Сара Тисдейл - Тихий дождь
(Военное время)
Терпкую землю разбудит вкрадчивый, тихий дождь,
И в говоре ласточек будет юркая светлая дрожь;
И будут лягушки петь в ночных опустелых бассейнах
И дикие сливы цвесть в кипенных садах весенних,
И чудодейки-малиновки в пламеннопёрых уборах
Будут свистеть на низеньких проволочных заборах;
И даже былая война никому не встревожит память –
Давно отгремела она, а теперь ни к чему больше плакать.
Ни одна душа не вздохнёт – ни древо, ни лист, ни птица,
Если весь человеческий род с лица земли истребится;
И никто на всём белом свете, даже сама Весна,
Не загрустит на рассвете, если проснётся без нас.
____________________________
Sarah Teasdale
THERE WILL COME SOFT RAINS
(War time)
There will come soft rains and the smell of the ground,
And swallows circling with their shimmering sound;
And frogs in the pools singing at night,
And wild plum trees in tremulous white,
Robins will wear their feathery fire
Whistling their whims on a low fence-wire;
And not one will know of the war, not one
Will care at last when it is done.
Not one would mind, neither bird nor tree
If mankind perished utterly;
And Spring herself, when she woke at dawn,
Would scarcely know that we were gone.
Терпкую землю разбудит вкрадчивый, тихий дождь,
И в говоре ласточек будет юркая светлая дрожь;
И будут лягушки петь в ночных опустелых бассейнах
И дикие сливы цвесть в кипенных садах весенних,
И чудодейки-малиновки в пламеннопёрых уборах
Будут свистеть на низеньких проволочных заборах;
И даже былая война никому не встревожит память –
Давно отгремела она, а теперь ни к чему больше плакать.
Ни одна душа не вздохнёт – ни древо, ни лист, ни птица,
Если весь человеческий род с лица земли истребится;
И никто на всём белом свете, даже сама Весна,
Не загрустит на рассвете, если проснётся без нас.
____________________________
Sarah Teasdale
THERE WILL COME SOFT RAINS
(War time)
There will come soft rains and the smell of the ground,
And swallows circling with their shimmering sound;
And frogs in the pools singing at night,
And wild plum trees in tremulous white,
Robins will wear their feathery fire
Whistling their whims on a low fence-wire;
And not one will know of the war, not one
Will care at last when it is done.
Not one would mind, neither bird nor tree
If mankind perished utterly;
And Spring herself, when she woke at dawn,
Would scarcely know that we were gone.
Метки: