Довольно мурлыча что-то себе под нос...
Вислава Шимборская
(1923 - 2012)
В аэропорту
Бегут друг к другу с раскрытыми объятьями
и кричат смеясь:"Наконец! Наконец!"
Оба в тяжёлой зимней одежде,
в грубых шапках,
шарфах,
в рукавицах,
сапогах,
но только для нас.
Ибо друг для друга - обнажены.
Ладонь
Двадцать семь костей,
тридцать пять мышц,
около двух тысяч нервных клеток
в каждой мочке наших пяти пальцев.
Этого вполне достаточно,
чтобы написать "Майн Кампф"
или "Приключения Винни Пуха".
К собственному стихотворению
В наилучшем случае будешь,
моё стихотворение, внимательно прочитано,
комментировано и выучено наизусть.
В худшем случае -
только прочтено.
Третья возможность -
сначала написано,
но через минуту выброшено в корзину.
А есть у тебя ещё и четвёртый вариант -
ненаписанное, ты исчезаешь,
довольно мурлыча что-то себе под нос.
Принуждение
Съедаем чужую жизнь, чтобы жить.
Свиной труп с покойницей капустой.
Меню - это некролог.
Даже самые лучшие люди
должны что-то убитое грызть и переваривать,
чтобы их деликатные сердца
не перестали биться.
Мне не легко совместить это с добрыми богами,
разве что легковерные,
разве что наивные,
всю власть над миром они отдали природе.
Она же, безумная, ловит нас на голоде,
а там, где голод,
там невинности конец.
К голоду сразу подключаются чувства:
вкус, обоняние, осязание, зрение,
ибо нам не всё равно, что за блюда мы едим,
и на каких тарелках.
И даже слух задействован
в том, что происходит,
поскольку нередко трапезы
сопровождаются весёлою беседой.
Перевёл с польского
Сергей Шелковый
(1923 - 2012)
В аэропорту
Бегут друг к другу с раскрытыми объятьями
и кричат смеясь:"Наконец! Наконец!"
Оба в тяжёлой зимней одежде,
в грубых шапках,
шарфах,
в рукавицах,
сапогах,
но только для нас.
Ибо друг для друга - обнажены.
Ладонь
Двадцать семь костей,
тридцать пять мышц,
около двух тысяч нервных клеток
в каждой мочке наших пяти пальцев.
Этого вполне достаточно,
чтобы написать "Майн Кампф"
или "Приключения Винни Пуха".
К собственному стихотворению
В наилучшем случае будешь,
моё стихотворение, внимательно прочитано,
комментировано и выучено наизусть.
В худшем случае -
только прочтено.
Третья возможность -
сначала написано,
но через минуту выброшено в корзину.
А есть у тебя ещё и четвёртый вариант -
ненаписанное, ты исчезаешь,
довольно мурлыча что-то себе под нос.
Принуждение
Съедаем чужую жизнь, чтобы жить.
Свиной труп с покойницей капустой.
Меню - это некролог.
Даже самые лучшие люди
должны что-то убитое грызть и переваривать,
чтобы их деликатные сердца
не перестали биться.
Мне не легко совместить это с добрыми богами,
разве что легковерные,
разве что наивные,
всю власть над миром они отдали природе.
Она же, безумная, ловит нас на голоде,
а там, где голод,
там невинности конец.
К голоду сразу подключаются чувства:
вкус, обоняние, осязание, зрение,
ибо нам не всё равно, что за блюда мы едим,
и на каких тарелках.
И даже слух задействован
в том, что происходит,
поскольку нередко трапезы
сопровождаются весёлою беседой.
Перевёл с польского
Сергей Шелковый
Метки: