Прохлада твоего тепла

***

Для счастья нет причин, и всё же я
порою счастлива была,
когда я чувствовала кожею
прохладу твоего тепла.

Погода для души нелётная,
но знаю, что с ней делать впредь –
достать как стёклышко холодное,
своим дыханьем отогреть.

И всё увидится, конечно же,
иным в кружочек ледяной...
Во мне скопилось столько нежности,
что тяжело носить одной.

***

От тебя прохладой веет,
лёгким ветерком.
Не найти слова новее –
оглянись кругом, –

солнце так же греет?кожу,
тает корка льда...
Я скажу тебе всё то же,
что и все года.

Что банальнее на свете
слова с буквы "эл"?
В нём всё то, что шепчет ветер,
соловей напел.

Пусть банальны эти слоги,
я по ним учусь
не бояться тавтологий,
повторений чувств.

Точка станет многоточьем,
звёздами вдали...
Капля нежности подточит
камень нелюбви.

***

С отстранённым прохладным взглядом,
непонятный, родной, чужой,
тот, что был никогда не рядом,
о, постой над моей душой.

Я люблю всё, что без ответа,
что похоже на сон и бредь,
что не носит серого цвета,
не боится светить и греть.

Из всех слов, что учила в школе,
я запомнила лишь ?любовь?.
Знала, что это будет вскоре –
ты уроки, душа, готовь!

Никого со мной не стояло –
это был комплимент большой.
Но мне этого всё же мало.
Ты постой над моей душой.

***

Облака прикидывались тучами –
но лишь так, валяя дурака, –
я-то знала, под смурными кучами
прячутся лишь только облака.

Радости глаза порой зажмурены.
Надо их открыть, и все дела.
Слышу, как сквозь голос твой нахмуренный
нотки пробиваются тепла.

Улыбаться старику и отроку,
в снах летать и верить, что расту.
И любить, что подвернётся под руку –
может, жизнь, а может, ту звезду…

***

Профиль твой строгий, сжатые губы,
весь неотсюда, с дальней планеты...
Словно другому принцу Гекуба,
я тебе просто никто иль некто.

И никогда мы не станем роднее,
ягоды разного поля и вкуса...
Но чем ты ко мне холоднее -
тем сильней меня любит Муза.

И пусть тепло уже еле тлеет,
взгляд нездешний, и ты не в теме,
но Эвтерпа зато пожалеет
и меня поцелует в темя.

***

Я тебя не отдам пустоте заоконной,
пусть далёкий, не мой, неродной, незаконный,
только издали сердцу видней.
Ты ошибка моя, мой божественный промах.
Жизнь тонула в обломах и в пене черёмух,
и не знаю, что было сильней.

Твои беды вернутся и станут моими,
губы снова споткнутся о нежное имя,
о частицу холодную не.
Ты и я не равняется нам, к сожаленью,
но плывёт по волнам твой кораблик весенний
и во сне приплывает ко мне.

***

Как горько каркает ворона...
А всё ж и у неё зато
своя любовь, своя Верона,
своё дворянское гнездо.

Как гарно быть предвестьем рока,
предупрежденьем божьих кар…
И радоваться даже крохам,
сойдя с небес на тротуар.

Повадку перенять воронью
мне б в вечном поиске даров...
А ну как что-то провороню
я в этом лучшем из миров?

Иду по тропке как по краю,
с тобою молча говорю
и что-то тайно доверяю,
холодному, как январю.

Ворона в двух шагах от рая.
Она в гармонии с судьбой.
А я тобою умираю.
И выживаю я тобой.

***

Стучу в твою душу, теряя перья,
не жалея ни рук, ни крыл.
Стучусь в твою доброту и доверье,
а ты мне опять не открыл.

Себя обносишь как бастионом,
стеною из бронестекла.
И мне отвечаешь холодным тоном,
и в нём ни на грош тепла.

Как будто душа твоя из металла.
Так холодно на ветру.
Открой же, сердце стучать устало.
Не достучусь — и умру.

***

Октябри и ноябри
вороньём над нами кружат.
Было холодно внутри,
а теперь ещё снаружи.

Осень не кривит душой,
ничего в себе не прячет.
Кто бы ни был – свой, чужой –
обо всех она поплачет.

Помнишь мост, дорогу, лес?
Здесь когда-то мы бродили...
Капли, падая с небес,
лоб приятно холодили.

Как когда-то капюшон
на тебя я надевала...
Был снежок и дождь смешон,
так тепло нам там бывало.

У любви взяв выходной,
я гуляю по аллее.
Было холодно одной,
и с тобою не теплее.

***

Люблю тебя как солнце в день осенний
неярко и легко, чтоб не обжечь.
Как важно до весеннего спасенья
тепло это последнее сберечь.

Сквозят стволы последнею свободой.
Погрейся в ненавязчивых лучах,
что окружают робкою заботой,
чтоб сердцем не замёрз и не зачах.

Какие сны зимою нам приснятся,
пока разбудит вешняя вода?..
Дано стихами мне тебе признаться,
в чём прозой не смогла бы никогда.

***

Я втайне знаю: ты хороший,
и сколько б лет не утекло –
фальшивой ласки мне дороже
твоё прохладное тепло.

И что с того, что сединою
зимы окрашены крыла,
что опьяняют сны весною,
но отрезвляют зеркала,

что обманули все июли
цветеньем розовым степи,
но двери крылья распахнули,
и сердце сорвано с цепи.

Пусть всё — виденье, наважденье,
души волшебная игра,?
не день рожденья — дня рожденье
теперь я праздную с утра.

В стихе затею я утехи,
что и не снилось — сочиню,
а телефонные помехи
не помешают ничему, –

расслышать главные аккорды,
любви единственный улов,
когда сердец границы стёрты,
и всё легко понять без слов.

Уже не пусто и не голо,
и мне не страшно средь зимы,
когда пробьётся словно колос
ко мне родной до боли голос,
когда не я и он, а мы.

***

Я научилась не расспрашивать,
не добиваться, как в бою,
а просто жизнь тобой раскрашивать
и чем-то скрашивать твою.

Чтобы чего-то не узнать ещё,
я не пытаю, не велю, –
шучу о чём-нибудь незначащем,
смеюсь, любуюсь и люблю.

И числа помечаю красненьким
затупленным карандашом,
любое назначая праздником
за то, что ты ко мне пришёл.

Как строчкам надо больше воздуха,
чтобы читалось их легко,
так и душе нельзя без отдыха,
как без глотка ?Мадам Клико?.

Пусть все вопросы не отвечены,
но звёзды звёздам говорят.
И дни, что были обесцвечены,
раскраской детскою горят.

***

Белый свет! Вот какой ты воочью...
В небесах ты совсем голубой.
Мне сегодня привиделось ночью,
что у нас не случилось с тобой.

И открылись бесшумные двери
в незнакомый сияющий зал…
Я сегодня, наверно, поверю
всем словам, что ты мне не сказал.

Сыплет сверху небесная манна,
снова сделав меня молодой...
Но куплю ли минуту обмана
я ценою души золотой?

Нет, уж лучше прохладная правда,
что известна себе лишь самой...
Выход — в небо, вперёд и направо,
ну а там всё уже по прямой.

***

Я размораживаю душу,
как холодильник у окна.
И к вечеру имею ту же,
но выплаканную до дна.

Всё чисто вымою, расставлю
свои печальки по рядам.
И вновь в розетку душу вставлю,
отдав на сохраненье льдам.

Живу прохладно и неброско,
сроднившись с долгою зимой,
до той поры как разморозка
вновь не вернёт к себе самой.

Любовь моя, не тронет гнилость
тебя заржавленным пятном.
Как хорошо ты сохранилась
в небесном царстве ледяном!

***

О зима, зима моя,
чистая душа.
Я любуюсь, не тая,
на стекло дыша.

Между нами мёрзлый пласт,
несказанный друг.
Чистота морозных глаз
и холодных рук.

Не моя вина, что мы
для небес меню,
что под натиском зимы
я тянусь к огню.

Вьюги снегом заметут
прошлые грехи.
В белом саване придут
белые стихи.

Из любви снеговика
я себе слеплю.
Пусть сквозь лёд издалека
говорит ?люблю?.

***

А я в душе бродяга и повеса,
люблю дожди, и сумрак, и туман.
Они как пелена или завеса
от нас скрывают истины обман.

Любить недосягаемую душу –
бессмысленно, как в облаке луну.
А я люблю всегда одну и ту же,
что задевает тайную струну.

Так холодно, бесплодно и нелепо
любить луну, и сумрак, и туман...
Но низких истин нам дороже небо
и вечно возвышающий обман.

И сколь ни объявлять перезагрузку
и ни стирать случайные черты,
но, как это ни больно и ни грустно –
в остатке будешь снова только ты.