Шри Ауробиндо, Савитри, Книга III, Песня II
Шри Ауробиндо
САВИТРИ
Книга Третья
КНИГА БОЖЕСТВЕННОЙ МАТЕРИ
Песня II
ПОКЛОНЕНИЕ БОЖЕСТВЕННОЙ МАТЕРИ
Покой, неописуемый и абсолютный
Встречает полное самооткрытие души;
Стена покоя изолирует её от мира,
Покой затягивает, как в пучину, ощущение
И делает ненастоящим всё, что знает ум,
И всё, что будет соткано работой чувств,
Что продлевают ими же придуманную нереальность.
Безбрежное духовное молчанье "Я" заполнило Пространство;
Осталось лишь Непостижимое,
Осталось лишь Невыразимое, без времени и без пространства:
Ушла обременявшая необходимость жить:
С нас облетают мысли, в нас смолкают радости и горе;
Погибло эго, мы освободились от забот и бытия,
Покончили со смертью и рождением, с работой и судьбой.
Однако же, душа, пока что рано веселиться!
Ты добралась до безграничного молчанья "Я",
Ты прыгнула в счастливую божественную бездну;
Но где ты бросила предназначенье "Я" и силу "Я"?
Где, на какую мёртвую обочину дороги Вечного?
Внутри тебя был тот, кто был собой и миром,
Что сделала ты для его задачи среди звёзд?
Уход не принесёт победы и венца!
Из Неизвестного пришла ты что-то совершить,
Но всё осталось незаконченным, и мир идёт как прежде,
Ведь сделана лишь часть космической работы Бога.
Приблизилось лишь вечно существующее "Нет",
Оно в твои глаза взглянуло, и сразило сердце:
Но где же Любящего вечно существующее "Да",
И где бессмертье в тайном сердце,
Где голос, что возносит гимны созидателю Огню,
Где символический слог ОМ, великое и одобряющее Слово,
Где мост меж тишиною и восторгом,
Где страсть и красота Невесты,
Палата, где должны расцеловать друг друга славные враги,
Улыбка, что спасает, этот золотистая вершина для всего?
Всё это тоже - Истина, что дал мистический источник Жизни.
Когда подняли чёрную вуаль, мы стали видеть
Могучий призрак, тень всезнающего Господина;
Но кто поднял покровы света,
И кто увидел тело этого Царя?
Мистерия рождения и действий Бога продолжается,
Не сломана ещё печать последней, завершающей главы,
Не решена загадка незаконченной вселенской Пьесы;
Космический Актер смеётся, закрываясь маской,
И до сих пор таит последний, неоткрытый свой секрет
За человеческою славой Формы,
За золотой иконой Имени.
Большая белая граница представлялась целью,
Но далеко за ней слепят глаза неописуемые солнечные трассы:
Что виделось источником или концом, предстало нам широкими вратами,
Простым последним шагом в вечность.
Открылся взгляд на то, что за границей времени,
Где Бесконечность забирает формы, что она дала,
И через Бога темноту и через оголённый свет его
Обратно в Солнце возвращается весь миллион Его лучей.
И это изначальная отметка, ноль Всевышнего;
Природа остаётся голой и при этом обнажает Бога.
Но в грандиозности её ничто есть всё:
Когда с нас сорваны её добротные одежды,
Убито лишь невежество души, но не сама душа:
Ничто скрывает за собой бессмертный лик.
Высокое, пустое отрицание - ещё не всё,
Громадное все-угасанье - не последнее решающее слово Бога,
И окончательный смысл жизни, завершенье хода бытия,
Значенье этого великого загадочного мира.
В той абсолютной тишине спит абсолютное Могущество.
Оно, проснувшись, может пробудить захваченную трансом душу
И через луч раскрыть рождающее солнце:
Оно способно сделать мир сосудом силы Духа,
Оно способно вылепить из глины совершенный облик Бога.
Освободить себя - лишь первый лучезарный шаг;
Здесь реализовать себя - вот в этом состоит желанье Бога.
Когда он (Ашвапати) встал на оголённом крае бытия,
Когда вся страсть и поиски его души
Встречали угасанье посреди какого-то аморфного Простора,
Внезапно то Присутствие, к которому он устремлялся, стало близким.
Сквозь тишину предельного Покоя,
Из сердцевины изумительной, волшебной Трансцендентности,
Основы чуда и прозрачности,
Как сладостный мистический итог её духовной сути,
Что ускользала в изначальное Блаженство,
Из вечности возник и вырос некто,
Пришедший бесконечным, абсолютным.
Явившись существом восторга, мудрости и силы,
Как тянет в руки мать своё дитя,
Она к своей груди прижала мир, Природу, душу.
Искореняя пустоту, лишённую всех признаков и черт,
И нарушая незаполненность, беззвучность тишины,
Пронзая беспредельное Непознаваемое,
В свободу неподвижности глубин
Входило медленно прекрасное, счастливое сияние.
Блаженство, Сила, Свет, которые не описать словами,
Себя отобразили в удивительном луче
Построив золотой проход, идущий к сердцу Ашвапати,
Через него касаясь всех стремящихся и наделённых чувствами созданий.
Очарование момента Все-Прекрасного
Свело на нет и отменило суету космического вихря.
Природа, у которой бьётся пульс божественного Сердца
Отныне стала ощутима в бессознательной вселенной,
Дыханье превратив в счастливую мистерию.
Любовь, что с радостью несла крест боли,
Страданье мира одарила процветаньем,
И превратила в наслажденье ношу нескончаемого Времени,
Узнав секрет блаженства Бога.
Провозглашая в жизни скрытый, внутренний экстаз,
Она вела дух по его чудесному маршруту;
Бессмертным смыслом наполняя проходящие часы,
Она оправдывала трудную работу солнц.
Ибо она была там наивысшей после Бога.
Над миром возвышалась, размышляя Мать Могущества;
Сознание открыло свой чудесный лик,
Превосходящий всё, что есть и ничего не отвергающий:
Над нашими подвластными паденью головами
Он (Ашвапати) ощущал несокрушимую, восторженную, безошибочную Силу.
Пришла неумирающая Истина, вооруженная терпением Энергия
Всего, что создаётся здесь, а после разрушается,
Мать всех богов и всех возможных сил,
Посредница, соединяющая землю со Всевышним.
Ушла Загадка, правящая ночью человеческой природы,
Скрывающее всё Незнание раскрыто и убито;
С вещей сорвали ум ошибки, приходящий от Незнания,
И серые его безрадостные настроенья извращённой воли.
Отныне, озарённые её всевидящем отождествлением,
Невежество и Знание не могли бороться меж собой;
И не способны были больше титанические Противоположности,
Антагонисты-полюса игры воображенья мира
Навязывать иллюзию своей двойной завесы,
Бросая образы свои меж ей и нами.
Пришла и стала ближе Мудрость, скрытая под маскою своих творений,
Из-за которых затемнённая вселенная нам видится как одеяние.
Существованье перестало выглядеть бессмысленным падением,
А угасанье перестало быть единственным освобождением.
Нашлось скрываемое Слово, ключ, который так давно искали,
Открылся смысл рожденья человеческого духа,
Приговорённого к несовершенному уму и телу,
И к несознанию материального,
И к униженью смертной жизнью.
В широких, незаполненных пространствах ощущалось Сердце,
Горячая Любовь из чистого духовного источника
Убрала горе и мучение незнающих глубин;
Страданье потерялось за её бессмертной, радостной улыбкой.
Здесь Жизнь из запредельного росла и становилась победительницей смерти;
Ошибка перестала быть естественною для ума;
Ложь не могла придти туда, где всё повсюду было светом и любовью.
И то, что получило Форму, и Бесформенное в ней объединилось:
В ней взгляд перешагнул Безмерное,
Её лицо явило переполненную Бесконечность.
Невыразимо воплощая в каждой части тела
Ту безграничность радости, к которой устремляются слепые силы мира,
Она, своею красотою тела, втягивала в глубь морей блаженства.
Она стоит в начале каждого рожденья, тяжкого труда, судьбы,
Все циклы кружатся по медленным своим орбитам, отвечая на её призыв;
Одни её ладони могут изменить драконье основанье Времени.
В ней та мистерия, которую скрывает Ночь;
В ней - алхимическая сила духа;
Она - и золотистый мост, и удивительный огонь.
Сверкающее сердце Неизвестного - она,
Она - энергия безмолвия в глубинах Бога;
Она - та Сила, тот магнит, особенное Слово,
Что тянет нас при нашем трудном восхождении,
То Солнце, из которого мы зажигаем все другие наши солнца,
Тот Свет, что сходит к нам из нереализованных ещё Просторов,
Та радость, что зовёт из невозможного,
Могущество всего, что никогда ещё к нам не спускалось.
Природа молча вся взывает к ней одной
Её ступнями исцелить болящее биение жизни,
Сломать печати на неясной человеческой душе,
Зажечь её огонь в закрытом сердце всех вещей.
Всё здесь однажды станет домом сладости её,
И все противоречия готовят для неё гармонию;
К ней поднимается всё наше знание, идёт наощупь наша страсть;
Когда-нибудь, мы будем жить в её чудесном, радостном восторге,
Её объятье превратит всю нашу боль в экстаз.
И наше внутреннее "я" через неё объединится с внутренними "я" во всех.
В ней утвердившись, потому что в ней найдет преображение,
Жизнь наша обретёт в своём осуществившемся ответе
Над нами - безграничные затихшие блаженства,
Под нами - чудеса божественных объятий.
Когда он понял это, словно грозовою вспышкой Бога,
Восторг и радость вечного наполнили все члены тела;
И изумленье опустилось на восторженное чувство;
Дух в нём захвачен был её невыносимым пламенем.
Увидев только раз, отныне сердце Ашвапати признавало лишь её.
Осталась только жажда бесконечного блаженства.
Все цели потерялись в ней, и снова в ней нашлись;
Его основа собралась в одно нацеленное остриё.
То было семя, брошенное в нескончаемое Время.
Из уст выходит Слово, или возникает Свет,
Мгновенье видит, а потом, чтоб это выразить, работают века.
Так, вспыхивая, из Вневременья выпрыгивают целые миры;
И вечное мгновение - причина этих лет.
Всё, что он (Ашвапати) сделал, было подготовкой поля действия,
И маленькие начинания его просили о могучем завершении:
Всё, чем он был, должно сформировать в нём заново
Её божественную радость, чтобы воплотить и сохранить
Её величие и красоту в его просторном доме жизни.
Его существование, однако, стало слишком широко для внутреннего "я";
Безмерными в нём стали притязанья сердца:
Своя отдельная свобода не могла уже обрадовать и утолить,
Её блаженство, свет просил он для земли и человека.
Но тщётна человеческая сила и любовь
В усилиях сломать земную старую печать невежества и смерти;
Его могучая природа казалась ныне хваткою младенца;
И чересчур высоки Небеса, чтобы протянутые руки их обняли.
Тот Свет приходит не от мысли и усилий;
В молчании ума работает здесь Трансцендентное,
А сердце, погрузившись в тишину, прислушивается к несказанному Слову.
Его единственным могуществом была широкая самоотдача.
Должна трудиться Сила, что живёт на высоте
И приносить в закрытую палату жизни дуновения Бессмертного,
И Бесконечным наполнять конечное.
Всё то, что отрицает это - нужно вырвать и убить,
И уничтожить многочисленные страстные желания, из-за чего
Теряем мы Единого, ради которого и сотворили наши жизни.
Сейчас другие требования внутри него замолкли:
Желал он только притянуть её присутствие и силу
В свой ум и сердце, в дышащую оболочку;
Стремился он лишь навсегда призвать с высот
Её целительное прикасанье истины, любви и радости
Сюда, во тьму страдающего мира.
Его душа была свободной, отдана лишь ей одной.
Конец второй песни
Перевод (второй) Леонида Ованесбекова
2000 окт 03 вт - 2009 окт 09 сб, 2010 янв 01 пт - 2010 март 22 пн,
2015 фев 26 чт - 2018 март 24 сб
САВИТРИ
Книга Третья
КНИГА БОЖЕСТВЕННОЙ МАТЕРИ
Песня II
ПОКЛОНЕНИЕ БОЖЕСТВЕННОЙ МАТЕРИ
Покой, неописуемый и абсолютный
Встречает полное самооткрытие души;
Стена покоя изолирует её от мира,
Покой затягивает, как в пучину, ощущение
И делает ненастоящим всё, что знает ум,
И всё, что будет соткано работой чувств,
Что продлевают ими же придуманную нереальность.
Безбрежное духовное молчанье "Я" заполнило Пространство;
Осталось лишь Непостижимое,
Осталось лишь Невыразимое, без времени и без пространства:
Ушла обременявшая необходимость жить:
С нас облетают мысли, в нас смолкают радости и горе;
Погибло эго, мы освободились от забот и бытия,
Покончили со смертью и рождением, с работой и судьбой.
Однако же, душа, пока что рано веселиться!
Ты добралась до безграничного молчанья "Я",
Ты прыгнула в счастливую божественную бездну;
Но где ты бросила предназначенье "Я" и силу "Я"?
Где, на какую мёртвую обочину дороги Вечного?
Внутри тебя был тот, кто был собой и миром,
Что сделала ты для его задачи среди звёзд?
Уход не принесёт победы и венца!
Из Неизвестного пришла ты что-то совершить,
Но всё осталось незаконченным, и мир идёт как прежде,
Ведь сделана лишь часть космической работы Бога.
Приблизилось лишь вечно существующее "Нет",
Оно в твои глаза взглянуло, и сразило сердце:
Но где же Любящего вечно существующее "Да",
И где бессмертье в тайном сердце,
Где голос, что возносит гимны созидателю Огню,
Где символический слог ОМ, великое и одобряющее Слово,
Где мост меж тишиною и восторгом,
Где страсть и красота Невесты,
Палата, где должны расцеловать друг друга славные враги,
Улыбка, что спасает, этот золотистая вершина для всего?
Всё это тоже - Истина, что дал мистический источник Жизни.
Когда подняли чёрную вуаль, мы стали видеть
Могучий призрак, тень всезнающего Господина;
Но кто поднял покровы света,
И кто увидел тело этого Царя?
Мистерия рождения и действий Бога продолжается,
Не сломана ещё печать последней, завершающей главы,
Не решена загадка незаконченной вселенской Пьесы;
Космический Актер смеётся, закрываясь маской,
И до сих пор таит последний, неоткрытый свой секрет
За человеческою славой Формы,
За золотой иконой Имени.
Большая белая граница представлялась целью,
Но далеко за ней слепят глаза неописуемые солнечные трассы:
Что виделось источником или концом, предстало нам широкими вратами,
Простым последним шагом в вечность.
Открылся взгляд на то, что за границей времени,
Где Бесконечность забирает формы, что она дала,
И через Бога темноту и через оголённый свет его
Обратно в Солнце возвращается весь миллион Его лучей.
И это изначальная отметка, ноль Всевышнего;
Природа остаётся голой и при этом обнажает Бога.
Но в грандиозности её ничто есть всё:
Когда с нас сорваны её добротные одежды,
Убито лишь невежество души, но не сама душа:
Ничто скрывает за собой бессмертный лик.
Высокое, пустое отрицание - ещё не всё,
Громадное все-угасанье - не последнее решающее слово Бога,
И окончательный смысл жизни, завершенье хода бытия,
Значенье этого великого загадочного мира.
В той абсолютной тишине спит абсолютное Могущество.
Оно, проснувшись, может пробудить захваченную трансом душу
И через луч раскрыть рождающее солнце:
Оно способно сделать мир сосудом силы Духа,
Оно способно вылепить из глины совершенный облик Бога.
Освободить себя - лишь первый лучезарный шаг;
Здесь реализовать себя - вот в этом состоит желанье Бога.
Когда он (Ашвапати) встал на оголённом крае бытия,
Когда вся страсть и поиски его души
Встречали угасанье посреди какого-то аморфного Простора,
Внезапно то Присутствие, к которому он устремлялся, стало близким.
Сквозь тишину предельного Покоя,
Из сердцевины изумительной, волшебной Трансцендентности,
Основы чуда и прозрачности,
Как сладостный мистический итог её духовной сути,
Что ускользала в изначальное Блаженство,
Из вечности возник и вырос некто,
Пришедший бесконечным, абсолютным.
Явившись существом восторга, мудрости и силы,
Как тянет в руки мать своё дитя,
Она к своей груди прижала мир, Природу, душу.
Искореняя пустоту, лишённую всех признаков и черт,
И нарушая незаполненность, беззвучность тишины,
Пронзая беспредельное Непознаваемое,
В свободу неподвижности глубин
Входило медленно прекрасное, счастливое сияние.
Блаженство, Сила, Свет, которые не описать словами,
Себя отобразили в удивительном луче
Построив золотой проход, идущий к сердцу Ашвапати,
Через него касаясь всех стремящихся и наделённых чувствами созданий.
Очарование момента Все-Прекрасного
Свело на нет и отменило суету космического вихря.
Природа, у которой бьётся пульс божественного Сердца
Отныне стала ощутима в бессознательной вселенной,
Дыханье превратив в счастливую мистерию.
Любовь, что с радостью несла крест боли,
Страданье мира одарила процветаньем,
И превратила в наслажденье ношу нескончаемого Времени,
Узнав секрет блаженства Бога.
Провозглашая в жизни скрытый, внутренний экстаз,
Она вела дух по его чудесному маршруту;
Бессмертным смыслом наполняя проходящие часы,
Она оправдывала трудную работу солнц.
Ибо она была там наивысшей после Бога.
Над миром возвышалась, размышляя Мать Могущества;
Сознание открыло свой чудесный лик,
Превосходящий всё, что есть и ничего не отвергающий:
Над нашими подвластными паденью головами
Он (Ашвапати) ощущал несокрушимую, восторженную, безошибочную Силу.
Пришла неумирающая Истина, вооруженная терпением Энергия
Всего, что создаётся здесь, а после разрушается,
Мать всех богов и всех возможных сил,
Посредница, соединяющая землю со Всевышним.
Ушла Загадка, правящая ночью человеческой природы,
Скрывающее всё Незнание раскрыто и убито;
С вещей сорвали ум ошибки, приходящий от Незнания,
И серые его безрадостные настроенья извращённой воли.
Отныне, озарённые её всевидящем отождествлением,
Невежество и Знание не могли бороться меж собой;
И не способны были больше титанические Противоположности,
Антагонисты-полюса игры воображенья мира
Навязывать иллюзию своей двойной завесы,
Бросая образы свои меж ей и нами.
Пришла и стала ближе Мудрость, скрытая под маскою своих творений,
Из-за которых затемнённая вселенная нам видится как одеяние.
Существованье перестало выглядеть бессмысленным падением,
А угасанье перестало быть единственным освобождением.
Нашлось скрываемое Слово, ключ, который так давно искали,
Открылся смысл рожденья человеческого духа,
Приговорённого к несовершенному уму и телу,
И к несознанию материального,
И к униженью смертной жизнью.
В широких, незаполненных пространствах ощущалось Сердце,
Горячая Любовь из чистого духовного источника
Убрала горе и мучение незнающих глубин;
Страданье потерялось за её бессмертной, радостной улыбкой.
Здесь Жизнь из запредельного росла и становилась победительницей смерти;
Ошибка перестала быть естественною для ума;
Ложь не могла придти туда, где всё повсюду было светом и любовью.
И то, что получило Форму, и Бесформенное в ней объединилось:
В ней взгляд перешагнул Безмерное,
Её лицо явило переполненную Бесконечность.
Невыразимо воплощая в каждой части тела
Ту безграничность радости, к которой устремляются слепые силы мира,
Она, своею красотою тела, втягивала в глубь морей блаженства.
Она стоит в начале каждого рожденья, тяжкого труда, судьбы,
Все циклы кружатся по медленным своим орбитам, отвечая на её призыв;
Одни её ладони могут изменить драконье основанье Времени.
В ней та мистерия, которую скрывает Ночь;
В ней - алхимическая сила духа;
Она - и золотистый мост, и удивительный огонь.
Сверкающее сердце Неизвестного - она,
Она - энергия безмолвия в глубинах Бога;
Она - та Сила, тот магнит, особенное Слово,
Что тянет нас при нашем трудном восхождении,
То Солнце, из которого мы зажигаем все другие наши солнца,
Тот Свет, что сходит к нам из нереализованных ещё Просторов,
Та радость, что зовёт из невозможного,
Могущество всего, что никогда ещё к нам не спускалось.
Природа молча вся взывает к ней одной
Её ступнями исцелить болящее биение жизни,
Сломать печати на неясной человеческой душе,
Зажечь её огонь в закрытом сердце всех вещей.
Всё здесь однажды станет домом сладости её,
И все противоречия готовят для неё гармонию;
К ней поднимается всё наше знание, идёт наощупь наша страсть;
Когда-нибудь, мы будем жить в её чудесном, радостном восторге,
Её объятье превратит всю нашу боль в экстаз.
И наше внутреннее "я" через неё объединится с внутренними "я" во всех.
В ней утвердившись, потому что в ней найдет преображение,
Жизнь наша обретёт в своём осуществившемся ответе
Над нами - безграничные затихшие блаженства,
Под нами - чудеса божественных объятий.
Когда он понял это, словно грозовою вспышкой Бога,
Восторг и радость вечного наполнили все члены тела;
И изумленье опустилось на восторженное чувство;
Дух в нём захвачен был её невыносимым пламенем.
Увидев только раз, отныне сердце Ашвапати признавало лишь её.
Осталась только жажда бесконечного блаженства.
Все цели потерялись в ней, и снова в ней нашлись;
Его основа собралась в одно нацеленное остриё.
То было семя, брошенное в нескончаемое Время.
Из уст выходит Слово, или возникает Свет,
Мгновенье видит, а потом, чтоб это выразить, работают века.
Так, вспыхивая, из Вневременья выпрыгивают целые миры;
И вечное мгновение - причина этих лет.
Всё, что он (Ашвапати) сделал, было подготовкой поля действия,
И маленькие начинания его просили о могучем завершении:
Всё, чем он был, должно сформировать в нём заново
Её божественную радость, чтобы воплотить и сохранить
Её величие и красоту в его просторном доме жизни.
Его существование, однако, стало слишком широко для внутреннего "я";
Безмерными в нём стали притязанья сердца:
Своя отдельная свобода не могла уже обрадовать и утолить,
Её блаженство, свет просил он для земли и человека.
Но тщётна человеческая сила и любовь
В усилиях сломать земную старую печать невежества и смерти;
Его могучая природа казалась ныне хваткою младенца;
И чересчур высоки Небеса, чтобы протянутые руки их обняли.
Тот Свет приходит не от мысли и усилий;
В молчании ума работает здесь Трансцендентное,
А сердце, погрузившись в тишину, прислушивается к несказанному Слову.
Его единственным могуществом была широкая самоотдача.
Должна трудиться Сила, что живёт на высоте
И приносить в закрытую палату жизни дуновения Бессмертного,
И Бесконечным наполнять конечное.
Всё то, что отрицает это - нужно вырвать и убить,
И уничтожить многочисленные страстные желания, из-за чего
Теряем мы Единого, ради которого и сотворили наши жизни.
Сейчас другие требования внутри него замолкли:
Желал он только притянуть её присутствие и силу
В свой ум и сердце, в дышащую оболочку;
Стремился он лишь навсегда призвать с высот
Её целительное прикасанье истины, любви и радости
Сюда, во тьму страдающего мира.
Его душа была свободной, отдана лишь ей одной.
Конец второй песни
Перевод (второй) Леонида Ованесбекова
2000 окт 03 вт - 2009 окт 09 сб, 2010 янв 01 пт - 2010 март 22 пн,
2015 фев 26 чт - 2018 март 24 сб
Метки:
