не без коркинской родни.
Там, у славного разреза,
Где рубали уголёк,
Часто опыта и веса
Набирался наш сынок.
В пору ту уже не олух
(Выше чуть о том глава),
Он разведал года в два,
Где и как растет подсолнух
И морковная ботва.
Кто в лесу живет, кто в поле,
Кто летает выше гор...
Деда Федя с бабой Полей
Расширяли кругозор.
Ну, а с Валей в это время
Мы закончили УрГУ
И борьбу открыли с теми...
Но об этом – ни гу-гу.
Так как с кем бы ни боролись
В давних тех статьях своих,
Мы на них и напоролись,
Но былина – не про них.
А про то, как Боря с Валей,
Не дразня свою судьбу,
Помудрей стезю избрали,
Чтоб со злом вести борьбу.
С этих самых пор Валюша,
В стол сложив карандаши,
В фильмы вкладывает душу,
Потому как без души
(Тут я правды не нарушу)
Фильмы впрямь не хороши.
Но откуда черпать силы
(Я бы так вопрос задал) –
Для души, когда в России
И разруха, и развал?
Тут я должен всю сатиру,
Весь свой вредный юморок
С ходу бросить под секиру,
Ведь ответ – и прост, и строг,
И всему известен миру,
Эти силы – Вера, Бог.
Если с Богом жить в согласьи,
Если с Верою дружить,
Никакие нас несчастья
Не сумеют устрашить.
В хмари сёл, в огнях столичных,
При деньгах и без гроша –
Станет неба безграничней
Богу верная душа.
Всё она перелопатит,
Вырвет мир из темноты.
И на всех с лихвою хватит
Христианской доброты...
Так и Валя – кто ж не знает,
Отчего и почему
У нее души хватает
На вселенную саму!
На невестку и на сына,
Что в Канаде, как в бою
(На позор на твой, Россия!),
Строят нынче жизнь свою.
И на мужа, что вникает
В философские труды,
Так что проседь выступает
Из лохматой бороды.
И на маму, что врачует
Травяной заваркой хворь,
И кто рук и ног не чует
В тишине сысертских зорь.
И на всех уральских мэров,
Что в понурости своей
В беспробудной жизни серой
Путеводных ждут огней.
И на бедных режиссеров,
Что, надежду затая,
Ждут, имея дерзкий норов,
Новых мыслей, новых взоров
На размытость бытия.
И на паству, не иначе,
Что средь буден, так сказать,
Жаждет телепередачи
Под названьем “Благодать”...
И она подчас дается,
Благодать небес, когда
Что-то сделать удается
В муках долгого труда.
Что я тут в уме имею,
Если фильмы брать с конца?
Ясно – киноэпопею
Про Владимира-отца.
Уж намаялись родные,
Тут не скажешь ничего,
Но зато, скажу, какие
Вышли кадры про него!
Не кусочек, кукиш, долька,
Но раздольной жизни ширь.
И отец – отец не только,
А былинный богатырь!
И не зря на фестивале
(Без подмазок, без пружин!)
Фильму приз особый дали –
Заработал, заслужил...
Ну, а Валя, наша Валя,
Знать, пришла ее пора,
В новом творческом накале
“Валит” фильмы на-гора.
Про приюты, про тоннели,
Чтоб с утра и до утра
Эти фильмы души грели
Золотым теплом добра,
В острой боли, в светлой вере...
Всё! Еще одну пропели
Вам былину, как сумели.
Труд – не труд,
но, в самом деле,
Отдохнуть уже пора...
8 декабря 2000 год
Метки:
