Я днем в мечтах, как будто в полусне
Некоторый сбой в ритме объясняется попыткой отразить ритм оригинала.
Я днем в мечтах, как будто в полусне.
А ночью, если ветер снова стихнет,
И луч звезды когда во мраке вспыхнет,
Внизу, вдали, звук флейты слышен мне.
А иногда в журчании фонтана
Звучит напев усладой для меня.
Далекая, желанная нирвана
Придёт отрадой суетного дня.
Как одиночества ужасен свет.
Мерещатся гоблины и триремы.
Мечта рождает дивные эдемы.
Она меня хранит, как амулет.
Мне дайте стул, освободите Солнце.
Хочу подняться выше в мире грез.
Тоска моя останется на донце.
Сотку себе Вселенную из звезд.
\Гоблины — сверхъестественные человекоподобные создания, живущие, согласно западноевропейской мифологии, в подземных пещерах и не переносящие солнечный свет
Трирема — класс боевых кораблей, которые использовались античными цивилизациями Средиземноморья, в особенности финикийцами, античными греками и древними римлянами\
с английского
"I pass my days in ghostly presences" от американского поэта 20 века Роберта Силлимэна Хиллайера (Robert Silliman Hillyer).
I pass my days in ghostly presences,
And when the wind at night is mute,
Far down the valley I can hear a flute
And a strange voice, not knowing what it says.
And sometimes in the interim of days,
I hear a fountain in obscure abodes,
Singing with none but me to hear, the lays
That would do pleasure to the ears of gods.
And faces pass, but haply they are dreams,
Dreams of a mind set free that gilds
The solitude with awful light and builds
Temples and lovers, goblins and triremes.
Give me a chair and liberate the sun,
And glancing motes to twinkle down its bars,
That I may sit above oblivion,
And weave myself a universe of stars.
построчный перевод:
Я передаю мои дни в призрачного присутствия,
И, когда ветер ночью молчит,
Далеко внизу в долине, я слышу, как флейта
И странный голос, не зная, что он говорит.
А иногда и в промежуточные дни,
Я слышу, как фонтан в убогих жилищ,
Пение с никому, кроме меня, чтобы услышать, лежит
Что бы сделать удовольствие для ушей богов.
И лица проходят, но, может статься, они-мечты,
Сны разума освободить, gilds
В одиночестве, с ужасно свет и строит
Храмы и любителей, гоблины и трирем.
Дайте мне стул и освободить солнце,
- И, глядя Конференц искорки вниз, шесты ее,
Чтобы я мог сидеть над oblivion,
И сплести себе вселенной, звезд.
Я днем в мечтах, как будто в полусне.
А ночью, если ветер снова стихнет,
И луч звезды когда во мраке вспыхнет,
Внизу, вдали, звук флейты слышен мне.
А иногда в журчании фонтана
Звучит напев усладой для меня.
Далекая, желанная нирвана
Придёт отрадой суетного дня.
Как одиночества ужасен свет.
Мерещатся гоблины и триремы.
Мечта рождает дивные эдемы.
Она меня хранит, как амулет.
Мне дайте стул, освободите Солнце.
Хочу подняться выше в мире грез.
Тоска моя останется на донце.
Сотку себе Вселенную из звезд.
\Гоблины — сверхъестественные человекоподобные создания, живущие, согласно западноевропейской мифологии, в подземных пещерах и не переносящие солнечный свет
Трирема — класс боевых кораблей, которые использовались античными цивилизациями Средиземноморья, в особенности финикийцами, античными греками и древними римлянами\
с английского
"I pass my days in ghostly presences" от американского поэта 20 века Роберта Силлимэна Хиллайера (Robert Silliman Hillyer).
I pass my days in ghostly presences,
And when the wind at night is mute,
Far down the valley I can hear a flute
And a strange voice, not knowing what it says.
And sometimes in the interim of days,
I hear a fountain in obscure abodes,
Singing with none but me to hear, the lays
That would do pleasure to the ears of gods.
And faces pass, but haply they are dreams,
Dreams of a mind set free that gilds
The solitude with awful light and builds
Temples and lovers, goblins and triremes.
Give me a chair and liberate the sun,
And glancing motes to twinkle down its bars,
That I may sit above oblivion,
And weave myself a universe of stars.
построчный перевод:
Я передаю мои дни в призрачного присутствия,
И, когда ветер ночью молчит,
Далеко внизу в долине, я слышу, как флейта
И странный голос, не зная, что он говорит.
А иногда и в промежуточные дни,
Я слышу, как фонтан в убогих жилищ,
Пение с никому, кроме меня, чтобы услышать, лежит
Что бы сделать удовольствие для ушей богов.
И лица проходят, но, может статься, они-мечты,
Сны разума освободить, gilds
В одиночестве, с ужасно свет и строит
Храмы и любителей, гоблины и трирем.
Дайте мне стул и освободить солнце,
- И, глядя Конференц искорки вниз, шесты ее,
Чтобы я мог сидеть над oblivion,
И сплести себе вселенной, звезд.
Метки:
