Посейдон

У подножья горы простиралась
Бесконечная водная гладь,
Морем синим та гладь называлась,
А народом – кормящая мать.

Она всякой была: мирной, буйной,
Щедрой, сносной и строгой, как власть,
Но всегда рыбакам позволяла
Из запасов своих в сети класть.

На вершине горы красовался
Величавый строения град,
И сверканьем своим отражался
В синих водах, как ценный смарагд.

Градом правил тем царь величавый,
Гроном звался воинственным он,
Не доступны ему были чувства,
Признавал только власть и закон.

Сын царя был иного понятья,
Прост, мечтателен, но и умён,
Да и к власти совсем не стремился,
Верил в чувства, но знал и закон.

Владон имя дано ему было
В честь могучего деда его,
И лишь горечь ему приносило
От несходства с величьем того.

Знал царевич, что это не грани,
Всё к чему подготовлен был он,
И разгадки искал в неизвестном,
В том, чем разумом был поглощён.

Так, блуждая в своём лабиринте,
К морю синему выбрался он,
И, усевшись на бреге песчаном,
Мыслей новою был озарён.

- Что за диво! Просторы какие!
Как зеркальна вода! Словно сон,
Ведь и раньше я всё это видел,
Но красою так не был влечён.

Но, а сердце как ноет, быть может,
Болен я, что тревожно так в нём?
Совладать я с собою не волен,
Зовом моря, мол девой пленён.

Неожиданно брызгами влаги
От мышлений он был отвлечён,
И на синее море мгновенно,
Устремил уже пристальный взор.

Из-за каменной глыбы торчащей,
Из воды, невдали от него,
Звонкий смех, как звоночек звучащий,
Долетел вдруг до слуха его.

- Кто укрылся за камнем высоким?
- Вмиг поднялся на ноги Владон,
- Чей лик видеть мне недоступно,
Кроме смеха и брызганьем волн?

Не томи мыслью столь мне желанной,
Обладателя смеха познать,
Голос чей, так стрелою нежданной
Поразил моё сердце под стать.

- Не спеши изъясняться столь страстно,
Ведь ещё ты не видел того,
Кому сердце своё слишком быстро
Отдаёшь, словно любишь его.

После слов, в тот же миг, поверх камня
Златовласая дева легла
И красою своей словно искрой
Ярким пламенем сердце зажгла.

- Ведь ты та! Та, кого я искал так! –
Отвечал ей с любовью Владон,
- И как воздух, как воду я жаждал
Этот миг, и приблизился он.

Как зовут тебя, красна девица?
Чья ты дочь и отец твой каков?
И позволь мне отправить с зарницей
В дом твой, посланных мною сватов.

- Слишком быстр ты царевич, не знаешь, -
Отвечала девица ему, -
Где живу я, там гибель познаешь,
Не доступен мой мир никому.

Мил мне стал ты, и знай, что я с грустью
Ухожу, и к тому будь готов:
Дочь царя я морей - Мариина,
Не доступна тебе. Будь здоров!

И нырнула царевна в глубины,
Замутневших волнением вод,
Лишь хвостом напоследок сплеснула,
Канув в небыль, ведь там её род.

И отправился с грустью великой
Восвояси царевич Владон,
Чтоб предстать пред царём с просьбой дивной,
До земли ему сделать поклон.

- Что? – взревел царь от новости этой, -
Ум утратил царевич Владон?
Ты единый наследник престола!
Бредом страшным твой разум пленён!

Что несёшь ты, как можно царевну,
Дочь морского царя полюбить?
Ну, а главное, как же собрался
Ты в глубинах морских с нею жить?

Человек ты, она ж полурыба!
Как не можешь понять ты сего?
Что вы разные телом и духом,
Земля с небом, подобно того!

- Не сердись, мой отец, царь великий! –
Отвечал ему страстно Владон. –
Не она, так никто больше в свете
Мне не нужен, мой выбор решён!

- Как же смеешь, ты червь недостойный,
Дерзкой речью царя так гневить?
За измену твою пред престолом
Прикажу, тебя ног я лишить!

Ты хвоста захотел? Что ж добился
Глупым выбором своего.
Ни к чему тебе ноги людские,
Прочь уйди, с тобой всё решено!

А на утро царевич несчастный
К морю синему был отнесён,
И кровавыми ранами в воду,
Ног обрубленных, был погружён.

Вмиг закрасились воды морские
Кровью сына, земного царя,
И к царевне морской устремились,
Весть прощальной любви ей неся.

Лишь услышав о новости этой,
Возмутилась царевна и вмиг
Из глубинного царства морского
Устремилась с дельфинами ввысь.

- Как жесток твой отец! – лепетала,
Обнимая Владона она. –
Я спасу тебя как бы не стала
Мне в погибель моя доброта.

Мой отец! – закричала царевна, -
Снизойди, где бы ни был, ко мне!
Ибо мудрого жажду совета
И защиты отцовской себе.

И взъерошилось море, как в бурю,
Заревело волной сгоряча,
И кружащейся водной воронкой
Возвело на поверхность царя.

- Дочь моя! – заревел громом бури,
Царь Нептун, - хоть и царь я морей,
Не дозволено обликом видным
Мне являться пред взором людей!

- Знаю, - молвила тихо царевна, -
Не горжусь я поступка сего,
Наказанье снести уж согласна,
Но пред ним попрошу одного:

Силой, данною тебе свыше,
Ты царевича к нам забери,
А обрубки от ног умоляю
В рыбий хвост, как у нас, обрати.

- Дорога ты мне дочь, но не в праве
Сделать то, чего мне не дано!
Надо мною есть Бог, и он властен
Делать всё! Попроси-ка его.

Вмиг исчез царь великий из виду,
Канул вглубь вместе с бурею он,
И лишь белою пеной отметил
Свой визит, с затиханием волн.

- Что ж, -зарделась царевна в надежде, -
Знаю, как мне теперь поступить,
У Великого Бога спасенья
Буду, нашей любви, я просить.

Обопрись на меня, мой царевич,
Хоть и больно мне на хвосте
Всё же стану я, как на колени,
Пред Великим Владыкой в мольбе.

И опёрлись две страстные души
Друг о друга от боли кривясь,
Свои бледные жалкие лики
К небу подняли, Богу молясь.

- О, Великий Владыко вселенной,
Не позволь нашу жизнь погубить!
И в различных телесных обличьях
Вместе с нею любовь погасить.

Сделай нас, Ты, единым подобьем,
Чувство нашей любви сохрани,
И Великою Милостью Божьей
Нерушимостью брачной скрепи!

И раздался с небес голос строгий:
- Вижу веру в вас, вижу любовь,
И готов просьбу вашу исполнить,
А ответ мой вам будет таков:

Дочь морского царя, Мариина,
Знать должна, что царевич Владон
Изменён будет обликом внешним
И коварен, жесток будет он.

Позабудет о том, кем был раньше,
Из Владона взойдёт Посейдон!
И безжалостным грозным Владыкой
Океанских глубин будет он.

- Я согласна на всё! – отвечала
Дочь морского царя, и к тому
Твёрдо знала, не будет путь гладок
К счастью нашему, - то и приму.

Зашумело в тот миг сине море
И своею коварной волной
Истомлённую муками пару
Потянуло в глубины с собой.

Но, сбылось то, что сказано было:
Грозной силой над морем взошёл
Океанов Владыка жестокий,
Чуждый жалости - царь Посейдон.

- Не спроста, видать, здесь оказался! –
Молвил грохотом волн Посейдон.
- Этот город к тоске меня клонит,
Знать чего-то лишил меня он.

Затоплю! Ни к чему мне вдаваться
В мелочь эту, ведь я Посейдон!
И высокой коварной волною,
Как накидкой покрыл город он.

А затем обхватив Мариину
Своей мощной рукой как волной,
Громом грянул, и к океану
Бурей двинулся штормовой.