Человек

?Человек с отмороженными ушами, ты же, вроде мент? Что ж так дёшево клевещешь - изрыгаешь напетую тебе шелковую песню? Молотишь об том, о чём понятия не имеешь НИКАКОГО - какими средствами и усилиями финансируется Чичибабинский фест, или все издания, которые осуществили Евса, Дмитриев, Минаков. Баран ты, и шелковое твое руководство такое же, баранное. А ты своё хоть что-нибудь, для кого-нибудь изваял? Своё что-нибудь создал (ну, кроме брошюры твоей, которую ты так подобострастно на задних лапах, всучил мне для всех - и Евсе, и Дмитриеву, и всё с надписями, эссеист х..в, "твёрдый Мандельштам" тебе и "сказочный Клюев", говоришь? Смешно читать этот графоманский лепет. И видно же, от кого набрался.Зачем же ты уважаемых людей кроешь своим поносом? И Лилю тебе не жалко, и всемирно признанные Кушнер с Кублановским тебе - не поэты. Что ж ты свою чёрную паранойю на люди выставляешь? Не соромно тебе? Ты бы рассказал, как Минаков тебя в своём творческом семинаре выкармливал и в молодёжном альманахе печатал, вопреки мнению редколлегии, уверявшей, что не надо бы старого мента публиковать рядом с молодыми талантами. Точно, не надо было. Ну, живи, живи. А хорошо ты, гадёныш, Анькину биографию изучил. Наизусть, небось? Уровень твоей творческой и человеческой бездарности (и твоих вождей) таковы, что вы просто истекаете завистью. Сидел-сидел, и выродил. Корыто! Эссе! Охренеть! Но - туда вам и дорога. С завистью вам и жить, в ней вы и упокоитесь навеки. Но прежде - ответите за клевету. Поскольку публично порочите честные имена заслуженных людей.?

(Станислав Минаков - Член НСПУ с 1994 г., Член Всемирной организации писателей International PEN (Русского отделения) с 2003г., Член СПР с 2006 г., Член Международного фонда памяти Б.Чичибабина. Лауреат многих литературных премий. Лауреат конкурса духовной поэзии в интернете, проводимого Свято-Филаретовским институтом. Лауреат конкурса-фестиваля ?Культурный герой ХХI века?) - сайт ?стихи. ру? - 03.12.2008 г. 23:17 - отзыв на статью ?Корыто?




Данное эссе, которое возможно прочитает С.Минаков (симпатизируя центральному персонажу пьесы А.М.Горького ?Дно? Сатину, С.Минакова далее будем называть ?человеком?), адресована вовсе не ему, а широкой читательской аудитории, небезразличной к судьбам русской поэзии. Но если в статье ?Корыто? показаны корытные дела как явление типичное в современной литературе, то в ?Человеке? - попытаемся написать типический портрет корытчика.

1

Честно сказать, такой хамской выходки (читай эпиграф к данному эссе) от лауреата многих (так нам шепчет литературный процесс) премий; члена всего, чего только можно; ходителя куда и к кому угодно; выступателя всегда и везде; победителя всех и вся; заслуженного (перед Поэзией, что ли?) ?Культурного героя XXI века? никто не ожидал. Складывается впечатление, что виртуально мы общались либо с уголовником (обратите внимание на тон и словарное убожество его послания), либо с человеком психически неуравновешенным. А ведь этот ?человек?, натянув на себя маску протопопа Аввакума, общается с духовными лицами, часами бьёт земные поклоны в храмах, совершает паломничества в монастыри, печатает в газете ?Нова демократ?я? материалы на религиозные темы. Но как оказалось, в нашего ?святошу? вселились бесы (перечитайте–ка на досуге известный роман М.Ф. Достоевского), и мы вплотную увидели осклабленную пасть существа двуличного и лживого. Ознакомиться бы святым отцам (и ознакомятся) с перлами этой ?заблудшей овцы? да отправить её в Оптину пустынь к старцам на консультацию. А может, надев на ?человека? целительные вериги, заточить в келью – до полного излечения?..
Что ж, корыто огрызается, изрыгая непотребные словеса, старается свои тёмные делишки списать на зависть, пытается представить на глазах у всего Харькова творившиеся литературные непотребства с точностью до наоборот и даже(!) угрожает. Ну соберёт ?человек? подписи себе подобных, а также людей, толком не ведающих про его проделки, и направит ?телегу? ментовскому начальству, где уже давно и след мой простыл… Нажалуется своему шефу по газете ?Нова демократ?я?, чтобы тот, используя свои высокие связи у сильных мира сего, стёр поэта в порошок… Добьётся, чтоб мои косточки на всех перекрёстках перемыли… В щучий суд меня потащит, чтоб прикормленные служители фемиды за Можай меня загнали или тяжкую контрибуцию наложили… Договорится со своей влиятельной тусовкой, чтоб в литературных журналах обо мне не было ?ни слуху, ни духу? ... Но вот Поэзия бурлит в моей крови; пока дышу, никто не запретит Тобой мне заниматься!
Для корыта расправа с неугодными – обычное дело, ведь ни один корытчик добровольно не сдаст завоёванных путём долгих унижений и сделок с собственной совестью литературных позиций; не откажется от правдами и неправдами добытых поэтическких наград и деньжат к ним; не отречётся от пустозвонных званий–членств и напрямую с ними связанных литературных дивидендов. Но самое главное: ни за что не признает упрямый факт, что его (здесь про ?человека?) нравственные (а в нашем случае и творческие) ресурсы безвозвратно исчерпаны.

2

Внимательно всмотримся в ?творческую? биографию ?человека?. Если о первом сборнике ?Имярек? (1992) можно говорить как об имеющем литературную перспективу (к первому сборнику любого поэта всегда надо отнестись благожелательно), то о втором – ?Вервь? (1993), за исключением стихотворения ?На усекновение главы Ваньки Белого, соседского кочета? (здесь почему-то на память приходит ?Песнь о корове? С.Есенина ), изданном с целью поскорее вступить в Союз писателей, пока Б. Чичибабин давал рекомендации для вступления в НСПУ кому ни попадя, (сборники, вышедшие с интервалам в 1-2 года, а то и в один год, как у бывшей харьковчанки В.Добрыниной, есть чистой воды литературная фикция, указывающая не на творческие, а на корытные устремления автора), можно говорить как о провальном. Кстати, эти две свои брошюрки с дарственными надписями ?человек? подобострастно на задних лапах всучил мне в СП в Комнате молодого автора, где ?человек? тогда заправлял, и я эти брошюрки благосклонно принял, так как своих коллег по перу (пока не поймёшь, что они бездарны) пишущий читать обязан. Скатывание в так называемую ?рифмопрозу? (читай верлибр), неумение и нежелание тяжело работать с рифмой, практически полное отсутствие образного мышления, безразличие к трагедийно-эпохальным сдвигам современности, невысокий личный моральный и культурный уровень сыграли с пластикой ?человека? злую шутку. Вышеназванные творческие пробелы наталкивают нас на мысль, что ?человек? занялся не своим делом (а сколько их таких по белу свету!). В третий сборник ?Листобой? (1997) были включены практически все тексты из ?Имярека? и ?Верви? (Ну и кто из солидных авторов так делает? Допускается перенос в более поздний сборник лишь нескольких наиболее удачных текстов!), и лишь небольшое количество новых стихотворений. ?Листобой? - сборник обманный для читателя в смысле роста ?человека? как художника и преследовал только одну цель – заграбастать муниципальную литературную премию имени Б.Слуцкого. Четвёртый сборник ?Хожение? (2004) был издан в Москве с большим размахом с помощью небезызвестного А.Ивантера. В ?Хожение? (в Харькове этот фолиант дружно окрестили ?вхожением?) вошли практически все тексты предыдущих трёх сборников, десятка четыре зарифмованных мыслей на религиозную тему, переводы зарубежных и украинских поэтов, то, что ?человек? обозначил как ?вокально-эпическая картинка? (после выхода сборника эта картинка была опубликована в журнале ?Союз писателей? - №6 за 2005г. уже как пьеса), на несколько страниц сведений, где ?человек? крестился, с кем встречался, что говорил, где выступал, где печатался, чем награждался и прочую корытную белиберду. Ну и – для солидности – предисловие постоянного автора газеты ?Нова демократ?я? Ю. Милославского (живёт в Нью-Йорке), который ничего путного о творчестве ?человека? выдавить из себя не сумел. Откровенное самолюбование своей персоной проявилось в четвёртом по счёту литературном фантоме ?человека? во всей красе. Вот наиболее характерный текст такого плана ?Моя нога?, который ?человек? своей же ноге и посвятил:

Моя нога
все сорок лет не обращался к тебе
и в голову не приходило
что ты и я есть одно
а нынче
вчуже
о ужас
моя правая
(не то чтоб я любил тебя более чем
левую — разве отец любит
кого-то из чад больше, а кого-то — меньше
нет же: всего лишь по-разному) просто
всегда ты была верною, первой опорой
когда я старался махнуть через яму,
правая

вот
я гляжу на тебя
и говорю: доволен
плотью
не бледной но смуглой
и статью —
широкой стопою с высоким подъемом
мощной щиколоткой
и железной голенью
в напряжении — плоской и твердой что
черепаший панцирь
округлым и крепким коленом
и ляжкой широченной
как у древнего грека — беглеца по амфоре
гонкого за нимфой или олимпийской медалью
правая —
словно лавром увенчанная в кроне
одним сочленением с левой
тобой я доволен нога
любуюсь тобою

вот
розовые ровные ногти
и черные волоски
взбегающие по столпу
прерывая свой ход
по лодыжке
смолоду истертой голенищем кирзы

вот
вены что с каждым годом
видней и рельефней
подобно древесным корням
проступившим сквозь почву

нога моя
попиравшая улицы тропы
кизяк и суглинок
как
я погружал тебя в струм
ледниковых ручьев
чтоб унять
в пятках и стопах
жар целодневных хождений
нога моя
вездеизведавшая — от самого до самого —
уст касание женских —
везло же
тебе

Нарцисс — скажут —
не видящий кроме
позвольте
да чем же
еще любоваться
что мне любить
на кого уповать
что оплакивать чуя разлуку
тот поймет кто поймет о чем я
и поплачет поплачет
со мною

ай
скоро расстаться
на веки на вечныя
прощай говорю
что возлюблена мною
ох ?крутят и ноют? к дождю
(Суду иль Потопу)
незримые кости-суставы

когда разлучимся
нога
как буду кручиниться
в дальней дали
в отдаленье немыслимом
без

Если читатель дочитает эту бредятину до конца, то, возможно, он уловит схожесть композиционной конструкции (?вот?, ?моя? со стихотворением А.Вознесенского ?Обстановочка?. ?Моя нога?, прежде чем она была помещена в ?Хожение?, прошла долгий журнальный путь. Сначала ?человек? опубликовал её в Харькове у своих, ничего не смыслящих в поэзии, земляков (журнал ?Союз писателей?, №2 за 2000г.). Но ?человеку? этой публикации показалось мало, и нога отправилась в единственный журнал поэзии(!) ?Арион? (№2 за 2003 г.). Но если с харьковских дилетантов взятки гладки, то А.Алёхин и Д.Тонконогов должны объяснить читателю причину повторной публикации ноги и её художественную ценность, либо рассказали, кто им (людям подневольным) приказал опубликовать этот ?шедевр?.
Мысли ?человека? на библейские темы типа ?Воскрешение Лазаря?, хотя и предложим читателю для прочтения, но с поэтической точки зрения оставим без комментариев:

И все вокруг сказали: "Лазарь мёртв.
Вот, умер, мёртв. Воистину недвижен".
А Он сказал: "Безверье, а не смерть
Терзают вас. А Лазарь - жив лежит".
Но Лазарь, чёрным костенея языком,
Вскричал, немой: "Нет, Господи, я умер,
Я умер! Тлен меня уже разъял!"
А Он сказал: "Нет тлена - только страх
Пред жизнью. Встань. Иди. Не бойся".
"Но я же мёртв!" - заплакал мёртвый. И тогда
Господь сказал, над одром наклонясь:
"Я говорю: вставай же, наконец!"
И из пещеры они вышли вместе -
Господь и Лазарь. И ушли по снегу.

Четыре долгих года ?человек?, как дурень со ступой, носился с ?Вхожением? по всем злачным литературным и религиозным местам в надежде сорвать хоть какой-нибудь поощрительный куш, пока осенью 2008 года тёмные силы на блюдечке с голубой каёмочкой не преподнесли ему Международную премию имени Арсения и Андрея Тарковских.
Между третьим и четвёртым сборниками ?человек? даром времени не терял, и его хитрая борода мелькала повсюду, где можно было хоть чем-то поживиться. Можно ли сосчитать, сколько доверчивых поэтов ?человек? так или иначе ?обжулил? в издательстве ?Крок?, где он тогда заправлял. ?Все воруют чтобы как-то выжить?, - писал Вадим Волков (это именно его, под именем тракториста Вани из сёлышка Козы напечатало бестолково-незрячее ?Знамя? - №6 за 1999г., стихи Ивана Раина) примерно в те годы. Вскоре корсарский парусник ?человека? прочно пришвартовался к причалу Международного фонда памяти Б. Чичибабина, где со временем практически ни одного порядочного человека не осталось. Здесь, отыскавший своё место под солнцем, ?человек? проявил недюжинные способности и изобретательность в спаивании-охмурении российских ?нужников? (читай статью ?Корыто?). Но и с ?нужниками? ?человек? вёл себя мягко говоря непорядочно. Он попытался облапошить (а попросту ?подставить?) даже своего собутыльника Ю.Кублановского, подсунув ему для журнала ?Новый мир? подборку текстов, большинство которых ранее уже публиковались. Эта наглость возмутила даже видавшего виды бывшего смогиста, и напечатано было только одно (а что же делать, когда, как жаловался автор ?Озы?, не пишется? словоизвержение ?человека? (?Сказ о явлениях блаженному Тимофею? - ?Новый мир?, №6 за 2005г.).
Чем же человек, кроме раскрутки (читай – литературного убийства) своей дочери (она думает, что всё под контролем), занимается теперь? Совсем недавно он заграбастал премию Харьковского городского благотворительного фонда ?АВЭК? (харьковчане знают какой денежный воротила его учредил) ?Народное признание? (Положение о данной премии опубликовано в газете ?Вечерний ХАРЬКОВ? №24(8324) от 5 марта 2005 г.) в номинации ?литература?. Механизм присуждения данной премии (а по странной случайности, наши ?друзья? из ?Корыта? И.Евса и А.Дмитриев также в разные годы удостоились этой бестолковой награды) просто идиотичен. ?Независимые эксперты? (вам эта независимость ничего не напоминает?) выдвигают номинантов на соискание этой премии. В газетах ?Время? и ?50+?, подконтрольных нашему местному нуворишу, печатают анкеты, содержащие в себе списки номинантов Премии по номинациям, и так называемый ?народ?, который, как мы знаем, занят выживанием и не читает газет с советских времён, должен вырезать из газеты анкету, вписать в неё фамилию своего фаворита и по почте отправить по указанному адресу, где специально обученные люди (и Л.С.Карась–Чичибабина, по странной случайности, в их числе) честнейшим образом, с элементами прозрачности и коллегиальности, тщательно - ?целый день и всю ночь? как сообщает газета ?Голос Харькова? №7(1361), апрель, 2008 г. (и двадцати минут хватило бы!) - подсчитывают присланные голоса, и победителю торжественно вручают статуэтку и энную сумму денег. После вожделенного выдвижения ?независимыми экспертами? (компетентность которых, если выдвигаются такие бездарности как ?человек?, весьма сомнительна!) на народное признание(?), ?человек?, предвкушая заветные лавры, как гоголевский чёрт, носился по ничего не подозревающему городу. ?Человек? доверительно подсовывал чистые анкеты ?проверенной? публике (?публика?, ты помнишь как всё это было?) и слёзно просил отослать их со своей фамилией по известному адресу. Конечно, отдать свой голос ?человеку? мог любой не разбирающийся в поэзии харьковчанин, но ?дело? сделали знакомцы и знакомки минаковского (читай - корытного) клана, сродственного той нечистой силе, которую в ?Вие? больная воля художника допустила в храм божий. На многочисленных интернет-сайтах ?человек? слюной исходит, браня всех, кто в мягкой форме советует оставить не свойственное ему занятие (занятие поэзией). Так на сайте ?поэзия.ру?, когда неплохой поэт Амирам Григоров мудро назвал ?человека? ?сочинителем церковных куплетов?, он со свойственными ему грубостью и хамством (ну чем не Шариков из ?Собачьего сердца? М.М.Булгакова?) прорычал: ?Эй ты, конь! Ты зашёл не на свою территорию!? (Что же это за территория такая? Не корытная ли?) На чичибабинских чтениях он важно заседает в президиуме с эпатажным красным шарфом на шее (хорошо ещё, что не в красных революционных шароварах из кинофильма ?Офицеры?), планируя очередные шаги в нечистых литературных игрищах. ?Человек? с головой окунулся в интрижки–перешёптывания с харьковской элитой, которая даже не подозревает с каким оборотнем общается, и можно быть уверенным, что Чичибабинскую премию его сверходарённая дочурка рано или поздно получит. Но ?человек? уже длительное время ничего, что можно было бы отнести к поэтической материи, не пишет. Перед нами полная творческая деградация ?человека? и нам остаётся искренно, как человеку, ему посочувствовать.

3

Никто не станет возражать, что работа с молодыми поэтами нужна последним, как воздух. Ну где ещё молодёжи, как не в сообществе пребывающих в поэзии долго, преодолеть те огромные расстояния на пути к мастерству?
?Человек? действительно (пока его оттуда не выперли вместе с издательством ?Крок?) занимался этой (заметьте, оплачиваемой НСПУ) работой. Что можно сказать по данному поводу? В Харькове ежегодно в два этапа при поддержке Харьковской гособладминистрации проходит областной смотр молодых писателей ?Молода Слобожанщина?. Первый этап – отборочный и, собственно, семинар, куда приглашаются лучшие. В то время (2003г.) я посещал поэтическую студию И. Риссенберга, который и предложил мне поучаствовать в смотре. Я хотел тогда, сославшись на занятость, увильнуть от этих мероприятий (и здесь ?человек? прав: нечего было мне, старому менту, отбирать поощрительные грамоты у детей), но от Риссенберга просто так не отделаешься (ему тоже надо было отчитываться перед своим руководством), да и любопытно стало (помните как Ю.К.Олеша и В.П.Катаев хотели что-то новенькое услышать?). Так вот, на так называемом ?отборе? сидел сам ?человек?. Я читал стихотворение ?Полгода назад Ты к другому ушла…? и сонет ?Весна дарила трелей переливы…? (посмотрите, кому интересно, на сайте ?стихи.ру?). Там не было никакой редколлегии и ?человек? самолично отобрал меня на семинар.
А что же происходило на самом семинаре (май 2003г.)? Примерно двадцать пять молодых поэтов в маленькой душной комнатушке в интернате для детей с нарушениями функций зрения (другого помещения в полуторамиллионном городе не нашлось) в течение четырёх часов читали свои тексты, и оппоненты (тексты были у них на руках) высказывали юным дарованиям своё учёное мнение. Посчитайте сами: на каждого поэта, с учётом того, что он читал несколько стихотворений, приходилось в среднем аж(!) по десять минут. А сколько времени уходило на пустую болтовню. Запомнился хвастливый спич ?человека? о том, что сразу два журнала заинтересовались недавно написанным им текстом. Безусловно, это бахвальство ?человека? подняло творческую планку молодых поэтов на новую высоту. Кроме И. Риссенберга и ?человека? в качестве оппонентов присутствовали друзья (?человек? их так дословно отрекомендовал) последнего – В.Добрынина и Е. Сухарёв. В статье ?Корыто? они представлены как ?etc?, т.к. деньги не доставали, права решающего голоса не имели, были на побегушках-на подхвате, принимая посильное участие в гнусной политике Международного фонда памяти Б.Чичибабина. В.Добрынина и Е.Сухарев, по закономерной случайности (вы уже догадались?), лауреаты в разные годы Чичибабинской премии. Эти поэты собирались в Германию на ПМЖ уезжать - вот им и пришлось отрабатывать свои дутые лауреатства. Вписал его в анкетку, и ты уже не босяк с улицы, а маститый литератор! А Германия лауреатов любит. Там и нобелевский лауреат М.Горбачёв от гнева народов бывшего СССР скрывается. Следует признать, что Е.Сухарев – человек культурный и в этом отношении ?человек? ему не ровня; В.Добрынина – очень доброжелательна к молодым поэтам. Но, как говориться, Платон мне друг, но истина дороже, когда мы говорим о поэзии. Поэтически ?кормиться? у ?человека? и его ?друзей? (Единственный, кто из оппонентов представлял мало-мальский интерес - И. Риссенберг. Редко когда у И.Риссенберга случались жизненные и творческие просветвления. Печальная история: вменяемые бездарности и невменяемый талант. Но именно эта невменяемость в недалёком будущем и гарантирует И. Риссенбергу шаткую известность.) мне, к сожалению, было нечему. Это то же самое, что присутствовать на мастер-классах О. Ермолаевой, К.Кедрова, К.Ковальджи, А.Цветкова, которые эти горе-писаки проводили на VI Международном литературном фестивале имени М.А. Волошина или на семинаре того же Е. Рейна в литинституте (надо только вспомнить, когда он его в последний раз проводил - всё философскую лирику Туркменбаши переводит). Имена-то на слуху, а поэзии – кот наплакал. Но раз уж пошёл разговор о Волошинском фестивале, выборочно посмотрим что за публика там собралась в 2008 году: М.Айзерберг, О.Ермолаева, А.Кабанов, К.Кедров, К.Ковальджи, А.Коровин, Ю. Кублановский, отец и дочь Минаковы, Е.Рейн со своей супругой Н.Рейн, А.Поляков, А.Цветков. Как сказал А.С.Грибоедов – знакомые всё лица! Только А.Леонтьев с А.Пуриным куда-то запропастились. Наверно, наклюкались в какой-нибудь питерской рюмочной, и на поезд опоздали. А наши волошинские тусовщики пили-ели, на гору Кучук-Еныташ взбирались, в Феодосию читать стихи ездили, на солнце нежились, в Коктебельской бухте заплыв устраивали, загадочными звёздами по вечерам умилялись, в общем, радостями жизни наслаждались. Благо, Коровин за всё платил(?). Так Коровин под другой фамилией на лошади вслед за Воландом ускакал. Неужто вернулся? С подарками! ?Битых черепков? в одиннадцати номинациях и других конкурсах лопоухой массовке (Е.Буевич, В.Жуков и прочие) было роздано видимо-невидимо. А лауреатом 1-ой Международной литературной Волошинской премии (номинация ?Брега Тавриды?) и обладателем 3000 долларов США стал А.Поляков, черкнувший в один из сборничков А.Минаковой несколько хвалебных предложений, а в жюри VI литфестиваля имени М.А.Волошина заседал (ну, конечно!) С.Минаков. И.Евса на этот раз в Коктебель не прилетела (метла находилась в ремонте), но специальным призом - статуэткой ?Серебряный дельфин? и 15000 тысячами рублями от Союза российских писателей - она была награждена. Это И.Евсе деньги на покупку подзорной трубы выдали, чтоб она в будущем ни одной сладкой тусовки не пропустила.
Чем же ?человек? ещё отметился (он за эту ?работу? награждён ?Благодарностью? Харьковского городского головы за ?багатор?чну творчу працю, високий профес?онал?зм, особистий внесок у виховання л?тературно? молод??) на своих семинарах? Да откровенным воровством у молодых поэтов. ?Старое норовит потереться о молодое?, - как-то проговорился ?человек? в одном из своих писаний. Мы можем только догадываться где и об кого тёрся ?человек? в прямом смысле этого слова, но обратите внимание как наш ?голубой воришка? поэтически потёрся о великолепную образно–звуковую связку ?рапсоды распада? талантливого харьковского поэта Юрия Шкурко:

Вокруг — гниенье и распад,
и сам я есть продукт распада:
рапсод, взывающий из ада,
не видящий ворота в сад.
Мне пенья дар, и то — засада.

А ведь прописной истиной есть мнение о том, что вдохновляться (вспомним вышеупомянутый текст ?человека? ?Моя нога?) за счёт пластики других поэтов есть акт творческого самоубийства, которое на глазах у всего литературного сообщества и учинил над собой ?человек?.
Но поэтическое подворовывание – дело в семействе ?человека? наследственное. В статье ?Ассоциативная поэзия? (так мы скоро договоримся до того, что музыку стиха или, по-другому, эвфонию будем называть ?музыкальной поэзией?; сюжетные стихотворения – ?сюжетной поэзией?, а то ещё и новый термин ?поэллада?, как В.Сутулов–Катеринич из Ставрополя, ?введём в литературный обиход?), напечатаной в июньском номере донецкой литературной газеты ?Отражение? за 2008 г., С.Скорик из Запорожья на все лады расхваливает якобы анно-минаковскую строку: ?Без издёвки совсем, без извёстки на душной душе”. А мы предложим читателю вспомнить начало стихотворения Б.Пастернака ?Мучкап?: ?Душа душна и даль табачного…?, а также строку того же поэта: ?А ты прекрасна без извилин…?. Не много ли для одной строки надёргано (читай – скомпилировано) из переделкинского затворника? Мы же не глухие, слышим…
В отличие от своих незадачливых ?собратьев? по Международному фонду памяти Б.Чичибабина (здесь уместно вспомнить и А.Дмитриева, который похоже, кроме Б.Пастернака, никого не читал), намного коварнее и изощрённее, что крайне опасно для неискушённого читателя, действует с головой погрузившаяся в пластику И.Бродского И.Евса. Обворовать, по возможности, незаметно для постороннего – талант особого рода. К примеру, строку из ?Писем римскому другу? ?лишь согласное гуденье насекомых? И.Евса ?творчески перерабатывает? в строку ?уловлены пчёлы, жужжаньем согласных? (пчёлы, как известно, относятся к классу насекомых; существительные ?гуденье? и ?жужжание? в контексте с насекомыми, бесспорно, синонимичны; замена прилагательного ?согласное? на существительное во множественном числе ?согласных? лишь подтверждают нашу догадку о целенаправленной, с точки зрения творца недопустимой, возне с оригиналом). Или заключительные строки этого же произведения И.Бродского: ?На рассохшейся скамейке - Старший Плиний./ Дрозд щебечет в шевелюре кипариса? - в окончание одного из своих стихотворений: ?блик на перилах, шорох скворца на ветке…? (проведите сравнительный разбор данных строк самостоятельно). Поклониться великой тени таким грабительским способом для пишущей с тридцатилетним стажем – непозволительно, так как давно пора сотворить и что-то своё – первозданно–необманное! Но вместо подлинной работы над словом И.Евса ?Тянет, как фокусник, строчку изо рта и у себя и у других?, не забывая при этом на всех литературных перекрёстках Харькова громогласно и не без оснований заявлять, что её учителем является А.Кушнер, про псевдотворчество которого ниже нам расскажут другие критики...
Заканчивая по И. Евсе, своими писаниями обслуживающую новых хозяев жизни, обратим внимание читателя на вызывающий отвращение неестественный бытийный словарь (...?игра алмазов?, ?абсент?, ?мотель?, ?вкушение мангустов?, ?форд?, ?пурпурный гобелен?, ?поеду кутить на юг?, ?бюргер?, ?мадера?, ?фаянс?, ?миндаль?, ?масть трефовая, вспорхнувшая с валета?, ?травести?, ?осетровые шашлыки?, ?кипарис?, ?мартини?, ?славист?, ?кафетерий?, ?сёрфинг?, ?пир?, ?кюфте-бозбаш?, ?китайский болванчик?, ?эклер?, ?воскурения маковым семенем?, ?индиго?, ?фрак?, ?кубики льда в бокале ?Алиготе?, ?инцест?, ?мангал?, ?кутёж?, ?бутылка брюта?, ?мундштук?, ?лайнер?, ?чурчхела?, ?коктейль?, ?лагуна?, ?ковры?, ?жареная курица?, ?бикини?, ?рюмка текилы?, ?олеандр?, ?пиджак из твида?, ?пармезан?, ?сердолик в серебре?, ?форель?, ?инкрустация?, ?глиссер?, ?кахетинские вина?, ?веер?, ?агава?, ?капучино?, ?застолья?, ?валюта?, ?прикуп?, ?палиндромы?, ?запах цитрусов и ванили?, ?банкир?, ?оникс?, ?изабелла?, ?траттории?, ?бармен?, ?одалиска?, ?запотевший ?Опель?, ?лаковая шкатулка?, ?жир прикипал к поленьям?, ?червовая масть перепутанных карт?, ?марсальский соус?, ?яхта?, ?нектар?, ?марабу?, ?халва?, ?шафран?, ?эмиграция?, ?сливки?, ?жемчуг?, ?канделябр?, ?хвост павлиний?, ?полста оливок?, ?паб?, ?цветистый тост?, ?амальгама?, ?ореховый торт в коробке?, ?беспробудная спячка?, ?чебурек?, ?позолота?, ?корица?, ?кунсткамера?, ?столоверчение?, ?каприз?, ?пахлава?, ?кодак?, ?дым шашлыка?, ?звон золотых браслетов?, ?ресторация?, ?наклюкавшись до оборзенья?, ?корт?, ?трёхнедельное южное странствие?, ?дуешь коньяк?, ?афиша?, ?лотос?, ?сальто-мортале?, ?официант?, ?фигурка оригами?, ?сытость?, ?триклиниум?, ?черкнув номерок на манжете?, ?перламутр?, ?каберне?, ?малайский кочет?, ?парча подушек?, ?заедая фруктами хванчкару?, ?пасьянс?, ?вдребезину?, ?пальмы?, ?бронзовая чернильница?, ?лазурь?, ?чаевые?, ?мидии?, ?портмоне?, ?саперави?, ?гаруспиций?, ?бланманже?, ?пируэт?, ?джип?, ?анаша?, ?мясо коптилось?...) этой патентованной бездельницы, ничего общего с народной драмой (население Украйны-Малороссии за годы независимости сократилось более чем на 5 миллионов человек) не имеющий.
Ко времени семинара у ?человека?, мной давным-давно были написаны поэмы ?Весна? и ?Лето?, поэтические эссе ?Весенний кроссворд?, ?Август воспоминаний?, ?Октябрьский семерик?, ?Зимний калейдоскоп?, подготовлены книги стихотворений ?Блокнот милицанера?, ?Над облаками?. Остаётся поблагодарить ?человека? за то, что он, вопреки мнению редколлегии(!), протащил в молодёжный альманах ?Левада? мой ?графоманский лепет?.

4

Поэзия в Харькове всё же жила. И не на никчемушном семинаре ?человека? в НСПУ и ни в Чичибабинском центре, а в харьковских поэтических студиях, где с молодыми поэтами напряжённо работали истинные мастера-подвижники. Уж не их ли непутёвый ?человек? называет ?моими вождями??
Мне улыбнулось счастье, и в 1996–2000 годах я посещал литературно-поэтическую студию ?Третий цех? Марка Богославского; в 2003–2004 годах – поэтическую студию Ильи Риссенберга. Правды ради, надо отметить, что если Марк Богославский действительно серьёзно работал с поэтами, то Илья Риссенберг по шкале ненормальности перещеголял даже своих немного (это ещё мягко сказано!) не в себе соплеменников - Б.Пастернака и О.Мандельштама в ранний и поздний периоды творчества соответственно - и я, в конце концов, вынужден был спасаться бегством от обволакивающего моё сознание липкого тумана сумасшествия. Кое-что молодым поэтам дало общение с Сергеем Шелковым, но поэтическая студия – это музыка заоблачных высот:

О поэтическая Студия!

Кто хоть раз побывал в Твоих стенах, уже никогда не забудет той самоотверженно-ремесленнической атмосферы. Я отпрашивался у своего милицейского начальства и с праздником в душе спешил под пугливые крылья Пегаса. Я всецело погружался в неопрятный мир образов и – бесцельно брёл по усыпанной звёздами тропе, беспечно мчался на упрямых метеорах, неустанно беседовал с предполагаемым другом, пока тайны бытия не раскрывали мне свои упругие объятия. А когда грубый окрик критики выводил меня из этого хаотического состояния, я готов был наброситься на моих безжалостных мучителей, но мой внутренний голос вновь и вновь убеждал меня в их правоте. Я приходил домой оглушённый, и поздние слёзы щедро катились до утренней щетины. Я проваливался в бессонное пространство, и зоркое время качало меня на руках. Ко мне приближались знакомые огоньки, но потом я никого не мог вспомнить. В полдень я с трудом пробуждался, и эхо вчерашних литературных баталий умывало моё лицо. Без сожаления я уничтожал написанное вчера и безоглядно устремлялся в подросшее завтра… Вот и сегодня я грущу по Тебе, поэтическая Студия, и вспоминаю магов, встретившихся на моём Пути.

Неведомо, кого обучили (если такое слово вообще применимо к поэзии) наши местные (А.Дмитриев, И.Евса, С.Минаков) корытчики с задранными кверху эпигонскими носами, а Марк Богославский подготовил таких ?хороших и разных? поэтов, как Михаил Ежов, Иван Ютин и других. В каких лечебницах искать учеников Ильи Риссенберга, мне неизвестно.
Но не будем упускать из виду главное - сами стихи. И харьковчанам повезло в том плане, что они имели возможность находиться ближе (книги стихов, литературные студии, поэтические вечера и даже мимолётное общение) к творчеству таких поэтов, как М.Богославский, И.Риссенберг, С.Шелковый, которые уже сейчас, если бы их лучшие тексты печатали московские и питерские журналы, могли бы серьёзно влиять (И.Риссенберга необходимо печатать и издавать с максимальной осторожностью, ибо процесс распада личности у этого поэта зашёл так далеко, что разбираться с его писаниной последних лет следовало бы не читателю, а компетентному консилиуму врачей-психиатров) на судьбы русской поэзии. Ну не могут же эти порядочные люди подъехать (как советовал для другого пожарного случая М.Жванецкий) на танке в сопровождении двух автоматчиков к непробиваемо-бронированным дверям корытных редакций для проведения успешных переговоров с неожиданно прозревшими главными по вопросу визы ?в набор?. Почему же нынешние закрытые акционерные общества–замшелые корытные братства боятся печатать хороших поэтов? Не потому ли, что их бездарные протеже будут деклассированы грамотным читателем, который по настоящей поэзии истосковался?

5

Какими балами можно измерить уровень ?творческой и человеческой бездарности?? Думаю что на этот вопрос нам с успехом могут ответить в Международном фонде памяти Б.Чичибабина, где корытные дела делались с дальним прицелом и в огромных масштабах. Но заметьте, что, как человек, я не оскорбляю ?человека? и его друзей по несчастью, веду себя толерантно, публично и ?нормальным литературным языком?, как думает Александр Товберг из города Красноармейск Донецкой области, высказываю на фактических материалах своё субъективное мнение. А могу сослаться и на мнения других незаангажированных литераторов. Почитайте, в частности, роман с эпиграфами Владимира Соловьёва из Нью-Йорка ?Утешение в слезах? или статьи санкт-петербуржца Виктора Топорова (?Похороны Гулливера?, ?Ибанько на энерджайзере, или картавый фонтан?, ?Залоговый аукцион?), и вы увидите, что А.Кушнер, которому все соросовские российские журналы (особо отличаются ?Звезда?, ?Знамя?, ?Новый мир?) дружно поют дифирамбы, признан оказывается не всем миром, а как раз наоборот. Известно, например, что Иосиф Бродский А.Кушнера иначе как ?посредственным стихотворцем? не называл, а в стихотворении, посвящённом А.Кушнеру, метко назвал его ?амбарным котом?. Этот правдивый вскрик нобелевского лауреата так взволновал А.Кушнера, что он приложил ?немало усилий, чтобы воспрепятствовать публикации этого текста, а когда осознал неосуществимость своего замысла, привёл этот текст в своём мемуарном фальсификате – как бы впервые, хотя уже вышел последний сборник И.Бродского, куда стихотворение вошло?. Прочитаем эти шестнадцать строк ещё раз:

Не надо обо мне. Не надо ни о ком.
Заботься о себе, о всаднице матраса.
Я был не лишним ртом, но лишним языком,
подспудным грызуном словарного запаса.

Теперь в твоих глазах амбарного кота,
хранившего зерно от порчи и урона,
читается печаль, дремавшая тогда,
когда за мной гналась секира фараона.

С чего бы это вдруг? Серебряный висок?
Оскомина во рту от сладостей восточных?
Потусторонний звук? Но то шуршит песок,
пустыни талисман, в моих часах песочных.

Помол его жесток, крупицы - тяжелы,
и кости в нем белей, чем просто перемыты.
Но лучше грызть его, чем губы от жары
облизывать в тени осевшей пирамиды.

И.Бродский оставил очень чёткий комментарий к этому стихотворению в письме А.Кушнеру: ?Всё это - только буквы, и если в них есть хоть доля правды, то не обижаться на это следует, а 1) посетовать, что дела обстоят именно так, а не иначе и 2) что буквы способны на подобие правды?.
И не все пишут А.Кушнеру слащавые письма в надежде пробиться к заветным лаврам, как это в своё время делал начинающий корытчик, осчастливенный литературными премиями ?Антибукер? и ?Северная Пальмира?, Б.Рыжий. Вот лишь некоторые выдержки из его писем А.Кушнеру:

?Дорогой Александр Семёнович!.. Воюют только эпигоны... Ваши и Бродского. Мне кажется, вы части одного целого, громадного чего-то... Когда у Вас выйдет книга?.. Спасибо Вам за всё, Александр Семёнович... Поклон Елене Всеволодовне... Я очень люблю Ваши стихи...Но ведь я пишу Вам, это большое счастье для меня... В любом случае, там где речь идёт о поэте Вашей величины, следует говорить о стране, времени и человеке, ибо последние и являются главной составляющей поэта. Ваши стихи помогают жить, дышать, ведь это так просто, ведь лучшего о стихах сказать нельзя... Всего Вам самого хорошего... Вот этот вопрос Анненского ?наша совесть, наша совесть? слышится в каждом Вашем стихотворении... Елене Всеволодовне - низкий поклон... Кажется сегодня только Вы отвечаете за слова... Ваша новая книга у меня уже есть. Читаю в парке... И вот что я понял: гениальные вещи можно прочесть только находясь в полном душевном равновесии... Я был спокоен, когда открыл Вашу книгу, и она помогает мне быть спокойным и даже счастливым, пока я её читаю, держу в уме и сердце... Как Ваши дела? У меня всё хорошо. Желаю скорейшего выздоровления Елене Всеволодовне... Вы гениальный поэт, всё написанное Вами мной высоко ценимо и горячо любимо, я знаю наизусть почти все Ваши стихи... Желаю Вам всего наилучшего, с бесконечной теплотой к Вам и Елене Всеволодовне... в Вашем случае, наоборот, каждое почерпнутое из стихотворения чувство - ужас, тоска, счастье, нежность - словно подталкивают: ?это тебе не кино!? Это жизнь. Но при этом это и высочайшая поэзия. Вот в чём Ваша тайна... По Вам с Еленой Всеволодовной очень скучаю...Ваши стихи в ?Литературке? великолепны. Много бы я отдал, чтоб написать что-нибудь подобное. Но звучит у меня в голове вот уже больше месяца стихотворение ?Дослушайте...? Правда, я живу с ним это время... Как Вы? Как Елена Всеволодовна, пишет ли она? Сердечный привет ей от меня. Спасибо ещё раз за всё... Искренне Ваш Борис Рыжий.?

(Здесь же читателю следует ознакомиться со следующими строками из стихотворений Б.Рыжего: ?Всё Александра Кушнера читаем?; ?Рейн Евгений Борисыч уходит в ночь,/ в белом плаще английском уходит прочь...? и далее. Для чего екатеринбуржцу в 1997г. потребовалось упоминать в стихах(!) - в стихах(?) - в своих ученических рифмовках(!!!) этих ?лирических кастратов?, а тем более при жизни публиковать свой лакейский вздор, - пусть останется на совести Б.Рыжего, если такая нравственная категория была вообще ему известна.)

Вот она, тайна журнального успеха Б.Рыжего, подозрительной шумихи, поднявшейся одно время вокруг его имени, начинавшегося парада литературных премий. Но неужели А.Кушнер, не постеснявшийся отдать эти письма для опубликования, всерьёз полагал, что Б.Рыжий - ко времени написания данных панегириков законченный алкоголик и наркоман, с трясущимися руками ожидавший подвоза ?наркотика к пяти?, ставший ?за глюки? жалкой добычей ?сырой наркологической тюрьмы? - заучивал на память по ночам его школярские рифмовки? Вот смеху-то! Как знать, не станут ли письма Б.Рыжего к А.Кушнеру материалом для нового ?Ревизора??
И не все распинаются в похвалах ?посредственному эпигону? А.Кушнеру, рассказывая в напечатаных на деньги Международного фонда памяти Б.Чичибабина байках, что кушнеровский ?стих дышит информацией, вот кто обогатил русскую поэзию неслыханным дотоле разнообразием живой речи?, как это делает сейчас близкий соратник Б.Рыжего по пьяным делам и (никто и не сомневался!) лауреат литературной премии журнала ?Звезда? А.Леонтьев. Ну не устают же уши А.Кушнера ?от пустозвонства во все века вертевшихся льстецов?, и он (?Лев... обожал... подхалимаж?) за золотую лесть щедро одаривает современных хитроманов.
А я вот думаю, получила ли известная литературная воровка И.Евса премию имени Ю.Долгорукого, награды журналов ?Звезда?, ?Октябрь? и др., не назови она в своём последнем сборнике А.Кушнера (именно его!) ?Опись
имущества? ?единственным из певчих?? Или, может быть, дело совсем в другом?
Ну принято у нас на Руси (я не оговорился?) на все лады расхваливать влиятельного раздавателя литературных титулов и наград–реального помогателя сделать (вот именно) литературную карьеру (ну чем вам не новый нарицательный термин для учебных пособий?) А ведь ещё дальновидный А.Н.Крылов в басне ?Кукушка и петух? (перечитайте-ка, кто запамятовал) предупреждал общество об этой негативной тендеции. И можно с полной уверенностью прогнозировать, что когда аутсайдеры гамбургского счёта гангнусы, кушнеры, рейны, etc утратят (вы справедливо скажете, что на их места придут другие) возможность (а это, перефразируя О.Мандельштама, случиться ещё на наших глазах) посредством материального и морального эквивалента влиять на литературный процесс, про них моментально забудут все теперешние подхалимы и воздыхатели, а со временем забудет и литература. Не случайно честный критик Владимир Бондаренко в своей книге ?Последние поэты империи? корытных дел мастеров упоминает только в негативном контексте и в первый ряд современной русской поэзии обоснованно (справедливости ради, следует отметить, что это касается немногих, упомянутых в книге, имён) выводит совсем других поэтов.

6

Но так ли мёртв духовный космос, как мы думали, и действительно ли спит поэтическая Вселенная? До нас дошёл свет звёзд – больших и малых.

Аркадий Филатов (Харьков):
?С интересом посмотрел Ваши стихи. Хотя у нас с Вами разные понятия о нужном и ненужном, важном и неважном но Вы, по-моему, вполне достойны Читателя. Желаю Вам долгой работы в нашем общем ремесле… Что касается ?Корыта?, то – в чём, собственно событие? Группа людей изолировалась, обзавелась каким-то образом недвижимым и движимым имуществом, выстроила собственную иерархию, раздаёт друг другу чины и комплименты … Комментировать их конкретные действия не могу из этических соображений…?

Аркадий Филатов был другом Б.Чичибабина и ему, конечно, нелегко видеть как на международных псевдопоэтических вакханалиях на имени Поэта паразитируют зарвавшиеся бездарности. В ситуации, когда даже из порядочных людей мало кто решился высказать своё мнение по ?корытному вопросу?, письмо А.Филатова необходимо расценивать, как гражданский поступок.

Юнна Мориц (Москва):
?Никогда прежде не читала, не видела Ваших сочинений. Стихи, присланные в письме, читать интересно… Эссе ?Корыто? - напрасный труд. Сюжет его и действующие лица везде одинаковы: в каждом городе, в каждой стране, в каждом веке. Пытаясь пролить свет на эти общеизвестные вещи, поэт погружается сам в этот мрак. Никто не читает эту печатную и концертную продукцию фестивальных ?тусовок?. Всё это никак не должно раздражать и, тем более, вдохновлять на поиски справедливости. Радуйтесь, что у поэта есть миллионы возможностей быть не в стае…?

В своё время даже атаман советских рифмоплётов Е.Евтушенко, признал, что автор ?Поэмы сербскости? ?не потеряла совесть?. Поэтесса подтвердила свою репутацию в очередной раз. Но не упускает ли искушённая Юнна Мориц одну немаловажную деталь – обычного читателя? В 1986 -1990 годах я служил в должности начальника клуба войсковой части в 23 км от Тобольска. Слышали ли вы что-нибудь о военных городках? Скукотища, смею вас заверить, почище, чем у А.Н.Куприна в ?Поединке?. Но в библиотеку части (не знаю как сейчас) выписывались многие центральные литературные журналы и газеты. Солдаты, конечно, имели их ввиду, а вот офицеры, их жёны и старшие дети зачитывали эту духовную манну до дыр, с нетерпением ждали свежих номеров. А кто считал провинциальные библиотеки? Интеллигенция, студенты, а иногда (о, чудо!) и простой рабочий читали (литераторы не в счёт – им по ремесленным соображениям положено интересоваться) продукцию литературных изданий. Да, этот читатель после распада СССР значительно поредел (правильней сказать, находится на грани вымирания), но зарегистрировать его присутствие в поэтических широтах можно и теперь. Не для одних же себя в конце концов пишут писатели? Читатель есть, но то ли он читает? Другое дело, что в последние годы на журнальные страницы при соучастии самих же сотрудников редакций нахально прорывается именно эта конкурсно-тусовочно-фестивальная мазня (в последнее время - и в электронных версиях). Догадывается ли читатель (особенно молодёжь), что зачастую в журналах ему ?фуфло? подсовывают – вопрос вопросов!

Сергей Назаров (Ровно):
?Извините за молчание - организация всей жизни в последнее время не способствует быстрой реакции на письма. У Вас очень интересная поэзия… А статья ?Корыто? мне очень близка, как близка, думаю очень многим честным и столичным и провинциальным авторам. К сожалению, писательское сообщество – всего лишь часть сообщества людей, где клановость и сродственность – повсеместно распространённые явления. Поэтому, даже будучи членом СПР, и не желая толкаться и унижаться, практически не участвую ни в каких проектах и конкурсах общероссийского (и общерусскоязычного) масштаба. Что касается Украины, то ситуация здесь 1:1 : попытка небольшой группы узурпировавших ?Кочку? русскоязычных прорваться на общероссийский Олимп, снискать некое благорасположение в России любым путём, и не только описанным Вами способом, а и на ?духовном? уровне сродниться некоей концепцией, стать кому-то очень нужным и ?родным? именно там, где раздают сейчас (до сих пор) гранты и однодневные имена. Об этой ситуации на Украине, кстати, писала месяца три назад ?Литературная газета...?

Наблюдая за происходящим в литературной жизни России и её окрестностях, интуитивно понимаешь, что должен сказать читателю что-то важное. И сказанное будет означать переход через Рубикон.

Юрий Чигринов (Харьков):
?Если бы из этой статьи убрать зло и желчь и сдобрить её добротной иронией, то она бы вполне могла иметь право на жизнь. Как ни прискорбно, но многое здесь правда, притом горькая и нелицеприятная. Нужна ли она такая? - вопрос второй. А вот затрагивать Кушнера и Лилию Семёновну автору совсем не стоило.?
(сайт ?стихи.ру? 04.12.2008 г. 14:51 - рецензия на статью ?Корыто?)

Какие зло и желчь, если к участникам ?харьковского скандала? у меня нет ничего личного? А Вы добротно поиронизируйте по этому поводу в своей(!) версии этих гнусных событий. Но Вы же молчите, да ещё трусливо данную рецензию на статью ?Корыто? с сайта ?стихи.ру? убрали, хотя, зная пароль на мою страничку, сами же, без согласования со мной, поместили статью на главную страницу сайта. Это Вы сделали специально, чтоб горячо любимую Вами Лилю Семёновну не ?затрагивать?? А что касается Л.С. Карась-Чичибабиной, то она хорошо устроилась. Бывало, везу в областное управление милиции документы, и в Чичибабинский центр по дороге за книгами зайду. А там всякий раз Лиля Семёновна со своими приятельницами чаи гоняет (сразу выплывает из памяти картина В.Г.Перова ?Чаепитие в Мытищах?). А к чаю - снедь ?не за личную медь?. Откуда такая продовольственная роскошь? Не на те ли, cкрытые толстосумами от налоговой, деньги, на которые и Чичибабинский фестиваль проводится? А однажды молодые поэты (Сергей Отводенко, Виктория Нестерова и другие) попросили у Лили Семёновны разрешения проводить в Чичибабинском центре литературную студию. Молодые люди собрались всего один раз, после чего эта любительница изящной словесности заявила, что молодые поэты до литературной студии ещё не дозрели, и выгнала детей (?Поэт - что малое дитя?) ?дозревать? в бандитские подворотни и наркоманские подъезды. По всей видимости, за такую любовь к поэзии Харьковский горсовет и наградил Лилю Семёновну литературной премией имени Б. Чичибабина и многочисленными грамотами... Впрочем, хочется не об этом. Право на литературную жизнь имеет любой хороший поэт, а корытные фонды, издательства, присуждатели премий, редакции журналов и копошащиеся вокруг них мерзкие тусовщики как раз этого природного права хороших поэтов и лишают. Вы же - харьковчанин, всё, изложенное в статье, видели своими глазами; сами (причём раньше меня!) перестали чичибабинские шабаши посещать, интуитивно догадываясь, с какой целью они проводились. И Вы ещё задаётесь вопросом: нужна ли такая правда? Обратите внимание, что ?человек?, грозивший что я отвечу за клевету, в суд со своими подельниками так и не обратился. Боится, что десятки харьковчан, уже согласившиеся свидетельствовать, подтвердят факты, изложенные в статье ?Корыто?, и обязательно вскроются новые омерзительные подробности из жизни чичибабинской помойной ямы. Какая там поэзия! Вот Вы о Кушнере печётесь. Помните, лет шесть назад я брал у Вас его ?Избранное? (кажется за 1986 г.)? Стихи за тридцать лучших творческих лет! После прочтения у меня возникло чувство, будто воздуха дышалого глотнул. Остановиться не на чем... Такое же чувство, к сожалению, возникает и после прочтения Ваших текстов. Ведь Вы не только ближнего, но и весь безответно-безвестный интернет обокрали. Ну не можете Вы с Кушнером (и сколько вас таких?) творить, не обкрадывая других! Но если у Вас и у И.Евсы всё на поверхности, то ?задохлика? (определение Анны Ахматовой ) с большим трудом удалось вывести на чистую воду только начитанному критику Владимиру Соловьёву, мнение которого с нетерпением ожидает читатель эссе:
?...Сашина сила заключалась в его слабости: поэзии он противопоставлял непоэзию, выдавая её за поэзию. Я бы сказал так — поэтами рождаются либо делаются. Саша поэтом не родился — вот сокрытая от всех тайна, его драма и печаль. И его отчаяние оттого, что он это знает сам. Он заставил себя стать поэтом, сделал из себя поэта, взнуздал себя: ?И если судить по стихам, которые волей железной ты тянешь...? — прорывается у него вдруг.
Воля у него и в самом деле железная — советская воля: ?Гвозди бы делать из этих людей, в мире бы не было крепче гвоздей?.
А стать поэтом, не будучи им — это всё равно, что стать женщиной, родившись мужчиной. Подвиг, достой-ный знаменитой нашей чемпионки Тамары Пресс, у ко-торой как-то на олимпиаде потрясённые судьи обнару-жили мужские гениталии. Кажется, впрочем, это был слу-чай гермафродизма. Применительно к Кушнеру сошлюсь лучше на Ларошфуко: ?Уму не под силу долго разыгры-вать роль сердца?.
Скорее даже, чем об уме, следует говорить о рацио-нальности: поэзия Кушнера возникла, ?не дожидаясь вдох-новенья?, а поэзия без вдохновенья — боюсь, всё-таки не настоящая. Была уже в русской поэзии такая попытка — взнуздать Пегаса силой: Валерий Брюсов. Кушнер — его преемник: волей он пытается подменить вдохновенье, волей хочет заставить русскую поэзию служить ему. Отсутствие Бродского его вдохновляет:

Нет великого Патрокла,
Жив презрительный Терсит.

Как раз именно мысли, когда они изредка в его сти-хах встречаются — все цитатны и выдают его с головой, обнажают его метод. В стих он переносит цитаты, извле-чённые им из прозы, вся информационная сторона его поэзии построена на заёмных мыслях.
Вот несколько примеров.
Саша вычитывает в ?Трактате о Шекспире? у Гюго, что Гамлет не только противопоставлен другим героям трагедии, но и своеобразно связан с ними: ?В пьесе два отца, требующих отмщения. В ней могло бы быть и два призрака?. Понятно, что речь идет о Полонии и Лаэрте — втором Гамлете. В этом небрежно брошенном замечании о двух призраках больше поэзии, чем в стиховой симплификации Кушнера — и потому что он сам упрощённо, примитивно понимает мысль Гюго, и потому ещё, что адресует стих более примитивному читателю, чем тот, который был у Гюго. ?Нет, не одно, а два лица, два смысла, два крыла у мира, и не один, а два отца взывают к мести у Шекспира? — неплохое начало, если не знать о существовании оригинала, на который Саша, понятно, не ссылается, и за оригинал принять копию. Однако далее стихотворение спускается на тормозах, мысль смазывает-ся, потому что к наблюдению Гюго Саше, увы, нечего добавить от себя. Более того, инфернальной догадкой Гюго о двух призраках он так и не воспользовался, потому что она лежит за пределами его понимания и поэтики.
Другой пример.
Князь Вяземский в ?Старой записной книжке? вспо-минает о беседе за завтраком в Суздальском Спасо-Ефимьевском монастыре, когда зашла речь об аде и наказа-ниях, которым грешники в нем подвержены:
?Граф вмешался в разговор и сказал, что наказание их будет состоять в том, что каждый грешник будет видеть беспрерывно и навеки веков все благоприятные случаи, в которые мог бы согрешить невидимо и безнаказанно и которые пропустил по оплошности своей?.
Вот беззастенчивый Сашин пересказ этой, на взгляд Вяземского, ?довольно замысловатой мысли? — опять же, естественно, без ссылки: ?И если в ад я попаду, есть наказание в аду и для меня: не лед, не пламя! Мгновенья те, когда я мог рискнуть, но стыл и тёр висок, опять пройдут перед глазами. Все счастье, сколько упустил, в саду, в лесу и у перил, в пути, в гостях и в тёмном море... Есть казнь в аду таким, как я: то рай прошедшего житья, тоска о смертном недоборе?.
Как и в первом случае, чужая мысль не только при-своена, но разъяснена, разжёвана, проболтана — прозаи-ческий оригинал и кратче и поэтичнее стихотворной с него репродукции. Пересказ давит на стих, высовывается из него, синтаксис стиха слишком рассудочен, а сюжет иллюстративен, чтобы быть естественными, и даже мес-тоимение первого лица не спасает, но конфузит, комп-рометирует автора — по крайней мере, для тех читателей, которые знают об источнике, которым Саша украдкой, исподтишка воспользовался.
Естественно, круг чтения поэта иной, чем у читателя, но, скажем, по афористичной и инородной стиховому контексту концовке (или заставке) можно догадаться о ее заимствованном характере, хотя источник и не выяс-нен; к примеру: ?Умереть — это стать современником всех, кроме тех, кто пока ещё жив?.
(Уже закончив начерно ?Роман с эпиграфами?, я об-наружил источник этой цитаты у Пруста: ?Ведь на все предыдущее мы смотрим, не принимая в расчёт, что длительный процесс усвоения превратил его для нас в мас-су, хотя конечно и не совершенно одинаковую, но в общем однородную, где Гюго является современником Мольера?.)
Вопрос здесь не о плагиате, не только о плагиате — можно ли присваивать чужие мысли и наблюдения? Воп-рос ещё о том — нужно ли это? Ибо всё с чужих рук, с чужих слов, с чужого голоса. Нуждается ли культура в дублировании и симплификации? Какой смысл переска-зывать своими словами уже сказанное прежде другими и подписывать своим именем? Настоящая поэзия — это всё-таки открытие, а не повтор, взгляд вперёд, а не оглядка, смелость, а не пиетет перед обворовываемыми предше-ственниками и современниками.
Естественно, ещё больше заимствований у Саши из поэзии — уже не мысли, но строя, строфики, размера, ритма, образа. Иногда это скрытое цитирование, иногда откровенное, иногда подчёркнутое и педалированное, даже спекулятивное, ибо, как он сам признаётся, ?чем больше названий, тем стих достоверней звучит?, а Сашин стих авторитарен, то есть заверен высоким авторитетом тех, на кого Саша ссылается. И здесь не только ученический пафос, который так легко переходит в учительский. Не только великолепная страховка — сомнение во мне зна-чит сомнение в тех, на кого я ссылаюсь. Здесь ещё точ-ный учёт советской читательской аудитории, которая при-выкла подчиняться авторитетам настолько, что даже, встав в оппозицию к официальным, заменила их неофициаль-ными, полулегальными, а то и вовсе нелегальными.
Психологическая коробка слушателя высчитана Сашей до мелочей, он точно знает, на какую нажать клавишу, чтобы извлечь нужный звук — не чистой поэзии, но верно-го отклика! Это искусство, не имеющее к поэзии прямо-го отношения, он изощрил в себе до виртуозности.
Сашин стих не просто зависит от прочитанных им книг, он паразитирует на них и спекулирует ими. Он выезжает на высоких ссылках, и авторитеты отменяют необходи-мость собственных доказательств — это во-первых, а во-вторых, — скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. Саша предъявляет читателю своих друзей — Тынянов, Пастернак, Ахматова, Набоков, Модильяни; он даже Брод-ского подверстал себе в друзья (?рыжий друг?), тем са-мым обезоружив в нем соперника и врага.
Аналогичная упоминательно-ассоциативная клавиату-ра в стихах Андрея Вознесенского, но Кушнер разборчи-вее, тоньше и хитрее: Вознесенский пишет о великих своих друзьях и предшественниках с пиететом, дотягива-ясь до них, хотя и не надеясь сравняться, а Саша пишет с мягким отрицанием, с лёгкой иронией, с едва замет-ным высокомерием, снисходительно, словно бы возвы-шаясь над ними, по крайней мере открещиваясь от моды на них и даже иронизируя над ней. Такова его утонченная литературная стратегия — ироническим автокомментари-ем предупредить и нейтрализовать читательскую реакцию; вот, мол, висел у всех в квартирах портрет Хемингуэя в свитерке, а теперь сменён другим кумиром, автором ?Ло-литы?, но и его тон полупристойный претит, у нас, мол, другое — то есть упомянул обоих кумиров, но не присо-единяясь к моде, а возвышаясь над ней, хотя одновре-менно указывая, что, мол, и мы с усами, читали, но остаёмся при своем мнении (пересказываю стих, чтобы не нарушать взятый мной в этом абзаце ритм). Однако чаще Саша втаскивает в стихотворение какое-нибудь по-лузабытое имя не по любви к раритетам, но по точному опять-таки расчету, что тайный эффект сильнее явного.
Есть разные уровни чтения — вот два из них, обозна-ченные Марселем Прустом и по сути своей противопо-ложные один другому.
Первый: то, что является последним словом мудрос-ти, предстаёт нам только как начало нашей собственной, так что именно в то мгновение, когда книга сказала нам все, что могла, она возбуждает в нас чувство, будто ещё ничего не сказала.
Другой уровень чтения, другой его способ, который Пруст определяет как фетишизм чтения, сводится к сле-дующему: читатель читает, чтобы удержать в памяти то, что он прочёл, ибо для него книга — не ангел, улетаю-щий как только откроются врата небесного сада, но не-движный идол, которому он поклоняется и который, вместо того чтобы обрести достоинство благодаря мыс-лям, им пробуждённым, сообщает мнимое достоинство всему, что его окружает.
Сашино чтение — пристальное, заинтересованное, мер-кантильное, он рыскает по книгам в поисках мыслей, сю-жетов и цитат. Кто-то остроумно назвал его стихи путе-шествием из Ленинграда в Петербург. Он восприимчив — и переимчив! — как женщина: у него не оригинальное, но стилизаторское дарование. По натуре он исполнитель — ав-торское, личное проглядывает в нём чрезвычайно редко. У него вдохновение актёра, читающего чужой текст и вы-дающего его за свой. Вот почему он ближе к мирискусстникам, чем к акмеистам. Он довольно тонкий имитатор и искусный приспособленец. Я говорю пока что только о приспособленчестве к русскому классическому стиху.
Баратынский гениально определил этот тип поэзии в стихотворении ?Подражателям?:

А ваша муза площадная,
Тоской заёмною мечтая
Родить участие в сердцах,
Подобна нищей развращённой,
Молящей лепты незаконной
С чужим ребенком на руках.

Я вовсе не отрицаю значение цитаты для литературы, но цитаты творческой, а не механической — той самой, о которой Мандельштам сказал, что ?цитата не есть выпис-ка. Цитата есть цикада. Неумолимость ей свойственна. Вце-пившись в воздух, она его не отпускает. Эрудиция далеко не тождественна упоминательной клавиатуре...?.
А у Саши — тождественна, его цитата есть именно выписка, но выписка адаптированная, упрощённая, при-способленная к современному невежеству и его обслужи-вающая.
Для меня сомнителен сам этот метод — всеядная цитатность, иждивенчество, литературный паразитизм. Иенские романтики окрестили это Роеsiе dег Роеsiе — поэзи-ей, которая идёт по следам другой поэзии и возводит в новую степень поэзию, уже осуществлённую в веках. Куш-нер словно бы составляет своими стихами адаптирован-ную и дистиллированную антологию русской поэзии и мировой афоризмистики, своего рода дайджест для мас-сового чтения. Поэзия превращена в филологию, стихот-ворение в перифраз либо пародию — размытые черты чужих поэтических систем слишком наглядны, чтобы их скрывать. Интерес к такого рода стихам вызван их ложным блеском — они светятся не изнутри, но отражённым светом классической культуры.
В моей жизни Сашины стихи сыграли положительную роль — заставили обратиться к их первоисточнику. На этом мой интерес к ним кончился — репродукции я пред-почитаю оригинал.
Сашины стихи — это мост от невежества к знанию, мост на месте насильственного разрыва, и рассчитан он на советских Митрофанов, над которыми отличник Кушнер взял школьное шефство, утеряв при этом различие между чужим и своим:

?Мой сад с каждым днём увядает?.
И мой увядает! И мой!

У Саши, который когда-то жаловался на то, что ?сла-ва прошла за дождями, как западный фильм, не увиден-ный нами?, сейчас толпа поклонников — в основном женского пола. У него уже есть своя маленькая школа — эпигоны у эпигона. Они противопоставляют его Бродско-му, потому что Сашина манера — общедоступна как для поэтов, так и для читателей...?
А.Кушнер назвал роман с эпиграфами Владимира Соловьёва ?Утешение в слезах?, написанного ещё в 1975 г., ?пасквилем?, но Сергей Довлатов с Кушнером не согласился: ?К сожалению, всё правда?.
Прошло двадцать три года и Владимир Соловьёв в ?Двух Бродских? снова вспоминает о Кушнере: ?Кстати о Кушнере. Давно — многие годы — не читал его стихов. А тут вдруг случайно набрёл на подборку в ?Новом мире? (№1 — 1997). Проснулся вдруг прежний к нему интерес. Что, если я был не совсем прав в тотальном отрицании его в ?Романе с эпиграфами??
С первых строчек даже понравилось, так был благоже-лательно, расслабленно, ностальгически настроен. ?Я смот-рел на поэта и думал: счастье, что он пишет стихи, а не правит Римом? — стихотворение памяти И.Б. с верным наблюдением над тиранством покойника.
Но дальше сплошь стиховой понос. Умственная немочь от инкубаторских условий советского существования. Уд-ручающая зацикленность на себе, с очевидной ложью и приписыванием И.Бродскому чуть ли не предсмертного напутствия Кушнеру, типа державинского — Пушкину. ?Целовал меня: Бог с тобою!? — в двояком смысле... И далее бездарные вирши про Зоила (не меня), который ос-танется в веках благодаря тому, что поэт прихлопнет его точным словом, про пьедестал, на котором стоять поэту — а кто тебя ставит на него? сам же и вскарабкался.
Фет: ?Хвалить стихи свои — позор?. Тем более хвалить свои стихи в стихах же. Такого рода стишки — прижиз-ненный самому себе памятник. Понятно, рукотворный и самодельный. Памятник лилипуту. Суета сует: не надеясь на потомков, самому закрепиться за пределами своего времени и тленья убежать...?
А вот что пишет про ?унылого строчкогона? в своей книге ?Двойное дно? (1999) Виктор Топоров: ?Правда, по принципиальным соображениям не включил (в антологию поэтов ?Поздние петербуржцы? - примечание автора эссе) я только одного поэта - Александра Кушнера. Слово, не обеспеченное чувством, унылая имитация перманентного вдохновения, погоня за строкой (потому что за стихи платят или когда-то платили построчно) - всё это присуще, конечно, не одному только Кушнеру, но именно его творческое (антитворческое поведение) и стало для меня неким отрицательным эталоном; если самого Кушнера я в антологию не включил, то у многих других поэтов регулярно выгребал из подборок всё вялое, высосанное из пальца, бессмысленное, кушнерообразное. Меж тем сам Кушнер мало-помалу превращался в пахана питерской поэзии, обрастал премиями, начал примериваться к Бродскому, а после его смерти тихо, но внятно объявил: мы с Иосифом - ровня, да и вообще товарищи. ?Амбарный кот - тебе товарищ?, - чуть ли не из могилы успел возразить Бродский. Я подробно развил эту мысль в статье ?Похороны Гулливера?. Да и не амбарный кот - а амбарная мышь?.
Возомнившему о себе до размеров красного карлика А.Кушнеру уже не вспомнить строк Б.Пастернака: ?Позорно, ничего не знача,/ Быть притчей на устах у всех?. Но Журнальному залу, хотя бы из инстинкта литературного самосохранения, пора одуматься-остановиться!

Станислав Куняев (Москва):
?…Да, за любовь к поэзии Вам можно многое простить. Но Ваши стихи – это зарифмованный дневник обыденности, её пустот, её колючек, её ошмётков, её мусора. С редкими, чаще всего, стройными просветами. У меня такое впечатление, что Вы, при всей поверхностной начитанности, усвоили лишь уроки Маяковского и Бродского. Хотя судя по ?Корыту?, теоретически понимаете больше того, что так или иначе выражено в Ваших наспех зарифмованных репортажах о жизни. Мы бы на эту тему писали бесконечно (уподобляясь Вам), но самому становиться тошно…?

Хочется поблагодарить Станислава Куняева за обоснованную и доброжелательную критику, которую обязательно учту в дальнейшем поэтическом поиске... Удивительно, что при колоссальной загруженности, автор книги ?Поэзия. Судьба. Россия? дочитал ?Корыто? до конца. А мне надоел описанный в статье корытный беспредел и - несколько милицейских выходных не пропали даром. Почему бы свежему ?мусору? литературной жизни не остаться в истории? Будет ли толк от статьи - сказать трудно. Только врагов влиятельных себе нажил, хотя ?премудрые пескари? меня об этом предупреждали. Впрочем, судя по звонкам и письмам, ?Корыто? усиленно читают, и оно уже стало своеобразным бестселлером. Не вечно же корытчикам доминировать в русской литературе. А, как сказал поэт, и из крошечной искры может возгореться пламя... Касательно журнала ?Наш современник?, наиболее объективно отображающего жизнь коренной российской глубинки, уместно привести ставшие в наши дни более чем пророческими строки Н.М.Рубцова:

Спасибо, скромный русский огонёк,
За то, что ты в предчувствии тревожном
Горишь для тех, кто в поле бездорожном
От всех друзей отчаянно далёк,
За то, что, с доброй верою дружа,
Среди тревог великих и разбоя
Горишь, горишь, как добрая душа,
Горишь во мгле - и нет тебе покоя...


Виталий Кононов (Харьков):
?Здравствуй, Саня! Приезжал на Новый год домой. Звонил тебе, звонил... Твои соседи не знают, где ты. Завтра уезжаю, поэтому эту записку оставляю в твоём почтовом ящике. Поздравляю тебя со всеми прошедшими праздниками! Здоровья тебе и вдохновения. Как объявишься - дай знать моим родителям. Вот что! Перед отъездом из Москвы, ходил по книги в Олимпийский комплекс. Хотел купить Игоря Кобзева и Николая Тряпкина, увы - не нашёл. Когда я смотрел книги у одного частника, он в беседе с другим мужчиной упомянул твою фамилию в связи с какой-то статьёй. Мужчины смеялись и, в общем, как я понял, статья им понравилась. Я спросил у продавца, о какой статье идёт речь. Он назвал твою фамилию и посоветовал на сайте ?стихи. ру? найти статью ?Корыто?. Дома я твою статью прочитал. Забористо, колко, правдиво! Признаться, не ожидал от тебя. Несколько лет назад сам был на Чичибабинских чтениях. Помню, как пьяный в стельку Д.Быков пытался читать стихи... А Минаков, как ненормальный, бегал с фотоаппаратом... Твоя статья выходит далеко за рамки харьковских событий, заполняет те пробелы литературной жизни, которые тщательно скрываются, и о которых не принято говорить. Страшно подумать, во что выродилась русская литература со всеми этими журналами, премиями, тусовками. А ведь описываемые в ?Корыте? литературные подлости совершенно не свойственны русскому менталитету. Приеду в следующий раз - поговорим более предметно... 8 января 2009 года?

Здравствуй, Виталик! Спасибо, что не забываешь. И тебя - со всеми праздниками! Где я был? Расскажу всё по-порядку. Два месяца назад я уволился из милиции. Работу пока не нашёл, а жить на что-то надо. За три недели до Нового года мой товарищ Максим предложил мне поехать в Ахтырку подработать подсобником (плитка, обои, другие внутренние работы в доме знакомого Максима). Ну я подумал: работать не на холоде; Максим обещал, что до Нового года управимся; всю квалифицированную работу будет делать Максим, а я, так сказать, на подхвате; деньги, хоть и небольшие, тоже не помешают; вечером буду свободен, а мне это край необходимо, так как С. Минаков обругал меня за статью ?Корыто?, и некоторые свои мысли, по этому поводу, я решил оформить в эссе. Словом, взял я рабочую одежду, черновики, кое-что из еды - на первое время - и поехал с Максимом в Ахтырку. Работа (по дому и по эссе) пошла... А за неделю до Нового года Максим получил часть денег за сделанную работу и ушёл в запой. Я ничего с Максимом поделать не мог. Хорошо, что продукты ещё оставались, да и времени на эссе намного больше стало. За два дня до Нового года приехал хозяин (как я понял, он собирался встречать Новый год с семьёй в отремонтированном доме), посмотрел на ?ход работ?, на ?мастера? в отключке. Ко мне хозяин претензий не имел, но денег съездить в Харьков на праздники не дал, как я его ни просил. Сказал, что расчитается по окончанию работы. Продукты, правда, он нам купил. Телевизор в доме был, так что Новый год я встретил не в отрыве от цивилизации. Только 3 января Максим пришёл в себя. За неделю мы всё доделали, и на старый Новый год я уже был дома. Максим передо мной извинился, да и деньгами не обидел. Какое-то время продержусь. Моя как только меня не ругала, но в конце концов мой безвыход до неё дошёл. Дал ей слово, что найду постоянную работу и больше никаких строительных авантюр. Такая вот история. Твои родители по телефону моё письмо читать тебе не будут, но, в общих чертах, всё расскажут. Написал в Ахтырке два стихотворения. Эссе прктически закончил - вычитываю. Поэму ?Осень? мне сейчас набирает одна знакомая: приедешь - почитаешь. Интересно, что ты мне пишешь по ?Корыту?. В народ пошлО - уже не одиноко. В редакции некоторых московских журналов и московским писателям статью я посылал. В другие города - также. Получил и ответные письма... Не идут из головы твои мысли о том, что русскому менталитету не свойственны современные литературные мерзости. Поговорим об этом, когда приедешь. Будешь на книжном рынке, посмотри поэтов - Павла Васильева, Юрия Кузнецова, Анатолия Передреева, - а если найдёшь, то купи для меня. Всего тебе хорошего! До встречи!?


Вячеслав Пасенюк (п. Новгородское г. Дзержинск Донецкой области):
?Спасибо за статью ?Корыто?: принимаю направление, дух, соображения, цитаты, сопоставления и выводы... Немного переборщено по части яда и сарказма (сдержанный анализ был бы, возможно, сильнее). Но это всё простительно и даже вызывает - в целом симпатию, ведёт за собой... Вот перечитал статью и не отказываюсь от первого впечатления: об этом говорить нужно и говорить прямо, вызывая на спор и проч... Сужу как человек со стороны, непредвзято...?

В. Пасенюк пишет стихи более 40 лет, у него есть несколько сборников, но имя поэта известно узкому кругу читателей журнала ?Склянка часу?(Канев). Александр Товберг писал мне: ?... А можно, как Пасенюк, просто жить и выписывать себя, не суетясь, не суясь ни в какие полемики, дискуссии, распри... он именно выписывает себя, живёт в поэзии... У Пасенюка - редкий дар - всю жизнь писать только самого себя, по сути - одну книгу - цельную... есть люди просто трудяги. Они работают, работают, работают, внешне ничего не меняя в мире. Их будто не замечаешь рядом. А они потом вдруг исчезают - и ты вдруг понимаешь, что на их месте образовалась огромная зияющая чёрная дыра...? Страшно подумать, сколько таких чёрных дыр на Руси зияет. ?Поэты пропадают без вести?!..



Валерий Сазонов (Киев):
?Здравствуйте, Александр. Вчера мне позвонил по телефону один знакомый киевский поэт и зачитал выдержки из Вашей статьи. Искал в интернете вчера, сегодня... И таки нашёл! Жму руку!!! Вы очень подробно изложили то, о чём я уже несколько лет говорю (увы, всего лишь говорю), и то, время от времени. Воодушевляет (если это слово здесь уместно) то, что не меня одного беспокоят эти вопросы. Для меня это действительно вопросы, ответы на которые я искал с попеременным успехом. Благодоря Вам многое прояснилось. Спасибо. Немного предыстории. Минакова со товарищи я знаю с 2004-го года по Коктебелю (Волошинский фестиваль). Внутреннее неприятие этой троицы у меня сформировалось в первые дни фестиваля. Этот дутый снобизм, это местечковое желание подчеркнуть свою "высокую" культуру и эрудицию... Бррр, тошно. Как раз тогда Минаков и стал "королём поэтов". Фактами не обладаю, но как очевидец, кроме как подтасовкой эту "победу" объяснить не могу. В 2005 году будучи членом жюри одного молодёжного поэтического конкурса, Аню Минакову я не отметил даже в "пятёрке лидеров" (поверьте, неприятие мной её отца здесь абсолютно не причём). Аня получает первое место... Приблизительно с тех времен я начал отмечать непонятные для меня связи поэтических "авторитетов". Анализировал, делал выводы и т.д. При том, что они проживают в разных городах, государствах, пишут в абсолютно разных стилях, придерживаются противоположных политических течений, их безусловно объединяет НЕЧТО. И это нечто, как я полагаю, и есть те самые "корытца". Круг этих авторов я условно назвал "масонская ложа".
Ваша статья открыла мне очередную страницу в истории этого корытного братства.
Очень хотелось бы более тесно пообщаться на эту тему.
P.S. А то, что Минаков приобщён к кормушке, я понял давно, просто не знал к какой.?
(сайт ?стихи.ру? 14.11.2008 г. 16:10 - рецензия на статью ?Корыто?)

Валерий, просто не знаю в каком формате с Вами общаться. Лет пять назад я, так же как и Вы, начал задумываться над интересующими нас вопросами. Разные люди, не имеющие к литературе никакого отношения, настоятельно советовали мне прочитать книги, которые я свёл в моих записях пятилетней давности в ?Список Белоуса?. Вот часть книг из этого списка: Григорий Климов - ?Протоколы советских мудрецов?, ?Красная каббала?, ?Божий народ?, Владимир Истархов ?Удар русских богов?, Валерий Николаевич Емельянов ?Десионизация?, Дуглас Рид ?Спор о Сионе?, Ютен Серж ?Невидимые правители и тайные общества?, Дарол Аркон ?Тайные общества?, Боголюбов Н. ?Тайные общества 20-ого века?, Шмаков ?Международное тайное правительство?, Борис Башилов ?История русского масонства?, Иванов В.Ф. ?Тайные общества (Православный мир и масонство)?, Борис Сулевой ?Спецназ зла? или ?Избранные? паразиты? (последняя книга была добавлена в список после написания эссе). Тогда я работал в уголовном розыске, мне было не до этих книг и найти их я не смог. Некоторые из вышеназванных книг есть в интернете. Но компьютера у меня по безденежью нет, стихи и прозу мне помогают набирать друзья, они же в интернете вывешивают мои тексты. Это отношения к делу не имеет, но данные книги мне удалось прочесть лишь частично. Думаю, что по масонству существует и другая литература. Буду рад, если моя информация Вам и читателю эссе чем-то поможет.


Юрий Бондарев (Москва):
?Ваша поэзия неоднозначна, не тривиальна, не похожа на фальшивую многозначительность новоиспечённых ?звёзд? и ?гениев?. Вы сложный, думающий и остроугловатый поэт, и Вас поймут не сразу. Так или иначе, Вы - человек одарённый, и Ваша удача в работе и ещё раз в работе. Я учусь всю жизнь у величайших наших классиков и в каждодневной работе над стилем, над фразой, над умением думать... Это не поучения старшего по опыту и возрасту. Это жизнь всех, серьёзно преданных слову!?

Спасибо Юрию Васильевичу за повесть ?Батальоны просят огня?, прочитав которую я решил поступать в военное училище. Бесспорно, только тяжёлой работой над словом (а не литературным воровством и беганием по тусовкам-редакциям) можно достигнуть серьёзных результатов в литературе. И русские классики в такой работе - главная опора!

Напряжённо пространства культурных слоёв обживая,
вектор слуха направить в распахнутую глубину,
где в просветах тревожно мерцает черта межевая,
и живое свеченье снимает с очей пелену.

Не страшны познающему нежить, брюзжанье, опала,
ибо пафос движенья к неложной ведет красоте.
Вот тяжёлое слово под честным пером заблистало
путеводной звездой на заждавшемся чистом листе.

В этом буквенном сплаве натужно сжимается время,
робко дышит надежда призывным прозреньем птенца.
Кто-то должен на плечи взвалить стихотворное бремя
и крамольную ношу стожильно нести до конца.

Только б чувствовать свежесть дыхания встречного ветра,
неуклюжей походкой в потёмках шагать наугад,
чтоб однажды услышать мятежную музыку света
и воспеть трагедийно земной невозделанный сад.

7

Без малого два столетия назад наш непревзойдённый классик в одной из своих поэм призывал поэтов ?не смешить народ нескромным шумом ваших ссор?. Но времена не те и нравы измельчали. Каковы современные ?рыцари парнасских гор? со всеми ихними премиями и тусовками мы прекрасно знаем. Не та теперь Россия, так и невыздоровевшая после Октябрьского переворота и шабаша в Беловежской пуще. И то, что сегодня происходит на российских просторах, лишь горькое эхо тех пагубных событий. Мне думается, что живи А.С.Пушкин в наши дни, он не остался бы равнодушным к мышиной возне виртуозов корытных дел и напомнил бы нам, что существует и другая литературная реальность.
За всеми этими размышлениями и, возможно, неоправданными отступлениями читатель совсем забыл о ?человеке?. Но сегодня русская поэзия навсегда прощается с ?Культурный героем ХХI века? С. Минаковым. Попрощаемся же с ним и мы.

закончено 13 января 2009