Антивикинг
Глава первая
В селенье веньев шло гулянье.
Горел божественный костер
На месте сходок и ристанья,
Где был достаточный простор,
И где стояли истуканы,
С свирепым ликом великаны,
Резные мощные стволы.
Стоят с едою здесь столы.
Мужи за ними, жены, дети,
Девицы, юноши сидят,
В одеждах белых, яства эти
С веселым говором едят.
Причем всеобщее вниманье
Сейчас к двоим обращено,
Поскольку это пированье
Большое им посвящено.
Заметим также, что оно
Есть свадьбы радостной гулянье,
А эта милая чета –
Жених с невестой. Красота
Невесты взоры восхищает.
Она юна, свежа, чиста,
Невольно каждого пленяет.
Жених – не юноша, а уж
Бывалый, мощный, славный муж:
Зовут Безсоном, а невесту
Его – Радмилой. Скажем к месту,
Что здесь поэтому такой
Пир очень даже изобильный,
Что женится не вень простой,
А вождь богатый и всесильный.
Но что такое?! Шутки, смех
Замолкли, будто по приказу,
На лицах появились всех
Черты большой тревоги сразу.
На площадь въехал всадник. Он
В кровавых пятнах, в грязи, в пыли.
Людьми сейчас же окружен.
?Случилось что?? – его спросили.
?Опять варяги к нам пришли,
Чинят разбой они жестоко.
Пока до сюда не дошли.
Однако уж не так далеко?, –
Гонец, израненный, сказал
И наземь замертво упал.
(Варягами восточные славяне называли пришлых норманнов,
т.е. викингов. Слово ?варяг? произошло от слов ?варвар?,
?вор?, ?ворюга? – П. Г).
К вождю все взоры обратились.
Безсон спокойно произнес:
?Опять мерзавцев черт принес.
Но здесь, уверен, появились
Себе на пагубу они –
Пусть здесь закончат свои дни.
Не гридни кто, те оставайтесь –
С одной дружиной я пойду,
А вы к обычному труду,
К делам обычным возвращайтесь
И нас, как раньше, дожидайтесь.
Когда настанет снова мир,
Тогда продолжим этот пир.
(?Гридни? – княжеские воины, дружинники – П. Г.).
Глава вторая
И в тот же день ушла дружина
Отряд норманнов злой искать.
В земле славянской он, вражина,
Творил бесчинства, словно тать.
Нашли его в одном селенье.
К нему он также, как к другим,
Подкрался лесом и в мгновенье,
Когда был близко перед ним,
Напал внезапно. Населенье
Могло ль норманнов отразить,
Не ждало если нападенья?
Хотел герой наш применить
Такую ж тактику, но были
Варяги бдительны: они,
Хотя уж местных победили,
Не сняли с плеч своих брони,
И вкруг селения ходили
Дозорных несколько бойцов.
На их тревожный громкий зов
Вся банда сразу прибежала
И плотной группой мощной встала,
Славянский встретивши отряд.
Селенье это не имело
Вокруг каких-нибудь оград,
Что упрощало нашим дело.
Они с норманнами сошлись
В жестокой сече. Звон металла
И крики боя раздались.
Оружье, двигаясь, блистало.
В рядах первейших у славян
Вожак их доблестно рубился,
Свиреп, экстазом боя пьян.
К вождю варягов он пробился.
Хотел сразиться славянин
Сейчас один с ним на один,
Но конунг Хирвард уклонился,
Поскольку видел, как силен
Разивший всех подряд Безсон.
Ватаги пришлой атамана
Закрыли грудью три норманна.
Так конунг Хирвард был спасен.
Пока герой наш с ними бился,
В ряды своих тот углубился,
Где был закрыт со всех сторон.
(?Конунг? – крупный феодал у норманнов, равный русскому князю. Слово ?князь? произошло от слова ?конунг? – П. Г.).
Продолжили славяне споро
На строй противников давить,
И их не выдержав напора,
Норманны стали отходить.
Теперь уже в самом селенье
Идет жестокое сраженье.
Пространства улиц широки,
Дома длинны, не высоки.
Меж ними воины толпятся,
Мелькают копья и клинки,
Чтоб в плоти чьей-то задержаться –
На миг какой-нибудь, но он
Исторгнет боли крик иль стон.
Безсон опять Хирварда ищет,
Как волк свирепо всюду рыщет.
Нигде, однако, не найдет.
Но вот увидел! Вызывает
Сразиться с ним – тот не идет,
Вперед другого выставляет
Взамен себя. Его Безсон
Не так уж быстро побеждает,
Поскольку очень утомлен,
А тот огромен и силен.
Хирвард же снова исчезает –
Зашел за угол дома он.
Недолго после продолжали
Варяги биться: все, кто мог,
От наших дружно побежали
Со всех своих норманнских ног.
Глава четвертая
С победой веньи возвратились
В селенье главное. Безсон
С Радмилой вскоре поженились.
И был для них чудесный сон
Медовый месяц. Продолжался
Не тридцать он, а сорок дней
И столько ж сладостных ночей.
Затем неспешно возвращался
К делам обычным вождь: с своей
Дружиной гридней упражнялся,
В дозоры их он рассылал,
Судил сельчан и поучал,
С людьми, которых в ополченье
Иной раз случай приводил,
Ученья тоже проводил.
Вернулся также к развлеченью –
Охоте. Так ее любил,
Что мог домой не возвращаться
Из леса даже пару дней,
О всем другом забыв, стараться
Добыть внушительный трофей.
С друзьями как-то на охоте
Сидел и грелся у костра –
Они промокли на болоте,
Гоняя зверя там с утра.
Пока сушились, говорили.
Безсону Влад сказал: ?Мой друг,
Большую сделал ты ошибку,
Женившись на Радмиле вдруг.
Причем вступил в брак слишком
шибко,
Боясь, наверно, что другой
Скорее сделает женой
Ее, красавицу-девицу.
И в этом-то и промах твой,
Поскольку, ой, как не годится
В делах подобных торопиться.
Чего хорошего жену
Иметь такую, у которой
Мужчины все вокруг в плену?
Закончиться все может ссорой,
Позором и разрывом с ней –
Всегда вблизи прелюбодей.
Да это всем давно известно,
Что быть хорошею женой
Не может та, что всем прелестна –
Расстройство мужу лишь с такой.
А что касается Радмилы,
Скандалы есть в ее роду –
Примеров много приведу.
Там жены очень-очень милы,
Но не для мужа одного.
Спросить ты можешь хоть кого –
Любой селянин скажет это:
Узнаешь точно, что не вру.
К тому ж недобрая примета
Была на свадебном пиру,
Который прерван был богами –
Беда маячит перед вами?.
Безсон был сильно разозлен,
Но другу Владу не ответил:
Подумал, что и тот влюблен
И счастьем друга уязвлен,
Что раньше он, Безсон, заметил.
Идет Безсон к себе домой.
Встречать Радмила не выходит.
Уже с встревоженной душой
В жилище вождь свое заходит.
Родной дом кажется чужой.
Нигде супруги не находит.
Позвал служанку со двора,
Спросил ее: ?А где Радмила??
?Куда ушла, не сообщила.
Исчезла, кажется, с утра?.
Усмешка, будто бы мелькнула
В глазах у женщины. Она
Вождя болезненно кольнула.
Куда ж девалася жена?
Уже неужто подтверждалось
Что Влад завистливый сказал?!
Внутри все словно оборвалось,
Безсон едва не застонал.
Пока Радмилу поджидал
Несчастный сильно исстрадался:
Ему час вечностью казался.
Но вот красавица пришла.
Его увидев, расцвела,
На шею бросилась. Рукою
Ее он грубо оттолкнул.
Супругу этим ужаснул.
?Что, милый, что с тобою?? –
Она сказала. ?Где была?!? –
Спросил Безсон. ?На час зашла
К своей подружке – навестила?, –
Ответила, однако взгляд
Виновно как-то опустила:
Глаза о многом говорят.
Безсон, конечно, не поверил.
Ее с минуту взглядом мерил,
Жену готовый растерзать.
Но как-то смог себя сдержать.
А время шло и, как ни странно,
Обида стала убывать.
Краса жены такую рану
Способна даже врачевать,
Как видно. Ласки милой
Немало в этом помогли:
Лазейку к страсти вновь нашли
И власть над слабостью и силой
Мужскими снова обрели.
Забылась быстро эта ссора.
Причем не вышло из избы
Ни капельки наружу сора.
Радмила стала по грибы
Ходить с подружкою частенько,
Но их несла домой маленько,
Хотя тогда грибник любой
С добычей был всегда большой.
Безсон опять и рвет, и мечет.
Стал злым и зорким, словно кречет.
За ней внимательно следил
И в лес однажды не пустил.
Но вновь растаял он от ласки.
Обиду новую забыл
И снова счастлив, будто в сказке.
Но стал совсем теперь другим –
Лишь ревность властвует над ним.
Не ходит даже на охоту.
Когда ж уйдет куда-нибудь,
То скоро уж – в обратный путь.
И знает лишь одну заботу –
Супругу зорко сторожить:
Не даст спокойно ей пожить.
А тут война опять случилась:
Хирвард с дружиною своей
Нарушил крепость рубежей –
Осилить крайних получилось.
Безсон с дружиной небольшой
Своим помчался на подмогу.
И был опять жестоким бой,
Побил опять варягов много.
Хирварда снова вызывал
Сразиться с ним в единоборстве,
Опять его тот избегал
И ловок в этом был упорстве.
Прогнав врагов с земли родной,
Вернулись веньи вновь домой.
Радмила снова не встречает
Героя нашего. Безсон
Подавлен очень и взбешон.
Служанку снова вопрошает.
Она сказала, что не знает
Куда ушла его жена.
Но вот явилася она.
Опять твердит – зашла к подруге.
Хотя не верит он супруге,
Хотя чесалася рука,
Сумел сдержаться он пока,
Решивши хитро притвориться,
Чтоб все узнать наверняка –
Где подлый враг его таится,
Ему неведомый пока.
В душе скрывал вождь злое чувство,
С женою весел, ласков был:
Такое тонкое искусство
Любой артист бы оценил.
А вскоре, будто бы собрался
Себя охотою развлечь,
Однако сам намеревался
В ловушку блудницу завлечь.
Велел служанке за Радмилой,
Когда уйдет он, проследить,
Ему, Безсону, доложить
Кто есть ее запретный милый
И в строгой тайне сохранить
Семьи хозяина проблемы –
Для сплетен есть другие темы.
И вот из дома он ушел.
Немного времени провел
В лесу, однако, и вернулся.
Служанка уж к нему бежит.
Безсон невольно ужаснулся –
Такой она имела вид.
Глаза таращила в испуге,
Была взволнована, бледна.
Вождь понял – о его супруге
Узнала страшное она.
Ему сказала: ?Ты, наверно,
Считал, что юная жена
Тебе предательски неверна?
Куда сильней ее вина.
Узнай – она сейчас у грека,
Среди таких же, как сама,
Сошедших, видимо, с ума,
Забывших, что нет больше греха,
Чем грех Перуну изменить,
Его на чуждого сменить?.
Теперь расскажем мы о греке,
О том ужасном человеке,
Как ей казалось. Звался он
Эллинским именем Дион.
Давно рабом стал печенега,
Попавши в греческий полон
Орды, пришедшей из набега.
Потом купцам был продан он
Сирийским, мимо проезжавшим
И путь в Онежский край
державшим.
В краю сумел том обрести
Дион желанную свободу,
Бежав к славянскому народу.
У веньев даже был в чести
За то, что мастер был умелый
Гончарных тонких трудных дел,
А если нужно, воин смелый:
В боях прославиться сумел.
Ему за это то прощалось,
Что он поверить не хотел
В богов языческих и малость –
Им только Бог его владел –
И даже то, что собирает
Он многих веньев у себя,
В своей их Вере просвещает,
Ее душою всей любя,
В нее желавших посвящает.
Немало уж односельчан
Привел он в лоно христиан.
В душе Безсон расхохотался:
А он-то думал, что жена
Ему, и правда, неверна –
О, как он этого боялся.
Когда вернулась, он схватил
В свои объятия Радмилу
(Умерил, правда, тут же силу),
Ее губами, словно пил.
В другом бы случае, наверно,
Ее нещадно он бранил,
А может даже и побил
За то, что вдалась в эту скверну,
Одною став из христиан.
Сейчас же был от счастья пьян.
Сейчас Безсон был рад безмерно,
Что изменила не ему.
Спросил, однако, почему
Славянской вере изменила?
Ему ответила Радмила:
Вы верите в пустое, в тьму.
Прекрасна Греческая Вера,
Любовью к ближнему сильна,
А ваша страшна, как химера,
Одной жестокости полна.
И в страстных спорах убедила
Радмила мужа, что права,
И скоро верной Веры сила
Над ним взяла свои права.
Безсон крестился у Диона
И тоже стал христианин.
Во власти нового Закона
Теперь жил веньев властелин,
Но был, как прежде, славянин.
Заметно сделался добрее.
Стал больше бедным помогать,
Поскольку стал в себе острее
Чужую боль переживать.
Когда однажды вождь молился
С Радмилой вместе, он потом
К жене с вопросом обратился –
Просил сказать ему о том,
Ее старательней молитвы
И чаще прочих всех о чем?
?О том, чтоб злые эти битвы, –
Ему ответила она, –
А также чтобы ни одна
Беда другая не сгубили
Тебя, мой милый, не лишили
Супруга родного меня –
Молюсь об этом день от дня?.
?Ничто со мною не случится.
Об этом можешь не молиться,
А ты молись о том, чтоб Бог
Врага Хирварда мне помог
Принудить все-таки сразиться
Со мною как-нибудь в бою –
Исполнит пусть мечту мою.
Об этом сам молюсь немало.
Тебе бы тоже не мешало.
Удастся если это мне,
Тогда поверю я вполне,
Что только Греческая Вера,
А не языческая верна.
глава пятая
Вся наша жизнь из многих звеньев
Событий разных состоит,
И это повесть подтвердит.
Случилось скоро, что на веньев
Отряд Хирварда вновь напал
И вновь отпор славян узнал.
Спасался вновь от истребленья.
Победой славной упоен
С дружиной гнал врагов Безсон.
В порыве ярого стремленья
Ворвался в Рюрика владенья.
И сразу был здесь окружен
Большим отрядом пограничным.
Таким вторженьем необычным
Тот был немало раздражен.
Среди словен был самый главный
Вишол могучий, ратник славный.
(?Словене? – одно из крупных северо-восточных славянских племен, основавших Новгород и проживавших на огромной территории вокруг него – П. Г.).
Велел оружие сложить
Соседям пришлым, угрожая
В противном случае убить.
Безсон напрасно не желая
Своих дружинников губить,
К тому ж уверенно считая,
Что сможет мирно разрешить
Конфликт случайный на границе,
Отдал приказ им подчиниться.
И сам сдается с ними он.
Хотел вступить в переговоры
С Вишолом замкнутым Безсон,
Но тот сказал: ?Пока со сворой
Своей в бараке посиди,
Покуда делом мы займемся
Другим, важнее, погоди –
Потом уж с вами разберемся?.
?Ну что ж, – Безсон сказал, – веди?.
Погнали хмурые словене
На хутор свой плененных веньев:
Их шла меж ними череда.
Там в сруб могучий, удлиненный,
Всех поместили, и тогда
Была дверь крепко заперта.
Не сразу солнцем ослепленный
Безсон во мраке разглядел
Средь прочих здесь же
заключенных
И также, видимо, плененных
Того, кого он так хотел
Настигнуть, чтобы с ним сразиться.
Вот взор привык, глядит Безсон –
Так это ж Хирвард! Правда, он!
И как тому не подивиться?!
Среди варягов тот стоит,
Толпа которых здесь теснится.
На веньев с ужасом глядит.
Какой позорно-жалкий вид!
?Ну все, теперь тебе не скрыться,
В остатках банды не зарыться!? –
Воскликнул радостно Безсон
И, гневом правым разъярен,
К Хирварду прямо устремился.
Дружина бросилась за ним,
И каждый с кем-нибудь схватился.
Безсон с Хирвардом честно бился,
С заклятым недругом своим.
Прошел тот день, приходит новый.
Из чащи выехав еловой,
К заставе всадников отряд
Приблизился, за рядом ряд.
Ворота стражник открывает,
Радушно их он пропускает,
Поскольку знает это кто.
Варяг Аквид тех возглавляет.
Вишол гостей скорей встречает.
?Вас рад приветствовать, но что
В такой глуши, друзья, вам надо?? –
Вопрос приехавшим задал
Начальник здешнего отряда.
Аквид ответил: ?Князь послал
Помочь Хирварду непокорных
И злобных веньев покорять,
Их дух спесивый усмирять,
В своем упрямстве столь упорных –
Из кривичей из всех одни,
Как знаешь ты, не принимают
Власть князя нашего они,
Его отряды прогоняют?.
Вишол воскликнул: ?Как же так?!
Хирвард же был всегда нам враг!?
?Так было раньше, но недавно
На службу Рюрик его взял.
И служит тот ему исправно.
Теперь же князь его послал
На веньев диких. Правда, очень
На них идти тот не желал,
Поскольку знает он, как прочен
Для всех вторжений этот вал?.
?Так что же мне не сообщили?!
Так я ж об этом знать не знал!
А я вчера его поймал.
Его, видать, они разбили,
И он с дружиной удирал.
Мы их в темницу посадили,
А через час туда потом
Загнали тоже всем гуртом
И тех, что бег их торопили?.
?Неужто правда?! Так давай,
Скорей норманнов выпускай,
Но веньям выйти не давай?.
К темнице-срубу поспешивши
И дверь ее скорей открывши,
С двумя солдатами Вишол
Во внутрь барака сам вошел.
?Кто здесь норманны? Выходите! –
Приказ послышался его.
Затем воскликнул: – Что лежите?
Совсем на волю не хотите?!?
Не вышло их ни одного.
Вишол из сруба появился,
У двери он остановился,
Сказал растерянно: ?Когда
Вчера сажал врагов сюда,
В одно узилище, всех кучей,
Не думал, что перегрызут
Друг друга, как в возне паучьей,
Когда тех в банку соберут.
Они все трупы, но иные
Еще, как будто бы, живые.
Стоять же может лишь один –
Не викинг он, а славянин?.
?Его повесить. Тех, кто ранен,
Добить, как делали мы ране?.
?Норманнов тоже?!? ?Этих – да:
Чинили много нам вреда.
Служить нанялись, только толку,
Как видишь, нету нам от них –
Намылили им веньи холку.
Что проку в викингах таких??
Из сруба вывели Безсона.
Почти что без одежды он:
Как будто статуя Мирона –
В доспехах мышечных Безсон.
?Какой же он здоровый с виду!? –
Невольно каждый произнес.
Один боец сказал Аквиду:
?Войны бог в сети нам принес
Вождя всех веньев?. ?Как,
Безсона??
?Он самый – собственной
персоной?.
?Тогда не вешать! Накормить –
Полезен нам он может быть?, –
Велит прибывший воевода,
Спешит при этом пояснить: –
Позор от этого похода
Поможет мне уменьшить он:
Конечно, будет князь браниться,
Но, верю, сразу же смягчится,
Когда узнает, что Безсон
К нему плененный привезен.
Когда довольный уж собрался
Аквид с отрядом уезжать,
Вокруг тревожный шум поднялся:
Какая-то нежданно рать –
Отнюдь не маленькая сила –
Заставу-хутор обложила,
Готовая уж штурм начать.
?Так это веньев ополченье, –
Сказал Безсон. – Пришли за мной.
Без них я выиграл сраженье,
С своей дружиною одной:
Прием обычный это мой –
Не жду всю рать, чтоб нападенье
Быстрей, внезапней совершить
(Хороший способ победить).
Но шли они за нами следом
И вот догнали наконец.
Поздравить чтоб – лихим победам
Всегда такой моим венец.
И вам одно лишь остается –
Отдать меня им поскорей,
Поскольку, вижу, здесь людей,
Конечно, столько не найдется,
Чтоб штурм их выдержать: чем вас
Их, верно, больше в десять раз?.
Аквид с Вишолом испугались.
Они друг с другом совещались.
Сказал последний: ?Нет, никак
Нельзя отдать его. Дурак
Так глупо сделать только может.
Уже с тобою нам никто
Тогда, уверен, не поможет,
Узнает если Рюрик, что
Безсона мы в руках держали
И вдруг живым его отдали.
Вся сила веньев только в нем –
Давно бы их захомутали,
Не будь Безсон у них вождем?.
До ночи други совещались –
Как быть придумать все старались.
Ничто придумать не смогли
И спать тревожные легли.
Глава шестая
Ночною скрытый темнотою
Из стана веньев к воротам
Старик подкрался. Стражи там
С солдатской грубой прямотою
Ему сказали: ?Что ты к нам
Приперся, старый, в эту пору?
Намнем тебе бока, как вору.
Домой иди-ка лучше спать?.
?Имею вашим воеводам
Я что-то важное сказать –
Сумеют над моим народом
Тогда победу одержать?, –
Ответил тот. Его впустили,
Вождей скорее разбудили.
А днем Вишол, Аквид взошли
На башню замковой ограды.
Кричали громко, как могли.
Внимали веньев им отряды.
?Узнайте, веньи, ваш Безсон
Сказал, что христианин он.
У нас плевал здесь на кумиров!?
?И хочет веньских командиров
Всех в ересь эту обратить
И даже весь народ крестить!?
?Слова достойны эти веры! –
Один воскликнул веньский жрец. –
И правда, он не терпит веры,
Нам данной дедами, подлец!
На нашем капище плевался,
На наших идолов не раз
Мочился даже и старался
Волхвов, служителей, всех нас
Склонить уйти от правой веры –
Греху такому нету меры!?
Народ сурово зашумел.
Но кто-то был настолько смел,
Что крикнул громко: ?Врешь,
собака!
Не мог Безсон так поступать!?
Началась сразу злая драка
И после что-нибудь сказать
Никто не смел уж за героя.
Вначале крикнули лишь трое:
?Врага богов каменовать!?
И вот уж многие кричали
Словенам, требуя отдать
Безсона, чтоб его предать
Суду народа, как сказали?.
И тут врата открылись чуть,
Настолько, чтобы протолкнуть
Меж створами Безсона. Сразу
Закрылись накрепко опять.
Пришлось словенам мало ждать.
Поддавшись дикому экстазу,
В порыве яростном слепа
К Безсону бросилась толпа
И стала бить его камнями,
Ногами, палками, руками
И лишь, как труп лежал когда,
Его оставили тогда.
И так, как будто по приказу,
Осаду веньи сняли сразу,
Нестройной двинулись толпой
Домой, довольные собой.
Открылись крепости ворота.
К Безсону двое подошли.
Его к лесочку отнесли.
Была недолгою работа –
Немного землю раскопать,
А после тело закопать.
За делом этим наблюдали
Два веньских воина в кустах.
Словене их не замечали,
Поскольку были в их глазах
Могила лишь и бренный прах.
Но вот закончили работу,
Болтая, в хутор свой ушли,
В котором вскорости заботы
Себе приятнее нашли.
А веньи сумерек дождались,
Из леса вышли, дружно взялись
Руками землю разгребать,
Ее выкидывать, копать.
Достали тело из могилы,
Его с собою понесли.
Мужчины были те не хилы –
С ним восемь верст они прошли.
Пришли к ближайшему селенью
Родного племени и там
Еще под ночи темной тенью,
Работу дав своим мечам
И уж натруженным рукам
На кладбище похоронили
Единоверца и вождя.
И даже крест соорудили.
Его воздвигли, уходя,
Они на насыпи могильной.
Идут домой в печали сильной.
До града веньев не дошли,
Где смерть легко найти могли.
Но встретил мальчик их,
который
Нарочно шедших поджидал
(На ноги был довольно скорый).
Сказал, что грек его послал
Туда свести их, христиане
Где будут жить теперь: заране
На крайний случай место то
Наметил он, и кое-кто,
Лишь три-четыре человека
О месте знали том от грека,
Чтоб те могли односельчан,
Кто выбрал веру христиан,
Свести туда, коль нужно будет –
Когда толпа на смерть осудит.
В лесу глухом, среди болот
Там скоро выросло селенье,
Где Веры Греческой народ
Находит верное спасенье
От дикой злобы земляков,
Рожденной яростью волхвов:
Они ее подогревали.
Довольно скоро те прознали
О том селенье и туда
Пойти с оружьем призывали,
Чтоб с ним покончить навсегда.
Но племя веньев нападенью
Подверглось сильному тогда.
За счет него свои владенья
Расширил Рюрик без труда.
Словенским войском и норманнским
Был князь доволен. Только он
Не знал о граде христианском,
И был бедой тот обойден.
(?Градом? древние славяне называли любое селение, огороженное оградой – П. Г.).
И горько-горько стало веньям
Что не командовал Беззсон
Их очень малым ополченьем,
Громил который не числом
Легко врагов, а лишь уменьем,
Примером личным и умом.
Жалели очень и о том,
Что многих родичей лишились,
В сраженье павших и других,
Что в лес глухой ушли от них,
Поскольку злобы их страшились.
И скоро стали слать гонцов
Домой вернуться с предложеньем
И даже с клятвой от волхвов
Смириться с их богослуженьем.
И те вернулись. Но другой
Жизнь стала веньев. Никакой
Свободы нет в стране родной.
Работать надо на варяга.
Такая жизнь не без напряга.
И так пришелец был жесток,
Что спорить с ним никто не мог.
Глава седьмая
Однажды скорбная Радмила
В молельне грека вопросила:
?Скажи мне, отче, почему,
Хотя я Бога так молила
Позволить мужу моему
Дожить до старости глубокой,
С такой поспешностью жестокой,
Однако, жизнь прервал ему??
В ответ вздохнул грек только
мрачно.
И этот вздох понять она
Сумела только однозначно.
Пошла к двери, удручена.
А в этот миг вошел мужчина.
Был здешним вовсе незнаком.
Сказал: ?Я важною причиной
К вам, люди добрые, влеком.
Пришел из хутора Волчиный.
Позвольте, в избу я войду.
Сказали мне, что здесь Радмилу,
Жену Безсона я найду,
Того, которого громилы
Варяжские боялись все –
И новгородские, и те,
Что кроме них к нам приходили:
Мы с ним легко врагов громили?.
?Радмила пред тобой стоит?, –
Вдова Безсона говорит.
?Тебе привет я от супруга
Принес, красавица. К мил-другу
Спеши скорей – к себе зовет
И очень-очень тебя ждет?, –
Сказал вошедший, и Радмила
Застыла в ужасе немом,
На гостя глядя, и потом
На шаг невольно отступила.
Из паствы кто-то произнес:
?Зачем так шутишь ты безбожно?
Вдову так мучить разве можно?!
Понятно, кто тебя принес?.
?С чего ты взял, что это шутка?
С намереньем одним у вас –
Серьезно все сказать сейчас?.
И многим снова стало жутко.
?Живет пока он у меня, –
Промолвил снова гость Радмиле, –
И все крепчает день от дня.
Уже, наверно, в прежней силе?.
О госте люди говорят:
?Да он, наверно, сумасшедший?.
Другие – им: ?Да нет, навряд.
Глумится просто?. Но вошедший
Сказать торопится в ответ:
?Сошел с ума? Глумлюсь? О нет!
Задал вам сложную загадку
И, вижу, сильно напугал.
Сейчас скажу все по порядку, –
Мужчина странный продолжал,
Опять взглянувши на Радмилу, –
Пришел на кладбище могилу
В тот день я родичу копать.
Нашел уж место. Только глядь –
А рядом крест. В его я силу
Потом поверил. На холме
Стоит он свежем, и ко мне
Пришло большое удивленье –
Откуда вдруг захороненье
У нас здесь новое, причем
С не нашим символом-крестом?
Вначале было возмущенье.
И тут совсем я поражен –
Земля колеблется немного!
Ее разрыл, гляжу – Безсон.
Смотрю – тихонько дышит он.
Поверил в вашего я Бога.
Поднял вождя, несу домой.
А он по-прежнему живой.
Зову целительницу нашу.
Ему дает за чашей чашу
С отваром трав. И наш Безсон,
Смотрю, уж вовсе исцелен.
Сейчас уже он в полной силе
И шлет меня к своей Радмиле?.
Промолвил грек: ?Я двух парней
Из наших, тех, что посильней,
Послал из места погребенья
Достать Безсона, принести
Его в ближайшее селенье
И честь по чести погрести?.
И каждый, кто здесь находился,
Рассказу гостя изумился
И Богу с истовостью всей
Сейчас же принялся молиться.
Сказал грек радостно: ?К нему,
Мужчины, все скорей пойдемте,
К вождю-герою своему.
Причем, оружие возьмемте –
Уверен, будет нам оно
Для дела ратного нужно.
С Радмилой в дальнее селенье
Приходят воины-мужи.
Неся с собой вооруженье –
Дубины, копья и ножи.
С великой радостью Радмила
Супругу бросилась на грудь.
Живое тело ощутила –
Ушла из чувств мгновенно жуть.
Вождя обняли дорогого
И все другие, кто пришел,
И каждый с радостью нашел,
Что обнял он вполне живого.
Гостей хозяин в избу ввел,
Накрыл для них не бедный стол.
В беседе трапезной узнали
О том, что вряд ли ожидали:
То чудо, что произошло
С Безсоном, здесь произвело
На всех такое впечатленье,
Что волхву местному назло
Охотно это все селенье
Недавно приняло крещенье.
С дороги давши отдохнуть
Гостям денечек, в новый путь
Безсон направил их, а с ними
И местных воинов отряд.
С бойцами верными своими
Поход военный им начат.
Но прежде, чем уйти отсюда,
Вождем с могилы крест был взят,
Что был творцом большого чуда.
Пошел отряда впереди,
Его держа перед собою.
Причем давал другим нести.
Дорогой шли, а где тропою.
И это шествие на ход
Похоже несколько на крестный,
Хоть вид не очень-то уместный
Ему оружье придает.
Пришли в соседнее селенье.
Отряд встречает здесь народ
Не только в сильном удивленье,
Но также в сильном возмущенье,
Хотя, как знаем, христиан
Вернули веньи из изгнанья,
И даже некоторый дан
Простор для их исповеданья,
Но не настолько, чтобы шли
Они вот так с крестом открыто,
А только, чтобы культ вели
Они, как раньше – больше скрыто.
Но видят вдруг, что крест несет
Не кто-нибудь, а вождь убитый.
И, как живой глядит, идет,
И будто вовсе не избитый.
Объял всех местных дикий страх
До дрожи, слабости в ногах.
При этом помнят, как хотели,
Чтоб вождь их славный был живым
И как недавно пожалели,
Что не был он защитой им,
Когда подверглись нападенью
Дружины Рюрика. Но вот
Пред ними снова он идет.
И как не верить воскрешенью?!
И этот Символ он несет,
Как будто ключ к освобожденью.
И все склоняются к решенью,
Что тоже в рать им надо стать
Того, кто может воскрешать.
И все они скорей крестились.
Потом скорей вооружились
И тоже двинулись в поход.
Продолжил путь великий ход.
И было в каждом так селенье,
А он весь край тот обошел.
К столице армией пришел.
Не нужно было и сраженье –
Сейчас же сдался гарнизон.
Его пустил домой Безсон.
Народ схватил волхвов, что были
Виновны в казни их вождя.
Они прощения молили.
?Прощаю вас, – сказал он, – я?.
Приняли все здесь христианство.
Волхвы, забыв про окаянство,
На верный тоже стали путь.
Принять душою Веры Суть
Помог всем грек, ее проникший,
Ученье в Греции постигший.
Старался Рюрик и не раз
Вернуть тот край в свое владенье,
Однако в грозный битвы час
Всегда терпел лишь пораженье.
Охотно веньи в Русь вошли,
Когда все русы обрели
Святую Греческую Веру.
Вступили веньи в наш народ,
Славян вобравший, весь и меру,
Который ввысь за годом год
Вершит великий славный ход.
(?Весь и мера? – одни из наиболее
крупных финно-угорских племен,
вместе с восточно-славянскими племенами составившими основу
русского народа еще в самый ран-
ний период его становления – П. Г.).
В селенье веньев шло гулянье.
Горел божественный костер
На месте сходок и ристанья,
Где был достаточный простор,
И где стояли истуканы,
С свирепым ликом великаны,
Резные мощные стволы.
Стоят с едою здесь столы.
Мужи за ними, жены, дети,
Девицы, юноши сидят,
В одеждах белых, яства эти
С веселым говором едят.
Причем всеобщее вниманье
Сейчас к двоим обращено,
Поскольку это пированье
Большое им посвящено.
Заметим также, что оно
Есть свадьбы радостной гулянье,
А эта милая чета –
Жених с невестой. Красота
Невесты взоры восхищает.
Она юна, свежа, чиста,
Невольно каждого пленяет.
Жених – не юноша, а уж
Бывалый, мощный, славный муж:
Зовут Безсоном, а невесту
Его – Радмилой. Скажем к месту,
Что здесь поэтому такой
Пир очень даже изобильный,
Что женится не вень простой,
А вождь богатый и всесильный.
Но что такое?! Шутки, смех
Замолкли, будто по приказу,
На лицах появились всех
Черты большой тревоги сразу.
На площадь въехал всадник. Он
В кровавых пятнах, в грязи, в пыли.
Людьми сейчас же окружен.
?Случилось что?? – его спросили.
?Опять варяги к нам пришли,
Чинят разбой они жестоко.
Пока до сюда не дошли.
Однако уж не так далеко?, –
Гонец, израненный, сказал
И наземь замертво упал.
(Варягами восточные славяне называли пришлых норманнов,
т.е. викингов. Слово ?варяг? произошло от слов ?варвар?,
?вор?, ?ворюга? – П. Г).
К вождю все взоры обратились.
Безсон спокойно произнес:
?Опять мерзавцев черт принес.
Но здесь, уверен, появились
Себе на пагубу они –
Пусть здесь закончат свои дни.
Не гридни кто, те оставайтесь –
С одной дружиной я пойду,
А вы к обычному труду,
К делам обычным возвращайтесь
И нас, как раньше, дожидайтесь.
Когда настанет снова мир,
Тогда продолжим этот пир.
(?Гридни? – княжеские воины, дружинники – П. Г.).
Глава вторая
И в тот же день ушла дружина
Отряд норманнов злой искать.
В земле славянской он, вражина,
Творил бесчинства, словно тать.
Нашли его в одном селенье.
К нему он также, как к другим,
Подкрался лесом и в мгновенье,
Когда был близко перед ним,
Напал внезапно. Населенье
Могло ль норманнов отразить,
Не ждало если нападенья?
Хотел герой наш применить
Такую ж тактику, но были
Варяги бдительны: они,
Хотя уж местных победили,
Не сняли с плеч своих брони,
И вкруг селения ходили
Дозорных несколько бойцов.
На их тревожный громкий зов
Вся банда сразу прибежала
И плотной группой мощной встала,
Славянский встретивши отряд.
Селенье это не имело
Вокруг каких-нибудь оград,
Что упрощало нашим дело.
Они с норманнами сошлись
В жестокой сече. Звон металла
И крики боя раздались.
Оружье, двигаясь, блистало.
В рядах первейших у славян
Вожак их доблестно рубился,
Свиреп, экстазом боя пьян.
К вождю варягов он пробился.
Хотел сразиться славянин
Сейчас один с ним на один,
Но конунг Хирвард уклонился,
Поскольку видел, как силен
Разивший всех подряд Безсон.
Ватаги пришлой атамана
Закрыли грудью три норманна.
Так конунг Хирвард был спасен.
Пока герой наш с ними бился,
В ряды своих тот углубился,
Где был закрыт со всех сторон.
(?Конунг? – крупный феодал у норманнов, равный русскому князю. Слово ?князь? произошло от слова ?конунг? – П. Г.).
Продолжили славяне споро
На строй противников давить,
И их не выдержав напора,
Норманны стали отходить.
Теперь уже в самом селенье
Идет жестокое сраженье.
Пространства улиц широки,
Дома длинны, не высоки.
Меж ними воины толпятся,
Мелькают копья и клинки,
Чтоб в плоти чьей-то задержаться –
На миг какой-нибудь, но он
Исторгнет боли крик иль стон.
Безсон опять Хирварда ищет,
Как волк свирепо всюду рыщет.
Нигде, однако, не найдет.
Но вот увидел! Вызывает
Сразиться с ним – тот не идет,
Вперед другого выставляет
Взамен себя. Его Безсон
Не так уж быстро побеждает,
Поскольку очень утомлен,
А тот огромен и силен.
Хирвард же снова исчезает –
Зашел за угол дома он.
Недолго после продолжали
Варяги биться: все, кто мог,
От наших дружно побежали
Со всех своих норманнских ног.
Глава четвертая
С победой веньи возвратились
В селенье главное. Безсон
С Радмилой вскоре поженились.
И был для них чудесный сон
Медовый месяц. Продолжался
Не тридцать он, а сорок дней
И столько ж сладостных ночей.
Затем неспешно возвращался
К делам обычным вождь: с своей
Дружиной гридней упражнялся,
В дозоры их он рассылал,
Судил сельчан и поучал,
С людьми, которых в ополченье
Иной раз случай приводил,
Ученья тоже проводил.
Вернулся также к развлеченью –
Охоте. Так ее любил,
Что мог домой не возвращаться
Из леса даже пару дней,
О всем другом забыв, стараться
Добыть внушительный трофей.
С друзьями как-то на охоте
Сидел и грелся у костра –
Они промокли на болоте,
Гоняя зверя там с утра.
Пока сушились, говорили.
Безсону Влад сказал: ?Мой друг,
Большую сделал ты ошибку,
Женившись на Радмиле вдруг.
Причем вступил в брак слишком
шибко,
Боясь, наверно, что другой
Скорее сделает женой
Ее, красавицу-девицу.
И в этом-то и промах твой,
Поскольку, ой, как не годится
В делах подобных торопиться.
Чего хорошего жену
Иметь такую, у которой
Мужчины все вокруг в плену?
Закончиться все может ссорой,
Позором и разрывом с ней –
Всегда вблизи прелюбодей.
Да это всем давно известно,
Что быть хорошею женой
Не может та, что всем прелестна –
Расстройство мужу лишь с такой.
А что касается Радмилы,
Скандалы есть в ее роду –
Примеров много приведу.
Там жены очень-очень милы,
Но не для мужа одного.
Спросить ты можешь хоть кого –
Любой селянин скажет это:
Узнаешь точно, что не вру.
К тому ж недобрая примета
Была на свадебном пиру,
Который прерван был богами –
Беда маячит перед вами?.
Безсон был сильно разозлен,
Но другу Владу не ответил:
Подумал, что и тот влюблен
И счастьем друга уязвлен,
Что раньше он, Безсон, заметил.
Идет Безсон к себе домой.
Встречать Радмила не выходит.
Уже с встревоженной душой
В жилище вождь свое заходит.
Родной дом кажется чужой.
Нигде супруги не находит.
Позвал служанку со двора,
Спросил ее: ?А где Радмила??
?Куда ушла, не сообщила.
Исчезла, кажется, с утра?.
Усмешка, будто бы мелькнула
В глазах у женщины. Она
Вождя болезненно кольнула.
Куда ж девалася жена?
Уже неужто подтверждалось
Что Влад завистливый сказал?!
Внутри все словно оборвалось,
Безсон едва не застонал.
Пока Радмилу поджидал
Несчастный сильно исстрадался:
Ему час вечностью казался.
Но вот красавица пришла.
Его увидев, расцвела,
На шею бросилась. Рукою
Ее он грубо оттолкнул.
Супругу этим ужаснул.
?Что, милый, что с тобою?? –
Она сказала. ?Где была?!? –
Спросил Безсон. ?На час зашла
К своей подружке – навестила?, –
Ответила, однако взгляд
Виновно как-то опустила:
Глаза о многом говорят.
Безсон, конечно, не поверил.
Ее с минуту взглядом мерил,
Жену готовый растерзать.
Но как-то смог себя сдержать.
А время шло и, как ни странно,
Обида стала убывать.
Краса жены такую рану
Способна даже врачевать,
Как видно. Ласки милой
Немало в этом помогли:
Лазейку к страсти вновь нашли
И власть над слабостью и силой
Мужскими снова обрели.
Забылась быстро эта ссора.
Причем не вышло из избы
Ни капельки наружу сора.
Радмила стала по грибы
Ходить с подружкою частенько,
Но их несла домой маленько,
Хотя тогда грибник любой
С добычей был всегда большой.
Безсон опять и рвет, и мечет.
Стал злым и зорким, словно кречет.
За ней внимательно следил
И в лес однажды не пустил.
Но вновь растаял он от ласки.
Обиду новую забыл
И снова счастлив, будто в сказке.
Но стал совсем теперь другим –
Лишь ревность властвует над ним.
Не ходит даже на охоту.
Когда ж уйдет куда-нибудь,
То скоро уж – в обратный путь.
И знает лишь одну заботу –
Супругу зорко сторожить:
Не даст спокойно ей пожить.
А тут война опять случилась:
Хирвард с дружиною своей
Нарушил крепость рубежей –
Осилить крайних получилось.
Безсон с дружиной небольшой
Своим помчался на подмогу.
И был опять жестоким бой,
Побил опять варягов много.
Хирварда снова вызывал
Сразиться с ним в единоборстве,
Опять его тот избегал
И ловок в этом был упорстве.
Прогнав врагов с земли родной,
Вернулись веньи вновь домой.
Радмила снова не встречает
Героя нашего. Безсон
Подавлен очень и взбешон.
Служанку снова вопрошает.
Она сказала, что не знает
Куда ушла его жена.
Но вот явилася она.
Опять твердит – зашла к подруге.
Хотя не верит он супруге,
Хотя чесалася рука,
Сумел сдержаться он пока,
Решивши хитро притвориться,
Чтоб все узнать наверняка –
Где подлый враг его таится,
Ему неведомый пока.
В душе скрывал вождь злое чувство,
С женою весел, ласков был:
Такое тонкое искусство
Любой артист бы оценил.
А вскоре, будто бы собрался
Себя охотою развлечь,
Однако сам намеревался
В ловушку блудницу завлечь.
Велел служанке за Радмилой,
Когда уйдет он, проследить,
Ему, Безсону, доложить
Кто есть ее запретный милый
И в строгой тайне сохранить
Семьи хозяина проблемы –
Для сплетен есть другие темы.
И вот из дома он ушел.
Немного времени провел
В лесу, однако, и вернулся.
Служанка уж к нему бежит.
Безсон невольно ужаснулся –
Такой она имела вид.
Глаза таращила в испуге,
Была взволнована, бледна.
Вождь понял – о его супруге
Узнала страшное она.
Ему сказала: ?Ты, наверно,
Считал, что юная жена
Тебе предательски неверна?
Куда сильней ее вина.
Узнай – она сейчас у грека,
Среди таких же, как сама,
Сошедших, видимо, с ума,
Забывших, что нет больше греха,
Чем грех Перуну изменить,
Его на чуждого сменить?.
Теперь расскажем мы о греке,
О том ужасном человеке,
Как ей казалось. Звался он
Эллинским именем Дион.
Давно рабом стал печенега,
Попавши в греческий полон
Орды, пришедшей из набега.
Потом купцам был продан он
Сирийским, мимо проезжавшим
И путь в Онежский край
державшим.
В краю сумел том обрести
Дион желанную свободу,
Бежав к славянскому народу.
У веньев даже был в чести
За то, что мастер был умелый
Гончарных тонких трудных дел,
А если нужно, воин смелый:
В боях прославиться сумел.
Ему за это то прощалось,
Что он поверить не хотел
В богов языческих и малость –
Им только Бог его владел –
И даже то, что собирает
Он многих веньев у себя,
В своей их Вере просвещает,
Ее душою всей любя,
В нее желавших посвящает.
Немало уж односельчан
Привел он в лоно христиан.
В душе Безсон расхохотался:
А он-то думал, что жена
Ему, и правда, неверна –
О, как он этого боялся.
Когда вернулась, он схватил
В свои объятия Радмилу
(Умерил, правда, тут же силу),
Ее губами, словно пил.
В другом бы случае, наверно,
Ее нещадно он бранил,
А может даже и побил
За то, что вдалась в эту скверну,
Одною став из христиан.
Сейчас же был от счастья пьян.
Сейчас Безсон был рад безмерно,
Что изменила не ему.
Спросил, однако, почему
Славянской вере изменила?
Ему ответила Радмила:
Вы верите в пустое, в тьму.
Прекрасна Греческая Вера,
Любовью к ближнему сильна,
А ваша страшна, как химера,
Одной жестокости полна.
И в страстных спорах убедила
Радмила мужа, что права,
И скоро верной Веры сила
Над ним взяла свои права.
Безсон крестился у Диона
И тоже стал христианин.
Во власти нового Закона
Теперь жил веньев властелин,
Но был, как прежде, славянин.
Заметно сделался добрее.
Стал больше бедным помогать,
Поскольку стал в себе острее
Чужую боль переживать.
Когда однажды вождь молился
С Радмилой вместе, он потом
К жене с вопросом обратился –
Просил сказать ему о том,
Ее старательней молитвы
И чаще прочих всех о чем?
?О том, чтоб злые эти битвы, –
Ему ответила она, –
А также чтобы ни одна
Беда другая не сгубили
Тебя, мой милый, не лишили
Супруга родного меня –
Молюсь об этом день от дня?.
?Ничто со мною не случится.
Об этом можешь не молиться,
А ты молись о том, чтоб Бог
Врага Хирварда мне помог
Принудить все-таки сразиться
Со мною как-нибудь в бою –
Исполнит пусть мечту мою.
Об этом сам молюсь немало.
Тебе бы тоже не мешало.
Удастся если это мне,
Тогда поверю я вполне,
Что только Греческая Вера,
А не языческая верна.
глава пятая
Вся наша жизнь из многих звеньев
Событий разных состоит,
И это повесть подтвердит.
Случилось скоро, что на веньев
Отряд Хирварда вновь напал
И вновь отпор славян узнал.
Спасался вновь от истребленья.
Победой славной упоен
С дружиной гнал врагов Безсон.
В порыве ярого стремленья
Ворвался в Рюрика владенья.
И сразу был здесь окружен
Большим отрядом пограничным.
Таким вторженьем необычным
Тот был немало раздражен.
Среди словен был самый главный
Вишол могучий, ратник славный.
(?Словене? – одно из крупных северо-восточных славянских племен, основавших Новгород и проживавших на огромной территории вокруг него – П. Г.).
Велел оружие сложить
Соседям пришлым, угрожая
В противном случае убить.
Безсон напрасно не желая
Своих дружинников губить,
К тому ж уверенно считая,
Что сможет мирно разрешить
Конфликт случайный на границе,
Отдал приказ им подчиниться.
И сам сдается с ними он.
Хотел вступить в переговоры
С Вишолом замкнутым Безсон,
Но тот сказал: ?Пока со сворой
Своей в бараке посиди,
Покуда делом мы займемся
Другим, важнее, погоди –
Потом уж с вами разберемся?.
?Ну что ж, – Безсон сказал, – веди?.
Погнали хмурые словене
На хутор свой плененных веньев:
Их шла меж ними череда.
Там в сруб могучий, удлиненный,
Всех поместили, и тогда
Была дверь крепко заперта.
Не сразу солнцем ослепленный
Безсон во мраке разглядел
Средь прочих здесь же
заключенных
И также, видимо, плененных
Того, кого он так хотел
Настигнуть, чтобы с ним сразиться.
Вот взор привык, глядит Безсон –
Так это ж Хирвард! Правда, он!
И как тому не подивиться?!
Среди варягов тот стоит,
Толпа которых здесь теснится.
На веньев с ужасом глядит.
Какой позорно-жалкий вид!
?Ну все, теперь тебе не скрыться,
В остатках банды не зарыться!? –
Воскликнул радостно Безсон
И, гневом правым разъярен,
К Хирварду прямо устремился.
Дружина бросилась за ним,
И каждый с кем-нибудь схватился.
Безсон с Хирвардом честно бился,
С заклятым недругом своим.
Прошел тот день, приходит новый.
Из чащи выехав еловой,
К заставе всадников отряд
Приблизился, за рядом ряд.
Ворота стражник открывает,
Радушно их он пропускает,
Поскольку знает это кто.
Варяг Аквид тех возглавляет.
Вишол гостей скорей встречает.
?Вас рад приветствовать, но что
В такой глуши, друзья, вам надо?? –
Вопрос приехавшим задал
Начальник здешнего отряда.
Аквид ответил: ?Князь послал
Помочь Хирварду непокорных
И злобных веньев покорять,
Их дух спесивый усмирять,
В своем упрямстве столь упорных –
Из кривичей из всех одни,
Как знаешь ты, не принимают
Власть князя нашего они,
Его отряды прогоняют?.
Вишол воскликнул: ?Как же так?!
Хирвард же был всегда нам враг!?
?Так было раньше, но недавно
На службу Рюрик его взял.
И служит тот ему исправно.
Теперь же князь его послал
На веньев диких. Правда, очень
На них идти тот не желал,
Поскольку знает он, как прочен
Для всех вторжений этот вал?.
?Так что же мне не сообщили?!
Так я ж об этом знать не знал!
А я вчера его поймал.
Его, видать, они разбили,
И он с дружиной удирал.
Мы их в темницу посадили,
А через час туда потом
Загнали тоже всем гуртом
И тех, что бег их торопили?.
?Неужто правда?! Так давай,
Скорей норманнов выпускай,
Но веньям выйти не давай?.
К темнице-срубу поспешивши
И дверь ее скорей открывши,
С двумя солдатами Вишол
Во внутрь барака сам вошел.
?Кто здесь норманны? Выходите! –
Приказ послышался его.
Затем воскликнул: – Что лежите?
Совсем на волю не хотите?!?
Не вышло их ни одного.
Вишол из сруба появился,
У двери он остановился,
Сказал растерянно: ?Когда
Вчера сажал врагов сюда,
В одно узилище, всех кучей,
Не думал, что перегрызут
Друг друга, как в возне паучьей,
Когда тех в банку соберут.
Они все трупы, но иные
Еще, как будто бы, живые.
Стоять же может лишь один –
Не викинг он, а славянин?.
?Его повесить. Тех, кто ранен,
Добить, как делали мы ране?.
?Норманнов тоже?!? ?Этих – да:
Чинили много нам вреда.
Служить нанялись, только толку,
Как видишь, нету нам от них –
Намылили им веньи холку.
Что проку в викингах таких??
Из сруба вывели Безсона.
Почти что без одежды он:
Как будто статуя Мирона –
В доспехах мышечных Безсон.
?Какой же он здоровый с виду!? –
Невольно каждый произнес.
Один боец сказал Аквиду:
?Войны бог в сети нам принес
Вождя всех веньев?. ?Как,
Безсона??
?Он самый – собственной
персоной?.
?Тогда не вешать! Накормить –
Полезен нам он может быть?, –
Велит прибывший воевода,
Спешит при этом пояснить: –
Позор от этого похода
Поможет мне уменьшить он:
Конечно, будет князь браниться,
Но, верю, сразу же смягчится,
Когда узнает, что Безсон
К нему плененный привезен.
Когда довольный уж собрался
Аквид с отрядом уезжать,
Вокруг тревожный шум поднялся:
Какая-то нежданно рать –
Отнюдь не маленькая сила –
Заставу-хутор обложила,
Готовая уж штурм начать.
?Так это веньев ополченье, –
Сказал Безсон. – Пришли за мной.
Без них я выиграл сраженье,
С своей дружиною одной:
Прием обычный это мой –
Не жду всю рать, чтоб нападенье
Быстрей, внезапней совершить
(Хороший способ победить).
Но шли они за нами следом
И вот догнали наконец.
Поздравить чтоб – лихим победам
Всегда такой моим венец.
И вам одно лишь остается –
Отдать меня им поскорей,
Поскольку, вижу, здесь людей,
Конечно, столько не найдется,
Чтоб штурм их выдержать: чем вас
Их, верно, больше в десять раз?.
Аквид с Вишолом испугались.
Они друг с другом совещались.
Сказал последний: ?Нет, никак
Нельзя отдать его. Дурак
Так глупо сделать только может.
Уже с тобою нам никто
Тогда, уверен, не поможет,
Узнает если Рюрик, что
Безсона мы в руках держали
И вдруг живым его отдали.
Вся сила веньев только в нем –
Давно бы их захомутали,
Не будь Безсон у них вождем?.
До ночи други совещались –
Как быть придумать все старались.
Ничто придумать не смогли
И спать тревожные легли.
Глава шестая
Ночною скрытый темнотою
Из стана веньев к воротам
Старик подкрался. Стражи там
С солдатской грубой прямотою
Ему сказали: ?Что ты к нам
Приперся, старый, в эту пору?
Намнем тебе бока, как вору.
Домой иди-ка лучше спать?.
?Имею вашим воеводам
Я что-то важное сказать –
Сумеют над моим народом
Тогда победу одержать?, –
Ответил тот. Его впустили,
Вождей скорее разбудили.
А днем Вишол, Аквид взошли
На башню замковой ограды.
Кричали громко, как могли.
Внимали веньев им отряды.
?Узнайте, веньи, ваш Безсон
Сказал, что христианин он.
У нас плевал здесь на кумиров!?
?И хочет веньских командиров
Всех в ересь эту обратить
И даже весь народ крестить!?
?Слова достойны эти веры! –
Один воскликнул веньский жрец. –
И правда, он не терпит веры,
Нам данной дедами, подлец!
На нашем капище плевался,
На наших идолов не раз
Мочился даже и старался
Волхвов, служителей, всех нас
Склонить уйти от правой веры –
Греху такому нету меры!?
Народ сурово зашумел.
Но кто-то был настолько смел,
Что крикнул громко: ?Врешь,
собака!
Не мог Безсон так поступать!?
Началась сразу злая драка
И после что-нибудь сказать
Никто не смел уж за героя.
Вначале крикнули лишь трое:
?Врага богов каменовать!?
И вот уж многие кричали
Словенам, требуя отдать
Безсона, чтоб его предать
Суду народа, как сказали?.
И тут врата открылись чуть,
Настолько, чтобы протолкнуть
Меж створами Безсона. Сразу
Закрылись накрепко опять.
Пришлось словенам мало ждать.
Поддавшись дикому экстазу,
В порыве яростном слепа
К Безсону бросилась толпа
И стала бить его камнями,
Ногами, палками, руками
И лишь, как труп лежал когда,
Его оставили тогда.
И так, как будто по приказу,
Осаду веньи сняли сразу,
Нестройной двинулись толпой
Домой, довольные собой.
Открылись крепости ворота.
К Безсону двое подошли.
Его к лесочку отнесли.
Была недолгою работа –
Немного землю раскопать,
А после тело закопать.
За делом этим наблюдали
Два веньских воина в кустах.
Словене их не замечали,
Поскольку были в их глазах
Могила лишь и бренный прах.
Но вот закончили работу,
Болтая, в хутор свой ушли,
В котором вскорости заботы
Себе приятнее нашли.
А веньи сумерек дождались,
Из леса вышли, дружно взялись
Руками землю разгребать,
Ее выкидывать, копать.
Достали тело из могилы,
Его с собою понесли.
Мужчины были те не хилы –
С ним восемь верст они прошли.
Пришли к ближайшему селенью
Родного племени и там
Еще под ночи темной тенью,
Работу дав своим мечам
И уж натруженным рукам
На кладбище похоронили
Единоверца и вождя.
И даже крест соорудили.
Его воздвигли, уходя,
Они на насыпи могильной.
Идут домой в печали сильной.
До града веньев не дошли,
Где смерть легко найти могли.
Но встретил мальчик их,
который
Нарочно шедших поджидал
(На ноги был довольно скорый).
Сказал, что грек его послал
Туда свести их, христиане
Где будут жить теперь: заране
На крайний случай место то
Наметил он, и кое-кто,
Лишь три-четыре человека
О месте знали том от грека,
Чтоб те могли односельчан,
Кто выбрал веру христиан,
Свести туда, коль нужно будет –
Когда толпа на смерть осудит.
В лесу глухом, среди болот
Там скоро выросло селенье,
Где Веры Греческой народ
Находит верное спасенье
От дикой злобы земляков,
Рожденной яростью волхвов:
Они ее подогревали.
Довольно скоро те прознали
О том селенье и туда
Пойти с оружьем призывали,
Чтоб с ним покончить навсегда.
Но племя веньев нападенью
Подверглось сильному тогда.
За счет него свои владенья
Расширил Рюрик без труда.
Словенским войском и норманнским
Был князь доволен. Только он
Не знал о граде христианском,
И был бедой тот обойден.
(?Градом? древние славяне называли любое селение, огороженное оградой – П. Г.).
И горько-горько стало веньям
Что не командовал Беззсон
Их очень малым ополченьем,
Громил который не числом
Легко врагов, а лишь уменьем,
Примером личным и умом.
Жалели очень и о том,
Что многих родичей лишились,
В сраженье павших и других,
Что в лес глухой ушли от них,
Поскольку злобы их страшились.
И скоро стали слать гонцов
Домой вернуться с предложеньем
И даже с клятвой от волхвов
Смириться с их богослуженьем.
И те вернулись. Но другой
Жизнь стала веньев. Никакой
Свободы нет в стране родной.
Работать надо на варяга.
Такая жизнь не без напряга.
И так пришелец был жесток,
Что спорить с ним никто не мог.
Глава седьмая
Однажды скорбная Радмила
В молельне грека вопросила:
?Скажи мне, отче, почему,
Хотя я Бога так молила
Позволить мужу моему
Дожить до старости глубокой,
С такой поспешностью жестокой,
Однако, жизнь прервал ему??
В ответ вздохнул грек только
мрачно.
И этот вздох понять она
Сумела только однозначно.
Пошла к двери, удручена.
А в этот миг вошел мужчина.
Был здешним вовсе незнаком.
Сказал: ?Я важною причиной
К вам, люди добрые, влеком.
Пришел из хутора Волчиный.
Позвольте, в избу я войду.
Сказали мне, что здесь Радмилу,
Жену Безсона я найду,
Того, которого громилы
Варяжские боялись все –
И новгородские, и те,
Что кроме них к нам приходили:
Мы с ним легко врагов громили?.
?Радмила пред тобой стоит?, –
Вдова Безсона говорит.
?Тебе привет я от супруга
Принес, красавица. К мил-другу
Спеши скорей – к себе зовет
И очень-очень тебя ждет?, –
Сказал вошедший, и Радмила
Застыла в ужасе немом,
На гостя глядя, и потом
На шаг невольно отступила.
Из паствы кто-то произнес:
?Зачем так шутишь ты безбожно?
Вдову так мучить разве можно?!
Понятно, кто тебя принес?.
?С чего ты взял, что это шутка?
С намереньем одним у вас –
Серьезно все сказать сейчас?.
И многим снова стало жутко.
?Живет пока он у меня, –
Промолвил снова гость Радмиле, –
И все крепчает день от дня.
Уже, наверно, в прежней силе?.
О госте люди говорят:
?Да он, наверно, сумасшедший?.
Другие – им: ?Да нет, навряд.
Глумится просто?. Но вошедший
Сказать торопится в ответ:
?Сошел с ума? Глумлюсь? О нет!
Задал вам сложную загадку
И, вижу, сильно напугал.
Сейчас скажу все по порядку, –
Мужчина странный продолжал,
Опять взглянувши на Радмилу, –
Пришел на кладбище могилу
В тот день я родичу копать.
Нашел уж место. Только глядь –
А рядом крест. В его я силу
Потом поверил. На холме
Стоит он свежем, и ко мне
Пришло большое удивленье –
Откуда вдруг захороненье
У нас здесь новое, причем
С не нашим символом-крестом?
Вначале было возмущенье.
И тут совсем я поражен –
Земля колеблется немного!
Ее разрыл, гляжу – Безсон.
Смотрю – тихонько дышит он.
Поверил в вашего я Бога.
Поднял вождя, несу домой.
А он по-прежнему живой.
Зову целительницу нашу.
Ему дает за чашей чашу
С отваром трав. И наш Безсон,
Смотрю, уж вовсе исцелен.
Сейчас уже он в полной силе
И шлет меня к своей Радмиле?.
Промолвил грек: ?Я двух парней
Из наших, тех, что посильней,
Послал из места погребенья
Достать Безсона, принести
Его в ближайшее селенье
И честь по чести погрести?.
И каждый, кто здесь находился,
Рассказу гостя изумился
И Богу с истовостью всей
Сейчас же принялся молиться.
Сказал грек радостно: ?К нему,
Мужчины, все скорей пойдемте,
К вождю-герою своему.
Причем, оружие возьмемте –
Уверен, будет нам оно
Для дела ратного нужно.
С Радмилой в дальнее селенье
Приходят воины-мужи.
Неся с собой вооруженье –
Дубины, копья и ножи.
С великой радостью Радмила
Супругу бросилась на грудь.
Живое тело ощутила –
Ушла из чувств мгновенно жуть.
Вождя обняли дорогого
И все другие, кто пришел,
И каждый с радостью нашел,
Что обнял он вполне живого.
Гостей хозяин в избу ввел,
Накрыл для них не бедный стол.
В беседе трапезной узнали
О том, что вряд ли ожидали:
То чудо, что произошло
С Безсоном, здесь произвело
На всех такое впечатленье,
Что волхву местному назло
Охотно это все селенье
Недавно приняло крещенье.
С дороги давши отдохнуть
Гостям денечек, в новый путь
Безсон направил их, а с ними
И местных воинов отряд.
С бойцами верными своими
Поход военный им начат.
Но прежде, чем уйти отсюда,
Вождем с могилы крест был взят,
Что был творцом большого чуда.
Пошел отряда впереди,
Его держа перед собою.
Причем давал другим нести.
Дорогой шли, а где тропою.
И это шествие на ход
Похоже несколько на крестный,
Хоть вид не очень-то уместный
Ему оружье придает.
Пришли в соседнее селенье.
Отряд встречает здесь народ
Не только в сильном удивленье,
Но также в сильном возмущенье,
Хотя, как знаем, христиан
Вернули веньи из изгнанья,
И даже некоторый дан
Простор для их исповеданья,
Но не настолько, чтобы шли
Они вот так с крестом открыто,
А только, чтобы культ вели
Они, как раньше – больше скрыто.
Но видят вдруг, что крест несет
Не кто-нибудь, а вождь убитый.
И, как живой глядит, идет,
И будто вовсе не избитый.
Объял всех местных дикий страх
До дрожи, слабости в ногах.
При этом помнят, как хотели,
Чтоб вождь их славный был живым
И как недавно пожалели,
Что не был он защитой им,
Когда подверглись нападенью
Дружины Рюрика. Но вот
Пред ними снова он идет.
И как не верить воскрешенью?!
И этот Символ он несет,
Как будто ключ к освобожденью.
И все склоняются к решенью,
Что тоже в рать им надо стать
Того, кто может воскрешать.
И все они скорей крестились.
Потом скорей вооружились
И тоже двинулись в поход.
Продолжил путь великий ход.
И было в каждом так селенье,
А он весь край тот обошел.
К столице армией пришел.
Не нужно было и сраженье –
Сейчас же сдался гарнизон.
Его пустил домой Безсон.
Народ схватил волхвов, что были
Виновны в казни их вождя.
Они прощения молили.
?Прощаю вас, – сказал он, – я?.
Приняли все здесь христианство.
Волхвы, забыв про окаянство,
На верный тоже стали путь.
Принять душою Веры Суть
Помог всем грек, ее проникший,
Ученье в Греции постигший.
Старался Рюрик и не раз
Вернуть тот край в свое владенье,
Однако в грозный битвы час
Всегда терпел лишь пораженье.
Охотно веньи в Русь вошли,
Когда все русы обрели
Святую Греческую Веру.
Вступили веньи в наш народ,
Славян вобравший, весь и меру,
Который ввысь за годом год
Вершит великий славный ход.
(?Весь и мера? – одни из наиболее
крупных финно-угорских племен,
вместе с восточно-славянскими племенами составившими основу
русского народа еще в самый ран-
ний период его становления – П. Г.).
Метки:
