Роберт Сервис. Рыжий

РОБЕРТ СЕРВИС


РЫЖИЙ

Я шел однажды вдоль реки чудесным майским днем,
И недалече увидал охотника с ружьем.
С ним рядом,- верный рыжий пес, застыл, забыв дышать,
С десяток уток в камышах сумел я насчитать.

Внезапно к уткам пес рванул, подняв их на крыло,
Приливом ярости стрелку весь здравый смысл снесло.
От удивленья распахнул как окна я глаза,
Увидев как безумный гад пальнул навскидку в пса.

От боли как страдают псы хотелось бы вам знать?...
И все ж к убийце пес пополз, чтоб руки облизать.
"Прости меня мой Господин",- казалось он молил,
Но новый выстрел прогремел и рыжего добил.

Что я мог сделать? Что сказать? Там было не души,
С моим молчаньем в унисон шумели камыши.
"Зачем ты сволочь пса убил?",- хотел его спросить,
Но этим я свой рыжий цвет сумел бы подтвердить.

30.05.14

***

Второй вариант (эквиритмичный):

Я шел в один из майских дней по берегу реки,
А в полумиле средь ветвей охотник взвел курки.
С ним рядом верный рыжий пес застыл, гася кураж,
Десяток уток, тихий плес и чистый сонный пляж.

С азартом пес не совладал и к уткам напрямик,
На пса охотник заорал... от матюгов охрип.
Я был как громом поражен, смотрел во все глаза,
Подлец, что был вооружен, пальнул с колена в пса.

От раны как страдал тот пес, не дай вам Бог узнать,
Но он к хозяину пополз, чтоб руку полизать.
Он бога своего молил простить за грех его,
Но снова пулю получил и больше ничего.

Что мог я сделать, что сказать в трагический тот час,
Мог только молча наблюдать, не поднимая глаз.
Я должен был бы заорать: "За что ты пса убил?"
Но этим я свой рыжий цвет бесспорно б проявил.

31.05.14

Yellow
by Robert W. Service

One pearly day in early May I walked upon the sand
And saw, say half a mile away, a man with gun in hand.
A dog was cowering to his will as slow he sought to creep
Upon a dozen ducks so still they seemed to be asleep.

When like a streak the dog dashed out, the ducks flashed up in flight.
The fellow gave a savage shout and cursed with all his might.
Then as I stood somewhat amazed and gazed with eyes agog,
With bitter rage his gun he raised and blazed and shot the dog.

You know how dogs can yelp with pain; its blood soaked in the sand,
And yet it crawled to him again, and tried to lick his hand.
"Forgive me Lord for what I've done," it seemed as if it said,
But once again he raised his gun -- this time he shot it dead.

What could I do? What could I say? 'Twas such a lonely place.
Tongue-tied I watched him stride away, I never saw his face.
I should have bawled the bastard out, a yellow dog he slew.
But worse, he proved beyond a doubt that - I was yellow too.