Осень сыплется жёлтым и красным
Осень сыплется жёлтым и красным,
а любовь, потерявшая парус,
заколдована Яблочным Спасом,
и в душе до сих пор месяц-август:
я лечу самолётом в столицу
к ненаглядной, единственной, милой,
и не сердце в груди, а жар-птица –
я любить не умею вполсилы.
Пролететь полстраны – просто-запросто,
подарить полевые ромашки…
Мне казалось, что яблони августа
говорят: я родился в рубашке.
Осень сыплется жёлтым и красным,
а любовь, потерявшая парус,
заколдована Яблочным Спасом,
и в душе до сих пор месяц-август,
но однажды под выцветшим взглядом
календарь пролистает страницы,
и любовь отгорит листопадом,
и замёрзнет на мокрых ресницах.
Пролететь полстраны – просто-запросто,
подарить полевые ромашки…
Мне казалось, что яблони августа
говорят: я родился в рубашке.
а любовь, потерявшая парус,
заколдована Яблочным Спасом,
и в душе до сих пор месяц-август:
я лечу самолётом в столицу
к ненаглядной, единственной, милой,
и не сердце в груди, а жар-птица –
я любить не умею вполсилы.
Пролететь полстраны – просто-запросто,
подарить полевые ромашки…
Мне казалось, что яблони августа
говорят: я родился в рубашке.
Осень сыплется жёлтым и красным,
а любовь, потерявшая парус,
заколдована Яблочным Спасом,
и в душе до сих пор месяц-август,
но однажды под выцветшим взглядом
календарь пролистает страницы,
и любовь отгорит листопадом,
и замёрзнет на мокрых ресницах.
Пролететь полстраны – просто-запросто,
подарить полевые ромашки…
Мне казалось, что яблони августа
говорят: я родился в рубашке.
Метки: