Двадцать пятое января

Я вновь готов к стихосложенью.
И заточивши карандаш,
Не ожидая вдохновенья, -
Включаю собственный форсаж.

Сюжет, раскручивая бойко,
Спешу напомнить вам о том, -
Всё то, что создано без толку,
Лишь вызывает жалкий стон…,

Но Завтра… День – святой и грешный…
Пройдя сквозь стужу января.
Родился в годы тьмы кромешной
Пророк империи. Не зря!

Он, всеобъемлющий глашатай.
В неволе многое предрёк.
До самой смерти был ?за штатом?,
Но с честью снёс и этот срок.

Ему дарованный Всевышним,
Но он горел и не берёг,
А хрип его поныне слышен.
В своём Отечестве, - пророк, -

Хотя себя таким не видел.
И, уж тем паче не считал.
Мир его песни ненавидел…
И фанатично почитал.

Вот так и я, - пишу на Память.
В честь Дня Рождения Его.
Теперь хранят Его, как Знамя,
Но он уже в полку другом.

Он был и есть обычный с виду.
И, лик Его совсем неброский.
По-русски Он глушил обиду.
Конечно, это сам… Высоцкий!