Маленький... мой
Господи, что же это происходит со мной? На душе такая тяжёлая гнетущая тоска. Мысли в голове роятся, точно встревоженный улей, стучат, будто уходящий в ночь пассажирский поезд.
Сама себя успокаиваю – ведь ничего страшного не произошло. Всего- то навсего - проводы…
А в голове: ?Маленький…Мой?… А перед глазами – твои первые робкие шаги. Махонькие пухлые ручки, которыми ты крепко обнимал меня за шею, прижимался к щеке да так и засыпал.
Помню, в два годика убегал от дома с собакой, заходил в высокую траву, словно в густой лес, и прятался там. Собака сидела возле этих зарослей и терпеливо ждала моего прихода. Вот так я тебя и находила...
Как некстати эта вечная пробка перед мостом. Остаётся совсем мало времени, а мы - ни с места. И твой, в который уже раз, звонок на мобильный: ?Мама, вы где? Нас скоро введут в вагон и я не смогу проститься с вами?. И мой ответ: ?Мы обязательно успеем?.
А на душе такой ураган… Но держу себя в руках и беспрестанно твержу молитву. И вдруг – чудо! Открывают движение… и наконец-то мы возле вокзала… В одной руке – сумки, в другой – телефон: ?На каком пути, какой вагон??…
А ещё у тебя были любимые зелёные сапожки. Ты не расставался с ними даже летом. Рано утром, когда я уходила провожать стадо, ты просыпался, надевал их, вылезал в подворотню и убегал, только сапожки и сверкали…
Подземный переход. Пробиваясь сквозь толпу, бежим в хвост поезда. А из громкоговорителя на весь перрон раздаётся марш ?Прощание славянки?… Сердце сжимается от боли, на глазах – слёзы, а в голове - плакать нельзя, нужно держать себя в руках. И вот наконец-то – вагон на Питер. Но к нему невозможно пробиться, потому что толпа подвыпившей молодёжи перекрыла все подходы.
Но там внутри – маленький… мой. Снова твой взволнованный голос… и наша встреча всего на несколько минут. Ты обнял меня и поцеловал на прощание…
В военном камуфляже, широкоплечий, сильный – защитник…
Потом разговор по телефону: ?Мам, в поезде такие короткие полки, ноги не умещаются?.
Думаю: ?Как же – рост 1,85. Я тебе - по плечо… Маленький… Мой?.
Сама себя успокаиваю – ведь ничего страшного не произошло. Всего- то навсего - проводы…
А в голове: ?Маленький…Мой?… А перед глазами – твои первые робкие шаги. Махонькие пухлые ручки, которыми ты крепко обнимал меня за шею, прижимался к щеке да так и засыпал.
Помню, в два годика убегал от дома с собакой, заходил в высокую траву, словно в густой лес, и прятался там. Собака сидела возле этих зарослей и терпеливо ждала моего прихода. Вот так я тебя и находила...
Как некстати эта вечная пробка перед мостом. Остаётся совсем мало времени, а мы - ни с места. И твой, в который уже раз, звонок на мобильный: ?Мама, вы где? Нас скоро введут в вагон и я не смогу проститься с вами?. И мой ответ: ?Мы обязательно успеем?.
А на душе такой ураган… Но держу себя в руках и беспрестанно твержу молитву. И вдруг – чудо! Открывают движение… и наконец-то мы возле вокзала… В одной руке – сумки, в другой – телефон: ?На каком пути, какой вагон??…
А ещё у тебя были любимые зелёные сапожки. Ты не расставался с ними даже летом. Рано утром, когда я уходила провожать стадо, ты просыпался, надевал их, вылезал в подворотню и убегал, только сапожки и сверкали…
Подземный переход. Пробиваясь сквозь толпу, бежим в хвост поезда. А из громкоговорителя на весь перрон раздаётся марш ?Прощание славянки?… Сердце сжимается от боли, на глазах – слёзы, а в голове - плакать нельзя, нужно держать себя в руках. И вот наконец-то – вагон на Питер. Но к нему невозможно пробиться, потому что толпа подвыпившей молодёжи перекрыла все подходы.
Но там внутри – маленький… мой. Снова твой взволнованный голос… и наша встреча всего на несколько минут. Ты обнял меня и поцеловал на прощание…
В военном камуфляже, широкоплечий, сильный – защитник…
Потом разговор по телефону: ?Мам, в поезде такие короткие полки, ноги не умещаются?.
Думаю: ?Как же – рост 1,85. Я тебе - по плечо… Маленький… Мой?.
Метки:
