Лина Костенко Берестечко Часть 25
Лина Костенко ?Берестечко?
Часть 25
БЕЗВЛАСТИЕ… И НЕТ СОВСЕМ ЗАБОТ.
Пусть борются, но мне такое чуждо.
Они считают, булава – клейнод,
А булава – то грозное оружие.
Вот, например, послы от короля
Мы – им за мир, они – нам пререкаться.
И будь то турки, иль от москаля,
Нельзя к послам нам даже прикасаться.
Но толпа моих не слышит слов,
И кричит в неистовстве: ?То зрада!?
На дверь давят, трогают послов…
Народ, что в гневе – это не громада!
Назрела драчка. Нет альтернативы.
Послов лишь кучка, а народ всё подходил.
И для того, чтобы послов не порешили,
Я булавою первых наших окрестил.
Притихли сразу. А могли стрелять,
Поскольку многим крови захотелось.
Их окатив, сумел я мир создать.
Послы ушли и воевать перехотелось.
КАК Я УСТАЛ ВСЕГДА БЫТЬ НА ВИДУ.
Как тяжела ты власть, что с булавою!
То ты любимчик, то принёс беду,
А то один во всех грехах виновен!
Умри за них, а им всё будет мало.
Коль всё отдашь, объявят хитрецом.
У нас в стране уж очень модным стало
Мокать своих гетманов в говнецо!
Я снова выйду на большую башню,
И осмотрю всю местность я окрест.
Всегда с народом… И о Боге помню,
И дальше вновь несу свой тяжкий крест!
Я КОНЬ-ТЯЖЕЛОВОЗ, ХОРОШАЯ ПОРОДА.
Как запряжённый вол – тяну, тяну, тяну!
О, Боже правый! В мире ж есть народы
Воздавши кормчим справедливую цену.
А я охаян, очернён, оболган.
И каждый хочет правду, но свою.
А я запятнанный и грязью и болотом
В глазах ли многих незапятнанный стою?
МЫ НЕ ПРИВЫКЛИ ДУМАТЬ, НА РАСПРАВУ СКОРЫ,
Кричать привыкли: ?Слава!? и ?Ганьба!?
Дух рабства скор всегда на приговоры,
Не выбирая добрые слова!
ДУША МОЯ, КАК В ХОМУТЕ ТОМИТСЯ.
Горбы вновь преклоняются горбам.
И вспомнил я, как по-латыни говорится:
?Себя теряешь, служишь коль рабам!?
И не преследуют меня виденья лет той бывшей славы.
Быть может, надо просто выпить кавы?
А блеск былой тот златоглавый
И почестей прошедших гром
Остались все, поверь, в былом!
В руины эти мою душу заточили.
По-этому и белый свет не мил.
Поверженный чужими и своими
И в воздухе один вопрос застыл.
И те руины я опять спросил:
?Как крепость потеряла своё имя??
УЖ ВСЁ ПРОШЛО, КАК БУДТО В СНЕ ЗНАКОМОМ.
Жизнь больше не манит к себе меня.
Я здесь обжился, и пасутся кони:
ЗЕЛЁНЫЙ…также наши два коня.
ДЖУРА УЖ К ТИШИНЕ ТОЙ ПРИВЫКАЕТ,
И кони неосёдланны давно.
Джуре сказал: ?Девчонка ожидает,
Ты к ней иди. Найди её село?.
А он молчит и ходит в охраненье,
А он молчит, как будто дал обет.
Он то сомов наловит в воскресенье,
То зайца принесёт нам на обед.
ЖИВУ В ТИШИ, КАК БУДТО БЫ В ГРОБУ!
Вгрызаюсь в ночь! Ни выхода, ни входа.
Вновь на бандуре лопнула струна,
Скорей всего на жаркую погоду.
Прошли дожди. Взялась душить жара.
Душа листает тысячи причин.
Ответы находить уже пора,
Пощады не искать делам своим.
Оружие врагов смертельно быстрое,
В обойме: Хубальд, Страус, Радзивил.
А у меня лишь горстка турок из Силистрии,
И Тугай-Бей нагайцев приводил.
Иль хан Гирей сильнее всех Гиреев?
Татары воины отличные, но он
Воюет, чтоб невольниц для гаремов
Набрать. Сей хан-разбойник и пижон.
Грустит ли наше поле о посеве?
Иль кони харахорятся в грозу?
А в бой пойти, увы, не все сумеют,
А раненых возами увезут.
Так как я оступился? Был бесчестен?
Заслуживал ли я на общий смех?
Унижен был и оклеветам всеми,
Не смог я выиграть. Такой итог для всех!
Что виноват туман? Иль третий год разруха?
Что войско утопало под дождём?
И кто весь этот детский лепет будет слушать?
Иль не хотел победы над врагом?
*****
Костенко Л?на ?Берестечко?
Частина 25
…НЕМА? ВЛАДИ — ? НЕМА ТУРБОТ.
Нехай за не? б'ються, на здоров'я.
Вони гадають: булава — клейнод.
А булава, м?ж ?ншим, це ще й зброя.
Прим?ром так. Посли в?д короля.
?шлось про мир, захрясло в прер?канн?.
Хоч би й в?д турка чи в?д москаля,
хоч би там що, — посли недоторканн?.
Але ж юрба не чу? мо?х сл?в.
Реве козацтво, шален??: "Зрада!"
На ?анок тисне, шарпа? посл?в.
Юрба у лют? — то вже не громада.
Зчинилась б?йка. Виходу нема.
Посл?в тих ск?льки, а юрби зо дв?ст?.
Накоять лиха не з добра ума.
То я за булаву й передн?х двох на м?сц?.
Затихло враз. А то вже й за стр?льбу.
Комусь уже ? кров? заманулось.
Я булавою прорубав юрбу.
Посли пройшли. Громада схаменулась.
ЯК Я ВТОМИВСЯ БУТИ ВСЕ НА ЛЮДЯХ!
Важке це д?ло — влада, булава.
То вони люблять, то вони не люблять.
Та всяк тебе ще й брудом облива.
Умри за них, ? то ?м буде мало.
Усе в?ддай — об?звуть хитруном.
Видать, це наше непод?льне право —
сво?х гетьман?в обкидать багном.
Ось я тут вийду на доз?рну вежу
та понавколо подивлюсь.
? н? в?д кого не залежу.
? т?льки Господу молюсь.
Я К?НЬ. Я НЕ ТЯГЛО. Я ДОБРО? ПОРОДИ.
Як борозенний в?л — тягну, тягну, тягну.
О Боже м?й! А в св?т? ж ? народи,
сво?м великим знаюч? ц?ну.
А тут, добивши слово до сколотин,
Всяк хоче правду виказать свою.
? я, обляпаний болотом,
В чи?х очах невронений стою?
НЕ ЗВИКЛИ ДУМАТЬ, ЗВИКЛИ ГОВОРИТИ.
Кричати звикли — "слава" та "ганьба".
Злиденний дух, прикутий до корита,
лише ногами правду розгр?ба.
ДУША ЗАХРЯСЛА В ЦЬОМУ ХОМУТИНН?,
де лиш горби вклоняються горбам.
Як там я вчив ще змалку по-латин?:
"Гублю себе, коли служу рабам!"
НЕ ПЕРЕСЛ?ДУЮТЬ МЕНЕ
ВИД?ННЯ Л?Т МО?? СЛАВИ.
Х?ба що, може, трохи кави.
А весь той блиск, т? златоглави,
усе те пишне ? гучне
не пересл?ду? мене.
Я в ц? ру?ни душу довол?к.
Тут, певно, вже й к?нчатиму св?й в?к,
повержений чужими ? сво?ми.
А нащо вс? т? спогади здались?
Це як спитать:
чи сниться цим ру?нам —
вони були фортецею колись!
УСЕ МИНУЛО, НАЧЕ СОН ЗНИКОМИЙ
Життя за мною браму зачиня.
Я вже й обжився. Маю тро? коней —
ЗЕЛЕНИЙ К?НЬ ? наш? два коня
ВЖЕ Й ДЖУРА М?Й ДО ТИШ? ТУТ ЗВИКА?.
? кон? забувають про с?дло.
Кажу: — ?ди. Вона ж тебе чека?.
Дорогу не забув? Утрапиш в те село?
А в?н мовчить ? держить страж ночами.
А в?н мовчить, затявся раз на все.
То десь сом?в наловить п?д корчами,
то зайця десь вполю? принесе.
МЕН? ЦЯ ТИША ЯК МОЯ ТРУНА.
Дивлюся в н?ч. Н? виходу, н? входу.
? т?льки тихо лопнула струна
десь на бандур? на суху погоду.
ПРОЙШЛИ ДОЩ? — ЗАМУЧИЛО СПЕКОТОЮ.
Душа горта? тисяч? причин.
? чим я, чим я, чим
поразку цю спокутую?
Свою провину виправдаю — чим?!
Що зброя в короля не те що наш? пристро??
Що в нього Хубальдт, Страус, Радзив?лл?
А я мав жменьку турк?в ?з Сил?стр??
та Тугай-бей ногайц?в нам прив?в.
Що хан Г?рей не кращий ?з Г?ре?в?
Татари добр? во?ни. А в?н —
аби набрать нев?льниць для гарем?в.
Це хан-здобичник, во?н не для в?йн.
Що наше поле тужить за с?вбою?
Що кон? харапудяться в грозу?
Що в тих походах — поки д?ждеш бою —
возами хворих з табору везуть!
Що я мав прив?д для тяжких су?ест?й?
Що чув прилюдне глузування й см?х?
Принижений, покривджений на чест?,
я переможцем бути вже не м?г.
Що був туман? Що трет?й год розруха?
Що в?йсько потерпало в?д дощу?
Кому скажу ? хто мене послуха?
Чи ж думав я, що край занапащу?!
Часть 25
БЕЗВЛАСТИЕ… И НЕТ СОВСЕМ ЗАБОТ.
Пусть борются, но мне такое чуждо.
Они считают, булава – клейнод,
А булава – то грозное оружие.
Вот, например, послы от короля
Мы – им за мир, они – нам пререкаться.
И будь то турки, иль от москаля,
Нельзя к послам нам даже прикасаться.
Но толпа моих не слышит слов,
И кричит в неистовстве: ?То зрада!?
На дверь давят, трогают послов…
Народ, что в гневе – это не громада!
Назрела драчка. Нет альтернативы.
Послов лишь кучка, а народ всё подходил.
И для того, чтобы послов не порешили,
Я булавою первых наших окрестил.
Притихли сразу. А могли стрелять,
Поскольку многим крови захотелось.
Их окатив, сумел я мир создать.
Послы ушли и воевать перехотелось.
КАК Я УСТАЛ ВСЕГДА БЫТЬ НА ВИДУ.
Как тяжела ты власть, что с булавою!
То ты любимчик, то принёс беду,
А то один во всех грехах виновен!
Умри за них, а им всё будет мало.
Коль всё отдашь, объявят хитрецом.
У нас в стране уж очень модным стало
Мокать своих гетманов в говнецо!
Я снова выйду на большую башню,
И осмотрю всю местность я окрест.
Всегда с народом… И о Боге помню,
И дальше вновь несу свой тяжкий крест!
Я КОНЬ-ТЯЖЕЛОВОЗ, ХОРОШАЯ ПОРОДА.
Как запряжённый вол – тяну, тяну, тяну!
О, Боже правый! В мире ж есть народы
Воздавши кормчим справедливую цену.
А я охаян, очернён, оболган.
И каждый хочет правду, но свою.
А я запятнанный и грязью и болотом
В глазах ли многих незапятнанный стою?
МЫ НЕ ПРИВЫКЛИ ДУМАТЬ, НА РАСПРАВУ СКОРЫ,
Кричать привыкли: ?Слава!? и ?Ганьба!?
Дух рабства скор всегда на приговоры,
Не выбирая добрые слова!
ДУША МОЯ, КАК В ХОМУТЕ ТОМИТСЯ.
Горбы вновь преклоняются горбам.
И вспомнил я, как по-латыни говорится:
?Себя теряешь, служишь коль рабам!?
И не преследуют меня виденья лет той бывшей славы.
Быть может, надо просто выпить кавы?
А блеск былой тот златоглавый
И почестей прошедших гром
Остались все, поверь, в былом!
В руины эти мою душу заточили.
По-этому и белый свет не мил.
Поверженный чужими и своими
И в воздухе один вопрос застыл.
И те руины я опять спросил:
?Как крепость потеряла своё имя??
УЖ ВСЁ ПРОШЛО, КАК БУДТО В СНЕ ЗНАКОМОМ.
Жизнь больше не манит к себе меня.
Я здесь обжился, и пасутся кони:
ЗЕЛЁНЫЙ…также наши два коня.
ДЖУРА УЖ К ТИШИНЕ ТОЙ ПРИВЫКАЕТ,
И кони неосёдланны давно.
Джуре сказал: ?Девчонка ожидает,
Ты к ней иди. Найди её село?.
А он молчит и ходит в охраненье,
А он молчит, как будто дал обет.
Он то сомов наловит в воскресенье,
То зайца принесёт нам на обед.
ЖИВУ В ТИШИ, КАК БУДТО БЫ В ГРОБУ!
Вгрызаюсь в ночь! Ни выхода, ни входа.
Вновь на бандуре лопнула струна,
Скорей всего на жаркую погоду.
Прошли дожди. Взялась душить жара.
Душа листает тысячи причин.
Ответы находить уже пора,
Пощады не искать делам своим.
Оружие врагов смертельно быстрое,
В обойме: Хубальд, Страус, Радзивил.
А у меня лишь горстка турок из Силистрии,
И Тугай-Бей нагайцев приводил.
Иль хан Гирей сильнее всех Гиреев?
Татары воины отличные, но он
Воюет, чтоб невольниц для гаремов
Набрать. Сей хан-разбойник и пижон.
Грустит ли наше поле о посеве?
Иль кони харахорятся в грозу?
А в бой пойти, увы, не все сумеют,
А раненых возами увезут.
Так как я оступился? Был бесчестен?
Заслуживал ли я на общий смех?
Унижен был и оклеветам всеми,
Не смог я выиграть. Такой итог для всех!
Что виноват туман? Иль третий год разруха?
Что войско утопало под дождём?
И кто весь этот детский лепет будет слушать?
Иль не хотел победы над врагом?
*****
Костенко Л?на ?Берестечко?
Частина 25
…НЕМА? ВЛАДИ — ? НЕМА ТУРБОТ.
Нехай за не? б'ються, на здоров'я.
Вони гадають: булава — клейнод.
А булава, м?ж ?ншим, це ще й зброя.
Прим?ром так. Посли в?д короля.
?шлось про мир, захрясло в прер?канн?.
Хоч би й в?д турка чи в?д москаля,
хоч би там що, — посли недоторканн?.
Але ж юрба не чу? мо?х сл?в.
Реве козацтво, шален??: "Зрада!"
На ?анок тисне, шарпа? посл?в.
Юрба у лют? — то вже не громада.
Зчинилась б?йка. Виходу нема.
Посл?в тих ск?льки, а юрби зо дв?ст?.
Накоять лиха не з добра ума.
То я за булаву й передн?х двох на м?сц?.
Затихло враз. А то вже й за стр?льбу.
Комусь уже ? кров? заманулось.
Я булавою прорубав юрбу.
Посли пройшли. Громада схаменулась.
ЯК Я ВТОМИВСЯ БУТИ ВСЕ НА ЛЮДЯХ!
Важке це д?ло — влада, булава.
То вони люблять, то вони не люблять.
Та всяк тебе ще й брудом облива.
Умри за них, ? то ?м буде мало.
Усе в?ддай — об?звуть хитруном.
Видать, це наше непод?льне право —
сво?х гетьман?в обкидать багном.
Ось я тут вийду на доз?рну вежу
та понавколо подивлюсь.
? н? в?д кого не залежу.
? т?льки Господу молюсь.
Я К?НЬ. Я НЕ ТЯГЛО. Я ДОБРО? ПОРОДИ.
Як борозенний в?л — тягну, тягну, тягну.
О Боже м?й! А в св?т? ж ? народи,
сво?м великим знаюч? ц?ну.
А тут, добивши слово до сколотин,
Всяк хоче правду виказать свою.
? я, обляпаний болотом,
В чи?х очах невронений стою?
НЕ ЗВИКЛИ ДУМАТЬ, ЗВИКЛИ ГОВОРИТИ.
Кричати звикли — "слава" та "ганьба".
Злиденний дух, прикутий до корита,
лише ногами правду розгр?ба.
ДУША ЗАХРЯСЛА В ЦЬОМУ ХОМУТИНН?,
де лиш горби вклоняються горбам.
Як там я вчив ще змалку по-латин?:
"Гублю себе, коли служу рабам!"
НЕ ПЕРЕСЛ?ДУЮТЬ МЕНЕ
ВИД?ННЯ Л?Т МО?? СЛАВИ.
Х?ба що, може, трохи кави.
А весь той блиск, т? златоглави,
усе те пишне ? гучне
не пересл?ду? мене.
Я в ц? ру?ни душу довол?к.
Тут, певно, вже й к?нчатиму св?й в?к,
повержений чужими ? сво?ми.
А нащо вс? т? спогади здались?
Це як спитать:
чи сниться цим ру?нам —
вони були фортецею колись!
УСЕ МИНУЛО, НАЧЕ СОН ЗНИКОМИЙ
Життя за мною браму зачиня.
Я вже й обжився. Маю тро? коней —
ЗЕЛЕНИЙ К?НЬ ? наш? два коня
ВЖЕ Й ДЖУРА М?Й ДО ТИШ? ТУТ ЗВИКА?.
? кон? забувають про с?дло.
Кажу: — ?ди. Вона ж тебе чека?.
Дорогу не забув? Утрапиш в те село?
А в?н мовчить ? держить страж ночами.
А в?н мовчить, затявся раз на все.
То десь сом?в наловить п?д корчами,
то зайця десь вполю? принесе.
МЕН? ЦЯ ТИША ЯК МОЯ ТРУНА.
Дивлюся в н?ч. Н? виходу, н? входу.
? т?льки тихо лопнула струна
десь на бандур? на суху погоду.
ПРОЙШЛИ ДОЩ? — ЗАМУЧИЛО СПЕКОТОЮ.
Душа горта? тисяч? причин.
? чим я, чим я, чим
поразку цю спокутую?
Свою провину виправдаю — чим?!
Що зброя в короля не те що наш? пристро??
Що в нього Хубальдт, Страус, Радзив?лл?
А я мав жменьку турк?в ?з Сил?стр??
та Тугай-бей ногайц?в нам прив?в.
Що хан Г?рей не кращий ?з Г?ре?в?
Татари добр? во?ни. А в?н —
аби набрать нев?льниць для гарем?в.
Це хан-здобичник, во?н не для в?йн.
Що наше поле тужить за с?вбою?
Що кон? харапудяться в грозу?
Що в тих походах — поки д?ждеш бою —
возами хворих з табору везуть!
Що я мав прив?д для тяжких су?ест?й?
Що чув прилюдне глузування й см?х?
Принижений, покривджений на чест?,
я переможцем бути вже не м?г.
Що був туман? Що трет?й год розруха?
Що в?йсько потерпало в?д дощу?
Кому скажу ? хто мене послуха?
Чи ж думав я, що край занапащу?!
Метки:
