Чарльз Симик. Всё для Амелии

Чарльз Симик.


ВСЁ ДЛЯ АМЕЛИИ.



Станислав Баранчак - перевод с английского на польский.
Глеб Ходорковский - перевод с польского на русский.

Я управлял Гранд Отелем на самом верху обрыва
в стране разорённой тяжкой гражданской войною.
Моё сердце - курьер, единственный в этом отеле.
А мозг выступает в качестве китайского повара
(А мозг выполняет функции китайского повара).

У повреждённого здания в стиле приморского санатория
на подъезде стоит ряд выпотрошенных лимузинов;
В большом танцевальном зале прыгают обезьяны
и петухи дерутся, а вершины пальм одичавших
из горшков доросли до плафона.

Амелия, окружённая поклонниками и гадалками,
в наступающих сумерках синим красит ресницы
и губы; а из окна видно открытое море,
безлюдные длинные пляжи и мерцанье прилива.

Она умоляет меня просмотреть реестры отеля
и проверить,не останавливался ли здесь когда-нибудь Ленин,
Бестер Китон, Натаниэль Хоуторн или святой Бернард
Клервосский, тот, который писал о любви...

Отель, где танго танцуют под аккомпанемент тишины...
Отель, похожий на ряд кипарисов в немом фильме...
Где невидимым слушателям дети, шепча,
поверяют свои тайны...
Где порхают страницы письма, от которого всё зависит...

Вдруг звонок из аппартамЕнта, того, большого, что с люстрами -
и нагая Амелия с черной повязкою на глазах.
Оказывается, дело в том,что муха уселась
на кончик римского носа её любовника.

Ночь канонад отдалённых, далёких и безопасных.
Спешу наверх, с клейкою лентой для мух на серебряном подносе.
Ах, рахат-лукум восточных экстазов!
Треугольник её волос под Трагической Маской!

Самое забавное в последней строке - ключевые слова: "треугольник" и "под" вместо
"над"...

* * *


Wszystko dla Amelii (wiersz klasyka)


Charles Simic


Charles Simic
Wszystko dla Amelii


Zarz;dzam Grand Hotelem na szczycie urwiska

W kraju zdewastowanym przez wojn; domow;.

Moje serce jest go;cem, jedynym w ca;ym hotelu.

M;zg pe;ni funkcje chi;skiego kucharza.



Zrujnowany gmach w stylu nadmorskich uzdrowisk

Ma na podje;dzie szpaler wybebeszonych limuzyn;

W wielkiej sali balowej — susy ma;p, walki kogut;w,

Zdzicza;e palmy w donicach tykaj; czubkami plafonu.



Amelia, w otoczeniu adorator;w i wr;;ek,

W porze zmierzchu maluje na niebiesko rz;sy

I usta; z okna widok na otwarte morze,

D;ugie, bezludne pla;e i migot przyp;ywu.



B;aga mnie, abym przejrza; rejestry hotelu

I sprawdzi;, czy zatrzyma; si; tu kiedy; Lenin,

Buster Keaton, Nathaniel Hawthorne, ;wi;ty Bernard

Z Clairvaux, ten, co pisa; o mi;o;ci...



Hotel, gdzie tango ta;czy si; przy wt;rze ciszy...

Hotel jak rz;d cyprys;w w niemym filmie...

Gdzie dzieci szepcz; zwierzenia nieistniej;cym s;uchaczom...

Gdzie frun; kartki listu, od kt;rego wszystko zale;y...



Nagle brz;czyk z apartamentu, tego wielkiego, z lustrami.

Amelia, naga, z czarn; przepask; na oczach.

Chodzi, jak si; wydaje, o to, ;e mucha usiad;a

Jej kochankowi na czubku rzymskiego nosa.



Noc odleg;ych kanonad, odleg;ych i nieszkodliwych.

;piesz; na g;r;, z pack; na muchy na srebrnej tacy.

Ach, rachat;ukum orientalnych ekstaz!

Tr;jk;t jej w;os;w pod Mask; Tragiczn;!