Бхагавад-гита, глава 6

“Бхагавад-гита” (Скрытый дар любящего Абсолюта)
на основе редакции Шрилы Б.Р. Шридхара Махараджа
Глава 6. Дхьяна-йога.
Путь медитации
________________


Господь сказал:
Пойми, что истинный санньяси или йог
всегда свои обязанности исполняет
согласно предписаниям духовным,
однако не стремится насладиться он
плодами своих действий вовсе.
Никто не может стать санньяси
отказываясь просто от ведических обрядов,
таких как огненные жертвоприношенья,
или стать йогом безучастным
на время просто приостановив
телесную активность. (1)

Арджуна, знай,
что путь самозабвенных действий,
(как отрешённости тот идеал,
что прославляем всеми мудрецами),
тождественен йогическому трансу.
Не отказавшись
от желаний всех корыстных
и чувственных мирских услад,
никто и никогда не станет йогом. (2)

Для мудреца, что жаждет постоянства
в незыблемом медитативном трансе,
лишь действие
(как исполненье йога-практик)
является основой для прогресса.
Однако для того, кто в йоге утвердился
и постоянен в медитации глубокой,
лишь обуздание ума и отречение от дел
является основой
совершенства в трансе йоги. (3)

Как только йог не склонен больше
жить ради чувственных услад,
когда он отрекается от планов
на всё, что в будущем ему
способно даровать мирскую радость,
тогда только его можно назвать
воистину познавшим йогу, йогарудхой. (4)

Живое существо должно освободиться
из тёмного колодца
своенравной и безбожной жизни
ум отделяя от объектов чувств,
и в бездну чувственных услад
не погружаясь,
поскольку ум порою может выступать
как самый лучший друг души,
а может также действовать
как враг её заклятый. (5)

Если душа способна
контролировать свой ум,
то ум становится ей верным другом.
А для того, кто ум свой
обуздать не в силах,
тот самый ум является
его врагом заклятым,
источником неиссякающих проблем. (6)

Тот йог, что обуздал свой ум,
способен постоянно
пребывать в духовном трансе,
поскольку полностью свободен
от всех влечений или антипатий
как в холоде, так и в жаре,
как в счастье, так и в горе,
как оскорбляемый,
так и превозносимый всеми. (7)

Лишь тот достоин называться йогом,
идущим по пути самопознанья,
кто внутреннее счастье ощущает
в познании духовных истин
и видит их прямое проявление повсюду.
Постигнув неизменность
своей подлинной природы,
он полностью своими чувствами владеет,
не проводя различия
меж золотом, землёй и камнем. (8)

Но выше йога,
равно видящего золото и камни,
находится мудрец,
что пробудил духовный разум,
и видит одинаково друзей, врагов,
доброжелателей
и наблюдателей нейтральных,
посредников, завистников, святых,
своих родных
и даже грешников последних. (9)

Решительно начав свой путь духовный,
йог должен постоянно жить в уединеньи
и научиться контролировать
свой ум и тело.
Он должен отказаться
от желаний всех корыстных,
от всех мирских объектов наслаждений,
чтоб погрузить свой ум в медитативный транс. (10)

Установив своё сиденье в чистом месте,
не слишком высоко, не слишком низко,
устлать его он должен травой куша,
оленьей шкурой и опрятной тканью. (11)

Затем, усевшись на сиденье это,
решительно он должен подчинить
всю деятельность чувств, ума и тела,
сосредоточив ум свой на одном,
и в медитации пытаться
войти в транс йоги,
что известен как самадхи,
чтобы от скверны всей мирской
очистить своё сердце. (12)

Держа на линии одной
прямую спину, голову и шею,
он должен зафиксировать внимание
на точке выше носа, меж глазами,
не отвлекаясь ни на что другое. (13)

Спокойный внутренне, бесстрашный,
обет безбрачия приняв
и отношения мирские все оставив,
он должен медитировать
на Мой четырёхрукий облик Вишну,
на преданность Мне лишь всецело уповая. (14)

Так, через постоянство в медитации (самадхи),
сердце и ум очистив полностью
от мыслей о комфорте
и всех чувственных усладах,
йог обретает высшую свободу
от всего мирского
и достигает Моего сияния (Брахмана) —
духовно пробуждаясь в свете
вечных истин о себе и Боге. (15)

Арджуна, знай, что тот, кто ест и спит
чрезвычайно мало или слишком много,
не сможет никогда стать
настоящим йогом. (16)

Но если кто-то в отдыхе, еде и сне умерен,
и научился своё время и усилия
распределять разумно,
то практикуя йогу
он становится способен постепенно
свести на нет все свои тяготы мирские. (17)

Когда же йог способность обретает
держать в узде
все свои склонности мирские
и сердце посвящает исключительно
лишь практике самопознанья,
от всех мирских желаний отстранившись,
то лишь тогда его можно назвать
действительно постигшим йогу,
иль свою связь с Абсолютом. (18)

И точно так же, как лампадки пламя
не колыхается, когда нет ветра,
так и ум йога,
что осознаёт души природу,
в волненье не приходит
и не теряет концентрацию
на своём ?я? духовном. (19)

Такое состояние самадхи, или транса,
возможно лишь тогда,
когда обузданный ум йога
непроизвольно сразу отвергает мысли,
в которых есть даже намёк слабейший
на наслажденье чувств мирских.
Такой йогин находит
удовлетворение лишь в Боге,
Которого он видит в своём чистом сердце. (20)

Он ощущает вечное блаженство,
воспринимая его разумом духовным,
в котором даже толики нет связи
с объектами иль чувствами мирскими.
В таком духовном трансе пребывая
он никогда уже не сможет отклониться
от своей внутренней природы (джива-атмы). (21)

В таком блаженстве никакие
совершенства Майи
не привлекут его обратно
в мир перерождений.
И его сердце никогда уже не дрогнет
перед лицом самых ужасных бедствий. (22)

Поэтому любые беды и несчастья
придя к нему, мгновенно исчезают.
Воистину, такое совершенство транса
определяется как подлинная йога,
но чтобы следовать ей нужно
неутомимое, решительное сердце. (23)

Постигнув чуждость всех желаний,
что постоянно порождает ум,
нужно отвергнуть их без сожалений,
осознавая тщетность
перспектив мирских и ожиданий.
Лишь практикуя так возможно
достичь такого совершенства йоги,
все чувства отстранив в уме
от их мирских объектов. (24)

Посредством дхараны йог должен
направить стойким разумом
свой ум всецело лишь на душу;
и постепенной практикой увода
ума от всех объектов внешних
войти в транс йоги, иль самадхи,
сосредоточившись лишь на душе
и ни на миг не отвлекаясь
ни на что другое. (25)

Непостоянна и изменчива ума природа.
Он постоянно чем-либо обеспокоен.
Поэтому, куда бы ум не устремлялся,
йог должен возвращать его обратно —
под власть души (духовного начала). (26)

Лишённый всех волнений страстных,
и с сердцем умиротворённым,
свободный от всех низменных тенденций
(таких как потакание
привязанностям, страху, гневу),
и наделённый пониманием
природы Абсолюта и души,
йог этот обретает высочайшее блаженство. (27)

Так, в постоянном осознании
своей божественной природы
такой безгрешный йог
переживает упоительное чувство
особой близости с Всевышним
и обретает безграничное блаженство.
(Эта ананда,
или трансцендентное блаженство,
находится в согласии с природой бхакти). (28)

Переживая в своём сердце
это чувство единения
с единым безграничным Богом,
такой мудрец,
познавший совершенство йоги,
способен видеть в каждом
Параматму, Душу всех существ,
а всех существ различных —
во Всевышнем. (29)

Тот, кто Меня повсюду видит,
а всё творение во Мне одном,
способен Меня видеть непрестанно
(и даровать такое зрение другим).
Поскольку обо Мне
он ни на миг не забывает,
Я постоянно с ним,
и милостью Своей
его всегда от всех
соблазнов Майи защищаю. (30)

Я — вездесущий и единый Абсолют —
присутствую одновременно
в сердцах бесчисленных живых существ
как Высшая Душа, четырёхрукий Вишну;
и облик тот Мой равен одной пяди.
Постигнув, что Я (Кришна, Шьямасундар)
и есть та Параматма, Высшая Душа,
йог, что предался Мне
и поклоняется Мне в сердце
(смиренно прославляя, слушая и памятуя),
во Мне лишь вечно пребывает,
и это совершенно не зависит
от исполненья им предписанного долга. (31)

Я принимаю величайшим йогом
того, кто равно видит
страдания и счастье
всех существ различных,
как свои собственные ощущая
печаль и радость всех других. (32)


Сказал Арджуна:
— О, Мадхусудана!
Изменчив ум как маленький ребёнок.
Я не могу себе даже представить
тот уровень
уравновешенности в йоге,
который Ты мне здесь сейчас поведал. (33)

О Кришна! Крайне переменчива ума природа.
Ум затмевает разум человека,
и возбуждает его тело и все чувства.
Он так упрям, стремителен, силён,
что я считаю совершенно невозможным
ум подчинить лишь
этой практикой аштанга-йоги,
как невозможно лишь
контролем своего дыханья
повелевать всем ветром в небесах бескрайних. (34)


Господь ответил:
— О Арджуна!
Ум несомненно беспокоен и изменчив,
и контролировать его невероятно трудно.
Но знай, что подчинить его возможно
отказываясь от мирских услад
и посвящая себя непрестанной практике
той медитации на Господа особой,
которой обучает истинный Учитель. (35)

Согласен Я,
что эта практика садханы,
описанная Мной для обуздания ума,
трудна для тех, чей ум неуправляем.
Но тот, кто следует
под верным руководством,
успешен будет в йоге, несомненно. (36)


Арджуна произнёс:
— О, Кришна!
(Ты говоришь, что совершенство йоги
приходит с отрешённостью
и практикой под должным руководством).
Но что же происходит с тем,
кто начинает путь духовный
ведомый верою в писания святые,
но из-за недостатка
в должной практике и отреченьи
впоследствии путь йоги оставляет,
из-за каких-либо мирских пристрастий.
Успеха в йоге так и не достигнув,
какая участь ждёт его в дальнейшем? (37)

О, Кришна! О, герой могучий!
Разве, оставив постиженье Абсолюта,
оставшись без поддержки и опоры,
что получал он прежде на пути
самоотверженного исполненья долга
или пути уединённой медитации на Бога,
не будет ли он полностью потерян,
прибежища духовного лишившись,
и не исчезнет ли
как облако разорванное ветром? (38)

Лишь Ты один, о Кришна,
милостиво можешь
рассеять полностью сомненье это.
Прошу, сруби его под корень. (39)


Господь ответил:
— О, сын Кунти!
Не ждёт погибель неудачливого йога
ни в этой, ни в последующей жизни.
Он не лишается заслуженных
им райских наслаждений,
а также не теряет он возможность
увидеть лично Параматму
в царстве духа.
О, дорогой Арджуна, знай —
того, кто посвящает себя
добрым и благим поступкам,
Я ограждаю навсегда от бед
и от всего дурного. (40)

Те, кто оставили путь йоги,
успеха так и не достигнув,
возносятся на райские планеты,
и, после очень долгой жизни там,
рождаются в домах почтенных,
преуспевающих людей,
живущих чистой
и благочестивой жизнью. (41)

Но если человек попытки в йоге прекращает
после довольно долгой практики усердной,
то, несомненно, он родится в доме,
иль в линии йога-наставников святых,
которые всю жизнь свою духовному пути отдали.
Арджуна, знай — рождение такое
чрезвычайно редко достижимо в этом мире. (42)

О, доблестный потомок рода Куру!
В одном из этих будущих рождений,
которые Я описал тебе сейчас,
йог, не достигший прежде
полного успеха в йоге,
духовный разум возрождает свой,
который вёл его к самопреданью Богу.
Так, с обновлённою решимостью
он снова начинает прилагать усилья
для достиженья совершенства йоги —
возможности увидеть Бога
в своём чистом сердце. (43)

Сумев преодолеть препятствия,
которые ему мешают,
он снова привлекается тем идеалом йоги,
поскольку следовал ей в прошлой жизни.
Хотя практиковать он может лишь
из-за стремления простого к совершенству,
он превосходит путь корыстных действий
(обрядов Вед для обретения мирских плодов)
и достигает вечного духовного блаженства. (44)

Так, прилагая ещё более
серьёзные усилия, чем прежде,
тот йог, что смог сознание своё
очистить полностью от грязи
всех образов мирских и устремлений,
в конце концов плод высший
многих жизней достигает.
Затем он совершенство жизни обретает,
постигнув свое подлинное “я” (джив-атму)
и Бога в сердце,
что всегда сопровождает его душу. (45)

Тот йог, кто поклоняется Мне в сердце,
намного выше совершающих аскезы,
превыше поклоняющихся
Высшему Брахману
и также тех, кто трудится
ради мирских плодов.
Арджуна, это заключенье Моё помня,
стань таким йогом
(преданным Мне сердцем и душою). (46)

Из множества различных видов йогов
Я принимаю высочайшим лишь того,
кто, поклоняется Мне в сердце
с верою (в писания святые,
прибежище приняв
в Моей сварупа-шакти
и прошлые все устремления оставив).
В служенье Мне всецело погрузившись,
внимать и петь он станет
непрестанно Мою славу. (47)