Москва-39. Кто начекУ, - беду не просыпАет

Уханьский прецедент
Начала крорнавирусной
Пандемии COVID-`19
Не первый и, ясно дело, -
Не последний случай
Начала вспышки
Массового заражения
С лабораторно заражённых
Сотруднков
Исследовательских
Микробиологических
Лабораторий.

Как оказалось, -
(Ничто из тайного ли,
утаённого
не остаётся вечной
тайной), -
В 1939-том
В Москве
Была угроза вспышки
Эпидемии чумы,
Которая была
Предотвращена
Быстрой карантизацией
Людей,
Успевших заразиться
От приехавшего
В Москву в Командировку
Из Саратова
Уже больного ею
Работника Саратовской
Исследовательской
Микробиологической
Лаборатории "Микроб"
Работниками НКВД,
Сумевшими обставить
Карантизацию
Как еженощно по Москве
Производимые, -
Привычные в советской
Предвоенной жизни, -
Аресты.
Да так правдоподобно, -
(Профессионализм!), -
Что пожилой один прфессор
Из "арестованныхЦ",
Успел жене
По телефону
Из больницы:
?Дорогая! Это Я!
Из больницы я звоню.
Говорят, - возможно я
Чумой от пациента
Заразился. -
Слава богу, - не арест,
А всего только -
Чума!".

* - См. приведенное ниже Прилоение.

"ЭТО ТОЛЬКО ЧУМА", -
НЕМНОГО ИСТРИИ.


В 1987-м году, по рекомендации Юлия Даниэля, я доверчиво вступила ?в творческий контакт? с Людмилой Улицкой.

Кончилось это тогда очень грустно, а некоторое время назад меня неожиданно пребольно ударили те же самые грабли.

Речь идёт о сценарии, связанном со вспышкой лёгочной чумы в Москве в морозном декабре 1939-го года.

Я прочитала об этих событиях в папиной рукописи.

Папа был патологоанатом с мировой известностью. По заданию Наркомздрава он вскрывал умершего в Новоекатерининской больнице от чумы доктора Симона Горелика: необходимо было подтвердить или опровергнуть страшный диагноз.

Диагноз, к сожалению, подтвердился, но вспышка чумы не стала эпидемией, а может быть и пандемией, благодаря героизму и высочайшему профессиональному мастерству врачей, в особенности доктора Горелика, погибшего в этой схватке.

В Москву чума приехала с профессором Берлиным, заведующим лабораторией противочумной вакцины в Саратовском институте ?Микроб?.

Это было лабораторное заражение.

Берлин был вызван в Москву с докладом на заседание Коллегии Наркомздрава и остановился в гостинице ?Националь?.

Уже больной, но ещё не подозревая об этом, он общался с коллегами, с персоналом гостиницы, с врачами.

Так его трагическая судьба оказалась переплетенной с судьбами десятков знакомых и незнакомых ему людей.

После доклада Берлину стало очень плохо и его отвезли назад в гостиницу. Вызванный к нему участковый доктор Россельс поставил диагноз крупозная пневмония и направил больного в Новоекатерининскую больницу.

Там его принял дежурный врач Симон Горелик и поставил правильный диагноз, приговорив тем самым к смерти и больного, и себя...

Чтобы предотвратить эпидемию, необходимо было выявить и изолировать в карантин всех, кто контактировал с доктором Берлиным в последние сутки его жизни.

Их выявлением и изоляцией занимался НКВД и, возможно, это был единственный случай в истории, когда эта организация занималась спасением, а не истреблением человеческих жизней.

Чтобы избежать паники в городе и стране, слово ?чума? не произносили, и изоляции в карантин были замаскированы под ?банальные? аресты, которые в 1939-м году никого удивить не могли...

Ночью в Новоекатерининскую больницу привезли старого доктора Россельса; как и в остальных случаях, его изоляция в карантин была замаскирована под арест.

Дома он оставил в полном отчаянии от ночного ареста старушку-жену.

Россельс упросил коменданта больницы доктора Лукомского разрешить ему позвонить жене.

Звенящим от радости голосом он кричал ей буквально следующее:

?Дорогая! Это я! Я звоню из Новоекатерининской больницы.
Подозревают, что я мог заразиться чумой от пациента.
Это не то страшное, о чём мы с тобой думали! Это только чума!?.


15 июля 2021-ый год.